Дорога в Данциг 

Около полудня шестерка взмыленных фризов влетела в тихий двор Данцигской муниципальной больницы. Морис в запыленном плаще выглядел не слишком внушительно, но угрюмая уверенность на молодом скуластом лице и решимость, с которой он внес в прохладный холл девочку, завернутую в одеяло, быстро заставили шевелиться персонал больницы. И уже через несколько минут для детей была готова отдельная палата. Магическое действие так же возымели и предъявленные им бумаги, подписанные Даниэлем и заверенные Франсуа Лароем.
Морис, во время разговора с молодым и несколько нервозным врачом прижимающий Альбу к груди, унес ее в светлую комнату, пахнущую лекарствами, и осторожно положил на кровать. Альбуса, которого еще раньше увела с собой сестра, запаковали в гипс и лубки, смазали царапины и ссадины жгучим дезинфицирующим средством и переодели в широкую пижаму. Когда прихрамывающего мальчика повели в палату к сестренке, которую осматривал врач, Морис, маявшийся под дверью, торопливо шагнул навстречу, присел, заглянув Альбусу в лицо:
— Вы уж присмотрите за сестренкой, господин Ленокс. А я вернусь, обещаю. Все хорошо будет...
Но, похоже, Морис сам не очень верил последнему утверждению. Слишком уж безысходно-тоскливым был его взгляд.
Когда дверь в палату закрылась за ребенком, врач предложил так же осмотреть и Мориса, но тот лишь угрюмо мотнул головой.
— Напрасно, — нахмурился тот. — Вы — человек, не забывайте об этом. С детьми все будет в порядке, а вот с вами — не уверен.
Но Морис его уже не слушал, он решительно шагал к карете.

  Дорога в Данциг

Отредактировано Даниэль Арман Эриан Росси (24.11.2011 08:05)

Дорога в Данциг   

Несколько часов мучительной тряски Альбус провел почти в абсолютном молчании — чудеса, да и только! Он думал! Думал так много, что даже голова разболелась — заныло где-то между глаз. Наверное, именно там находится «глубина души», о которой постоянно заходит речь, когда шалопай натворит что-то эдакое. «Я знаю, что в глубине души ты хороший мальчик, просто пытаешься привлечь к себе внимание... В глубине души ты всегда понимал, зачем ты это делаешь. Просто боялся нам признаться»...
Он думал тааак много! И это не прекращалось. О том, как папа учил его истории городов, в которых они побывали. А Умка хотел слушать только про разбойников и восстания. Как мама пыталась делиться житейской мудростью, а неблагодарный детина слушал ее с честными глазами, чтобы после переделать все наоборот. Думал о том, какой грустной и молчаливой она была, когда встречала мужа с сыном. Но и тогда Альбуса ничего не волновало. Потому что детей никогда не тревожит... Но это вы и так знаете. О событиях последних суток он успел подумать два или три рада подряд. Но ничего нового в голову так и не приходило. Альба спала всю дорогу, и, не то, чтобы брат боялся потревожить ее сон, просто от нее в таком (заколдованном) состоянии толку немного. Хотя, может, со смертью колдуна что-то изменилось? Вот, Моррису же полегчало.
Она так и не проснулась, когда парень, взяв ее на руки, как тряпичную куклу, почти бережно вынул из кареты и понес... О, нет, только не это морготово логово! Мальчик побледнел и попятился с невнятным «ээээ» обратно к карете. Покуда не стукнулся об оную затылком. Что, впрочем, прошло незамечено для него. Неееет, туда он не пойдет. Там колют иглами, заставляют глотать всякую мерзость, а прислуга кричит, если ты ее не слушаешь. Ну, где такое видано?!
«Возьми себя в руки, ты, сопля!» — мысленно скомандовал сам себе Умка. Выбора не было. Альба уже исчезла в разинутой больничной пасти. Если будет нужно, он пройдет через любые пытки... хотя, лучше, конечно, без них. Но не свезло. Они были. В прошлый раз все обошлось быстрее и безболезненнее. И на него не навешивали такую тяжелую хрень по самый локоть. Обидно... Но он героически терпел (ну, подумаешь, ругнулся пару раз!), когда и без того истерзанные локти и коленки стали поливать жгучей водичкой, от которой глаза вылизали из орбит. Настоящая пытка — бить по больному месту. Не то, чтоб Умка был настолько глуп и не понимал, что происходит. Просто так было веселее. Куда интереснее попасть в плен, чем в банальную скучную больничку. Хотя, все, должно быть, не так просто, как кажется. Здесь наверняка их ждала очередная подсказка. Вероятно, было в этом месте нечто такое, что Моррис отчаянно хотел показать детям, но рассказать боялся. Нет, нужно терпеть, чего бы это ни стоило.
— Вы уж присмотрите за сестренкой, господин Ленокс. А я вернусь, обещаю. Все хорошо будет...
Неспроста Моррис это сказал! Если Снежка грозила какая-то опасность, то брат не отойдет от нее ни на шаг, вот уж точно!
Девочка спала, когда Умку пустили в палату. Это уже становилось тревожным. Она спала так долго, а Альбус совершенно не знал, как правильно поступать в случаях, когда кто-то проваливается в сон под чарами. А что если станет хуже, когда ее разбудить?
Присмотреть, значит? — Отлично. Ловко перебравшись через свисающую с края постели сестру, мальчик юркнул под стеночку и уставился на спящую Снежку. Такая привычная картина, что захотелось прикрыть глаза и представить, что ничего это с ними не произошло, что все это дурной сон, навеянный страшными историями на ночь. Да все глупости это... правда... кто ж знает... что пони любит больше... печенье или детей... да уж...
— Бегемо-о-о...
— ЧТО? Что бегемот?... Ой, блин, больно! — застонал мальчонка, рванувшись головой вперед (и это, лежа на боку лицом к стене).
А этот фиолетовый засранец просто сидел на столе, довольный, что попортил всю малину.
Кажется, в сестре проснулся троглодит, и он был снова голоден. И это после того, как она вчера уплела двойную порцию настоящей еды, а не той, что сквозь зубы вытекает, если рот не закрывать. Обычно ей такого хватало на неделю.
Не пытаясь даже протестовать, Умка поплелся за впечатляюще порозовевшей маленькой пациенткой. Кажется, он таки сильно треснулся, потому что перед глазами до сих пор звездочки летали. Теперь еще одно высказывание перестало быть для младшего Ленокса загадкой: «искры из глаз посыпались». Пусть он и протестовал, завидев зеленку в руках врача, но сейчас ему совсем не хотелось грохнуться где-то без создания, только от того, что спасовал, струсил, как маленькая девочка.
— Ал, — остановил он весьма оживленную сестрицу, Несколько часов мучительной тряски Альбус провел почти в абсолютном молчании — чудеса, да и только! Он думал! Думал так много, что даже голова разболелась — заныло где-то между глаз. Наверное, именно там находится «глубина души», о которой постоянно заходит речь, когда шалопай натворит что-то эдакое. «Я знаю, что в глубине души ты хороший мальчик, просто пытаешься привлечь к себе внимание... В глубине души ты всегда понимал, зачем ты это делаешь. Просто боялся нам признаться»...
Он думал тааак много! И это не прекращалось. О том, как папа учил его истории городов, в которых они побывали. А Умка хотел слушать только про разбойников и восстания. Как мама пыталась делиться житейской мудростью, а неблагодарный детина слушал ее с честными глазами, чтобы после переделать все наоборот. Думал о том, какой грустной и молчаливой она была, когда встречала мужа с сыном. Но и тогда Альбуса ничего не волновало. Потому что детей никогда не тревожит... Но это вы и так знаете. О событиях последних суток он успел подумать два или три рада подряд. Но ничего нового в голову так и не приходило. Альба спала всю дорогу, и, не то, чтобы брат боялся потревожить ее сон, просто от нее в таком (заколдованном) состоянии толку немного. Хотя, может, со смертью колдуна что-то изменилось? Вот, Моррису же полегчало.
Она так и не проснулась, когда парень, взяв ее на руки, как тряпичную куклу, почти бережно вынул из кареты и понес... О, нет, только не это морготово логово! Мальчик побледнел и попятился с невнятным «ээээ» обратно к карете. Покуда не стукнулся об оную затылком. Что, впрочем, прошло незамечено для него. Неееет, туда он не пойдет. Там колют иглами, заставляют глотать всякую мерзость, а прислуга кричит, если ты ее не слушаешь. Ну, где такое видано?!
«Возьми себя в руки, ты, сопля!» — мысленно скомандовал сам себе Умка. Выбора не было. Альба уже исчезла в разинутой больничной пасти. Если будет нужно, он пройдет через любые пытки... хотя, лучше, конечно, без них. Но не свезло. Они были. В прошлый раз все обошлось быстрее и безболезненнее. И на него не навешивали такую тяжелую хрень по самый локоть. Обидно... Но он героически терпел (ну, подумаешь, ругнулся пару раз!), когда и без того истерзанные локти и коленки стали поливать жгучей водичкой, от которой глаза вылизали из орбит. Настоящая пытка — бить по больному месту. Не то, чтоб Умка был настолько глуп и не понимал, что происходит. Просто так было веселее. Куда интереснее попасть в плен, чем в банальную скучную больничку. Хотя, все, должно быть, не так просто, как кажется. Здесь наверняка их ждала очередная подсказка. Вероятно, было в этом месте нечто такое, что Моррис отчаянно хотел показать детям, но рассказать боялся. Нет, нужно терпеть, чего бы это ни стоило.
— Вы уж присмотрите за сестренкой, господин Ленокс. А я вернусь, обещаю. Все хорошо будет...
Неспроста Моррис это сказал! Если Снежка грозила какая-то опасность, то брат не отойдет от нее ни на шаг, вот уж точно!
Девочка спала, когда Умку пустили в палату. Это уже становилось тревожным. Она спала так долго, а Альбус совершенно не знал, как правильно поступать в случаях, когда кто-то проваливается в сон под чарами. А что если станет хуже, когда ее разбудить?
Присмотреть, значит? — Отлично. Ловко перебравшись через свисающую с края постели сестру, мальчик юркнул под стеночку и уставился на спящую Снежку. Такая привычная картина, что захотелось прикрыть глаза и представить, что ничего это с ними не произошло, что все это дурной сон, навеянный страшными историями на ночь. Да все глупости это... правда... кто ж знает... что пони любит больше... печенье или детей... да уж...
— Бегемо-о-о...
— ЧТО? Что бегемот?... Ой, блин, больно! — застонал мальчонка, рванувшись головой вперед (и это, лежа на боку лицом к стене).
А этот фиолетовый засранец просто сидел на столе, довольный, что попортил всю малину.
Кажется, в сестре проснулся троглодит, и он был снова голоден. И это после того, как она вчера уплела двойную порцию настоящей еды, а не той, что сквозь зубы вытекает, если рот не закрывать. Обычно ей такого хватало на неделю.
Не пытаясь даже протестовать, Умка поплелся за впечатляюще порозовевшей маленькой пациенткой. Кажется, он таки сильно треснулся, потому что перед глазами до сих пор звездочки летали. Теперь еще одно высказывание перестало быть для младшего Ленокса загадкой: «искры из глаз посыпались». Пусть он и протестовал, завидев зеленку в руках врача, но сейчас ему совсем не хотелось грохнуться где-то без создания, только от того, что спасовал, струсил, как маленькая девочка.
— Ал, — остановил он весьма оживленную сестрицу, — погоди. У меня голова болит — просто ах тунг. Посмотри, сильно треснулся?
Наклонившись к девочке, Альбус раздвинул белый пушок на макушке, демонстрируя на глазах набухающую шишку, облюбованную тонкой теплой струйкой жизнерадостного алого цвета.
— Ну, как, худо дело?

Отредактировано Джулиан Ассман (27.06.2012 19:37)

Это уже не первый раз Умка треснулся башкой. Но чтобы так залихватски — такого еще не было. Улрике всегда говорила: «Заставь Альбуса Розе молиться — он лоб расшибет». Ошибалась мамочка. К чему такие хлопоты, если мальчонка и сам справляется. И заставлять не нужно — золотой ребенок.
Сначала рука, теперь голова, не говоря уже о многочисленных ранках и ссадинах — скоро не останется, чего ломать и царапать.
Альбус уже давно разуверился в том, что Моррис везет их к дяде Эду. И не говорите потом, что парнишка мал и наивен. В этом приключении не на жизнь, а на смерть, он был головой. Вот до этого самого досадного момента. Что ж, если мозг не спасти, остается и правда молиться Розе о скорейшем исцелении Альбы от ужасного колдовского вмешательства. Но, стоит признать, держалась Снежка стойко. Так деловито вела себя, словно это она — Умка, а он, Умка, — Снежка. И это не к добру, точно. Альба, как маленький тихий руководитель подпольной империи, даже пальцем иной раз не шелохнет, чтобы воплотить в жизнь очередной хитроумный план. Не считая тех случаев, когда приходилось применять тили... теле... тлеки... китический «палец», который у Альби отсутствовал, увы и ах. Братец всегда был ее грубой силой и, странно, что он не догадывался, ширмой. Ну, скажите, как можно в чем-то обвинять ангелочка типа Снежки? Короче, соль в том, что маленькая ревенатка, на которую, кажется, дунь, и она улетит, никогда не проявляла такого рвения и энтузиазма. И уж больно весела она была в свету вчерашних событий. Конечно, Альбус и сам старался быть настоящим мужчиной, но вот Альбе быть мужчиной совсем ни к чему. Все еще под Его чарами... Однако перспектива растерять все мозги не на шутку напугала юного Ленокса, а кроме заколдованной сестрицы ему никто не сможет помочь. Покорно последовав за девочкой за дверь, на которой было написано что-то уж очень длинное и непонятное, мальчик корил себя в том, что так оплошал. В глазах как-то подозрительно помутнело, а в ушах поселился назойливый едкий звон. Увы, сомнений быть не может. Мозги... они это сделали — вытекли. Безгранично опечаленный, Умка думал о том, что уже все потеряно. Что, пока Снежка будет заниматься безнадежно больным братом, ее найдут и снова схватят. Пусть лучше спасется хоть один, чем вообще никто.
— Ал, мы сэкономим кучу времени, если я сойду с ума прямо сейчас, — буркнул себе под нос раненый.
Но девочка уже вовсю шныряла меж меленькими звонкими пузырьками в поиске заветного лекарства для мозгов. Хотя, сомнительно, что таковое вообще имеется... «А, блин, имеется! Зеленка. Уууу... Опять будет щипаться».
С явной неохотой и выражением безысходности на лице Альби засеменил к девчушке, которая с легкой полуухмылкой пару раз коварно повела бровями. Зажмурившись на всякий случай, Умка приготовился к тому ужасному чувству, когда кожа печет так, словно на ней оладушки жарятся. Чпок! Плюх! От неожиданности мальчик тряхнул головой, почувствовав, как по макушке растекается прохладная жидкость. Эх, что-то неладное... С опаской Альби поднял голову и взглянул на свое отражение в дверце. «Ох, ты ж, мать честная!»
— Снежка!!!! ЗАСИРЕНЮ! Нет, позеленю! — состроив самую зловещую и гневную гримасу, на которую только был способен белокурый очаровашка, Альбус выхватил злосчастную бутылочку из рук Альбы и со смаком разбрызгал остатки по сестриным волосам. К слову, «остатков» оказалось даже больше, чем сама девочка успела пролить. Если Альбус лишь слегка отдавал зеленцой, то его близняшка заизумрудилась по полной.
— Хаха!!! Оно того стоило! — заверещал мальчишка сквозь смех.
Давно он не видел сестру такой разъяренной, но Снежка не была бы Снежкой, если бы могла по-настоящему злиться на брата. Минута безуспешных попыток поколотить хулигана увенчалась лишь тем, что девочка просто выдохлась от смеха и возни вокруг столика с пузырьками.
Совсем как дома — беззаботная ребятня, которую волнует только то, что имеет место сейчас. Но само место не было домом. И близнецы вспомнили об этом, когда за дверью раздался топот ног и шум голосов. Альбус нервно пискнул и поволок сестру к окну. Та посмотрела со страхом у недоумением.
— А что, у тебя есть идеи получше? — бросил горе-спаситель через плечо, со всех сил дергая за ручку.
И — о, чудо! — она поддалась. Что, в общем-то, и не странно. Маловероятно, что кто-то вообще предусматривал побег из процедурной (точно, на дверях так и было написано!). Распахнув окно, Альбус свесился вниз по пояс. Падать было не слишком высоко, но стукнуться можно было, как пить дать.
— Эх, была, не была! — глубоко вдохнув, Альбус уселся на подоконник, приподнялся и повернулся спиной к улице. Свесился на здоровой руке и лихорадночно замахал ножками, пытаясь нащупать землю. Снежка появилась в окне следом за братом и красноречиво покрутила пальцем у виска, наблюдая эту картину. До земли было еще не меньше метра, так что падение вышло малость неустойчивым. Маленький ревенант глухо шлепнулся на попу, опрокинулся на спину и застонал сквозь смех.
— Давай, Снеж, твоя очередь! Я поймаю.

Отредактировано Альбус Ленокс (20.11.2011 03:40)

Прыгать с высоты, превышающей их с Умкой рост? Никогда в жизни — вдруг опять рука сломается?! Альба, будучи ребенком все же достаточно избалованным и одновременно весьма сообразительным, твердо знала, что им с братом ничегошеньки не будет за столь невинные шалости. Подумаешь зеленкой поигрались — если она больнице так нужна, то пожалуйста... Всю водичку после мытья головы девочка торжественно передаст обратно, ей не жалко. А вот если кто-то посмеет обидеть Леноксов, дядя Эдгар клинику с землей сравняет, и врачей не пожалеет. И последние, судя по всему, об этом были прекрасно осведомлены. Так что на подоконник Снежка забралась лишь для того, чтобы полюбоваться на побег Альбуса, а потом преспокойно сдаться в руки мгновенно подобревших (когда поймут — кого они зацапали на месте преступления) лекарей.
Братец цепко держался пухлой ручонкой и задорно болтал ногами в воздухе. Выглядело это, если уж быть совсем честной, смешно и вовсе не по-геройски. О чем Альба не преминула сообщить Умке, покрутив пальчиком у задорно зеленеющего виска. А потом приподняла босую ножку, собираясь ударом пятки поспособствовать скорейшему приземлению мальчишки, но тот догадался, какую пакость задумала сестра, и быстро разжал пальчики. Глухое «шлеп» и заливистый смех возвестили об удачной встрече с газончиком, на котором до падения Альбуса росли вполне себе милые цветы.
— Давай, Снеж, твоя очередь! Я поймаю, — велел братишка, еще не зная, что ближайшая родственница сейчас покинет его и позорно сбежит. Но в этот момент раздался до боли знакомый голос, от которого у девочки внутри все замерло, а потом крохотное сердечко застучало в два раза быстрее. Малышка все еще не веря своим ушам, улеглась на живот и свесилась с окна, мимоходом чуть не свалившись вниз головой. Под ласковыми солнечными лучами сверкали две родные макушки — зеленая... и рыжая! Родная морковочная макушечка!
— Дядя Даниэль! Живо-о-о-ой! — раздался счастливый визг сверху, за которым последовала и сама Альба, от избытка чувств кувырком слетевшая с окна.

Колдун подкрался незаметно...
Даниэль Росси и без того был страшен, как Судный день, а теперь еще и выглядел неважнецки. Хуже живого колдуна может быть только мертвый колдун... фи. От одного его вида глаза у ребенка стали квадратные, волосы поднялись дыбом, а сердце с глухим стуком провалилось в пятки. Мальчишка затаил дыхание на пару мгновений, а затем принюхался. Какова на запах мертвечина, Альбус знавал уже давно. С тех самых пор, как положил коробку с замерзшей в февральские морозы птицей на каминную полку погреться. «Уже разлагается», — про себя отметил Альби. Не то, чтобы от обычного облика Господина Лоси несло как-то особенно неприятно, но вампирам вообще не полагается пахнуть псиной. Правда, это и развенчивает догадку о ходячем покойнике. В каком-то смысле от этих мыслей мальчишке полегчало. А потом он подумал о том, что у него все еще остались мысли, а это значит, что лечение сработало, и мозг не совсем вытек. От такой радости в пору было вообще цвести и колоситься, но следом пришли новые мрачные соображения. Колдун умеет вынимать мысли из головы! А если что-то откуда-то вынуто, то что-то другое может быть туда покладено. Вот так он и поступил со Снежкой, рыжий засранец! Главное — не дать ему ничего вытянуть из головы! Тогда колдун не сможет подчинить себе Альбуса. А вот из сестры так и бил фонтан радости и жизнелюбия, пока та барахталась на руках у недруга, от чему самому Умке хотелось плакать. Он старался быть хорошим братом, быть ей защитником и выполнять роль старшего (опустим тот факт, что единственного) мужчины в семье. И чего он добился? Убийца родителей жив (ну, или выглядит более-менее живым), зеленовласая сестрица вовсе выжила из ума, сам он ранен и обессилен, и все его начинания потерпели крах. Лишь одна мысль грела его весь сегодняшний день: «Им дети нужны». Ее он низачто-низачто не отдаст гадкому Даниэлю Росси! Ленокс сказал — Ленокс сделал! Благо, нелепое сборище у больничного окна пополнилось местным персоналом, на чьих лицах застыла почти забавная (если бы не прискорбность ситуации) смесь зеленоватого ужаса и розовощекой вины. Очень кстати! Они то и отвлекли колдуна от бесценных умкиных мыслей, который, заткнув уши указательными пальцами, завел звонкое: «ЛА-ЛА-ЛА-ЛА-ЛА...!».

Отредактировано Альбус Ленокс (30.11.2011 18:25)

Представители медицинской братии очень быстро разбежались по делам, которые очень срочно у них появились. Подоконник опустел. Даниэль вздохнул и с некоторым раздражением посмотрел на Мориса. Тот поспешно закрыл рот, подхватил на руки Альбуса и торопливо понес его навстречу спешащему к ним врачу и сестрам, которые безуспешно пытались найти убежище за худой и сутулой спиной своего шефа. Врач устало махнул рукой в сторону входа, предоставив Морису почетное право доставить пострадавшего Альбуса в процедурную, где того подвергли тщательному осмотру. Его многострадальную головушку отмыли, шишку обработали и перевязали так, что мальчишка стал похож на раненого в неравной битве героя.
Проводив взглядом зеленеющую макушку мальчишки, раскачивающуюся над плечом Мориса, Даниэль опустил взгляд на девочку, которая цеплялась за его руку с видом полноправной хозяйки. Он чувствовал себя странно.
Даниэль, несмотря на свою очень долгую жизнь, имел на удивление небольшой опыт общения с детьми и предпочитал держаться от них подальше. Исключением, пожалуй, была лишь Арлет, которой было позволено слишком много. Только этой непоседе было дозволено называть его на «ты», врываться в его комнаты без стука, наезжать на него лошадью и пачкать его рубашку слюнями, соплями и слезами. Но даже под самой страшной пыткой Даниэль не признался бы самому себе, что ему это нравится.
— Мазель Ленокс, вы взрослая барышня, полагаю, вы сможете переодеться и позавтракать без моей помощи?
Он сопроводил важно вышагивающую девочку до дверей палаты, где передал ее сестре, которая, зардевшись, украдкой поглядывала на Даниэля. Тот лишь вздохнул. Пока персонал больницы воодушевленно крутился вокруг беспокойных пациентов, Даниэль успел привести себя в порядок, переодеться и позволил врачам осмотреть и перевязать свои раны.
Единственный, кому так и не довелось передохнуть, был Морис. Встревоженный, смертельно уставший и осунувшийся, он не отходил от Альбуса ни на шаг. Морис проследил за тем, чтобы ребенка накормили, помог ему переодеться и через пару часов все они встретились у кареты. Мельком взглянув на падающего с ног от усталости возницу, Даниэль велел ему сесть в карету вместе с детьми, а сам занял его место. Через минуту экипаж покинул территорию больницы, персонал которой вздохнул вслед с явным облегчением.

  [Орлей] Имение Сен-Мишель-Лоран

Отредактировано Даниэль Арман Эриан Росси (27.12.2011 11:52)