[Дракенфурт] Кафе «Винный вечер»    (прошло три дня)   

Гельдриху не впервой было путешествовать. Он так привык к железной дороге, что знал чуть ли не каждый поворот маршрута Дракенфурт-Бругге. Агент не раз ездил из одной стороны в другую. И теперь он ехал из Дракенфурта домой.
Бругге был ему домом. Самым близким его сердцу домом. Таким же близким, как и образ Лилии в его голове. Что странно, так это то, что агент всё-таки решился на это. Никогда Гельдрих не сказал бы, даже не подумал бы, что сможет так решительно и официально со всем этим порвать: с его извечными погонями, шпионажем и стрельбой. Но, похоже, сама Роза сейчас помогла ему решиться на столь отважный шаг.
Война с Хастиасом славно ударила по Бругге, а потому в штабе тайной канцелярии при дворе Елизаветы просто рвали и метали. Агент этого не видел. Но четко знал это. Он прекрасно помнил, как ему пришлось убить троих своих коллег, дабы те не затащили его в гущу войны, что было равносильно самоубийству. Всех троих он знал лично, всех троих учил когда-то, всех троих похоронил за стенами Дракенфурта. Война эта была последней каплей для Гельдриха. Он был готов нести любую тяжесть, готов был умереть за корону, но своих друзей убивать просто не умел: совесть агента съедала его гораздо быстрее, чем куриво и выпивка, к сожалению...
Вот так, не выдержав гнета и угрызений, да и пропустив стакан-другой виски, агент решил, что с него хватит: пора сложить оружие. А там пускай Роза распоряжается его судьбой.
— Пускай Роза распоряжается моей судьбой, — тихо прошептал Гельд и допил уже не первый свой стакан виски.
Вагон-ресторан весело пошатывался на рельсах. Стук колес не заглушал музыки маленькой труппы, а милая официантка едва успевала разносить заказы. За окном быстро мелькали деревья и зеленые луга. Поезд давно пересек границу с Дракенфуртом, и земля Бругге предстала перед острым взглядом агента. Но Гельдрих не смотрел на красоту природы и на заходящее солнце, что так красиво озаряло луга. Его взгляд был прикован к маленькой коробочке, в которой была чистая смерть, без примеси. К алхимии у Гельдриха был природный дар. Эта была именно та коробочка, которую агент создавал больше недели, сидя в гостинице, — А77Р13Н98.
«Чистая смерть. Без примеси. Что мне уготовила Роза? Неужели я не могу жить как все, с семьей, детьми?...», — лицо вампира скривилось, — «Элисс... Жива ли она? Почему я до этого о ней не вспоминал? Почему я чувствую некую... обреченность? Неужели Роза не хочет, чтобы я опускал револьвер?»
В порыве гнева агент резко подскочил и опрокинул бутылку с виски. Бутылка с янтарной жидкостью резко опрокинулась, и крепчайший напиток просто полился на пол.
— А у меня ты спросила? — Гельдрих со всей силы ударил рукой по столу.
— Хрусь! — сломалось что-то в его кулаке.
Дальнейшие шесть секунд тянулись на удивление долго. Почему долго? Потому, что Гельдрих раньше больше одной мысли за минуту сквозь свою пьяную голову пропустить не мог, а тут он заметил многое. Заметил столько всего говорящего о близком конце.
Бутылка с виски не разбилась, что в жизни агента произошло впервые. Официантка сама подмигнула ему и повернулась за тряпкой, дабы вытереть стол. Агенту даже звать её не пришлось! Где он такое видел? Да нигде! От него не пахло сигарами и виски, будто его и не существовало вовсе. Даже запах пороха отступил перед свежим горным воздухом княжества Бругге. И он не заметил, что проехал свой любимый мост на этом маршруте. Такого раньше тоже никогда не было. И маленькое шипение фитиля в коробочке тоже незнакомо резало слух, будто агент никогда вовсе и не слышал, как горит бикфордов шнур.
«Шесть секунд? А я ничего не напутал?...».
Взрыв ошеломительной силы прогремел в вагоне-ресторане. Щепки полетели в разные стороны, а два соседних вагона остались целы только наполовину. Даже сами пассажиры не понимали, что произошло. Кто-то сорвал стоп-кран, и тормоза паровоза заскрипели по рельсам, а искры полетели в разные стороны, сыпля как из фонтана. Вагоны, что были в хвосте поезда, резко столкнулись с впереди идущими и, с не менее ошеломляющим грохотом, перевернулись на бок. Они сейчас напоминали спичечные коробки, которые кидало из стороны в сторону, а пассажиры, внутри вагонов — маленьких клопов, что стали жертвами мальчишки-коллекционера лет семи, не более.
В этом ужасе самыми устрашающими были не крики и кровь и даже не синее пламя, что охватило вагоны и щепки, лежащие вдоль железной дороги. Самым устрашающим была маленькая шляпа, которая медленно опускалась на землю, окутанная тем же синим пламенем, что и вагоны. Шляпа с инициалами «Г.К.»...

Конец игры

Отредактировано Гельдрих (04.06.2011 00:09)