Мелководье, берег
-----------------------------------------------------
Дирижабль «Атлантис» 

Когда началось крушение, Дейда не сразу поняла что это, по началу она решила, что судно попало в воздушную яму, уж с ними она познакомилась не по наслышке, обучаясь искусству полета. Но когда по передатчику объявили, что корабль падает и всех просят пройти к спасательным шлюпкам, то поняла что ошиблась. Корабль сильно накренился, девушка кинулась к своей соседке и попыталась разбудить ее, после чего они вместе стали пробираться к шлюпкам. Но по дороге их разделило, корабль снова шатнуло и куча хлама разделила двух девушек, Дейда чудом выжила и не была погребена под кучей мебели, что теперь не проходимой баррикадой разделяла их.
С трудом поднявшись на ноги, она двинулась дальше, отовсюду слышались крики, мольбы о помощи, а иногда и проклятья. Бросив все свои вещи Дейда двигалась дальше, пока не достигла спасательных капсул и уже спустя пару мгновений уже наблюдала за наиприятнейшим фейерверком в мире. Такое не каждый день увидишь, все сверкало и горело, взрывалось и отражалось разными красками на воде. И где-то там виднелось темное пятно, что неестественно дрейфовало в голубизне океана. Это был остров и сейчас спасательная лодка направлялась к нему.
Посадка была не из мягких, лодку пару раз тряхнуло, отчего девушка даже ударилась плечом, потерев ушибленное место, возмутительно фыркнула. Выбравшись на берег Девушка стала оглядываться, берег был пустынным, кажется, жизнь покинула его. К берегу продолжали прибывать спасательные капсулы.
Но ее мыслям не суждено было найти ответ — из глубины острова к ним кто-то приближался, сердце замерло, как и девушка с тихой надеждой, что это спасатели двинулась к ним.
Вампиресса и не подозревала о намерениях, приближающихся к ней людей или вампиров, пока лицо одного из них не удалось хорошо разглядеть. Его лицо искажала злорадная ухмылка, во взгляде читалось все гнусное, что только можно было предположить.
«Неужели это конец?» — мелькнула мысль, Дейда понимала, что убежать ей не удастся — их было слишком много. Девушка резко развернулась и попыталась предпринять попытку к бегству, но туфельки предательски вязли в песке, пока девушка просто не запуталась в собственном платье и не растянулась на жарком пляже. Издевательский хохот тут же раздался со спины, похоже они даже и не ускорили шаг, дабы поймать ее, ведь бежать девушке и так было не куда.
Сердце бешено заколотилось, один из них подошел и рывком поднял бедную девушку с песка, после чего перекинул через плечо и понес куда-то. Дейда рьяно сопротивлялась, извивалась и стучала своими кулачками по широкой спине пирата, догадаться, что это пираты, не составило уже труда.
— Отпустите, отпустите меня... Вы не знаете с кем имеете дело, я Дейда фон Трамплтон, дочь Урбана фон Трамплтона. У нас много денег, за меня заплатят хороший выкуп. Вы должны... нет вы обязаны хорошо со мной обращаться, иначе не получите ни одного флорена! — причитала вампиресса, пока не отесанный пират ее куда нес, сам не понимая, чем закончится эта встреча.

  (временной скачок в пару дней)    Обитель Моргана

Берег
-----------------------------------------------------

Смуглый абориген потихоньку приближался к девушке, с опаской разглядывая её. Подбирался к ней он весьма необычно: подпрыгивал, спуская то одну ногу, то другую, своими движениями и жестами напоминая жестокую карикатуру обезьянки. Да, над этим мужиком явно кто-то посмеялся свыше, причём жестоко и злобно. И вправду же, мужик был какой-то дикий: постоянно тыкал обугленной палочкой в ревенантку, а потом, как та, кажется, подала хоть какие-то признаки жизни, абориген яростно заорал, отпрыгнул и кричал да кричал без умолку.

А ведь реакция-то, на самом деле, понятна: на Ксеноне женщины были чем-то высшим, внеземным, почитались как дочки божеств и островного Всевышнего. Из-за этого слабый пол злоупотреблял своим положением, жутко угнетал мужчин от мала до велика. Единственное исключение составляли достойнейшие из достойных экземпляры мужского пола, за которых «дамы» боролись.

Чумазый коренной житель движущегося острова недоверчиво оглядел неподвижную женщину... Той, судя по всему, требовалась помощь и его долгом было оказать ей её.

Берег
-----------------------------------------------------

Изуродованная дистрофичка, кою несли мужики в лес, совсем не казалась им непривлекательной. На Ксеноне ценили душу, ибо красивые, но стервозные, здесь правили женщины, взявшие вампирские кланы и островные поселения под свою твёрдую, но увлажнённую кокосовым кремом, руку. И пускай они были красивы, привлекательны и сексуальны, здесь же, уже отдавая дань традициям, обычаям и привычкам, доброту существ определяли по ясности глаз. Да-да, именно так.

Ну и что, что доброе существо могло пару раз разорвать другое существо. Ну и что, что такие вот добрые существа спиваются кровью... Главное ведь душа, а не прошлое! Ну и что, что глупо, ну уж такие вот традиции у мужиков-работяг на этом Ксеноне.

Протащили тётку эту, выплывшую, словно бутылка с посланием (заместо послания был тот самый страшнющий шрам, как бэ намекающий на опасность людей и вампиров за далёкими морями, а точнее морем, венчающим движущийся остров), в самую гущу жаркого тропического леса (словно те самые жаркие тропические ксенонские мужики). Раздели, окрапивили ранку, а потом помазали совсем нежгучей целебной мазью, отваренной из змеиного яда, ядовитого плюща, экваториальной калинки-малинки с соседней тропинки. Ещё в той мази был молотый порошок кристалла из великой пещеры. В общем, мазь была не только целебная, но и дающая огромный прилив сил и энергии. Как и физической, так и псионической...

Берег
-----------------------------------------------------
Дирижабль «Атлантис» 

Вокруг песок и камни, чуть поодаль виднеются экзотические деревья. Небо синее-синее, безграничное, необъятное... и такое чужое! От соли жжет горло, а тело болит, словно избитое. Селена морщится. Ей хочется откинуться на горячий песок и забыться, что, в принципе, она и собиралась сделать, если бы не крики и ругань, доносящиеся откуда-то издалека, по всей видимости, из видневшейся вдалеке чащи неизвестных ей деревьев.
Она не в себе, разум, словно закрытый серой пеленой, молчит, и девушка действует чисто рефлекторно. Крики — живые существа, живые существа — значит, ей помогут. Согласитесь, не совсем разумные выводы. И тем не менее... Нечеловеческим усилием воли, заставив себя подняться, Селена, пошатываясь, отправляется к источнику шума.

Отредактировано Селена Саммер (09.11.2011 00:11)

Берег
-----------------------------------------------------
Непривычно первый раз в жизни ходить по песку. Вдвойне необычнее ходить по нему в сандалиях с каблуком, особенно, когда твой вестибулярный аппарат слегка не в себе. По прошествии некоторого времени, достаточного для нескольких падений и спотыканий, оная обувь волшебным образом перекочевала с ног в руки. Изящное вечернее платье, цвета чужого неба, также не прибавляло особого комфорта, стесняя движения. Камни, коими пестрел верх изделия столичной модистки, насмешливо играли солнечными бликами. Селена очень хотела бы узнать, что делает здесь в таком виде.
Дойдя до первых деревьев, девушка остановилась, переводя дух. Все это время она силилась вспомнить хоть что-нибудь полезное, но голова была поразительно пуста: спроси ее сейчас, она бы не назвала и собственного имени.
Незнакомый лес поражал пестротой красок.
«Можно подумать, что я в сказке», — невесело подумалось ей, — «но добрая ли эта сказка или продолжение недавнего кошмара?»
Селена шла, все глубже и глубже уходя в лес. Она больше не слышала криков — они прервались некоторое время назад, но давно ли — точно она сказать не могла.
Впереди послышался шум, и с соседней ветки слетела большая яркая птица. Отвлеченная, Селена совсем забыла смотреть под ноги, и, как результат, полетела вперед, зацепившись ногой за какой-то корень. Платье, не предназначенное для таких кульбитов, от досады треснуло по боковому шву, являя свету стройную девичью ножку во всей своей красе, практически до бедра.
Вся эта ситуация от начала и до конца начинала ее раздражать. Селена приняла сидячее положение и облокотилась на ствол ближайшего дерева. Ладони были счесаны, а вот там, у самого мизинца, кажется, впилась заноза.
— Да что же за день такой... — начала, было, девушка, но договорить ей не дали. Из зелени прямо на нее вылетело нечто, отдаленно напоминающее женщину с копьем. Причем факт наличия копья был более очевиден. Одежда отсутствовала вовсе, тело незнакомки пересекал ужасный шрам, на коже запеклась кровь, а глаза были совершенно дикими. Но Селена сегодня получила такую порцию неожиданностей, что убегать или проявлять бурные эмоции просто не могла. Она все так же сидела, опершись на дерево, и смотрела прямо на незнакомку. Только в голове все крутились два слова: «страшная сказка».

Отредактировано Селена Саммер (09.11.2011 00:12)

Берег
-----------------------------------------------------
Близкие люди должны закрывать мертвым глаза — чтобы их души могли легко найти дорогу в лучший мир. Так говорят. Но кто окажет ей такую честь? Кто проводит ее в последний путь здесь, на неведомом берегу? И есть ли вообще они у нее — близкие? «Если уж и суждено умереть таким глупым образом, так пусть все будет по правильному» — и она закрывает глаза, смиряясь со своей участью, с этим несуразным днем и всем произошедшим за него. Она слышит шорох листьев, едва различимый шум прибоя, чувствует спиной жесткую кору дерева. «Мир так прекрасен за мгновение до смерти...» Мгновение, еще одно. «Эй, ей бы уже пора ткнуть меня этой штуковиной...»
Селена осторожно приоткрывает один глаз, затем второй — о, чудо! Хвала Розе, дикарка исчезла! Девушка облегченно вздыхает, как вдруг:
— Там каннибалы! — доносится из-за спины и Селена подпрыгивает от неожиданности.
— Конечно, а еще зеленые гоблины и говорящие коты, — девушка недовольно бурчит себе под нос, поднимаясь. Раз уж повстречалась сумасшедшая, и отставать от нее не хочет (и при этом копьем не тыкает), нужно с ней пообщаться — а вдруг на самом деле человек хороший, просто у него временные трудности? Селена еще раз бросила взгляд на голую окровавленную незнакомку. «Большие должны быть трудности. Очень».
А та все кричала на нее, говоря что-то неразборчивое о преследователях, но Селена была погружена в свои размышления о жизненных каверзах и слушала ее в пол уха. Но вот до слуха стали относиться отдаленные крики и топот, и девушка спешно решила поверить незнакомке, которая уже вскарабкалась на дерево, требуя, чтобы Селена последовала ее примеру. «Дерево так дерево. Одним дурацким поступком больше — одним меньше, сегодня я не буду удивляться тому, что сижу на дереве в тропическом лесу вместе с голой женщиной» — примерно с такими мыслями Селена, вздохнув, полезла на дерево.
Платье, будучи разодранным, уже не стесняло движений, но ладони по-прежнему жгло, и первая попытка укротить дерево оказалась неудачной. Дикарка протянула ей руку и, с ее помощью, Селена все-таки оказалась наверху. Шум потенциальных преследователей теперь был слышен отчетливо и ясно. Девушка покрепче ухватилась за ветку и затаила дыхание, напряженно вглядываясь в зеленые дебри.

Отредактировано Селена Саммер (09.11.2011 00:10)

Берег
-----------------------------------------------------
Селена с сожалением покачала головой:
— Не хочу тебя разочаровывать, но у самой в голове пусто. Не имени, ни воспоминаний. Я также не могу сказать, кто ты — твое лицо не кажется мне знакомым. Мне вообще ничто здесь не кажется знакомым... Я очнулась на берегу, услышала крики и пошла сюда — вот и все, пожалуй. Все это напоминает чью-то злую шутку.
Девушка осторожно спустилась вниз и остановилась, смотря в ту сторону, где скрылись туземцы.
— Как думаешь, они быстро поймут, что их одурачили?
Подумав, она все-таки одела сандалии, которые лишь чудом не потерялись в общей суматохе. Теперь обувь казалась подарком небес — заросли были полны колючек, острых палочек и прочих творений местной флоры, на которые девушка не хотела бы наступать босиком. Она перевела взгляд на свои руки и принялась отрывать лоскут ткани от подола. Кое-как очистив ладошки от прилипшей грязи и перевязав их, она снова обратилась к девушке с дерева.
— Неплохо бы найти воду... и одежду для тебя. Тебе не больно? — Селена сделала неопределенный жест рукой, указующий на шрам незнакомки, после чего продолжила:
— В любом случае, все раны — и твои, и мои, нужно обработать. Я уверена, если найти правильные травы, я бы смогла что-то сделать. Может, я врач или кто-то вроде?
Селена посмотрела на незнакомку и неожиданно улыбнулась — первый раз за сегодня. Наличие спутницы вселяло пусть маленькую, но надежду, на то, что страшная сказка все-таки закончится хорошо.

Берег
-----------------------------------------------------
— Надо так надо.
Селена развернулась и пошла за опередившей ее на пару шагов спутницей. Улыбка исчезла, но на лице больше не было выражения покорной обреченности. Ей вдруг овладело поразительное спокойствие и решимость, словно уравновешивая все негативные эмоции, преобладавшие в ней еще недавно, а настроение настолько отклонилось в «плюс», что девушка даже начала насвистывать под нос какую-то беззаботную мелодию. Так уж она была устроена — уныние было для нее противоестественным состоянием и, словно стрелка, отведенная от магнита, она неизменно, сама того не замечая, возвращалась к положительному полюсу.
Полностью отдаваясь на волю незнакомки, как проводника, Селена позволила себе внимательнее оглядеться по сторонам, и была просто поражена увиденным. Как только не замечала она до сих пор эти мириады оттенков зеленого? Эти причудливые цветы и листья, изогнутые, перекрученные под неимоверными углами, и будто нарочно вырезанные неведомым мастером?
«Джунгли», — подумалось Селене, — «словно диковинное огромное создание. Причем вполне живое и разумное». Она могла слышать его дыхание в шорохе насекомых под ногами, в покачивании листьев, в прогибе едва-едва скрипящих под тяжестью плодов веток, в особенном, вибрирующем звуке крыльев, и в шуме скачущих по деревьям птиц и животных. Могла прикоснуться к его коже: иногда грубой, такой, как потрескавшаяся кора исполинских древ, а иногда нежной, как недавно пробившийся сквозь толщу влажной земли росток. Могла рассмотреть все-все, до единого, сухожилия лиан, протянувшиеся вперед, насколько хватало взгляда. Она часто останавливалась, чтобы рассмотреть то или иное растение, а некоторые листья и плоды складывала в подол платья, заткнув его за пояс и сделав импровизированный карман. Ноги при этом оголялись выше колен, но кто увидит ее здесь, кто осудит? От единственных известных ей здесь ценителей прекрасного, которые в данный момент ищут ее спутницу где-то позади, она бы побежала, не задумываясь ни минуты о каких бы то ни было приличиях. Да и они бы, врядли о чем задумались, смотря на ее ноги, кроме гастрономического аспекта.
Растения девушка собирала чисто интуитивно, полагаясь на принцип «нравится — не нравится». Можете смеяться, но что-то внутри будто подсказывало ей, что стоит брать, а что — нет. В конце концов Селена порядком отстала от Дикой, как она про себя называла спасшую ее незнакомку. Пришлось оставить свое познавательное занятие, покрепче ухватить подол и, чуть ли не бегом, спешно ее догонять. Перспектива снова остаться одной девушку не прельщала.

  Джунгли

Отредактировано Селена Саммер (12.11.2011 00:34)

Скарлетт Бладрест
-----------------------------------------------------
Берег
-----------------------------------------------------
Бриг «Гинеколог Моргота» 

Ортего смотрел на берег. Во тьме угадывались очертания каменных глыб, за сотни, тысячи, миллионы лет изъеденных солёными каплями воды. Похоже, им повезло. Сильно повезло. Гораздо сильнее, чем десяткам тех, чьи корабли, лодки и шлюпки лежали здесь же. «Нам вообще сильно везёт. Но, к сожалению, на приключения», — усмехнулся своим мыслям человек.
— Я думаю, — обратился он к Скарлетт, — что прежде чем куда-либо идти, экспедиция всё же дождётся рассвета. Ибо, как подсказывает мне мой жизненный опыт подобных экспедиций, даже поле (и особенно поле) может представлять ночью очень, очень неприятное препятствие. А там, насколько я вижу, лес. Так что, мне кажется, развести костёр — не худшая идея. Сделав десяток-другой шагов от воды (чтобы не долетали брызги), он задумался. С одной стороны, на песке сидеть не столь приятно. С другой — в темноте не поймёшь, что там дальше, трава, камни? Хотя, сидеть в любом случае можно на досках, коих тут в изобилии. Да и через пару часов вполне могут пригодиться дрова. В общем, «от добра добра не ищут», как гласит одна пословица. Правильная ли?
Расчистив ногами место, Даниэл подобрал какой-то обломок весла и уложил его на песок. Достал флакон, открыл пробку и принялся лить на весло так, чтобы жидкость успевала впитываться. Гальванический элемент был извлечён из кармана и, после непродолжительных манипуляций, дал искру. «Тепло, хорошо... Красота!» — решил Ортего, разыскивая доски посуше — присесть. А огонь с метр высотой уже сиял во тьме ночи. Синим и зелёным цветами, правда, но кого будут волновать такие мелочи?

Отредактировано Деспенсеро (18.11.2011 01:02)

Мелководье
-----------------------------------------------------
Бриг «Гинеколог Моргота» 

Шварцмайер покрепче сжал кулаки, готовясь к подаркам Леи. Он чувствовал, что что-то ему предстоит увидеть на этом острове такое, что он давно ожидал. Но что же это на самом деле? Селена? Карл, которого оборотень не видел уже несколько дней? Или свою Смерть? Или же всё сразу?
Лишь сглотнул слюну, подумавши о смерти. Много времени он размышлял о ней, представлял, что будет после её поцелуя, что будет, если он найдёт смерть в своих друзьях, в своих старых знакомых. А остались ли у него друзья? Единственный друг, что был с ним всю жизнь — Селена. Но тогда, на дирижабле, он потерял её. И до сих пор не может найти.
Он видел каменистый берег, бывший некогда великой горой, видел зелёную полосу, бывшую некогда непроходимыми джунглями, и являющимися сейчас лишь жалким кусочком великого ксенонского леса, такого тропического и экзотического, невиданного ни норданскому, ни даже хурбастанскому взору. Может лишь инграссцы видели такую диковинную красоту?
Он видел островные растения, совсем недавно разглядел в траве причудливого зверька, такого незнакомого глазу Вольфганга. Он видел наипрекраснейший рассвет, великолепное небо, в коем не было не единой примеси газа, издаваемого тоннами из труб городских заводов. Он видел радужную высь, испещрённую многочисленными разноцветными полосками. Это был прекрасный рассвет, лучший, который когда-либо видел оборотень.
На его тело попала малюсенькая капелька воды: она лениво высыхала, настолько лениво, сколько вообще можно. Вслед за живой частицей умирающего в собственных грёзах моря, пролетели на тело шавки и ещё несколько братьев и сестёр капельки. Они также исчезали, испарялись, чуть раздражая Вульфа. Парень лишь в состоянии лёгкой озлобленности прикусил губу и шагнул в бесконечную зеленую даль, простирающуюся по всему острову: на горах, на берегах; эти травы, деревья и растения венчали остров и даже полностью поглощали его, не жалея и собственных сил.
Вольфганг лишь надеялся хотя бы на малейшую компанию, и, утонув в собственных же ожиданиях, решил остановиться и присесть на близстоящий камень. Он разглядывал людей и вампиров, смертных и бессмертных, спускающихся с борта и направляющихся исследовать чудо природы. Должен же быть хоть кто-то на этом чёртовом корабле, кто ему пригля... ого, а вот и то, что надо!
Черноволосая и бледноликая, Шварцмайер ощущал в ней что-то знакомое. Знакомое природой и собственными ощущениями. Она словно была оборотнем, или даже должна была им стать, но умело контролировала себя, или же совсем ещё не обращённая в Таинство Зверя. Кто же она?
Она его, несомненно, раздражала, как и любой вампир, как и любая не-блондинка: в чём-то даже бесила. Он знал, как она себя поведёт в его компании, и как настроена на эдакую «приветливость» со стороны незнакомца. Он всё знал об этих певчих птичках чистых кровей. Всё, ведь все они так предсказуемы. Они даже не могут сами что либо ответить: за них уже всё предрешили родители, заставить заучить ответы, придуманные множество веков назад и не имеющих уже никакой силы в современных порах.

Рихарду Виктору Кёнингу, Эсмеральде Лэйкмур, Валентине Дракуле, Вольфгангу Шварцмайеру
-----------------------------------------------------
Мелководье
-----------------------------------------------------
Бриг «Гинеколог Моргота» 

Покачивающаяся из стороны в сторону шлюпка не внушала хрупкой княжне ровным счетом никакого доверия вкупе с уверенностью в ее устойчивости и безопасности путешествий в этом хлипком кусочке дерева, иначе уж никак не назовешь! Расстроенно надув губки, девушка недовольно выдохнула и страдальчески закатила глаза. Ну, за что вот такие вот страдания?! С какого перепугу ей понадобилось переть в эту идиотскую экспедицию? Моря музыкантка не боялась. Подумаешь, вода! Она же не кошка. Вот только это глупое платье с кучей рюшей и оборок причинило бы весьма много неудобств, если Браун окажется не на суше. Намокнет и пойдет ко дну. Кстати, весьма преспокойненько... Конечно, идея об избавлении от этого одеяния казалась представительнице клана Эль Братто необыкновенно разумной, когда речь шла о спасении собственной шкурки... да только вряд ли бы мадам одобрила. Печально. Придется тонуть, если выпадешь за борт. Хотя какой тут, извиняюсь, к Морготу, борт?! Мысленно выругавшись, вампиресса фыркнула, наблюдая за душевными стенаниями Эсмеральды Лэйкмур. «Как мило...» — ухмылялась барышня, следя за порывами ненависти Матушки и попытками их усмирить. Как-никак, но все ж приличия подавлялись естественными эмоциями. Свобода, торжественно отсалютовав пассажирам, пронеслась мимо, заражая всех, — а особенно Дэль, — своим количеством, пьянящим здравый разум от избытка. Босые ноги упирались в древо, прохладный ветерок приятно обдувал лицо, и Аоэль впервые за всю свою жизнь чувствовала себя поистине счастливой. Свобода... Ее дурманящий вкус пропитывал все естество, пробираясь сквозь ноздри, скользя меж приоткрытых губ, даже через уши залезая! Матросы неспешно гребли, как бы тщась вывести музыкантку из себя.

Решив отвлечься от «печального», Дэль вслушалась в диалог... или как там еще можно было назвать беседу, ничем не походящую, даже ужасно отдаленно, на светский разговор? Матушка справлялась о самочувствии и всем прочем Валентины Дракулы, уворачиваясь от нападок тигренка. Раздался спешный шорох ткани — мадам тщательнее укутывалась в халат. Ха-ха! Как будто он мог уберечь ее от зверских коготочков! Да ни за что! А звереныш с неподдельным любопытством ребенка разглядывал щиколотки леди... вкусные они, наверное. Ох, о чем мы? Так вот, бедняжка мэм Лэйкмур, произнося имя своей дражайшей воспитанницы, была вынуждена набрать в грудь побольше воздуха. «Так-то вам! Будете знать!» — в кои-то веки Джурили на самом деле гордилась своим «аристократическим» именем. Точнее, по-аристократически длинным именем. Когда она им представлялась, Браун даже чувствовала себя настоящей княжной. Такой старинной княжной, или даже королевой.... Да, королевой, а если и той еще лучше — иностранным послом! Именно у них были такие длиннющие имечки! Невольно рассмеявшись, барышня взглянула в сторону брега.

— Ур-ра! — завопила музыкантка, вскочив в шлюпке на ноги. Чуть не вышвырнув из мадам, спешно схватившуюся за руку сэра Кенинга, за борт, — в не особенно тепленькую водичку, — смертельно перепугав мисс Валентину, вечный ребенок вскинул руки вверх, подставив ладони небу, сияющей белизною луне и продолжал отчаянно голосить. — Земля-я-я! — и правда. Этот самый кусочек суши потихоньку приближался, с каждым гребком весел матросов. Ступив на берег, кожи стоп коснулся прохладный золотистый песок, и мазель Браун расплылась в улыбке. К счастью, до берега все пассажиры этого кусочка дерева под названием шлюпка добрались очень даже благополучно, никто не утонул, не выпал за борт ... и, что немаловажно в сей ситуации, — когда все невообразимо голодны, точно волки, — никто никого не съел. Так что все весьма и весьма прекрасненько развивалось. Прикрыв усталые веки, княжна подставила лицо таящей на глазах луне; луне, уступающей свое место нещадно жарящему солнцу. В этом-то и проявлялись минусы лета — вечное светило, одаривающее своими лучиками, не было очень благоприятно для кожи вампирской. Но постойте-ка!

Носик маленького ликана дернулся, втягивая в себя запах... оборотня. Не обращая внимания на оклики матросов, девушка, закрыв глаза, растворилась в этом амбре. Юноша. Человек. При осознании этой детали музыкантка невольно поморщилась — от незнакомца несло депрессией и подавленностью. Но ликантроп. Оборотень. Зажмурившись получше, Браун, доверившись обонянию зверя, зашагала в сторону аромата. Он вел ее. Запах ее вел лучше любых глаз, подсказок, компасов и амулетов. «Иногда это даже очень удобно», — улыбнулась барышня и, не заметив той детали, что уже нашла свою цель, врезалась в нечто... мягкое. И кое-где немножко костлявое. В панике распахнув глаза, Лаэкеррельмилиауна уперлась взглядом очей кофейно-эбонитового колера на него... Честно говоря, ничего особенного. Растрепанные волосы, янтарные глаза зверя, пара сережек в ушах, бежево-коричневый костюмчик... и отвращение к Дэль.
— Я тоже очень, — Арноанте специально выделила тоном последнее слово, — рада Вас видеть, мой хмурый друг... — хмыкнула музыкантка, все ж не соизволив отодвинуться от ликана. Как будто бы назло раздражала его, нарушая личное пространство, вторгаясь в так называемую «интимную зону».

Эсмеральде Лэйкмур и Рихарду Виктору Кёнингу
-----------------------------------------------------
Мелководье
-----------------------------------------------------
Бриг «Гинеколог Моргота» 

С каждым медленным покачиванием несчастной лодки на волнах Валентина все сильнее ненавидела море и все что с ним было связано. Больше всего ей хотелось закончить это ужасное путешествие и вернуться домой, к любимой сестре, и уютной постели. Однако по многим причинам ее мечтам было не суждено сбыться, по крайней мере, так скоро как ей того хотелось бы. Сейчас находясь в шлюпке, девушка успокаивала себя тем, что она находится в приятной компании, и это более или менее заставляло ее думать о хорошем завершении всей экспедиции. Лэди Лэйкмур была явно того же мнения что и Валентина по поводу всего, что с ними произошло но, как и положено истиной аристократке, она сдерживала свои эмоции, стараясь не выставлять их на показ, да и судя по всему ее, смущал тигр, что с явным любопытством разглядывал складки ее одежды с явным предвкушением узнать, что же скрывается под столь интригующей оберткой. Леди Браун напротив подобно неугомонному ребенку скакала по шлюпке, грозя перевернуть ее. И лишь хозяин столь грозного и одновременно грациозного зверя был, не возмутим и спокоен. Казалось эмоции и чувства этого вампира были надежно скрыты от посторонних, и это не могло не восхищать графиню. Достигнув берега, девушка, наверное, впервые испытала облегчение. Ощущение твердой поверхности в миг разогнало ту хандру, что охватило ее в столь долгом плавание. Аоэль с присущем только ей одной детским позитивом и активностью тут же убежала в сторону уже приплывших вампиров и людей. Валентина набрав в грудь побольше воздуха вежливо обратилась к оставшимся спутникам.
— Как вы думаете, что нас может ожидать в этом месте? Девушка вопросительно посмотрела на вампиресу, затем на вампира с тигром.

Отредактировано Валентина Дракула (30.06.2012 18:50)

Аоэль Браун, Эсмеральде Лэйкмур, Валентине Дракуле
-----------------------------------------------------
Мелководье
-----------------------------------------------------
Бриг «Гинеколог Моргота» 

Прошло немного времени и начало высадки оторвала мужчину от столь увлекательного занятия, как забота о собственном оружие. И вскоре он оказался в одной шлюпке со своими новыми знакомыми, которым явно было что обсудить, тем более что в отличие от него они были знакомы. А прелестная юная леди, скакала по шлюпке в нетерпение, так и норовя её кувырнуть. Но это было вряд ли возможно, поэтому мужчина занялся своими размышлениями, смотря на приближающийся к ним остров.
А этих размышлений было не мало. Сбежать от последних событий можно было и на край света, но вернуться на этот остров. Его явно сюда привело не праздное любопытство, скорее непреодолимое желание рискнуть своей шкурой, чем он занимался большую часть жизни, ввязываясь в бесчисленное количество авантюр, сомнительных мероприятий. Если бы его подопечный не был бы сейчас отвлечен, он скорее бы всего тоже поддался эмоциональному фону хозяина, но он был занят, Кстати, а чем он и правда занят? Вампир перевёл взгляд на тигра у себя в ногах. Тот с непреодолимым любопытством разглядывал уже почти спрятанные полоски оголенной кожи, а именно лодыжки женщины, которая и была опекуном спасенной им юной Аоэль. На какое-то мгновение его даже заставили улыбнуться опасения аристократки. Но затем пришлось прислушаться, чтобы уловить всю моментально выданную информацию, на порыве проснувшихся манер, о которых вспоминать как-то и не хотело.
— Рад знакомству, — как можно более вежливо совершив кивок по этикету. — Как я понимаю вы, по видимому, откуда-то меня знаете. С вашей очаровательной воспитанницей мы уже знакомы, — он улыбнулся юной леди. — Но для вашей подруги, я полагаю, мне нужно представиться, — вампир перевёл взгляд на белокурую представительницу дракулитов. — Моё имя Рихард Виктор Кёнинг, не имел чести знать вас, но тоже несомненно рад знакомству с вами. Ах, да... — видя всё ещё продолжающиеся единоборства миледи и его тигра, он всё же вернулся вниманием к этому и склонившись, не забыв незаметно для окружающих, уделить внимания и почти что скрытым стройным ножкам женщины, подтащил, его к себе за загривок, без малейших опасений за реакцию благородного зверя, за обращение как с котом, укладывая его морду себе на колени и успокаивающе трепля за ухо. — Забыл вам представить нашего пушистого соседа по шлюпке. Это уже мой воспитанник и зовут его Шамсиджахан. Кстати, в бывшим житель данного острова.
Шлюпка как раз причалила к берегу и тигр, посмотрев на хозяина вопрошая, был отпущен на волю и тут же ринулся валяться в писке, радуясь почве под лапами. А его хозяин помог с разгрузкой багажа матросам и после вернулся к дамам, которых уже стала на одну меньше. Вторую он чувствовал недалеко, подверженную любопытству к очень сомнительному господину, крайне сомнительной расы.
— Я бы соврал, если бы сказал, что отдых на курорте, — усмехнулся он отвечая на вопрос одной из леди. — Но позволю себе сменить тему. Мазель Лэйкмур, вам не кажется, что юной Аоэль стоило бы не отделяться от вас в таком месте?

Деспенсеро
-----------------------------------------------------
Берег
-----------------------------------------------------
Линия горизонта постепенно светлела, с каждой минутой становясь все шире. День явно побеждал ночь, прогоняя соперницу, чтобы полностью ступить в свои права и осветить землю теплым лучом. Да, здесь солнце теплее чем в Дракенфурте, каким бы глупым не казалось это примечание... Совсем немного времени пройдет, и тьма окончательно раствориться: не останется густых лоскутков мглы в кронах деревьев, что образуют собой мрачные, но от того еще более великолепные аркады.
Скарлетт стояла почти неподвижно, замерев у костра, позволяя огню придать хоть каплю живого тепла ее мраморной коже, и глядела на лесополосу. Деспенсеро прав — лучше отправляться в путь когда полностью рассветет. Или нет? Что если отбросить в сторону логику и пойти сейчас, продираясь сквозь джунгли туда, где находиться неведомый пока источник притяжения? Несмотря на то, что графиня пообещала себе больше никогда не возвращаться на этот проклятый остров, если конечно, судьба позволит ей вырваться от туда, стоило признать, что она скучала по этим вольным пейзажам... По этому небу...
Непонимание с ноткой удивления и крошечной перчинкой сарказма в голосе господина Ортего ясно дали понять, что она сморозила какую-то глупость, но женщина лишь пожала плечами — не смотря на степень бакалавра в гильдии, она была весьма далека от алхимии в том смысле, в каком его понимали остальные практикующие личности. Упоминание Дем Ренда и его запрета практиковать без лицензии в пределах Дракенфурта заставило ее едва слышно хмыкнуть — закон суров, но это закон. Даже создание духов должно быть строго регламентировано в городе, ибо... Слабая улыбка коснулась губ светловолосой от еще одного воспоминания — созданные Марго духи, с виду совершенно незаметные, не стойкие даже — какая-то глупость... Но если долго вдыхать аромат, который кстати говоря, вызывает неслабое привыкание, можно начать видеть радужные эпизоды, или не слишком радужные... Ну а систематическое употребление — прямая дорога в психушку. Помнится, Марго продала флакон какому-то неприятному мужику, пресса потом писала, что он тронулся умом...
— После какого случая? — откликнулась Остин, выныривая из воспоминаний и рассуждений.