Возвращаясь в этот дом, Абелард всегда испытывал смешанные чувства. С одной стороны — с ним связаны самые светлые воспоминания, здесь его всегда наполнял покой, умиротворение и тихое, мирное счастье. Но вот уже несколько лет, как один вид витражей, выполненных по эскизу Оди, поднимает из глубин пустоты клокочущую боль. И так практически со всем домом. Его любимая вложила всю свою душу в этот дом, полностью его преобразив. И каждый раз полковнику требуется глубокий вдох и усилие воли, чтобы в очередной раз потопить боль в пустоте.
Кто-то назовет это слабостью, мазохизмом, вампир поначалу тоже так считал. Даже хотел переехать, чтобы раз и навсегда расстаться со своими воспоминаниями, но потом понял, что именно это и будет слабостью. Бегство — не выход.
Так что и сейчас, очистив разум от ненужных мыслей, мужчина ступил на подъездную дорожку, приветственным кивком отвечая на поклон дворецкого.
— Сэр, ваш сын Артур прибыл несколькими часами ранее.
— Артур? Ах, да, отец писал, — на ходу отдавая свое оружие лакею, Абелард переступил порог, — Где он сейчас?
— Изволит ужинать в малой гостиной. Я взял на себя смелость отдать приказ открыть и привести в порядок несколько комнат, чтобы юному господину было комфортно.
— Да-да, ты все правильно сделал.
— Изволите отужинать вместе с сыном?
— Нет, подай, как всегда, в кабинет.
— Будет исполнено.
Закончив короткую беседу с прислугой, юстициар отправился поприветствовать сына. Отец в письме предупредил, что, прикрываясь благими целями, Арти собирается углубленно заняться алхимией, теснее сотрудничать с гильдией. И, если еще десять лет назад он не нашел бы в Дракенфурте вампира, который поддерживал бы его начинания сильнее, то теперь... Теперь полковник был намерен присмотреть за сыном. Когда-то он позволил любимой дочери пуститься в вольное плаванье, и все знают, чем это закончилось. Так что он сначала убедится, что Артур способен на самостоятельную жизнь, и лишь потом ослабит хватку.
— Сын, рад тебя видеть, — Абелард проглотил дальнейшую речь, увидев омерзительное творение алхимии на ковре возле камина, — Что за мерзость ты притащил в мой дом? — интонация его голоса резко изменилась, больше в ней не было радушия, лишь холод и омерзение, — Этой твари место на конюшне. И не смей выкручиваться и хитрить, Арти. Узнаю, что ты меня обманул — будешь жить на конюшне вместе со зверушкой. Это не обсуждается.
Его нельзя было назвать таким уж ханжой, но все эти эксперименты над живыми существами... Не той дорогой пошла гильдия алхимиков, и уж тем более он не позволит держать одно из этих чудовищ у себя дома.

Абелард не был хорошим отцом. Нет, он любил своих детей так же сильно, как и покойную жену, хотел им только лучшего, но уделять достаточно времени не мог никогда. Так что уже второе столетие он пожинал плоды своих ошибок, терпя подобное поведение от сына. Лишь веками тренируемая выдержка удержала полковника от смачного пинка под хвост чудовищу и хорошей оплеухи сыну. В последнее время слишком многие принимали его внешнее спокойствие за слабость. Причем далеко ходить не надо — сначала этот наглый клирик, открыто показавший агрессию, теперь наглый отпрыск.
«Святая Роза, дай мне сил и смирения...»
— В тот день, когда ты перестанешь приводить эту мерзость в мой дом. Раз уж изволил приехать, будь добр принимать мои правила, или отправишься в гостиницу. Еще раз увижу это дома — и ты ее больше не увидишь. В этот раз никакой клей на стульях тебя не спасет, и за маминой юбкой не спрячешься.
Пожалуй, строгость была еще одной причиной, по которой между стоящими в гостиной вампирами пролегла глубокая пропасть. Но Абелард ничего не мог с собой поделать — он привык руководить, привык, что ему подчиняются, а его кровиночка подчиняется лишь силе, и то с трудом.
— Отчего же не посидеть с любимым сыном? — Он прошел к свободному креслу, — Уже есть планы на ближайшее время? Навещал господина Ренда или все же сразу в родные пенаты? Как там отец? Все еще надеется вырастить из тебя наследника?
Если бы не навязчивое желание Отто учить будущего преемника «уму-разуму», Абелард, возможно, и не противился бы так этой доле в свое время. Но старик точно так же привык повелевать, привык держать все под контролем, решать все и за всех. А упрямство Кафок— это, как говорится, притча во языцех, так что глава клана выбрал не тот метод воздействия и Абеларду оставалось лишь жалеть родителя.

Чтобы понять, о чем на самом деле думал сын, отвечая ему, вампиру даже не нужно было тратить усилий на пробуждение своих эмпатических способностей — как всегда на уме одно, на языке совершенно другое. Ну, что ж, главное, что Артур предупрежден. Раз уж упорхнул из под дедова крыла, пусть учится отвечать за свои поступки.
«Цели? Зная твои амбиции и гонор, а так же частичное отсутствие мозгов, могу предположить, дорогой сын, что ты дерзнешь бросить вызов Ренду и попытаешься его подсидеть. Еще и твоей возни нам в этом деле не хватало... Святые угодники, зачем мне это испытание именно сейчас? Хотя... кто нам мешает, тот нам и поможет».
— Экзамен? — Абелард улыбнулся, — Отец держит марку. Диплом не выдал? А что касается целей... Не сочти за принуждение, это просто отеческий совет — держись подальше от Гильдии алхимиков. Если хочешь — забери себе несколько комнат под лабораторию и твори в свое удовольствие, — не дав сыну возможности задать ненужные вопросы, полковник поднялся и отправился в кабинет.
В участке было слишком людно, чтобы открыто обсуждать с Урбаном такое деликатное дело. Лишь бумага и хитрые алхимические чернила на обратной стороне обычного делового письма могли быть их посредником.
Юстициар писал о том, что весьма кстати в город по личному приглашению Теодора приехал его сын, через которого они смогут подобраться так близко к цели, как только это возможно. Главное, чтобы Артур не догадался о том, чтобы его используют втемную.
А о том, что тот теперь из принципа будет дневать и ночевать подле Ренда, можно было не волноваться — Кафки такие Кафки...

Отредактировано Абелард Кафка (06.11.2012 23:19)

(скачок 1 месяц)

За прошедший месяц Артур проделал огромную работу. Он начал с того, что экстренно превратил несколько комнат дома в лабораторию, где можно было нормально работать, затем — засел за дело. Долгое время он думал над тем, как и из чего сделать то, что поможет ему подняться в Гильдии. Пока что выходило, что главный его план, бережно хранимый в памяти, не подлежит реализации. Не хватает возможностей. Но ведь нет в этом мире ничего, чего нельзя было бы добиться, если голова на плечах еще способна думать. Он не мог приступить к работе прямо сейчас, но мог подготовить все необходимое, чтобы проект, над которым он думал не первый год, стал реальнее...
Но и это было не так уж просто.
Тогда алхимик зашел с другой стороны. Ведь цель «подняться в гильдии» не носит сиюминутного характера, хотя и хотелось бы поскорее. Были и другие задачи. И вот как решить одну из них — он знал.
Для начала вампиру пришлось прогуляться по лавкам и раздобыть ингредиенты, а так же — инструменты. Это было не сложно, все, что требовалось — продается свободно.
Следом был нужен помощник... но для этой цели пока что подойдет и Альфа. Ничего сложного ему поручать Артур и не планировал, а для черновой работы его навыков более чем достаточно.
Вообще-то Альфу ждало несколько поручений. Во-первых — помощь в черновой работе... а во-вторых — подготовка тела для его коллеги, тоже только черновая работа, разумеется. Еще одного биомеха. Точнее, это создание должно было уйти от биомеха дальше по лестнице «эволюции», если этот термин здесь уместен.
Итак, первый артефакт. Да-да, Артуру пришлось обратиться к не очень привычной ему области — артефакторике. Любой алхимик, который хочет чего-то добиться в химерологии или бионике должен разбираться в этом ответвлении алхимии... иначе толку от него не будет.
Этот артефакт состоял из двух. Первой частью оказался самый обыкновенный глобус... почти. Путем хитрых алхимических усовершенствований, он стал отличнейшим артефактом, способным указать местоположение второй части, с точностью равной масштабу самого глобуса. Хотя, увы, он не показывал высоту или глубину — глобусы на такое пока что не способны... но все поправимо.
А второй половинкой оказалась изящная брошка, размером чуть больше ногтя. Ее совсем не трудно спрятать, да и внешне она разве что будет украшать, но никак не бросится в глаза, как «маячок» (так назвал свое детище Артур). Связанная с глобусом, она будет отображена на нем, пока не кончится ее заряд. Впрочем, его легко пополнить — достаточно подставить солнцу или луне, и камень впитает энергию для дальнейшей работы. Хотя и одного заряда хватает на срок около трех недель — это максимум, который алхимик успел установить точно. А ведь не так просто удержать брошь вне досягаемости каких-либо лучей. Планировалась еще и карта-приемник — для местности, где масштаб глобуса уже не подойдет, но, увы, из-за такого распыления сил, Артур не успел ее закончить за месяц.
Зато — закончил Бету. Внешне биомехи почти не отличались, зато разительно отличались внутренне. Бета не имел ничего живого. Совершенно.
В его груди работал новый артефакт. Артур подумал и решил, что если он не может сразу заняться главной разработкой, то начнет с малого. И он нашел способ заменить сердце вовсе.
Застывшее Сердце, так он назвал этот артефакт. Внешне Сердце было похоже на то, как эту мышцу рисуют обычно, и форма эта была выполнена в металле. А внутри работал сложный артефакт с участием философского камня. На самом деле Сердце было предназначено для медицины — чтобы можно было доставить уже практически умершего пациента к медикусу, который смог бы заняться им. Или — продержать умирающего столько, сколько понадобится для оказания ему полноценной помощи. Сердце должно было (по основной задумке) взять на себя поддержку всех органов и самой жизни в объекте, к которому подключено. Для человека, как постоянное сердце, оно не годилось — не те функции, но как артефакт поддержки жизни — вполне. Впрочем, если испытание в груди Беты пройдет нормально, Артур собирался переработать проект и сделать полноценный протез. Но — мечты-мечты. До этого было еще долго. Пока что он испытывал свои изобретения, ругался на дворецкого (мысленно), который уговорил его поспать хоть немножко (и это немножко затянулось на сутки), и — активировал Бету.
Ровно ухнуло Сердце, озвучивая начало работы, и механоид сел.
— Встань, Бета. Пройдись, проверь работу всех сочленений, всех конечностей.
Бета встал и прошелся, проверил работу рук. В результате Артуру пришлось чуть подправить ему левую ногу — не слишком тщательно подогнанная стопа позвякивала, но это заняло всего минуту. Теперь мех был готов к работе.
— Одевайся, будем работать дальше.
Бросил Артур своему детищу, убедился, что Бета нормально оделся, и потерял на время к нему интерес, переключившись на проверку глобуса. Мег с брошью улетела охотиться (точнее забрать еду, оставленную Альфой на значительном отдалении), и теперь алхимик видел, как она летит назад. Через какой-то час она будет на конюшне.
— Господин, вы не забыли, что вам пора ехать? — Донесся из-за двери голос дворецкого.
— Тьфу ты, кислоту тебе за шкирку... — Скрипнул зубами алхимик. Он как-то и забыл за работой о письме...
А о таких письмах забывать нехорошо. Точнее — нельзя. Письмо с более чем заманчивым предложением ему доставили только накануне. Письмо от самой мазель Мориарти.
— Все уже готово? — Отозвался вампир.
— Да, милсдарь. Так же я взял на себя смелость подготовить достойное облачение.
— Отлично. Тогда я поехал.
Наскоро приведя себя в подобающий вид, Артур взял своих телохранителей, да поехал на встречу. Ему было неподдельно любопытно, что же даст ему эта встреча.

  Резиденция Кафок в Дракенфурте    Улицы Дракенфурта    Церковь Святой Розы

Отредактировано Алейна Готьер (26.03.2016 15:10)