— Можно мне все то же самое? — сдавленно спросила Стрикс, плотно прижатая к стене. — Вы уж простите, свой жетон я обронила в сранном лесу.
Вампиресса чувствовала, как на запястья ложится холодный металл наручников, как последний ее револьвер покинул свое законное место. Последнее её жутко злило. Стрикс попыталась дернуться, но ее лишь сильнее приперли к стенке.
— Свидетелей в камеру не сажают, морготов выродок — прошипела она в сторону Харриса.
Наконец бравая толпа покинула ставший крайне тесным кабинет. Естественно вместе с мазель Стрикс закованной по рукам. Наручники, конечно же, были из специальных сплавов, но способна ли даже самая крепкая стена выдержать удар волны при двенадцати балльном шторме?
— Темной ночи, господа… — не сбавляя шага, прошептала вампиресса, закрывая глаза.
Все стеклянные поверхности в здании покрылись сетью трещин, и шум тысяч разлетающихся осколков разорвал привычный рабочий шум конторы. Свет в одночасье погас, с эффектом не хуже чем у светошумовых, разве что несколько в обратную сторону – оставшиеся без стеклянной оболочки лампы вспыхивали в последний раз и, чадя едким дымом, гасли навсегда.
Стрикс высвободила правую руку из тисков наручников, оставляя глубокие кровавые борозды на местах соприкосновения с металлом. Освобождать вторую руку не было необходимости, да и времени. Кто забрал её оружие она не знала, поэтому кулак прилетел в челюсть ближайшего юстициара. Раздался хруст костей, чьих, из-за тупой боли в пястных костях своей руки Стрикс не смогла разобрать.
Одна против десятка юстициаров – слишком неравные условия. Осколки стекла захрустели под ногами рванувшей по коридору вамирессы. Места для маневров было не так уж много, но явно больше чем в кабинете Харриса. Тьму наполнили вспышки, а затем и звуки выстрелов. Одна пуля по касательной цапанула плечо, другая отрикошетила в бедро, заставляя Стрикс вскрикнуть и привалиться к стене. Она на ощупь нашла и открыла первую попавшуюся дверь и ввалилась в пустующий кабинет. Силы покидал вампирессу с катастрофической скоростью, львиную долю из которых забрал телекинез.
— Сыч, прекращай этот балаган!
Знакомый голос. Старое прозвище.
— Не то что? — таиться не было смысла. Стрикс зажимала рану на бедре, боясь, что пуля зацепила собой артерию. Тонкие пальцы окрасились багровой жидкостью.
— Ответ ты знаешь.
«Знаю» — сама себе ответила вампиресса, но вслух ни чего не сказала.
Знакомый голос не унимался:
— С твоей регенерацией я бы не сидел и не истекал кровью в своем старом кабинете.
Силентия оглянулась. Кабинета она не узнавала. Много времени прошло с тех пор, когда она действительно была капитаном. Пора было перестать жить прошлым.
От передозировки адреналина сердце колотилось как сумасшедшее Свежие раны пульсировали болью, выталкивая на свою поверхность все новые порции крови. Про слабую регенеративную способность Стрикс знали единицы, большинство из которых уже ушло к Праматери.
— Эйрон, скажи своим, что б не палили… Я сдаюсь! — крикнула Стрикс в коридор, ощущая как по её губам потекла кровь, шедшая из носа.

  [о. Аль-Матрас] Тюрьма особо строгого режима

Отредактировано Силентия Стрикс (10.01.2017 20:07)

3–4 мая 1828 года.

Не дожидаясь, пока наведут порядок, Харрис выкрутил чудом уцелевшую лампочку из какого-то светильника, вернулся в кабинет под аккомпанемент хрустящего под ногами стекла, оживил свою настольную лампу и тут же приступил к изучению дневника. На первый взгляд — ничего особенного, обычный дневник, куда провидица, судя по всему, помимо обычных записей заносила и описания своих видений. Но это не помогало, а лишь путало клирика — порой было не разобрать, что перед ним — описание реальности или очередной вымысел избалованной вампирессы. Но лейтенант прослужил достаточно, чтобы знать, вся эта псионическая хрень кровососов также реальна как и он сам, насколько бы мерзкой она ни казалась. Так что было решено для начала принимать за истину все, что было написано в дневнике.

Читая очередную запись, дампир не заметил как начал перебирать в руке цепочку от второй новой улики — кулона. И вот наступил тот момент, когда кулон оказался прямо над исписанными Филиппой листками. В этот момент он завибрировал, отвлекая мужчину от чтения. Сначала он подумал, что почудилось. Решил проверить — и снова кулон завибрировал, стоило приблизить его к дневнику. Чем ближе, тем сильнее вибрация.

«Моргот! И опять эти вампирский штучки! И что же это значит?»

Пока ясно было только одно — кулон был связан с дневником, а значит, с самой Мориарти. И вибрировал он явно не просто так. Но почему? А вот кто этих псиоников разберет! Насоздают всякой дряни, презирающей законы мироздания, а ты сиди тут, ломай голову.

«Стрикс, чтоб твой труп крысы обглодали, целый графин вискаря угробила!»

Глоток огненной жидкости отлично бы прочистил мозги, как делал это уже тысячи раз, но проклятая психичка, видимо, решила, что односолодовым виски лучше мыть полы и протирать мебель. Так что приходилось просто массировать переносицу и снова вчитываться в записи провидицы. И, спустя пару часов, появилась первая зацепка. Ну, точнее, шанс на зацепку. Харрис прочел описание слишком колоритной девицы, чье лицо украшало едва ли не каждый столб и каждый и угол в Дракенфурте относительно недавно. Беспощадная, кровавая, вселяющая ужас в простых смертных. Леди Мурир. Так она себя называла, так называли ее те, кто решил служить этой двинутой психопатке. Возникнув из ниоткуда и точно так же уйдя в никуда, за короткий промежуток времени эта маньячка убила такую прорву народа, что даже лейтенант удивлялся. И убивала она, судя по всему, то ли каким-то хитрым эликсиром, то ли очередной псионической дребеденью.

«Маньячка появилась в видениях, потому что ей предстояло красоваться на каждом углу, или она в дневнике, потому что ее лицо видел даже слепой в этом городе? А есть разница? Ничего другого я пока все равно не вычитал. В архив».

И потекла полицейская рутина — поиск дела Мурир, копание в бумажках, выискивание в страницах дела крупиц полезной информации, хоть как-то перекликающейся с делом текущим. Но эта рутина нравилась клирику. Уже хотя бы тем, что означала сдвиг с мертвой точки дела, которое до этого было гарантированным висяком.

Результатом еще пары-тройки часов работы стала новомодная доска (поначалу Харрис жутко бесился от навязанной сверху «современной методики организации расследования», но со временем оценил и ворчал уже больше по привычке), на которой красовались карта города с несколькими метками, портреты двух вампиресс, список улик и уже вполне себе полноценная зацепка. Заброшенное кладбище. Там в свое время обосновалась Мурир, о нем говорилось в видении Готьер. Похоже, все дороги вели к заброшенной часовне.

Отредактировано Мастер игры (15.01.2017 10:20)