Эдвард фон Блюменфрост написал(а):нужен уважаемый чистокровный вампир
Хм. На роль судьи идеально подойдет Гровер Ордис. Мало того что Ордисы менталисты (а судья обязан уметь ставить ментальные блоки) и рьяные поборники справедливости и закона, так они еще и ставленники Дракулитов на административных постах. Но если судья будет чистокровным вампиром, то описания вызывают вопросы. Вампиры, особенно чистокровные, практически не бывают толстыми. Такое в принципе возможно, но является большой редкостью. Если намеренно так задумано (сделать вампира толстым), то надо это дополнительно подчеркнуть в описаниях. А если нет — поправить или отдать эту роль ревенанту из хорошей семьи, какому-нибудь О'Лири, фон Паку, фон Веберу, Дэйвенпорту, Норрингтону, Монтгомери, Резерфорду, Пембертону.
Эдвард фон Блюменфрост написал(а):С артом помогу конечно, кого конкретно ищем?
Вот кто пока остается без аватарок:
1) Джозеф Дарнли, личный адъютант Урбана фон Трамплтона.
Хорошо воспитанный, образованный молодой ревенант из породы отличников: все-то у него должно быть до зубовного скрежета правильно: и костюм, и речь, и душа, и каждая буква в бумагах. Карьерист, причем весьма успешный. Еще вчера выпустился из академии, а сегодня уже заимел капитанские погоны. Про таких говорят «юноша, подающий надежды».
В первый отдел поступил недавно. С непривычки все еще робеет перед начальством (сплошь ведь большие шишки!), но держится очень даже достойно.
2) Секретарь Дюбье
Молчаливый седовласый дампир с усталым лицом, испещренным сетью мелких морщин, с хриплым высоким голосом, который совершено не вяжется с его внешностью (потому Дюбье и предпочитает молчать). Носит пенсне. Дисциплинированный, аккуратный в бумагах, вежливый. Любит свою работу.
3) Почтальон Бэггинс — мужчина возраста «лет пятидесяти с хвостиком» с довольно вредным и занудным характером. Придерживается крайне консервативных взглядов, считает слово «инициатива» ругательным. Имеет привычку смешно шевелить усами и повторять по два раза каждую фразу. Носит стеклянный глаз и пребывает в полной уверенности, что этот глаз мешает ему находить общий язык с другими. Общение не скалывается ни у него, ни у собеседника с ним, даже когда он делает комплимент — окружающим почему-то кажется, что он так издевается над ними. Вместе с тем иногда Бэггинс проявляет себя как способный на неожиданную душевную щедрость человек: например, на День Сатурналия бесплатно доставляет письма разделенным судьбой влюбленным, а на Рождество от имени Деда Януария рассылает бедным детям подарки.
4) Аптекарь Тантит Поболуз, старый лысый дампир в крохотных очках, страдает крайней стадией ипохондрии. Почти все медикаменты, представленные на аптекарских полках, были хоть однажды испробованы им в отчаянных попытках победить очередную мнимую хворь, поэтому он не понаслышке знаком с их действием.
Однако его осведомленность относительно аптекарского ассортимента обратно пропорциональна его учтивости. Не слишком старательно скрывая за многочисленными «уважаемый милсдарь» и «любезная мазель» сарказм и пренебрежение, он пытается как можно быстрее избавиться от назойливого посетителя, чтобы вернуться к любимым делам: натирать прилавок до блеска, перечитывать рецепты и инструкции да расставлять склянки с лекарствами по алфавиту.
5) Мэтр Леопольд, широко известный в профессиональных кругах сомелье из Орлея, знает более сорока слов для описания цвета и восьмидесяти — для обозначения вкуса вина. Ему хватит короткого взгляда, чтобы определить, какие сорта вы предпочитаете в текущее время суток, кого угощаете, чем закусываете, какая у вас группа крови, размер перчаток, девичья фамилия... и вот вы уже стоите в окружении стеллажей с квадратными ячейками, а Леопольд откупоривает бутылку вина, «созданного специально для вас». Он протокольным тоном объявляет сорт, год и место производства, затем небрежно наполняет бокал и лениво покачивает его в руке, наблюдая, как крохотные винные волны набегают на стенки бокала. Требовательно поморщившись, он принюхивается, делает небольшой глоток, и неспешно, растягивая слова и делая паузы, описывает ощущения, которые дарит каждый глоток этого изысканного напитка. Украшая свою речь тысячей эпитетов, сравнений и метафор, он дает воистину волшебные характеристики каждому из десятков сортов, бережно хранящихся в погребах магазина.
(Остальным я уже подобрала, осталось только обработать).