[Угодья] Лесопарк; [Двор] Конюшня
-----------------------------------------------------
Арлет сейчас как никогда чувствовала вкус жизни. Ветер развивал волосы и подстёгивал ощущение полёта, ускоряя её бег вслед за солнцем. Арлет смотрела как над ней пролетают облака и свободные, вольные птицы, который летели куда только им вздумается. Вот она свобода!
И тут внезапно она обняла кого-то высокого, худого, и совсем не такого мускулистого, как Даниэль. Это был Фабио. Дворецкий, который вместе с Даниэлем управлял всем имением. И если Даниэля побаивались за его характер и любили пока непонятно за что, то Фабио уважали, наверное, за его мудрость. За ним было очень интересно наблюдать. Он был как сверхточный механизм и напоминал живые часы, всё в его жизни было настолько точно и верно, что, казалось, он думает на много-много шагов вперед.
— Фабио, простите, пожалуйста! Добрый день! — начала смущенно извиняться Арлет. В её памяти мгновенно всплыли уроки этикета мадам Рене. На лице Фабио отразилась крайняя озабоченность:
— Арлет, вы не видели Мориса? Его сейчас ищут всем имением.
Только Арлет хотела сказать, что Морис сейчас допивает очередную бутылку эля, как любопытство моментально изменило направление её мыслей.
— А что, Морис куда-то должен ехать? — пытаясь изобразить искреннее удивление, произнесла Арлет, — Зачем вы его ищете?
— Есть срочное поручение.
— Поручение? Куда? Зачем?
Арлет даже не нужно было слушать продолжение, она уже успела представить себя всадницей без страха и упрёка, преодолевающей бури, горы и леса.
— Я уже взрослая девушка, я смогу выполнить это поручение! — Арлет с чувством обняла Фабио и понеслась к конюшне.
— Но как же вы... — крикнул вслед Фабио. Мог бы и не трудиться. Бесполезно.
Всю дорогу к конюшне Арлет воображала как она на своей любимице будет мчаться по дороге.
«Как же это?! Я ведь не дала своей дорогой лошадке имя?»
Раздосадованная таким обстоятельством, Арлет быстро сменила бег на шаг и теперь дорога не так будоражила воображение, как желание дать самое прекрасное, самое замечательное и самое подходящее имя своей белоснежной лошадке.
— Белая-белая... как снег... Снег, снежинка... Снежииииинка! — Арлет запищала от восторга. Ведь если имя для её любимицы нашлось такое замечательное, значит и дорога, куда бы она ни завела Арлет, будет хорошей.
Прибежав на конюшню, она обнаружила там своего отца.
— Паааапенька, а кого ты ждёшь? Мориса?
Орландо смотрел на дочь и не мог поверить тому, что он услышал далее.
— Давай я съезжу? Тут же всего ничего, туда и обратно — полдня пути! — уперев руки в боки, важно заявила Арлет. Поняв, что отца такая перспектива вряд ли устроит, Арлет быстро сменила тон.
— Папочка, я же уже большая девочка и свою радость я ни разу не обкатывала, а я никому, кроме себя любимой, не позволю это сделать. Ну, или своего любимого папы! Но сейчас я бы очень хотела поехать. Ведь можно? Правда?
— Арлет, доченька, если бы не тренировки, не видать тебе этой поездки, как своих ушей!
— Я быстренько! Туда и обратно, ты даже не успеешь заметить моего отсутствия!
Орландо, конечно, не хотел отпускать дочурку в дорогу, но он знал, что эта маленькая бестия не пропадёт. Отцовское сердце приказывало, требовало оставить дочь дома, а лучше — запереть под замок, чтобы ни дай бог, мелкая Арлет не шмыгнула в щёлку и не поехала сама, но делать было не чего. И куда деваться? Теперь хоть пожар, всё равно её не остановить.
— Бегом одеваться! Маму предупреди, что ты отправляешься в дорогу. Пусть она тебя снарядит всем необходимым. Я разрешил. — Последним словам Орландо сам не верил, но, похоже, он их все же сказал.
Ошалевшая Арлет похлопала пустыми глазами и, как только информация полностью была воспринята ею, глаза загорелись тем огоньком, который часто предвещал проказы и неприятности.
Вбежав во флигель, Арлет нашла мать и, не в силах сдерживать нарастающую бурю эмоций, выдала:
— Папа. Там. Дорога. Нужно. Скорее. Одеться. Бежать. Лошадка!
— Доченька, а теперь с чувством, с толком, с расстановкой, — улыбаясь, прервала её Катерина.
— Мамочка, мне очень срочно нужно ехать в Филтон по важному поручению. Папа меня отпустил, и просил передать тебе, чтобы ты меня снарядила в дорогу. Я бегу одеваться, а ты пока подготовь всё, что необходимо.
Спустя несколько мгновений Арлет уже крутилась возле зеркала, строя гримасы и пытаясь приладить шляпку. Подошла Катерина:
— Не вертись!
Арлет замерла и, как послушный котёнок, стояла, не издав даже писка, и покорно ждала, пока шляпка займёт свое место на белокурой голове.
— Спасибо, мамочка! Я тебя так люблю! — Арлет обняла Катерину за шею и чмокнула в щёчку.
— Теперь — самое важное. Доченька, с незнакомыми людьми по пути не разговаривать, с дороги не сворачивать, все фокусы на лошадях оставляешь на тренировочном поле. Уф, тебе бы живой доехать. Как выполнишь поручение, быстро домой! А кстати, что за поручение? — с этими словами мать сняла с полки уже приготовленную седельную сумочку.
— Нужно отвезти письмо господину Ларою! — Арлет гордо продемонстрировала матери запечатанный конверт.
— Дочурка, запомни тут деньги на непредвиденные обстоятельства, не на упряжи, не на морковку для лошадей, слава Розе, у нас всего этого много, а именно на непредвиденные расходы!
— Я тебя обожаю, мама. Ну, я побежала?
— Вот чего. Пойдём. Я тебя провожу и твоему папочке любимому кое-что скажу, — многообещающе улыбнулась Катерина.
Путь до конюшен был очень труден для Арлет. Она уже отвыкла так аккуратно шагать по земле, стараясь не запачкать подол платья. И не споткнуться об очередной камушек, но, слава Розе, всё обошлось. Вот уже Орландо прикрепляет сумочку к седлу и дает последние наставления.
Дорога была хорошо знакома Арлет, но обычно она ехала в повозке. Теперь же всё по-другому, она сама будет выбирать, как ей ехать и с какой скоростью. И вот Арлет уже отъезжает от имения, и флигель скрывается за деревьями, и конюшня, и машущие вслед папа и мама стали такими маленькими. Арлет даже прослезилась, но она же вернётся! Обязательно вернётся!
«Делов-то на полдня!» — успокоила себя Арлет, и, радостная, поскакала навстречу ветру.

  [Филтон] Трущобы

Отредактировано Арлет Дюмон (01.09.2011 17:02)

[Двор] Эспланада
-----------------------------------------------------
Дорога на Филтон 

Ощутившая на себе крепкие объятия, Арлет уже не могла спокойно усидеть в седле. Она не часто оглядывалась на Дастина, боялась поймать его взгляд. И, боже, что он может о ней подумать!
А тут вдруг Дастин сам позвал её.
— Стой, — жарко прошептал он ей на ухо, ещё сильнее наваливаясь. Арлет все же не выдержала и обернулась, пылая, как маков цвет. И вдруг увидела бледного, как смерть, Дастина, который из последних сил пытался удержаться на лошади. А уже в следующую секунду свалился на землю.
«Прямо как тогда у трактира, — подумала Арлет. — А может, у него это приходящее?»
Он не подавал признаков жизни, и, перепугавшись, Арлет шустро спрыгнула с лошади. Порывшись в сумочке, она нашла тряпочку и быстренько смочила водой из фляжки. Остатки воды были вылиты на голову Дастина, а тряпочка нежно и осторожно возложена на его лоб. Довольно скоро волшебная тряпочка возымела эффект, и пролежав некоторое время на траве, искусно изображая покойника, Дастин в конце концов пришел в себя.
— Ну, всё, нам нужно выдвигаться... — неуверенно скомандовала Арлет. — И так задержались.
К некоторому разочарованию Арлет, Дастин не высказал прежней прыти и кое-как вполз на лошадь, демонстративно отвергнув ее протянутую руку. Ну и не больно-то было надо! Подумаешь! Все равно, обнимет. Держаться-то больше не за что.
Приятные дела, которые должны были закончится вскоре после полудня, растянулись до самого вечера. Хотя дорога домой показалась Арлет короче, чем в Филтон. Возможно, свою роль сыграл тот факт, что ехала она теперь не одна.
В лес на северном склоне Сен-Мишель-Лорана они заехали под самую ночь. Лишь огромная луна, как озорная кошка выглядывала из-за горизонта, и манила их, освещая дорогу. Было прохладно. После тёплого и солнечного дня, подступающая тьма пугала и каждый скрип дерева заставлял вздрагивать. Только присутствие за спиной Дастина внушало чувство хоть какой-то безопасности.
Как только деревья начали редеть, Арлет взбодрилась: вот-вот должно появиться имение, где её уже, наверное, заждались папочка и мамочка. И где ещё не подозревают, какой она везёт им подарок.
Выехав на широкую лужайку, Арлет неожиданно открыла для себя новый Сен-Мишель-Лоран. В свете луны он напоминал огромный замок, с угрожающим видом врезающий в небо свой темный силуэт. Издали им можно было любоваться вечно. Им и луной.
Как и ожидалось, в Сен-Мишель-Лоране, никто не спал. На подъездной дорожке стояло несколько запряженных и готовых к дороге лошадей, а папочка едва сдерживал мамочку от порыва бросить всё и дёрнуть в дорогу за маленькой бестией.
Но вот Арлет въехала на тщательно стриженную лужайку имения и бросилась в объятия матери. Катерина, счастливая тем, что её дочь цела и невредима, пообещала выпороть её, а лучше запереть и никогда-никогда никуда не отпускать, отчего Арлет пришла в ужас и кинула жалобный взгляд в сторону отца. И тут она поняла, что пора срочно перенести внимание на что-нибудь другое. Или кого-нибудь.
— Познакомьтесь, это Дастин, — заявила Арлет всем присутствующим, не отпуская мать из объятий.

Отредактировано Арлет Дюмон (25.09.2011 15:01)

[Двор] Эспланада
-----------------------------------------------------
Стоило ли удивляться, что девчонка вернулась под утро? Странно, что она сделала это самостоятельно, и ее в очередной раз не пришлось вытаскивать из какой-нибудь переделки. Даниэль устало глянул в окно, где при свете фонарей Катерина рыдала над своим чадом. Пожалуй, он бы даже не удивился, если бы выяснилось, что Арлет, вообще, забыла, зачем ее отправляли в Филтон, и привезла письмо обратно.
«А это еще что такое?»
Даниэль выскользнул, через боковую дверь и вскинул голову. По небу неслись быстрые облака. Погода портилась. Если ветер не переменится, будет дождь. Он двинулся к собравшимся у парадного входа людям не по дорожке, а прямо по траве, тихо и беззвучно, как тень.
Бессонная ночь не способствует понимаю. А мальчишка, жмущийся к боку уставшей лошади, явно не вызывал доверия. И не только у людей. Желтые глаза Даниэля были холодны, словно лед.
— Что за балаган вы здесь устроили? — негромкий, спокойный голос возымел ожидаемое действие: мгновенно наступила тишина. Даже Катерина перестала всхлипывать.
Даниэль бесцеремонно оглядел возмутителя спокойствия. Вампир? Хотя, нет. Ни о какой чистоте крови тут речи и быть не могло. С мальчишкой возникла та же проблема, что и с Арлет. Понять, что у него на уме было совершенно невозможно. Его мысли неслись вскачь, как стадо перепуганных бизонов, а появление Даниэля и вовсе выбило паренька из нормального состояния, если он, вообще, в нем когда-нибудь находился.
Даниэль обратил свой взгляд на Арлет. Здесь дела обстояли еще плачевнее. В прямом смысле. Девчонка была готова разреветься от избытка нахлынувших чувств. Даниэля передернуло. Ее мыслям срочно нужно было придать иное направление.
— Быть может, объяснишь, что здесь происходит? — холодно полюбопытствовал он.

Отредактировано Даниэль Арман Эриан Росси (26.09.2011 17:54)

[Двор] Эспланада
-----------------------------------------------------
Появление желтоглазого вампира окончательно деморализовало Дастина. Если люди были всего лишь людьми, тот этот на куски разорвет и имени, чтобы выбить на могильном камне, не спросит. Нет, быть центром внимания, конечно, приятно. Особенно, когда на пьяную голову распеваешь фривольные песенки в каком-нибудь заштатном кабаке. Но не в данном случае.
Улыбаться он перестал. Смысл? Для желтоглазого он все равно был открытой книгой. Тут улыбайся, не улыбайся — все едино. Самое поганое, что сгинешь ни за что. Нет, Дастин успел натворить кучу дел, за которые его вполне могли прибить в какой-нибудь темной подворотне, но в данном конкретном случае, он был чист, как младенец. Даже в мыслях не было! Ну, ладно, было. Но недолго.
Ему хватило ума не строить из себя оскорбленную невинность. Он даже вспомнил красивое слово «достоинство». Правда, в его понимании оно приобрело какой-то пошлый оттенок. И тут в дело вступила Арлет. Защитница, ага. Спасибо.
Она выдернула его в свет фонарей, представив на всеобщее обозрение его фингал, исцарапанную морду и измазюканную куртку, которую девчонка тщетно пыталась отряхнуть, но только размазала грязь. Нужно признать, что вид юноша имел непрезентабельный, а после того, как защитница выдала:
— Смотри, какой он стройный. А ещё он совсем не похож на бродяжку, если таковым и является, то он тщательно это скрывает, только чуть запачкался. Он был такой слабый, а как только я его накормила, у него даже воля к жизни появилась. А ещё он может помогать Фабио!
Ему и вовсе захотелось высвободить рукав из ее цепких пальчиков и рвануть в сторону леса. Вот только его желания совершенно не совпадали с возможностями, потому измученное тело на эти самые малодушные желания с презрением забило. Тело хотело свернуться клубком и уснуть под ближайшим кустиком на ближайшие пару суток.
— Ну, можно мы его оставим?
Ага. Осталось встать на четвереньки и сказать:
«Гав!»
Оскорбленный в лучших чувствах, с пошатнувшейся верой в человечество в целом и в отдельных его представителей, в частности, Дастин выдернул-таки рукав куртки из рук девчонки и буркнул:
— Не надо меня оставлять. Обойдусь.
«Надо же, гордость у нас взыграла! Не хотим быть ручной собачкой для капризной принцессы? А что же жрать задарма ты не отказался? Ничего, поможешь ей сесть в седло, не переломишься!»
Доводы разума были вполне обоснованы, но Дастин уже закусил удила, и теперь был готов взбрыкивать и противиться жизненным обстоятельствам с упрямством, достойным лучшего применения.

  Флигель четы Дюмон

Отредактировано Дастин Дейн (19.10.2011 09:39)

[2 этаж] Музыкальная комната
-----------------------------------------------------
Лесные угодья в Стоозёрье 

Пока она шла к дому, весь пыл и решительность потихоньку покидали мадам Рене. Она успокаивалась, сейчас они начнут занятия. Молодой человек, с которым Арлет была на прогулке, понуро шел за ними. Её нерадивая ученица тоже шла. Мадам умела быть убедительной.
В музыкальной комнате она открыла крышку рояля, поставила ноты с произведением, которое они только-только начали изучать, отодвинула стул, чтобы девочка могла сесть за инструмент и легонько толкнула метроном, чтобы он начал разрезать время на равные отрезки. Тук, тук, тук. С метрономом легче изучать новые ноты, даже если Святая Роза наградила тебя отменным слухом и чувством такта.
— Арлет, милая, ты разбирала эту сюиту без меня? Давай-ка посмотрим, что у тебя получилось...
Мадам пододвинула кресло и села рядышком с девочкой, так, словно собиралась тоже играть. Она внимательно слушала домашнее задание сложив руки на коленях и шевелила пальцами, повторяя движения ученицы, не отрывая взгляда от черно-белых клавиш, иногда вставляя свои замечания:
— Пальцы!.. Нет, какой должен быть? Переиграй правильно... Так, так... а здесь нужно быстро! Арлет? Что написано? Читай... аллегро, а ты мне показываешь модерато. Ещё разок. Теперь правильно... Но в этом кусочке ты играешь отрывисто, а нужно сделать слитно, не пам, пам, пам, что выдаешь ты, а певуче... Понимаешь? Вижу... ууумница, — Жозефине нравилось как играла Арлет. Но девочке не хватало практики. По-хорошему — два, три часа в день за инструментом под чьим-то неустанным контролем, из которых непоседливая воспитанница высиживала от силы пятнадцать минут. Но мадам Рене не могла постоянно быть рядом, а родители малышки были слишком заняты своими делами. «А ведь из девочки может выйти толк, только если она не будет лениться...» — удовлетворенно думала учительница, наблюдая с каким жаром и пылом юное создание отдается музыке. Вопреки расхожему мнению, музыка, это титанический труд и постоянная работа над собой и инструментом. Тут мало одного таланта или желания. Нужно терпение и упорство, которое есть, увы, не у всех.

Отредактировано Мадам Рене (15.11.2011 12:15)

[2 этаж] Музыкальная комната
-----------------------------------------------------
Лесные угодья в Стоозёрье 

Дастин обалдело вертел головой и хлопал ресницами, как девица на выданье, впервые выведенная в свет. Нет, он, конечно, бывал в кабинете директора школы и выслушивал нотации от наставников в ректорской университета, но чтобы так?! Как можно, вообще, жить в таком музее?! Чихнул неосторожно, и все, по гроб горбатиться будешь, чтобы с долгами рассчитаться.
Арлет о чем-то говорила с горничной, а растерянный и подавленный Дастин, стоял, как пришибленный, рядом, глядя под ноги и опасаясь лишний раз вздохнуть. Он покорно пошел за девчонкой, волочившей куда-то его за рукав, и с той же обреченной покорностью позволил стащить с себя старую куртку и расчесать свои иссиня-черные лохмы, в нормальном состоянии живописно торчащие в разные стороны. А потом глянул в зеркало и нервно шарахнулся от своего отражения.
Нет, выглядел он весьма и весьма презентабельно: белая шелковая рубашка с плеча старшего брата, приведенная в порядок матерью Арлет, вычищенные штаны и ботинки. И даже кровоподтек на скуле не портил впечатления. Отчасти потому, что за ночь потерял свой неподражаемый шарм благодаря вампирской регенерации, отчасти потому, что вымытые и вычесанные заботливыми ручками Арлет волосы неровными блестящими прядями падали на скулы, скрывая то, с чем не справилась мать-природа.
И снова коридоры и лестницы. Дастин совсем потерялся. Нет, не потому, что пребывал во власти географического кретинизма. Хотя внутренний голос недвусмысленно намекал именно на это. А потому, что все эти комнаты слились в сплошном потоке впечатлений, которых Дастину и так хватало с лихвой. А вот музыкальная комната из этого ряда резко выбивалась просто потому, что в ней было то, от чего в глазах Дастина зажегся жгучий, неподдельный интерес.
Когда Джулиан тащила за руку зареванного семилетнего братца, не желающего понимать своего сомнительного счастья обучаться в лучшей школе Филтона, они в дверях столкнулись с вампирессой в темно-лиловом платье. Дастин помнил лишь цвет ее платья, запах духов и голос, глубокий и нежный. Ее неожиданный подарок — старинная лютня, была самым главным сокровищем Дастина на протяжении одиннадцати лет и погибла в неравной схватке в одной из пьяных заварушек в грязном кабаке на окраине Филтона, когда песня юного и пьяного вдрызг менестреля довела до слез одного из завсегдатаев, после чего тот захотел сатисфакции.
Арлет играла хорошо.
«Еще бы, на таком инструменте!», — ревниво встрял внутренний голос.
Дастин невольно шагнул ближе и погладил крышку рояля. Музыкой он занимался десять лет в школе и на индивидуальных занятиях, которые Джулиан, в конце концов, бросил оплачивать в отместку за очередной проваленный экзамен по естествознанию, посчитав, что занятия музыкой мешают общеобразовательным предметам. Впрочем, Дастин лучше от этого учиться не стал.
А сейчас... сейчас он даже не слышал, что говорила строгая мадам своей воспитаннице. Он и так чувствовал все огрехи Арлет, потому что сам на протяжении пяти с небольшим месяцев получал за них по рукам от своего весьма невоздержанного и нетерпимого учителя. И когда Арлет в очередной раз остановилась, чтобы выслушать наставления мадам, Дастин не выдержал и мягко коснулся клавиш, пробежал по ним пальцами, легко вспомнив когда-то раз и навсегда затверженный урок. И сам испугался того, с какой силой зазвучал инструмент. Дейн затравлено взглянул на мадам и поспешно отступил, спрятав руки за спину.
Арлет вздрогнула.
— Мелани, здравствуйте, — очень вежливо сказала она. — А где мы можем курточку оставить? И желательно с зеркалом...
Вздохнув, Арлет перевела взгляд на растрепанного Дастина.
— Проходите сюда, мои дорогие, — со смешком произнесла Мелани, размышляя, зачем двум подросткам была необходима комната, да и еще с зеркалом.
— Мы там вещи оставим? Сходим на урок, а потом заберем, можно? Арлет еле сдерживалась, но колечко находилось в не зоны досягаемости, что бы его можно было быстренько надеть на пальчик, и она уже пожалела, что по пути с кухни стащила веревочку, что бы повесить колечко на шею.
— Вот, положите вещи сюда, — указала Мелани и убежала по делам, оставив Арлет с ее игрушкой.
Быстро приведя Дастина в порядок (а в белоснежной рубашке, выстиранной и отглаженной Катериной, и с расчесанными лохмами Дастин выглядел очень даже прилично, даже не смотря на фингал, который очень удачно закрывала прядь иссиня-черных волос, падающая на лицо), Арлет выпихнула его за дверь.
— Стой тут! — скомандовала Арлет, а пока их разделяла целая дверь, она шустро сняла с шеи веревочку с кольцом и положила колечко в карман. — Идем, а то нам точно достанется.
Они нагнали мадам Рене, которая поднималась через главный вход. Войдя вслед за мадам Рене в музыкальную комнату, Арлет вновь ощутила то странное чувство благоговения не столько перед убранством, сколько перед старинными инструментами. Многие были созданы так давно, что даже Арлет на земле еще не было, а может быть и ее любимой мамочки, это же так интересно! Ее не было на свете, а эти инструменты были...
Арлет прошла к стулу, оставив Дастина одиноко стоять возле входа, и практически не дыша села за рояль. Метроном начал ритмично выстукивать. Этот звук был знаком Арлет с детства.
— Арлет, милая, ты разбирала эту сюиту без меня? Давай-ка посмотрим, что у тебя получилось...
Арлет не хотела разочаровывать мадам Рене и поэтому предпочла просто утвердительно мотнуть головой. Над этим произведением стоило проводить хотя бы по пол дня, разбираясь в каждой нотке. А не два часа перед сном со слипающимися глазками засыпая в обнимку с нотами.
Вновь Арлет приходилось надеяться на «авось», на вошедших в комнату гостей, на непредвиденные обстоятельства. Но нет, судьба не миловала опоздавших на урок. И вот пальчики коснулись холодных клавиш, и инструмент отозвался легко и торжественно.
Ошибки, конечно же, были. Мадам Рене тут же поправляла Арлет, когда та ошибалась, и приходилось начинать заново. Пока не были отлажены все интонации, все переходы все места произведения, даже Арлет не могла успокоиться. Ей хотелось, в конце концов, сыграть так, чтобы все могли ей гордиться.

[2 этаж] Музыкальная комната
-----------------------------------------------------
Одетый на большой пальчик правой руки мужской перстень до безобразия пытался влезть фальшивой ноткой в произведение. Всегда нужно было продумывать наперед поведение руки, когда пальчик тянулся к нужным клавишам. А рояль в свою очередь, как старый дед, не допускал ни малейшей провинности и тут же недовольно отзывался на легкое касание. Мадам Рене, которая хорошо знала Арлет, казалось, могла определить, когда ошиблась ее воспитанница, еще до того, как ошибка было совершена. Это всегда удивляло Арлет.
Как вдруг... Что это? Сон, наяву?
Туман, много тумана... Нет это не пожар, огня нет, это как облако, большое и нежное. Вдруг клубы тумана выстроились в четкую картину, до сего дня неизвестную Арлет. Огромное старинное здание, на пороге которого стоял мальчишка. Он очень расстроен, он почти плачет. Картина резко меняется, словно оборванная страница в книге, и снова продолжение: вздрагивающий мальчик с заплаканными глазами, он боится, ему холодно, страшно? Нет, он не замерз, он одинок? Женщина с красивыми и нежными руками, протягивает ему старинную лютню. Ее платье колышется от малейшего движения, а мальчик даже не замечает, что лютня − не просто инструмент, что ее струн касались руки не меньшего количества людей, чем было во всем этом огромном и величественном здании.
Арлет словно проснулась. Нет, просто она допустила ошибку, и этот факт вернул ее в реальность. Что она видела? Воспоминания? Она не понимала, но догадывалась, что это все дело рук создателя кольца, оно зачаровано. Но чьи это воспоминания? Того, кто создал кольцо? Или...
Когда Арлет остановилась, что бы выслушать наставления мадам Рене, рояль вдруг отозвался жалобным стоном, словно заплакал. Невиданное ранее чудо, играющий рояль, оказался Дастином, который, видимо не выдержав остановки, решил продолжить за Арлет неоконченную партию. Одного взгляда на Дастина Арлет хватило, что бы стало понятно, кому принадлежат эти воспоминания. Он смотрел на рояль, словно вновь переживая что-то важное для себя. Мало вероятно, что мадам Рене при таком количестве ошибок сможет насладиться музыкой и отвлечься настолько, чтобы вспомнить какого-нибудь заплаканного мальчишку перед ее дверями, а вот Дастин вполне мог быть им. Его отрешенность царапнула Арлет, словно кошка когтистой лапкой. Она тоже была маленькой, и тоже плакала в неподдельном горе, когда случалось что-то неприятное.
— Наш гость любит музыку, милая. Позволим ему проявить себя и сыграть для нас?
Как удачно Мадам Рене это предложила. Арлет оооочень хотела послушать, как будет играть Дастин.
— Прошу вас, не бойтесь. Нет ничего постыдного в том, чтобы сесть и сыграть, если вы умеете. Вы же умеете? Это будет непростительно, если мы не услышим, как вы музицируете, правда, Арлет? Вы даже могли бы порадовать меня и сыграть в четыре руки... положим, то произведение, которое мы учили недавно вместе, помнишь?
— Правда... а, что? — Арлет завертелась сперва на Дастина, затем на мадам Рене. И если на Дастина Арлет смотрела удивленными глазами, то мадам достался смятенный взгляд девочки, не понимающей, что сейчас будет происходить.
— Замечательная минорная соната.
Когда Дастин сел рядом, Арлет съежилась и сделалась колючей, но ее гостю словно было все равно, он смотрел пустыми глазами на инструмент, и думал о чем-то своем, изредка посматривая на клавиши и изучая ноты.
— Прошу! Мне будет очень приятно, — голос Мадам Рене звучал, как-то странно, он сделался таким мягким, практически напевным, как вдруг инструмент зазвучал. Нет, он не звучал, он словно плакал.

[2 этаж] Музыкальная комната
-----------------------------------------------------
Дети. Ну конечно, они вылезут вон из собственной кожи лишь бы не делать то, что требуют от них взрослые. И мальчик лишь мельком взглянул на ноты, чтобы затем отвести взгляд. Мадам улыбнулась. Ну что же... либо он совсем не умеет читать и играть с листа, либо давно этим не занимался.
Но инструмент все же зазвучал в его руках, роняя звуки, как слезы. Рояль пел и плакал, а Дастин ему вторил. Жозефина закрыла глаза, наслаждаясь музыкой и печалью, струящейся по комнате. Ей вдруг стало невыносимо жаль этого мальчика, с такой болью и отчаянием дарившего им свою музыку. Захотелось прижать его к себе и объяснить, что все непременно будет хорошо... Просто не бывает иначе. Ей вдруг стало невыносимо жаль малышку Арлет, которая ещё совершенно ничего не понимала, проживая в своем прекрасном и счастливом мире детства. Захотелось отгородить её от всех бед и печалей, которые случаются в жизни каждого и научить с гордо поднятой головой преодолевать любые трудности. Идти, когда совсем нет сил. Вставать, когда колени расшиблены в кровь. Не учить музыке, литературе или математике... а научить просто жить, чтобы не было мучительно больно. Ей стало жаль себя, уже совсем не молодую, по человеческим меркам, женщину, которая была несчастна в браке и никогда не имела собственных детей и уже вряд ли когда-нибудь у неё все это будет.
Когда рояль последний раз всхлипнул и затих, она открыла глаза, печально улыбнулась собственным мыслям и подошла к мальчику, чтобы потрепать его по голове и погладить Арлет по тоненькому плечу. Она редко позволяла себе подобные вольности, даже по отношению к своей ученице. Но детей нужно было как то взбодрить и успокоить после пронзительной песни Дастина.
— Это было просто потрясающе! Право, я даже не ожидала, что вы так хорошо играете. Кто был вашим учителем? Боюсь, теперь вам придется брать в руки указку и учить нас с Арлет музицировать.
Мадам нравилось, в какой необычной форме проходит сегодняшний урок. Можно было продолжить это интересное начинание и отбросить на сегодня старинные, классические произведения и поиграть в свое удовольствие.
— Теперь моя очередь! — Торжественно возвестила такая строгая обычно, учительница. Что на неё сегодня нашло? — А ты, дорогая, пока подумай над тем, каким не классическим произведением нас порадуешь ты.
Она оттеснила детей от рояля и села на стул. Размяла пальцы, остановила мерный стук метронома.
— Моя песня тоже грустная.
Её тонкие пальцы легли на клавиши и легко запорхали по ним, как весенние бабочки. Мелодия была протяжной и певучей, плавной, словно летящий снег. Жозефина закрыла глаза, слегка раскачиваясь в такт музыки, и запела своим таким звенящим, совсем не по годам юным голосом:

О, Боже мой,
Какая чистота,
Когда между домов
И между клёнов
Ложится снег,
Светло и удивлённо,
На все
Незащищённые места...
Ох, как
Всепокрывающий покой
Не разбирает,
Что грешно, что свято
В пространстве
Между улочек горбатых
И в настоящем дне
Толпы людской.
И он далёк
От будничных забот,
Что покрывают
Головы и лица,
И вместе с ним
Нетрудно убедиться,
Как краток этот день
И этот год.
И всё, что есть
Открытого в душе, —
Под ледяным
И светлым удивленьем.
А всё, что есть
Горенье или тленье,
Не обнажится
В памяти уже.
Так отчего ж,
Попав под снежный вал,
Я буду вечно
Тяготиться словом,
Которое не скроешь
Под покровом,
Какой бы мрак
Его ни укрывал?
И, не найдя
Последний свой приют,
Оно себя откроет
Вдохновеньем,
Которое сомненью ли,
Забвенью
Не подчиняют
И не предают...
Но, Боже мой,
Какая чистота,
Когда между домов
И между клёнов
Ложится снег,
Легко и удивлённо,
На все
Незащищённые места...

Отредактировано Мадам Рене (31.01.2012 12:19)

[Двор] Эспланада
-----------------------------------------------------
[Бругге] Муниципальная больница в Данциге 

Снежка с тоской глядела в окошко экипажа, сонно лупая глазенками, и слушала богатырское сопение почивающего Альбуса. Вроде такой мелкий, а какие рулады крохотным носом выдает — вон аж волосы господина Росси, сидящего напротив Умки, весьма заметно колышутся, будто по карете сквозняк какой ходит. Девочка с интересом присмотрелась к их сопровождающему, лукаво улыбнулась собственным мыслям и протянула ручку к вампиру, явно намереваясь устроить мелкую пакость... Но в последний момент передумала и заботливо поправила упавший с плеча задремавшего Даниэля плащ. После чего вновь вернулась к созерцанию бесконечно длинной дороги.
Они были в пути уже три дня, останавливаясь на каких-то жалких полчаса несколько раз в день. Для подвижных и шумных Леноксов это было сущей пыткой — дети успевали лишь отбежать в кустики (причем под неусыпным контролем господина Росси и Мориса) да пару кругов вокруг кареты намотать. Разве этого достаточно, чтобы выплеснуть бьющую ключом неуемную энергию малолетних разбойников? Конечно же нет. Поэтому к концу путешествия малышня извелась сама и извела своими вздохами да капризами все еще не привыкших к двойному бедствию Даниэля и слугу.
— Ну когда же мы приедем? — тихо пробормотала Альба, вновь проваливаясь в сон, и тут же услышала приветственные вопли Мориса кому-то там вдали. Девочка мгновенно подскочила на сидении и встретилась взглядом с проснувшимся «колдуном».
— Доброе утро, дядя Даниэль, — вежливо улыбнулась малышка и требовательно протянула ручки к Морису, распахнувшему дверь экипажа и возвестившему о долгожданном прибытии. Альбус очнулся ото сна куда более неохотно и позволил себя спустить на травку, даже не пытаясь проявить самостоятельность и спрыгнуть без посторонней помощи.
В тот же миг Леноксов окружила радостно гомонящая разноцветная толпа, с неприкрытым интересом рассматривающая зеленоволосых детей. Умка мгновенно оживился, попытался втянуть круглый животик и одарил лучезарной улыбкой какую-то молоденькую девушку. Вертихвост эдакий. Значит как Альба мило щебечет со взрослыми дяденьками — так сразу вертихвосткой обзываться, а как Ал кокетничает... Альба дернула братца за рукав, но тот даже глазом не моргнул, ошалев от такого женского внимания. Девочка шумно вздохнула и посмотрела вслед удаляющемуся Даниэлю. Интересно, куда он направляется? Может, его ждет жена? Уже и завтрак приготовила небось...
Снежка гордо вздернула голову и важно прошагала в сторону дома, стараясь не упускать вампира из вида. Слуги посторонились, и лишь один голосок окликнул кроху:
— Куда же вы, мазель Ленокс?
— Я скоро вернусь, не беспокойтесь, — Альба почувствовала себя если и не полноправной хозяйкой, то правой рукой господина де Вирра так точно, и быстрее засеменила по дорожке. Какое ей дело до сладостей, кои уже были обещаны Альбусу в немереном количестве, когда дядя Даниэль сейчас с женой повстречается. А вдруг у него и дети есть? И вдруг он им читает сказки по вечерам, а Снежку прогонит?
Девочка заторопилась, забежала в просторный холл и растерянно огляделась, пытаясь сообразить, куда же делся господин Росси. А вот думать она старалась «потише», подозревая, что последний ушел недалеко и сейчас с легкостью обнаружит маленькую шпионку...

Отредактировано Альба Ленокс (30.12.2011 22:53)

[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
Арлет радостно метнулась вслед за дворецким, но у самой двери она вдруг поняла, что все манеры и все уроки этикета сейчас будут нарушены, и все придется повторять заново! Мелкую бестию как подменили. Она развернулась и ровной походкой, подняв подбородочек и выверяя каждый шаг, теперь вся из себя такая важная, Арлет попросила у мадам Рене прощения, и заявила, что ей срочно нужно удалиться. А в следующую секунду юркнула в приоткрывшуюся дверь.
Она быстро сбежала по лестнице, но картина, которая представилась глазам Арлет, шокировала даже ее. Какие там бои на шпагах, вы что! Даниэль, осунувшийся и бледный, как после войны, пошатываясь, вошел в холл, а вся прислуга (кроме Мелани, которая с трогательной заботой помогала господину снять верхнюю одежду), была занята чем-то или кем-то. Наверное, теми самыми Леноксами. А уж не они ли так уделали рыжего оборотня?
«Ничего, ими я займусь чуточку позже, — ехидно усмехнулась Арлет. — А вот с Даниэлем срочно нужно что-то решать. Он же вот-вот отдаст Розе душу!»
— Даниэль! — завопила Арлет, бодро ссыпалась с лестницы, обняла рыжего вампира за пояс и ткнулась носом ему в грудь, не обращая внимания на укоризненный и немного завистливый взгляд Мелани. За этим действом она даже не заметила маленькую девочку, проскользнувшую в дверь. Хлюпнув носом, Арлет подняла голову и, вспомнив про Дастина, протянула Даниэлю кольцо.
— Оно же ваше, правда? Теперь мы оставим Дастина? Если бы не он, я бы его никогда не нашла.

Отредактировано Арлет Дюмон (11.01.2012 15:01)

[2 этаж] Музыкальная комната
-----------------------------------------------------
Глаза Дастина распахнулись в немом изумлении, когда рука женщины коснулась его волос. В этом жесте было столько материнской нежности, что его сердце зашлось от восторга.
— Это было просто потрясающе! Право, я даже не ожидала, что вы так хорошо играете. Кто был вашим учителем? Боюсь, теперь вам придется брать в руки указку и учить нас с Арлет музицировать.
Дейн смотрел на мадам Рене широко открытыми глазами, с нескрываемым обожанием и до него не доходил ни смысл ее слов, ни язвительные доводы внутреннего голоса.
— Теперь моя очередь! — возвестила женщина, и Дастин с такой поспешность двинулся в сторону, что едва не спихнул на пол Арлет.
Она села рядом! Так близко, что он чувствовал аромат ее духов, видел, как колышется локон на ее шее, как... И в этот момент острый локоток Арлет врезался ему под ребра, вернув на грешную землю. Дастин почувствовал, что краснеет. Он резко опустил голову. Пряди иссиня-черных волос упали вперед, закрывая пылающее лицо.
«Уф!» — выдохнул внутренний голос. Казалось, будь он материальным, еще бы и пальцами пощелкал перед носом Дейна, чтобы окончательно привести его в чувство. С восторженным благоговением Дастин слушал голос мадам Рене, пока Арлет беспокойно возилась под боком озабоченная перспективой предстоящего маленького экзамена. Но тут распахнулась дверь:
— Прошу меня извинить, госпожа Рене, господин Росси настоятельно просил вас встретить младших Леноксов.
— Кого-кого? — с любопытством отозвалась Арлет, и тут же радостно возвестила: — Даниэль приехал!
Сердце Дастина оборвалось. Вот и конец безмятежной жизни. Желтоглазый вампир вышвырнет его из имения — к бабке не ходи. И Моргот бы с ним, до зимы далеко, как-нибудь пережить можно, но...
«Это несправедливо! — взвился Дастин, до глубины души возмущенный свиньей, которую подложила ему судьба. — Я только-только добрался до инструмента! И почему этого гада в дороге гули не задрали?»
Нет, имение было большим, можно было не попадаться Даниэлю на глаза очень-очень долго. Но как прикажете не попадаться на мысли? А то, что этот вампир не хилый псионик, Дастин имел возможность убедиться на собственной шкуре. У него до сих пор мурашки бежали по загривку, когда он вспоминал холодный голос, недвусмысленно обещавший обрушить на непутевую голову Дастина все кары небесные, если он прикоснется к Арлет. А он прикасался? Дастин покосился на сияющую мордашку девчонки. Скорее уж она прикасалась. До сих пор болит ушибленный копчик.
Хлопнула дверь, и каблучки Арлет весело простучали по ступеням мраморной лестницы. Дастин растеряно посмотрел на мадам Рене, но ей тоже было не до него. С озабоченным выражением лица она спешила встречать каких-то Леноксов.
Оставшись один, Дастин с грустью окинул взглядом сокровища музыкальной комнаты, провел ладонью по крышке рояля, нежно коснулся пальцами клавиш. Вот и все. Конец сказке. В свои неполные восемнадцать Дастин давно и четко утвердился в мысли, что все хорошее заканчивается гораздо раньше, чем хотелось бы. Понурив голову, он вышел из комнаты и потащился в холл. Сдаваться на милость желтоглазого вампира. Ну, вышвырнет. Не убьет же в конце концов. А если сам найдет, будет хуже.

Отредактировано Дастин Дейн (07.03.2012 11:45)

[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
...Она так и знала! Чуяло ее крохотное сердечко, что такой господин не может жить без семьи. Альба шумно засопела, стараясь не заплакать, и внимательно принялась разглядывать симпатичную девочку, с радостным визгом повисшую на шее у Даниэля. Ее волосы по пышности ничуть не уступали волосам крохотной ревенантки, а глаза были даже чуть больше и ярче Снежкиных, и платье сидело по фигурке. Словом, неутешительно — взрослая дочь их сопровождающего была ничем не хуже Альбы Ленокс. И это означало одно — дядя Даниэль живо забудет про брата с сестрой и все свободное время станет вновь проводить с одной лишь Арлет. И сказки небось читать на ночь будет. И кашей манной кормить, ведь даже взрослых девочек папы часто кормят с ложечки.
Малышка, затаив дыхание, смотрела, как вампир ласково гладит дочь по голове, и комкала в ладошках подол платья. Дядя Эдгар, понятное дело, хороший и добрый, но ведь и господин Росси такой же. Как же они теперь с Алом без их колдуна-то?
Невеселые размышления и уже выступившие было слезы неожиданно прервал мелодичный голос. Снежка изучила юбку стоящей перед ней незнакомки, а потом медленно подняла голову и серьезно посмотрела на говорившую. Молодая женщина была чем-то похожа на девочку подле Даниэля, и ревенантка сразу же решила, что это ее мама, а по совместительству и жена господина Росси.
— Умка на улице остался, — с достоинством сообщила крошка и вновь покосилась на вампира с Арлет. Мадам Рене (и все равно, что у нее фамилия другая — определенно жена) закрывала собой их, поэтому Альбе пришлось выглянуть из-за нее, чтобы удостовериться, что те двое так и стоят рядышком тихо переговариваясь. — Он скоро подойдет, мадам. А на мои волосы вылилась зеленка в больнице. Это кто?
Последние слова Снежка сопроводила не совсем вежливым жестом, указав на взрослую девочку.

Отредактировано Альба Ленокс (09.02.2012 02:53)

[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
Даниэль рассеяно кивнул Арлет, в очередной раз проигравшей в битве со своим любопытством. Он чувствовал себя мухой, попавшей в каплю смолы. Мухой, увязшей окончательно, бесповоротно и безо всякой надежды выбраться. Несколько секунд Даниэль смотрел на кольцо, потом решительно надел его на левую руку. Шум в голове усилился. Чужие мысленные образы накладывались один на другой, искажались и мешали друг другу. Когда-то это обостренное восприятие помогало ему выжить.
Погруженный в свои воспоминания, Даниэль поначалу даже не обратил внимания на тревожные колокольчики, настойчиво звенящие где-то на периферии сознания. Он резко обернулся. Немигающий взгляд желтых глаз остановился на живописной группе: доброжелательная и спокойная мадам Рене, тараторящая Арлет, слова которой, как обычно, опережали мысли, и взволнованная Альба, взирающая на него с немым и горьким укором. Даниэль опустил взгляд. Проще было отвернуться и уйти. Уйти сейчас, пока, не окрепла еще одна нить, связывающая его с Сен-Мишель-Лораном.
«Мы, как трава, прорастаем корнями в тех, кого любим. Вот только рвать эти узы после приходится с кровью».
Этот урок Даниэль усвоил единожды и навсегда. Но малышке знать об этом было совсем необязательно. Даниэль решительно направился к девочке. Игнорируя устремленные на него взгляды, он опустился на колено возле Альбы так, чтобы их лица оказались на одном уровне, как при самой первой встрече.
— Это ваш дом, мазель Ленокс. Здесь никто не обидит вас.
Порой Даниэль завидовал де Вирру, который всегда умудрялся находить нужные слова.
— Господин Даниэль!
Он обернулся. Мелани под его взглядом вспыхнула, как маков цвет и пролепетала уже едва слышно:
— Ванна готова, милорд.
Даниэль кивнул и поднялся.
«Все будет хорошо, ундина...»
Его мысль легко коснулась разума девочки. Альба со своими зелеными волосами и впрямь походила на русалку.
Завтра. Все завтра. Дела, счета, письма, распоряжения − все потом. Сейчас хотелось лишь содрать с себя бинты и одежду, погрузить уставшее, измученное тело в теплую воду и отдаться на волю нежных и умелых женских рук.

Отредактировано Даниэль Арман Эриан Росси (17.02.2012 07:17)

[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
— Это Арлет Дюмон, моя воспитанница, — женщина посмотрела туда, где непосредственное дитя беззаботно тискала усталого Даниэля. Но девочка быстро отскочила, поправила платье и уже направлялась к ним. Конечно! Леноксы теперь будут жить в этом доме. Мадам прибавится забот, а юной Арлет — проказ.
Сказать по чести, Жозефина надеялась, что у господина де Вира когда-нибудь появятся собственные дети, но чтобы сразу такие взрослые! И зеленые... И любопытные. Между тем Арлет приблизилась к ним, как ураган, едва не свалив их с ног своими словами и идеями.
— Здравствуйте. Вы мазель Ленокс? Я Арлет. Вы мне обязательно должны рассказать о ваших приключениях с Даниэлем! Потомки должны это знать! Возможно, вы станете писательницей и напишете о нем книгу. Да! О Даниэле можно написать столько, что не одной книжки не хватит. Ну, или можно будет переплюнуть книжки по врачеванию и алхимии вместе взятые.
— Непременно напишете. Я даже вам смогу помочь в этом нелегком деле написания книги. Ведь занятия литературой никто не отменял. Но не сегодня. Мазель Ленокс нужно умыться и пообедать. Ты же покажешь Альбе и её брату их комнаты, милая?
Подошел Даниэль, опустившись перед маленькой Ленокс на одно колено.
— Это ваш дом, мазель Ленокс. Здесь никто не обидит вас.
Жозефина посчитала нужным подбадривающе улыбнуться Альбе и кивнуть. Но с господином Росси явно творилось что-то невероятное. Что же случилось в дороге такого, что опечалило обычно невозмутимого и строгого Даниэля? Нужно непременно будет после расспросить детей.
А вот и долгожданный Альбус. Как будто ударом распахнул тяжелые двери, едва не свалив с ног Мелани, буксуя на скользком, начищенном до зеркального блеска, паркете. Оставив девочек, мадам направилась к феерично появившемуся мальчику. Жозефина открыла было рот, чтобы поприветствовать ребенка, как он требовательно остановил её, вытянув руку вперед, словно боясь, что она его схватит.
— Я буду говорить только в присутствии адвоката.
— Но господина де Вира сейчас нет... Он все ещё не вернулся из Дракенфурта. — Мадам удивленно рассматривала мальчика. У него, помимо таких же зеленых, как у сестры, волос, была повязка на голове и яростный блеск в сиреневых глазах. — Если вас что-то беспокоит, юноша, вы вполне можете это обсудить со мной. Но только после того, как вас и сестру приведут в порядок и накормят. Извольте следовать в свою комнату, Арлет вам все покажет. Дорога была тяжелой, верно?

  Садово-парковый комплекс на холме Сен-Мишель

[1 этаж] Холл
-----------------------------------------------------
— Это Арлет Дюмон, моя воспитанница, — не жена! Или не дочь...
Альба робко улыбнулась, оставила в покое свое платье и уже с любопытством, а не обидой и недоверием, взглянула на приближающуюся Арлет, заодно пытаясь незаметно разглядеть ее ушки и зубы. Может дядя Даниэль все же иногда будет ей уделять внимание? А совсем когда-нибудь покатает на спине? А господин де Вирр наймет лучшего художника, который напишет красивый портрет, где Снежка, обряженная в зеленое платье, будет восседать на огромном рыжем волке, свирепо скалящим зубы на каждого, кто посмеет обидеть его хозяйку... Ай нет, он же не ее. Не хозяйку... а... а... невесту! Именно! Теперь малышка точно знала, кем она станет, когда подрастет, — женой рыжеволосого колдуна. Она будет его любить, а он ей по вечерам читать сказки и приносить молоко с шоколадом. Альба счастливо вздохнула и, приоткрыв рот, уставилась на подбежавшую Арлет. Вблизи девочка оказалась еще красивей... и человеком! Полноценным человеком без клыков и прочего! Маленькая ревенантка расцвела и жадно ловила каждое слово новой знакомой, удивляясь ее гениальным идеям.
— Здравствуйте. Вы мазель Ленокс? Я Арлет. Вы мне обязательно должны рассказать о ваших приключениях с Даниэлем! Потомки должны это знать! Возможно, вы станете писательницей и напишете о нем книгу. Да! О Даниэле можно написать столько, что не одной книжки не хватит. Ну, или можно будет переплюнуть книжки по врачеванию и алхимии вместе взятые, — выпалив все это на одном дыхании, воспитанница мадам Рене перевела дух и улыбнулась крохе. Та в свою очередь засияла и энергично закивала, подтверждая, что о господине Росси, его поведении и характере можно и нужно написать целый трактат, а лучше несколько!
Альба вновь взглянула на их сопровождающего и грустно вздохнула. Дядя Даниэль совсем не смотрел на свою будущую жену, предпочитая блуждать взглядом по роскошной обстановке в холле, и, совсем капусик, по симпатичной горничной. Вампир тотчас же будто очнулся и неспешно направился к девочке, от чего у той даже задрожали коленки. Неужели услышал все, что она подумала? И сейчас будет ругаться?
— Это ваш дом, мазель Ленокс. Здесь никто не обидит вас, — в помещении повисла гробовая тишина, будто Даниэль сделал или сказал что-то такое, что никто из обитателей Сен-Мишеля в жизни не видывал и не слыхивал. Малышка робко протянула ручку и погладила стоящего на колене колдуна по здоровому плечу. Такой взрослый, строгий, злючный и совсем нестрашный! Настоящий волк в вампирском обличье...
Послышался топот, звонкий голосок Умки, легкие волны его эмпатического недовольства, и все вокруг вновь ожило. Сказка закончилась. Господин Росси направился к себе в покои, мадам Рене направилась к вновь прибывшему мальчишке, Арлет с не меньшим интересом теперь уже разглядывала Ала, на время позабыв о книге и приключениях детей с вампиром. И только Альба продолжала смотреть вслед уставшему колдуну, больше всего на свете мечтая оказаться у него на руках и послушать, как он читает сказки. Наверняка, он их знает и наизусть. Но только страшилки... Легкий шепот коснулся девочки и тотчас же стих, оставляя сомнение — а был ли он вообще? Но малышка знала, что был. Это мысли Даниэля ненавязчиво оказались в детской головке, раз и навсегда поселив уверенность, что она под защитой. Под защитой странного и необыкновенного вампира-оборотня.
Тихие шаги, знакомый запах и крепкие мужские руки, подхватившие ее, заставили ревенантку взвизгнуть от радости и тотчас же перехотеть лить слезы. Дядя Эдгар вернулся! Это было почти так же здорово, как и господин Росси, стоящий на колене. Альба покрепче обняла друга их семьи и уткнулась носом в его плечо.
— Папа с мамой потерялись, — глухо сообщила девочка и притихла. Пусть Умка все остальное рассказывает, а она будет обнимать господина де Вирра и поддакивать.

  (скачок в несколько недель)    в этой же локации

Отредактировано Альба Ленокс (22.02.2012 23:33)