Кафедральная площадь 

12 апреля 1828 года, около двух часов ночи.

Пока они, под жужжание электропривода, поднимались наверх, Найтлорд молчал, внимательно наблюдая за ревенантом. Опытный игрок, он читал того как открытую книгу, и читать мысли для этого было совершенно не нужно. Дирижабль произвел впечатление, но потенциальный партнер старался не показать своих эмоций, старательно пряча их за «непроницаемой маской». Однако, когда они оказались на борту и Эдвард заговорил, мужчина пожалел, что не прочел эти мысли заранее.
«Глупый мальчишка. Единственное, что тебе сейчас нужно — это деньги. Потому что только они дадут тебе независимость и рычаги, необходимые для получения патента. Но, собственно, чего я ждал от Блюменфроста? Деловой хватки Трампов?»
Обаятельно улыбнувшись, Кот сделал уже третий за их беседу приглашающий жест, на этот раз вглубь коридора, к двери, за которой скрывался конференцзал:
— Итак, вы решили перейти сразу к делу, — он лучезарно улыбнулся. — Мне это нравится. Тогда буду последователен и, для начала, отвечу. Свои источники я оставлю при себе. Далее ответ на два пункта сразу: я хотел предложить вам вашу компанию. Совместную, если быть юридически точным, но мое участие будет больше финансовым и административным. Вы сможете творить без ограничений и оглядки на кого бы то ни было. Я ознакомился с вашими работами, так что полностью доверюсь чувству вкуса мастера. Сам я, к моему великому сожалению, еще не имел счастья лицезреть кинеграф в действии, но тот, кто сообщил мне о вашем изобретении, был ошеломлен и покорен. Если верить его описаниям, вы можете оживлять изображения, а это — потрясающее зрелище! Помня вашу приверженность к конкретике, скажу: я даю вам полную свободу творчества и финансовую независимость — снимайте что и кого хотите, где и когда хотите. Если захотите снять что-то недоступное вам по тем или иным причинам, я со своей стороны приложу все усилия, чтобы устранить преграды. Как вы уже догадались, связи мои крайне обширны. К вашим услугам будет также и вся материально-техническая база «Найтлорд», если вы захотите что-то усовершенствовать в своем изобретении. Список можно продолжать бесконечно, но суть, я думаю, вы уловили. Естественно, при оформлении наших отношений на бумаге, все будет прописано детально. От вас же я прошу только одного — эксклюзивного права на показ отснятого материала. И последнее, — вампир взглянул на Эдварда тем взглядом, которым смотрят умудренные опытом отцы на неразумных детей. — «Примум» я показал только для того, чтобы вы могли самостоятельно оценить серьезность моего предложения и отношение к обязательствам, которые я на себя беру. Конструктор этого красавца когда-то не смог закончить университет из-за того, что родителям нечем было заплатить за обучение. Сейчас у корпорации уже порядка десяти заказов (уверен, после сегодняшнего шоу число их резко возрастет) на его детище, а сам Бен присматривает себе дом на Клеверных холмах.
Возможно, Энзо поторопился выложить все карты на стол. Возможно, стоило таки залезть в голову к бедняге и заставить его подписать нужные бумаги. Но хотелось попробовать все сделать честно. Да и в рукаве оставался последний козырь, игра которым чаще всего оправдывала себя.
— Что скажете?

На лице Энзо играла все та же дружелюбная улыбка, но чем больше он слушал собеседника, тем больше хотел попросту выпустить на свободу Зверя, а потом спокойно зарегистрировать патент на компанию. И плевать на десятки свидетелей, видевших, как Блюменфрост вместе с ним поднялся на дирижабль, — втрое больше будут с пеной у рта доказывать, что видели, как они распрощались будто лучшие друзья. Но то был лишь секундный порыв, Кот всегда умел контролировать свои эмоции. Однако же уговаривать дальше строптивца желание отпало совершенно — ревенант явно не хотел этой сделки, а Найтлорд не привык уламывать тех, кого считал ниже себя. Что ж, он сам сделал выбор.
«Интересно, это я изъясняюсь на неизведанном языке или он настолько туп? Ладно, проехали. Хорошо, что заранее позаботился о плане «Б».
— Эдвард, я предлагал вам быть хозяином, а не директором. Вы поменяли место работы. А я предлагал вам безграничные просторы для творчества. Что ж, если вы не хотите моей поддержки — дело ваше. Но второго шанса не будет. Тогда давайте так: я помогаю вам с патентом, а потом вы заключаете с моей корпорацией договор на право эксклюзивного показа всех ваших движущихся произведений. Всех. Без исключения. Плюс договор на промышленное производство кинеграфов. Представляете? Вы станете родоначальником целого вида искусства! Но что-то я отошел от сути. Также вы обязуетесь в течение, скажем, пяти лет, не продавать, передавать, просто показывать кинеграф и все, что с ним связано, третьим лицам. В случае нарушения договора с вас будет взыскана неустойка, которая будет стоить вам всего вашего имущества и доброго имени, а в случае соблюдения договора — процент с прибыли, который позволит до старости творить единолично, работая лишь на самого себя.
И вот тут бизнесмен не мог пустить все на самотек. Этот надменный бастард, раз за разом отказывающий ему, не станет причиной краха грандиозных планов! Слишком многое стоит на кону!
«Сейчас мы с тобой немножко поиграем, засранец, — Энзо на мгновение прикрыл глаза, ощущая как сила кольца сливается с его собственной. — Сейчас ты у нас резко передумаешь. Зря отказался от общего дела».
Вампир сконцентрировался и тонким, филигранным ментальным усилием вторгся в сознание Блюменфроста. Без кольца эти его поползновения не остались бы незамеченными, но артефакт многократно усиливал способности владельца, позволяя Коту работать на совершенно другом уровне. Все, что собирался внушить Найтлорд, для жертвы будет его собственными, самыми взаправдашними мыслями. Красота да и только! Передача мыслей началась:
«Что ж, а вот это уже интересно... Пожалуй, даже предыдущее предложение не сравнится с полной свободой. Ведь так никто не отбирает у меня право на кинеграф, а работаю я исключительно на себя! Больше никто не будет решать, что мне и когда делать! Моргот, а этот Найтлорд умеет уговаривать»!
— Так что скажете? Я уже говорил, мое время стоит крайне дорого. Ваше последнее слово?
«Упускать такой шанс нельзя!» — авантюрист решил добавить финальный штрих.

Ментализ не подвел. Впрочем, как и всегда. Продолжая ненавязчиво фильтровать ненужные мысли в сознании ревенанта, Энзо достал типовой бланк договора с корпорацией и стал неспешно заполнять, иногда поглядывая на Блюменфроста — наблюдать за жертвами ментализа ему всегда нравилось. Было в этом что-то первобытное, хищное, заставляющее Зверя внутри принюхиваться и напрягать мышцы, готовясь к воображаемому прыжку.
«Так, киса, спокойнее, я тебя совсем недавно выгуливал! — мужчина подал документы на подпись теперь уже партнеру. — Эк тебя плющит, бедняга. Ничего, скоро все закончится, ты только подпись поставь, и я тебя отпущу».
И тут произошло нечто странное — дирижабль сильно тряхнуло, а потом, судя по ощущениям, резко потянуло вниз с дифферентом на нос.
«Какого Моргота? — На этот раз Кот не стал вежливо стучаться в сознание капитана, а попросту сломал его ментальный блок.
«Я говорил вам, что аккумуляторы на нуле! Нечего было эти ваши гирлянды зажигать! Попали в турбулентность, а второй, третий и пятый винты приказали долго жить. Экстренно меняем эшелон, перераспределяем энергию. Сейчас все устаканится».
«Принято».
— Спокойствие. Небольшая турбулентность, экипаж полностью контролирует ситуацию. Сейчас все стабилизируется, — и, в подтверждение слов Энзо, судно выровнялось, а тряска прекратилась, — Прошу, — он поднял с пола ручку и протянул ее Эдварду.
«Капитан, — на этот раз без ментального насилия обратился Найтлорд. — По моей команде повторите недавние манипуляции с потерей высоты и креном».
«Что вы задумали, Моргот вас раздери? Этот малыш не бессмертен»!
«Да есть идейка. Когда мы с моим гостем экстренно покинем „Примум“, следуйте на базу».
«Принято».
Когда бумаги были подписаны, бизнесмен дал команду, и дирижабль снова клюнул носом и стал резко терять высоту. Взглядом пресекая очевидный вопрос Блюменфроста, он изобразил очередной сеанс связи с капитаном.
— На этот раз все серьезно — заклинило рули высоты, мы на всех парах несемся к земле. Нужно прыгать! Отличный повод познакомиться с еще одной инновацией, пусть и производимой на нашей корпорацией. Изобретатель назвал ее «Парашют». Удивительная штука! Позволяет спастись при авариях на воздушных судах! — Энзо был по-настоящему воодушевлен, глаза его горели азартом, предвкушением грядущего развлечения. Он однажды уже прыгал вот так, ему безумно понравилось, и сейчас все тело дрожало от бурлящего в крови адреналина. — Не бойтесь, все абсолютно безопасно. Эти парашюты уже массово закупают все авиакомпании и армии по всему миру.
Всю эту эмоциональную тираду вампир произносил уже по пути к аварийному люку, подталкивая идущего перед ним ревенанта.
— Вот мы и на месте, — Кот натянул ранец парашюта сам, помог новому бизнес-партнеру. — Все просто: прыгаешь, считаешь до пяти и дергаешь вот за это кольцо. Все понял?
И, не дожидаясь ответа, Найтлорд телекинетическим ударом выбил люк, толкнул Эдварда и прыгнул следом сам.
«Кольцо, дергай кольцо»! — На всякий случай кинул он ментальный посыл.
Эйфория! Адреналин не бурлит в крови, нет. Адреналин был вместо крови!
— И-и-и-и-и-х-х-а-а-а! — он дотянул до нижнего предела и дернул кольцо.

Отредактировано Энзо Найтлорд (05.12.2017 15:38)

Говорят, военные в Хастиасе уже отработали приземление при прыжке с парашютом и теперь возвращаются на бренную землю без угрозы травмировать ноги. Энзо прыгал второй раз в жизни и в первый раз едва не заработал себе перелом, так что был даже рад, что ветер отнес его к какому-то саду на окраине, заставив повиснуть на стропах. Правда, пришлось какое-то время повозиться, освобождаясь из крепких объятий парашюта, совершенно не желавшего расставаться после столь тесного знакомства.
Ощутив наконец под ногами твердь, Найтлорд широко улыбнулся — одно из звеньев сложной цепи его плана было успешно выковано. Впереди ещё десятки таких же, и неудача с любым может привести к краху всей цепи. Но кто не рискует, тот не выигрывает! Инженеры в лаборатории «Найтлорд» уже ломают голову над устройством, которое позволит записывать эти движущиеся фотографии, «Бурлеск» готовится к открытию, проект «Парадиз» уже разработан, осталось лишь выполнить свою часть сделки... На мгновенье вампир поразился амбициозности всех задумок, их дерзости и сумасбродству. Да, такого господа вампиры, привыкшие творить свои дела неспешно, явно не ждут от отпрыска благородного рода, хоть и прослывшего балагуром и задирой.
Перепрыгнув невысокий заборчик, защищавший явно заброшенный сад разве что от стариков, экс-пират огляделся, сориентировался на местности и пешком отправился к центру города в уже упомянутый «Бурлеск», где у него была назначена встреча с мазелью, которая будет отлично смотреться на посту управляющей кабаре, — Еленой фон Трамплтон.

  [Волкогорье] Кабаре «Бурлеск»

Отредактировано Энзо Найтлорд (28.03.2016 20:14)

Кафедральная площадь 

13 мая 1828 года.

— Удивительно, что я снова могу видеть вас, милсдарь Энзо Найлорд, — сжав руку вампира, ответил Вальд на приветствие, пока ещё старательно избегая излишней фамильярности. Тем не менее удивление его было самым искренним, ведь после вчерашних событий его отсутствие можно было объяснить тысячей разных способов, а наличие на месте встречи, пожалуй, только одним.

Вальда охватило дикое ребяческое восторженное любопытство, только он ступил на борт, да какое там, только увидел этот великолепный дирижабль. Ещё бы, такое чудо техники далеко не каждому выпадает даже вблизи увидеть, а тут вовсе невероятное везение — лететь на нём. Богато отделанный интерьер его безусловно был великолепен, а для такого любопытного исследователя ещё скрывал в укромных местах всякие ручки, кнопки, лючки, вентиля — непременный атрибут любого сверхсовременного аппарата, и они магнитом притягивали мысли, глаза, руки учёного: потрогать, покрутить, нажать, разобраться... да так, что почти невозможно с этим бороться. «О, загадочная витиеватая рукоятка!», цепляется рука за неё. «Тут что-то написано!», предупреждают глаза. «Пш-ш-ш-ш!», слышат уши. «Ой!», рука возвращает всё, как было. «Апчхи!», нос прикрывает своих, отвлекая внимание на себя.

Наконец, Энзо провёл гостя в зал заставленный всяческими приборами, где представил его второй участнице перелёта, Мари фон Блюменфрост, как оказалось, выдающемуся конструктору и просто хорошему вампиру.
— Рад познакомиться, прекрасная мазель, — Вальд взял её руку и поднёс к губам, но тут почувствовал под тканью перчатки холодный механизм протеза, — О, простите, я кажется задел вас за... неживое! Как я мог не заметить! Поверьте, я нисколько не хотел вас оскорбить! — неуклюже попытался он сгладить неловкость, — Надеюсь, это никак не помешает нашему возможному сотрудничеству. Большая удача, что я встретил вас здесь, ведь вы наверняка знаете Арчибальда Блюменфроста? Он тоже видный механик, и давний мой друг.

— Хочу сразу упомянуть, во избежание всяких недоразумений, — обратился Мар к Найтлорду, — что не являюсь обладателем каких-либо учёных степеней, дипломов, или там, алхимических лицензий. В остальном же, готов всячески потворствовать научно-техническому прогрессу. Только вот, попрошу о встречной услуге, даже двух, если позволите. Первое — никак не распространяться о моём наличии здесь, у меня есть подозрение в нездоровом интересе местных властей. Да и вы, Энзо, полагаю, не в восторге от них, так что в этом мы, надеюсь, сочтёмся. Второе — несколько личное, но памятуя о ваших возможностях, также не должно составить труда. Дело в том, что я надеялся увидеться в Дракенфурте с близким другом, тем самым Арчибальдом, однако его дом пуст, а о нём самом в городе ничего не известно. Так что надеюсь заручиться содействием в поисках. А пока, — Вальд немного помялся, это выходила уже третья просьба, — не позволите ли повнимательнее рассмотреть ваш прекрасный дирижабль?

Отредактировано Вальд Мар (23.01.2017 02:48)

«Похоже, на мою голову свалился еще один великовозрастный ребенок, ─ Энзо улыбнулся одними глазами, наблюдая как его гость с плохо скрываемым восторгом разглядывает дирижабль, тянет всюду руки, чтобы пощупать и получше рассмотреть, ─ Надеюсь, толк от него будет».
Сцена неловкого знакомства с Мари лишь довершила картину. Найтлорду лишь оставалось надеяться, что с гениальным Арчибальдом их роднили не только атрофированные социальные навыки. Но то, что последовало далее, заставило вампира напрячься, хоть внешне он и оставался все таким же дружелюбным и радушным. Вроде бы мимоходом брошенная фраза про нелюбовь бизнесмена к стражам порядка для него самого прозвучала крайне двояко: это мог быть и обыкновенный намек на похищение Эмилии, свидетелем которого Мар поневоле стал, и более опасный намек на то, что изобретателю известно о вампире куда больше, чем положено простому смертному.
«Но в чем смысл? Либо и он не так прост, как хочет казаться, либо все же намекает на Сфорца. Иначе он просто идиот, который совершенно не хочет жить. Для очистки совести нужно недельку за ним последить».
Поставив мысленную зарубку, Энзо ответил:
─ Мне абсолютно наплевать на все эти бумажки, регалии, звания, родословные. Гораздо важнее то, что у вас в голове и сердце, Вальд. Пытливый ум и пылкое сердце первооткрывателя ─ вот что я ценю в своих работниках. И я уже сказал ─ если вы будете на меня работать, то получите все, что хотите. Фенгари знают все, что знает хоть кто-то, так что, если кому-то что-то известно об Арчибальде, то мы это выясним, обещаю.
Бизнесмен не торопился раскрывать карты и рассказывать о встрече с Блюменфростом на Ксеноне. Пусть сперва докажет лояльность, а там будет видно.
─ О своей безопасности можете не беспокоиться. Если вы будете на меня работать, то окажетесь под абсолютной защитой клана Фенгари и моей корпорации. Поверьте, я в состоянии урегулировать любой вопрос с клириками. Если вы, конечно, не пьете кровь младенцев на завтрак, ─ он ухмыльнулся показывая левый клык, ─ Осматривайте, если никуда не спешите. Только, прошу, не открутите чего-нибудь совсем уж критичного. ─ Бизнесмен откровенно веселился, ─ Советую сходить в машинное и в рулевую рубку. Уверен, вы найдете для себя массу интересного. Если что, скажите, что я разрешил.
И Найтлорд переключил свое внимание на вампирессу. Она была его тайным оружием, его козырем и выигрышным лотерейным билетом. Конечно, если действительно соберет свой аппарат. И это была, на самом деле, основная причина, почему лаборатория находилась сейчас на «Примуме», а не в арендованном помещении. Чем дольше ищейки Трампа не узнают о том, что планирует создать ученая, тем лучше.
─ Я не шутил, когда говорил про Арчибальда. Слово Найтлорда ─ скоро вы услышите о нем что-то новое.
И он не лгал, ведь изначально планировал наградить изобретательницу вестями о родиче после окончания работ над проектом.
─ Как у вас тут дела? Работа идет? Что-нибудь нужно? Только скажите ─ и это у вас будет, ─ тут он вспомнил о презабавной статье, прочитанной в свежей газете, ─ Кстати, слыхали, что учудили наши конкуренты? Устроили погром в оранжерее! Об этом даже статью написали. Конечно, написанное в прессе нужно делить на восемь, чтобы получить правду, но эта статья может сыграть нам на руку. Главное теперь ─ правильно подать ваше изобретение. Кстати, хотел спросить ─ вы успеете к концу месяца закончить опытный образец? Было бы просто волшебно, если бы мы смогли продемонстрировать какую-нибудь движущуюся картинку на открытии «Бурлеска». Кстати, подумайте над названием. Нам определенно необходимо отличное от кинеграфии название. Да и " движущиеся картинки" звучит как-то слишком просто. Вы открываете миру новую эпоху, а эпоха должна начинаться с чего-то звучного!

Вальду Мару, Энзо Найтлорду

Судя по всему, этот Вальд Мар был не только ученым, но и порядочным авантюристом. Понаблюдав немного за тем, как тот с интересом разглядывает каждый сантиметр дирижабля, Мари молча перевела взгляд на вампира, который обронил несколько обнадеживающих слов о дорогом сердцу Арчибальде, и кивнула с печальной улыбкой:
— Я тоже не шутила, когда сказала, что моя семья, и я в том числе, будем безмерно рады любой информации о нем, — и она глубоко вздохнула, отгоняя неприятные мысли.

— Что касается всех ваших вопросов, Энзо, давайте начнем по порядку, — Мари заговорила по деловому и придвинула несколько чертежей, которые лежали рядом на столе на самом виду. — Это схема фотоаппарата, это линзы, — успевшая за несколько дней детально разобраться во всех разработках в области оптики и фотоконструирования, девушка быстро перелистывала один чертеж за другим, поглядывая иногда на вампира и прикидывая в уме, насколько ему могут быть понятны такие вещи.
— А это — кинеграф, — по памяти Мари набросала смеху Эдварда, которую видела в лаборатории.
— Вот в этой папке всё, что касается нового механизма, — черная, из плотного картона, с металлическими уголками папка лежала на краю стола. Пододвинув ее к себе, Мари стала развязывать завязки, но случайно потянула не за тот хвостик, и вместо бантика получился двойной узел: — Да, статью я видела. Знаете, обычно я читаю только криминальную хронику, чтобы пощекотать нервы, — лица девушки было не видно, потому что она наклонилась над столом, распутывая ленту. В голосе вампирессы звучали исключительно деловые нотки, без иронии или кокетства, так что нельзя было понять, шутить она или говорит серьезно. Но вот папка была открыта, и девушка подняла ясные карие глаза на собеседника: — Про оранжерею я тоже прочла... И это очень странно. Эдвард всегда был таким тихим мальчиком. — «А эти Трампы сделали из него хулигана и вандала», читалось у нее на лице.

Перед меценатом были разложены аккуратные чертежи с разноцветными карандашными пометками и четкими подписями на полях.
— Попробую объяснить простыми словами... Что ж, — Мари показывая то на одну деталь, то на другую, стала рассказывать: — Записывать картину лучше на непрерывную пленку, которую удобнее было бы хранить в свернутом виде в светонепроницаемом футляре. Для ее перемещения я планирую использовать скачковый механизм, то есть не непрерывный. Это нужно для четкости изображения... Механизм будет синхронизирован с затвором, так что он будет открываться только в тот момент, когда будет продвинута пленка на новый кадр. Размер кадра оставим прежним. Для простоты использования, и для автономности, привод лучше сделать ручным. Скорость и частоту надо будет отрегулировать, но это уже детали. Кстати, очень хорошо, что вы нашли мне ассистента, он этим и займется. С помощью такого прибора можно будет также копировать изображение с одной пленки на другую. А если установить сюда проекционный фонарь, то можно демонстрировать картины. Как видите, все чертежи готовы, и мне, не меньше чем вам, хочется приступить к пробным записям. От вас потребуются деньги. Ведь это не проблема, правда, Энзо? Я напишу, что нужно приобрести и вы отправите кого-нибудь за деталями, стеклами и расходными материалами, чтобы у нас было все необходимое.
— Только имейте ввиду: наука — это не магия. Иногда, чтобы отрегулировать прибор, даже самый гениальный, уходить в сто раз больше времени, чем на его создание. Редко когда бывает, что раз, и готово, — строго закончила ученая. И добавила почти по дружески, с улыбкой: — Скорее всего, работа будет закончена к открытию кабаре. Мне было бы интересно понаблюдать за тем, какой эффект произведут движущиеся картинки на почтенную публику. Что касается названия, я уже давно придумала нужно слово: «Синематограф». Оно привлечет внимание простых граждан, как экзотическая новинка, а более образованное население сразу поймет, что это движущиеся картинки, просто в новой огласовке, в новом свете!

Сделав небольшую паузу, Мари продолжила говорить:
— У меня есть еще одна идея, — она достала те самые листы, которые убрала при появление Вальда. — Если сам аппарат для съемки движущихся картинок это рациональное соединение существующих достижений науки, то это... нечто потрясающее! — Она говорила с несвойственной для себя горячность, сильно волнуясь. Девушке временами казалось, что едва никто не сможет оценить значимость ее изобретения. — Фотография фиксирует реальность как соотношение света и тени. Она передает насыщенность тона, но не передает цвет. А что если попробовать перенести цвет на пленку? Этого никто и никогда, повторяю, никто и никогда, не делал! Ученые-оптики в последнее время много занимались строением глаза, и выяснили, что цвет передается специальными колбочками в сетчатке, которые бывают трех видов. Каждый вид передают свою часть цветового спектра: сине-фиолетовые, желто-зеленые и красные. Используя при записи синематографии, — Мари сама уже давно в мыслях только так и называла движущиеся картинки, — фильтры этих трех цветов, мы сможем получить три пленки, на каждой из которых будет записана своя группа цветов. При демонстрации нужно будет снова установить фильтры и прокручивать пленку перед фильтром соответствующего цвета. Так мы получим три картинки, каждая своего цвета, которые при наложении друг на друга передадут весь спектр цветов! Надо идеально синхронизировать сначала запись, а потом воспроизведение трех лент. Но это не сложно, если объединить три записывающих устройства общим стартовым механизмом. Таким образом, новый прибор не только воспроизведет движение на пленке, но и передаст все цвета. Небо будет голубое, трава — зеленая...

Девушке хотелось ещё и ещё говорить об этом, но она одернула себя и снова стала обыкновенной строгой Мари:
— Я могла бы параллельно заниматься и разработкой химического состава покрытия для фильтров на объектив, и сборкой самого прибора. Вернее я занялась бы химией и конструирование системы, которая синхронизировала бы запись и воспроизведение трех пленок, и следила бы за тем, как милсдарь Мар собирает и регулирует аппарат, чертежи к которому вы видели только что. Как глава компании, вы, конечно, в праве отклонить эту идею. Только именно цветная синематография — это новая эпоха, о которой вы говорили! Мир сойдет с ума, когда увидит подобное.

«Ваше кабаре, экзотические фрукты и забота о флоре такая ерунда, их просто нельзя выставлять на равнее с подобным чудо! Девушки-танцовщицы, в рыбьей чешуе и павлиньих перьях, состарятся и растолстеют, цветы завянут, на острове Йух расплодится новый криминальный элемент, но о вашем имени не забудут, потому что наука, это не великосветское общество. Она помнит всякое достижение и ценит его,» хотела сказать она вампиру, но промолчала. Что толку разглагольствовать, если вампир окажется не в состоянии оценить масштабы проекта? Давить, угрожать или подлизываться Мари никогда бы не стала. Но понаблюдав за Найтлордом совсем немного, она была почти абсолютно уверена, что такая идея обязательно зацепит его. Раскладывая все чертежи обратно в соответствующие папки, с виду спокойная, она в волнении ждала, что же он скажет.

Эмилии Сфорца

Когда вампиресса вскочила и бросилась на Вальда, ему осталось только пятиться назад, что, впрочем, никак не спасло от острых зубов. Как там говорят? Если вас укусит вампир, вы станете... укушенным вампиром? Вот это сейчас и случилось. Надо сказать, укус произвёл целебный эффект, наглухо избавив от приступов хохота, что несомненно, подумал Мар, следует занести в анналы истории медицины. Но сейчас было не до этого. Сейчас приходилось мотать головой, отрицая обвинения в отношении себя, и кивать, соглашаясь с обвинениями Найтлорда: «Конечно-конечно... Ох, опасен... Выкрал значит... Вот злодей». Но то, что последовало далее из уст прекрасной пленницы, заставило крепко задуматься... Задуматься в собственном здравомыслии, так как идея снова плюнуть на тёплое местечко и пуститься в очередное приключение, становилась весьма увлекательной.
— Представляете, до сего момента я был почти уверен, что это вы с Найтлордом заодно, — взяв себя в руки, ответил Вальд, — раз он ходит к вам, как к себе домой. А вы тут, оказывается, конкурент... Ой, что я говорю, жертва, так? Вот это сюрприз! И вы мне прям тут, так простодушно, так наивно и смело предлагаете встать на вашу сторону? — Вальд немного снизил тон, отчего голос стал больше похож на шёпот. — А вы мне начинаете нравиться... То есть это всё мне начинает нравиться. Только я тут не на стороне зла. И не на стороне добра. Знаете, что бывает, когда авантюрист встречает авантюриста? Это мы сейчас с вами имеем возможность выяснить, — на этот раз тон сменился на заговорщицкий. — И не только это.
Тут он сделал небольшую паузу, смотря Эмилии прямо в глаза. В них можно утонуть, и был готов утонуть сам Вальд, как прямо сейчас тонет надежда, беспомощно барахтаясь, захлёбываясь и трагично погружаясь в самую глубину.
— А правовую защиту — оставьте. У меня нет нужды, да и желания связываться с законом. Да, скажу вам по секрету, я с некоторого момента обхожу эти заведения на расстоянии пушечного выстрела. Видите ли, служители правосудия не дали мне вдоволь побыть пациентом, прибежали в самую палату. И хорошо, что меня там уже не было. Что же я такого натворил? Вы, наверное, готовы убедиться, что это что-то ужасное! А на самом деле я даже не знаю, в чём дело. Впрочем, я помогу вам... может быть. Но просто так, из любви к искусству.

Отредактировано Вальд Мар (04.02.2017 23:14)

Эмилии Сфорца, Энзо Найтлорду, Мари фон Блюменфрост

От услышанного после слова «план», глаза Вальда вылезли на лоб и пошли смотреть, за какой бы портьерой спрятаться, но поскользнулись на выступившем поту и вернулись обратно.
— Вы же не собираетесь это в самом деле... Это же шутка, да?.. Я ещё слишком молод... У меня вся жизнь впереди... — лепетал Мар, в надежде, что план будет заменён на что-то, хоть отдалённо дружащее с логикой. Бессмысленность надежды отчётливо можно было прочитать по выражению лица вампирессы, которое учёный непременно назвал бы лисьей улыбкой, но он, к прискорбию своему, никогда не видел улыбающихся лисиц.

Когда они вышли из каюты, Вальд на всякий случай решил проверить свою связь с рассудком и переспросил:
— А что мы вообще делаем?
— Вы меня совсем не слушали, что ли? — Сфорца недовольно подняла правую бровь.
— Любопытно, вы тренируетесь специально?
— Что?
— Ну, вот это вот. Поднимать одну бровь.
Сфорца насупилась и запыхтела:
— Мы спасаем меня из лап чудовища! Поэтому забавные вопросы, — хихикнула она против воли, — между прочим, совершенно неуместны. Первым делом нужно найти чудовище, разумеется. Где вы в последний раз его видели?
С надеждой, таящейся в уголке прагматической части сознания, что хозяин дирижабля всё же избавит его от уже нашедшегося чудовища, исследователь сделал несколько решительных шагов вглубь коридора, но развернулся, и, взяв девушку за плечи, воскликнул:
— Постойте, постойте! По правде говоря, я не знаю, куда идти! Я же не рассказал вам, что на самом деле искал Найтлорда и Мари, но, к несчастью (на этом слове Сфорца злобно сверкнула глазами), попал к вам.
— Тогда просто идёмте на свет в конце коридора. Он всегда к чему-нибудь да приводит. А там уж прислушаемся к голосам. У негодяя такой, знаете, кошачий убаюкивающий баритон. С протяжными «а-а-а» и «о-о-о». Ах да, что еще за Мари?
— Мари фон Блюменфрост! Разве вы ничего не слышали про неё? Выдающийся конструктор, между прочим! И даже этому вашему, как его там... Эдварду!.. кажется, родня. И самое удивительное, мы оба ищем Арчибальда! Представляете? А вы говорите... друг... не друг!
— Мари фон Блюменфрост? — округлила глаза Эмилия и зачем-то уточнила: — Живая?
— Ну... э-э-э... Не то чтобы полностью... Но в целом да! — в памяти Вальда всплыл недавний конфуз.
— Мари — родная мать Эдварда. Она тоже его заложница? Неужели Найтлорд пошел на такую низость?
— Мать родная! Я уже ни в чём не уверен, но, по крайней мере, она находилась в добром здравии и отличном состоянии духа. Полагаю, вам будет интересно встретиться с ней... А между прочим, вот вы всё ругаетесь, а господин Энзо обещал, нет, прямо таки заверял и меня, и Мари, что непременно найдёт Арчибальда. Разве это не прекрасно?
— Пф-ф-ф. И вы купились? Дудки! Если он найдет Арчи, то только для того, чтобы запереть его в подземелье и заставить издеваться над мышками.
— Арчибальда? Запереть? Да это фантастика!.. — принялся размышлять вслух Мар, вспоминая непримиримый и свободолюбивый нрав приятеля, как вдруг, проходя мимо одной из дверей, ощутил внезапный приступ déjà vu.
— Это — то! Это — то! — загорланил просветлевший лицом учёный, тыкая пальцем в табличку «Конференц-зал», — Видите? Они здесь, в лаборатории!
Понимая, что подозрения в сговоре ничего хорошего не сулят, Вальд стал настойчиво предлагать Эмилии немного подождать, чтобы зайти к Энзо следом. Со стороны это выглядело, будто тот отчаянно отмахивается от наваждения или призрака.
— По этикету мужчина должен пропустить даму вперёд и представить окружающим! — вампиресса ни в какую не соглашалась на такой расклад и уверенно тащила Мара вместе с собой. Тот в отчаянии начал высматривать вокруг какой-нибудь тупой тяжёлый предмет для общего наркоза, но к счастью для обоих, подобного в пределах досягаемости не было, и идею пришлось оставить. В итоге они оба, к всеобщему изумлению, дружно ввалились в зал. Увидев глаза присутствующих на своей шкуре, Вальд выпятил грудь, поправил бабочку, зачесал пятернёй волосы назад и голосом ведущего шоу (на самом деле уж как получилось) выпалил:
— Особый гость сегодняшнего вечера! Эмилия Сфорца!

Отредактировано Вальд Мар (07.02.2017 23:19)

Мари фон Блюменфрост, Эмилии Сфорца, Вальду Мару

Поначалу речи Мари ничем не отличались от десятков таких же, что вампир уже выслушал от нанятых ученых — заумные пояснения к скучным чертежам, не лишенные самолюбования, напоминание о том, что Энзо обещал денег и свободу, и прочее, и прочее. Все это он слышал уже не раз, поэтому следил за словами изобретательницы вполуха, больше думая над решением проблем с поставками крови и алкоголя в «Бурлеск». Главное, что по предварительным оценкам аппарат будет готов к открытию кабаре, а значит шуму удастся наделать еще больше. Заверив собеседницу, что со своей стороны выполнит все обещания, бизнесмен уже было заскучал и намеревался отправиться поискать занятие поинтереснее, но тут Блюменфрост показала себя с лучшей стороны — как истинный ученый и изобретатель, она не остановилась на поставленном техническом задании, она отпустила свою фантазию с цепи и результат на первый взгляд оказался ошеломляющий. Пока ученая вновь углубилась в нудные детали, воображение Найтлорда уже рисовало потрясающие виды Ксенона, Хастиаса и Айзы во всем их многоцветном великолепии. И все это можно будет показывать в движении! А море?! А первый полет самолета? Нет, Мари фон Блюменфрост — лучшее приобретение последних месяцев!
— Мари, вы получите все, что попросите. В любых количествах. Я, конечно, не Святая Роза, и не в силах решить, кому попасть на страницы истории, но зато я способен пообещать, что весь свой земной путь до слияния с лоном Праматери вы ни в чем не будете нуждаться. Любые ресурсы и идеи. Только воплотите в жизнь то, о чем говорите.
Самого Энзо мало интересовало признание — за свою довольно долгую жизнь он повидал достаточно, чтобы натешить тщеславие. А вот коммерческий потенциал у нового изобретения был просто ошеломляющий! И кинеграф Трампов в один миг становился детскими каракулями в сравнении с этим чудом! Никакой конкуренции!

* * *
Привычка — вторая натура. И главная привычка старого пирата — всегда быть начеку. Поэтому первое, что сделал вампир, когда в лабораторию ввалились два новых действующих лица — собрал разложенные по столу чертежи новинки Мари и убрал их обратно в папку.
«Не лучший способ начать сотрудничество, Вальд. Или ты и не собирался? Отправился на встречу только для того, чтобы найти пропавшую Эмилию? Не похоже».
Но куда занятней было то, как выглядела и как вела себя Сфорца. Из всех нарядов, что по приказу мужчины поместили в шкаф ее каюты, трампесса выбрала айзиатскую диковинку из расписанного цветами шелка. Она и двигалась как какая-нибудь юнхайская гейша — маленькими шажками, будто на ногах были кандалы. А уж когда нежданная гостья расцеловала Мари в обе щеки, Найтлорд приложил ладонь к губам, чтобы не рассмеяться в голос. Сфорца была одной из немногих, кто мог вот так запросто заставить бизнесмена смеяться. Причем смеялся он вовсе не над ней самой, и даже не над весьма комичной ситуацией. Смех в этом случае служил способом выражения радости. Но ведь и это было еще не все — Эмилия просеменила к нему, буквально испепеляя взглядом, и мужчина уже готовился ощутить на щеке хлесткую пощечину, но девушка и в этот раз смогла его удивить. Она играла в благодарную гостью до конца — расцеловала и его. И хотя, на первый взгляд, все было крайне целомудренно, тонкий шелк кимоно, крепкие объятия, из которых Энзо и не пытался вырваться и неожиданность ситуации сделали свое дело — на несколько мгновений он, что называется, поплыл. И этих мгновений строптивице хватило, чтобы впутать ему в волосы какую-то пакость. Впору бы было продолжить их небольшую игру, но от смеющегося цепкого взгляда Найтлорда не укрылось, что этот самый хурбастанский обычай в их исполнении не прошел бесследно и для Эмилии.
«Села играть за стол с большими дядями, а блефовать не умеешь? Ай-ай-ай! Хотя я и сам не лучше. Размяк что-то. Может, Росиль права и мне пора жениться? А что? Наследница врага — чем не вариант»?
Ухмыльнувшись своим мыслям, вампир попробовал извлечь из волос «подарок», но поняв, что быстро это сделать не выйдет, сделал вид, что просто его поправлял:
— Ох, благодарю! Мне идет, правда? — Он снова открыто веселился. — Я вас за язычок не тянул, прекраснейшая. Но если уж вы так хотите, мы обязательно встретимся на земле и обсудим, как вы можете меня отблагодарить, — Энзо улыбнулся, обнажая клыки.
Однако, Эмилия не была бы наследницей богатейшего вампира Нордании, если бы не могла быстро совладать с эмоциями. И это в ней нравилось Найтлорду — безумная смесь эмоциональности, открытости и сильного характера.
— Кстати, по поводу статьи. Раз уж вы проснулись и хорошо себя чувствуете, я бы хотел обсудить одно деловое предложение. Вальду с Мари есть о чем поговорить и что обсудить, они скучать не будут. Ведь так? — он повернулся к изобретательнице. — Те чертежи еще слишком сырые, чтобы показывать их нашему гостю. Вам следует над ними хорошо поработать, прежде чем мы сможем показать их широкой публике.
«Мари, пока мы с вами не убедимся в надежности Вальда, держите вашу черную папку подальше от его загребущих рук и любопытных глаз. Слишком многое на кону, — телепатический посыл отправился в голову изобретательницы вслед за прозвучавшими словами, — И постарайтесь продержать его в лаборатории подольше, чтобы он еще чего-нибудь не натворил. Заранее спасибо».
— Приглашаю вас в мою каюту, временно служащую также переговорной. Чай и все, что пожелаете, подадут туда немедленно, — тут он не удержался и решил проверить умение Эмилии управлять эмоциями еще раз. — Обещаю вести себя хорошо.
И в очередной раз озорно улыбнулся.

Эмилии Сфорца, Мари фон Блюменфрост

Стоило представить гостью публике, как та начала падать. «Нет, нет, не стоит так волноваться», — шепнул Вальд (сам-то волновался изрядно) и, подхватив под мышки, вернул вампирессу в вертикальное положение, и она мелкими шажками, будто изображая пингвина, засеменила к присутствующим. После всей случившейся комедии Мар смеяться уже не мог, только смотрел на это, прикрыв ладонью лицо, и думал: «Чего это она, только что нормальная была, скакала как лань». Гневный возглас конструктора всё же напомнил ему, что главная цель его здесь присутствия — исследования и разработки, и да, он сам хотел приступить к общению с Мари фон Блюменфрост, и давно бы приступил, если бы не эта так называемая пленница. Он подошёл и хотел было извиниться за весь этот цирк, но Мари начала разговор сама:
— Что ж, милсдарь Мар... Расскажите мне, что вы умеете... и что побудило вас пойти работать сюда, к милсдарю Найтлорду?

— Мазель фон Блюменфрост, боюсь, я покажусь совершенно банальным относительно целей прибытия. Экспедиции оставили меня практически без средств к существованию, и теперь мне нужны деньги и крыша над головой. Приглашение господина Найтлорда здесь оказалось совершенно уместным и я, не колеблясь, принял его. Касательно же того, что я умею, — вздохнул Вальд, — об этом я мог бы рассказывать долго, но, полагаю, вязание такелажа или ловля черепах будет совсем не к месту, так что лучше перейдём непосредственно к делу. Судя по всему, нам предстоит вместе работать над техникой движущегося изображения. Может, я не очень хорошо разбираюсь в оптике, так как, честно говоря, учился на врача, но всё же надеюсь быть полезным. Можно взглянуть? — учёный разглядел на столе набросок, и, не дожидаясь ответа, потянул его к себе, — Это, я так понимаю, эскиз одного из прототипов. Какая интересная конструкция...

Вальд принялся рассматривать рисунок, останавливая взгляд на интересных деталях и комментируя себе под нос:
— Это что... катушка?.. То есть вы соединили фотопластинки в непрерывную ленту?.. Гениально!.. А эта кочерга?.. Зачем она здесь?.. Стойте, не отвечайте, она же двигает ленту?.. Ну, правильно! Как же я сразу не догадался: сняли, сдвинули, сняли, сдвинули, вот тугодум, да?.. А как думаете, почему бы ленту не подавать непрерывно? Конечно изображение сразу же смажется. Но ведь можно двигать изображение вместе с ней? Знаете, наверное, такую игрушку: труба, через неё смотришь на кого-нибудь, а их сразу пятеро становится, или шестеро. А если её ещё и крутишь — как будто хоровод водят. Презабавнейшая вещица! Я такую как-то нашёл на дороге и разобрал. Оказалось, ничего сложного! В ней карусель из зеркал... Дайте-ка нарисую... — он взял карандаш и стал черкать в углу листа, — ...расположенных попарно. Свет, проходя насквозь, отражается от одного и второго. Так вот, при помощи шестерён можно эту штуку заставить крутиться синхронно с лентой.

— А с этим, — Вальд поймал взгляд Мари, и быстро стрельнул глазами в сторону воркующих голубков, — стоит быть осторожнее, потому что оно, похоже, araneus et musca*, а не то, чем кажется, — он следил за лицом Мари и пытался прочесть эмоции: «Надеюсь, ты поймёшь это сообщение. Если ты в сговоре с Энзо, то просто посмеёшься надо мной. Но если жертва... Только дай знак», — но разглядел лишь лёгкое недоумение на совершенно серьёзном лице. Конечно, копать под Найтлорда прямо в его присутствии — совсем не лучшая идея, даже, прямо сказать, верх наглости и безрассудства, но, тем не менее, Мар решился вести свою игру, игру учёного и детектива, игру на распутывание странного клубка событий и фактов.

— Но конструкция прибора какая-то громоздкая. Можно же сделать проще, легче, компактнее, и конечно, надёжнее! — Вальд совсем оторвался от чертежа и отправился в свободное плавание со своей фантазией, — Вот эти части скомбинировать, катушки спрятать в общий кожух, а вместо торчащей ручки, которую надо постоянно крутить, поставить спиральную пружину. Я полагаю, что применив вкупе со всеми подобными решениями методы часового дела, мы могли бы получить аппарат размером где-то таким, — он вынул свою записную книжку и повертел в руках, — и наладить массовое производство. И тогда изобретению можно будет найти куда более достойное применение, нежели развлечение почтенной публики. Что скажете на то, чтобы снимать редкие природные явления? Многие учёные отдали бы всё, лишь бы только увидеть их. А репортажи с мест происшествий? И не мне вам объяснять, какой бесценной была бы возможность запечатлеть сложные, рискованные эксперименты! Например, высотный прыжок с парашютом. Вы же наверняка слышали о таком? Ах, кстати! Не хотите ознакомиться с конструкцией парашюта? Я бы с удовольствием! Они, между прочим, лежат тут, в шкафу около аварийного выхода.
-----------------------------------------------------
*паук и муха (лат).

Отредактировано Вальд Мар (13.02.2017 22:49)

Энзо Найтлорду, Вальду Мару

Запах панелей, пропитанных ароматными смолами, чад алхимических реагентов, приглушенный блеск дорогой отделки, рубиновые искры в глазах врага, да и сама ситуация, точно списанная со страниц многотомного романа Верье, вызывали у Эмилии нервное возбуждение, окутывали ее саму и все с ней происходящее романтическим флером. Казалось, будто она — главная героиня этой истории, а Энзо — опереточный коварный злодей, и настоящая опасность ей никогда не грозила, и вообще — Пегги обзавидуется, а Эдвард предложит включить сцену похищения в постановку «Путешествия на Луну».

«Мне идет, правда?» — припомнилась ей реакция Найтлорда на ее дурацкую выходку.
«Как медведю гризли розовый бант», — шепнула тогда ему Сфорца с невинной улыбкой, досадуя про себя, что он ни капельки не смутился.
«Я вас за язычок не тянул...» — ухмылялся он, сверкая клыками.

«...Один лишь неверный шаг — и острые зубы вонзится в хрупкую шейку добычи». Откуда это? Из романа Верье? Точно. «50 оттенков крови». Гнусная дешевая графомания, отягощенная, как это часто случается, исключительно захватывающим сюжетом. Подумаешь, опоил и похитил. Он ведь не сделает с ней ничего дурного? Она наследница Трампов, он не посмеет. И вообще, это все понарошку. Платья в каюте, усы, букеты, намеки, все это только игра...

— Мне плевать на господина Найтлорда и на его чай! — грубой пощечиной вернул Сфорцу в реальность возглас ученой. «Нельзя забываться! — одернула себя девушка. — Я здесь такая же пленница, как она, а вовсе не героиня. Вот только... Странно. Почему ее негодование направлено на меня?..»

Энзо недоуменно поглядел на исследовательницу, но оставил без комментария ее вскрик. Вероятно, чтобы сгладить неловкую паузу, он откашлялся и заговорил о статье. «Непробиваемый, — сделала Эмилия мысленный вывод. — Или, как говорят в Юнхае, hentai». Туманно и загадочно улыбаясь, она вслушивалась в певучую речь хастианца, но смысл его слов не касался ее сознания. Сосредоточившись на фигуре Мари, она погрузилась в подводные течения ее настроений, в невысказанные желания, порывы и страхи, о которых никто ничего не знает. Одно за другим отбрасывая сиюминутные возмущения, она постепенно пробиралась туда, где под спудом самообмана таились скрытые чувства: зависть к успехам других, слезы девочки, с которой никто не дружит, обида на школу, на сына, на весь белый свет. И жгучая, всепоглощающая жажда признания. «Она здесь не пленница! — мысленно ужаснулась эмпатка. — Она в предательском сговоре с Энзо!»
— ...Ведь так? — как раз обратился к ученой Найтлорд. И что-то еще добавил про чертежи, которые рано показывать гостю.
«Как она может! — едва не воскликнула Сфорца вслух. — Она же вонзает нож в спину Эдварда!»

Энзо тем временем снова вернулся к их разговору:
— Приглашаю вас в мою каюту... — зажег он в глазах озорные огни. — Чай и все, что пожелаете, подадут туда немедленно. Обещаю вести себя хорошо.
— Конечно, — с рассеянным видом пробормотала Эмилия. — Что? Погодите... Нет! То есть... Кажется, я забыла в каюте свое моцу-моцу, и теперь боюсь прогневить призрак Сакуямы. Понимаете, — понизила она голос до театрального шепота, — этот иероглиф на кимоно — не просто каллиграфическая эмблема, это печать самого Сакумы — злого духа, который живьем пожирает всех, кто проявит неуважение к традициям Древнего Хурбастана. Я читала о нем в монографии старой ведьмы из клана Юстири. Это он, никаких сомнений.
Словно в подтверждение ее слов дирижабль легонько затрясся, дребезжа стеклом и мигая желтыми лампами.
— Не переживайте, — тоже переходя на шепот, ответил Найтлорд. — Если он побеспокоит нас, уверен, я смогу с ним договориться.
— Я знаю, это вы, — напряженно прищурилась Сфорца. — Все эти спецэффекты — ваш телекинез. Или нет?
— Это мой телекинез, — он на мгновение задумался, — или проделки призрака Сакуямы.
— Бросьте, — тихонько рассмеялась вампиресса, — вы в подобную ахинею не верите. У вас на лбу написано — «убежденный материалист». А я вот недавно прочла, что книжные герои бывают живые. Где-то есть мир, в котором они существуют по-настоящему, и Валериус и Аврора не приняли яд, а удрали на север Бругге, и Элисс Квайтстеп не была загрызена волком, а все идет по дороге из черного кирпича... Этот мир — как тайные рисунки на торцах книг — теряется между реальностью и Безвременьем, но мы можем иногда, включая воображение, ловить его отголоски. Вы скажете: что за нелепая выдумка! — и будете правы; но мне она по душе. Порой я и себя воображаю чьей-нибудь героиней. Некто в настоящий момент, пока я накручиваю на палец свой локон, а вы недоверчиво посматриваете на доктора Мара, пишет историю обо мне и о вас, о полете на дирижабле, о том, чему еще предстоит сегодня случиться...
— Как называется это направление в литературе? — на губах Энзо заиграла плутовская улыбка. — Постмодернизм?
— Тише, тише! Не произносите это гадкое слово, оно может сработать как призывное заклинание. Кстати, я говорила с милсдарем Куком, — продолжала она с нарастающим вдохновением, — с капитаном вашего дирижабля, и он мне по секрету шепнул, что вскоре мы пролетим над охотничьими угодьями Бладрестов. Сказал, раз в году, в конце мая, можно наблюдать удивительное явление: графский еловый лес начинает флуоресцировать, и выглядит это так же невероятно, как северное сияние на острове Мерц. Кстати, мы ведь идем на минимальной крейсерской скорости?..

Она подошла к иллюминатору и рассеянно исследовала взглядом разверзнувшуюся во весь окоем густую и плотную черничную бездну. То здесь то там постреливали лучами острые кристаллики звезд. Внизу клубился мягкий на вид сизоватый морок.
Насколько мгновений пролетели в молчании.
— Не может быть! — вдруг обратила она на Энзо увеличившиеся до размера медяков глаза. — Они светятся! Они правда светятся!
Затем подбежала к другому иллюминатору — ближе к Вальду, демонстрировавшему Мари парашют, — и, захлебываясь словами, сообщила:
— Они светятся, доктор Мар! А вы мне не верили! Убедитесь! — ткнула она пальцем в стекло.
И правда — прямо под ними вздымался и опадал ясный еловый бор. Верхушки многовековых деревьев колыхались, разбрызгивая вокруг сахарно-белый иней, и все бугристое плоскогорье полыхало сказочным переливчатым заревом: тут — сиреневым, там — лазурным, ближе к горизонту — лимонным и серебристым.
— Кто? Где? — встрепенулся доктор. — А, не пугайте меня больше так. Это парагало.
— Парагало... Какое восхитительное название для волшебного инея! Надо выключить свет, чтобы лучше его рассмотреть!
Она закружила по комнате в поисках выключателя, но, запинаясь в своей неудобной обуви, косым движением, как шхуна на крутом повороте, задела стойку с дюжиной алхимических колб. Стойка зазвенела и грохнулась на блестящий паркет; некоторые из склянок, разбившись вдребезги, угрожающе зашипели.
— Ой! — растерянно пискнула девушка.
Шипящая субстанция вздыбилась пузырями, утробно заурчала и взорвалась.
— Ой! — взвизгнула Эмилия снова, от испуга прыгнув на Вальда и обеими руками крепко вцепившись в его пиджак.
Лабораторию затянуло густым и едким, очень скверно пахнущим дымом.

Пора было срочно выбираться отсюда.

Отредактировано Эмилия Сфорца (28.10.2017 21:11)