Когда Скьёр начал доставать клинок, Левор даже не изменил позы. Единственное что изменилось — в его руке появился метательный нож. Не лучшее оружие в ближнем бою, но без глефы ближнего боя нужно было не допустить. Незнакомец надвигался постепенно, все больше высвобождая клинок. «Хороший меч», — промелькнуло в голове Левора, — «Жаль, что придется убить этого недотепу. Хотя может это и к лучшему — ему этот меч будет не нужен, а значит, пригодится мне». Когда для беспроигрышного броска в горло оставалось не больше пары метров, парень внезапно упал на колено.
— Тыыы. Ну и бледный же ты, уважаемый!, — прошипел незнакомец.
— Сам-то в зеркало давно смотрелся? — невозмутимо парировал Левор, на всякий случай готовый увернуться от подлого броска снизу. Впрочем, потасовка явно отменялась. Либо он обернется волком и воспользуется солнечным светом, разорвав недотепу на части, либо метнет нож из тени. Для этого не нужно было выходить на солнце.
— Жду тебя 25 июля здесь, с заходом солнца. Если захочешь, придешь., — внезапно сказал наблюдатель, пока вампир выбирал меж двух способов убийства. «А что, это интересно», — подумал парень. — «Посмотрим, что он из себя представляет».
— Двадцать пятое не скоро. Не хочешь пропустить с нами по стаканчику? — вежливо предложил Левор, пряча нож обратно в рукав. На этом милая встреча, по мнению парня, заканчивалась, а значит, нужно было уходить, пока солнце полностью не вошло в свои права. Конечно, ничего фатального, но ощущения от прогулок под дневным светилом трудно назвать приятными и расслабляющими.
Стараясь перемещаться в тени, парень зашел в забегаловку, куда десять минут назад зашли Афина и Абигайль.

Отредактировано Левор (04.06.2011 00:24)

Заметив нерешительные глаза Аби, девушка лишь улыбнулась и сказала уже слегка охрипшим голосом после пары глубоких затяжек.
— Да ладно вам, бей посуду — я плачу, — потом, прокашлявшись, она заговорила уже более похожим на себя тоном. — Серьезно, угощайтесь, если вы, конечно, курите. Если нет — принесут выпить, или еще чего. Меня, как видите, можете не стесняться, а их, — она кивнула на окружающих их людей, — их вы уже ничем не удивите.
Тем временем спутница успела поинтересоваться, почему Левору не мешает солнечный свет, на что Афина поспешила уточнить: — Это я про людей говорила, про окружающих. А Левор...ему тоже лучше не надо, — мысленно отпустила себе подзатыльник Маро. Ну зачем было пробалтываться про это чёртово солнце. Ну не скажешь же ей, что он еще и оборотень, и что вся её бравада по поводу скорости была скорее показной. Этот товарищ был крайне силен для неё. Но это была абсолютно другая песня. Подошел паренек и поднес к сигаре Афины огонь, она прикурила и потянула дым в легкие, держа сигару по-мужски, глубоко между зубами, немного набок, придерживая большим и указательным пальцами. Просто её достали пышные платьица, милые личика, перчатки и мурчащий тон разговора. Внутри в ней было мало той вампирской аристократии, которую она, так умело, показывала в обществе. Было много человеческого. Например, она была жестокой и беспринципной, но через призму того зеркала, сквозь которое она показывалась в обществе — её считали милой скандалисткой. Хотя даже просто капризной. И даже не подозревали, с какой легкостью на душе она может свернуть кому-то шею. Подозвав кивком головы парня, она посмотрела в его глаза и улыбнулась. Это был человек, смуглый паренек восточной внешности.
— Леди Афина, — начал он было, а потом просто снял рубаху, обнажая исполосованный торс зубами ей подобных. Предвидев реакцию Аби, она поспешила объяснить. — Не бойтесь, Аби, ему это нравится. Если вас волнует гуманное отношение к людям, вас, ведь, волнует? У вас глаза добрые.
Парень поднес запястье к губам Афины, она обнажила клыки. — Уверен? — переспросила она. — Да, мисс, — только успел шепнуть он, как по комнате потянул сладкий металлический запах. Маро прикрыла глаза, дегустируя его, по-другому не назовешь. А потом отпустила. Её губы были алыми от крови, а янтарные глаза казались пустыми, бездонными. Размяв немного шею, она продолжила курить, а потом вдруг перевела взгляд на Аби.
— Это легко, вот так, быть такой правильной, милой. Не играть, а быть такой. Быть нежной и беззащитной. Каково это? Я хочу знать.
Этот вопрос прозвучал глубоко, из подсознания Афины. Ей, правда, было интересно, как это, когда много подруг, и все такие приторно милые. Когда улыбаешься в глаза и называешь другом, а сам сплевываешь через минуту после расставания. Она такой не была. Или не помнила. Выросшая с братьями, она, конечно, получала все, что полагается юной леди. Но Лютер научил её быть жестокой, сильной, выносливой, думать из позиции выгоды, а Сет — привычке дружить по-мужски, открыто. Она хотела знать ответ, чтобы еще раз удостовериться, что она упала с другой планеты, не меньше.

Проследовав туда, куда указала ему какая-то женщина, Левор без проблем нашел девушек. Хмуро оглядевшись, он подсел к дамам, причем почему-то сел рядом с Абигайль, а не с Афиной. Впрочем, в этот момент он был в мыслях где-то далеко отсюда и даже не обратил на сей факт никакого внимания. Закинув ногу за ногу, парень еще раз быстро огляделся и поморщился. — Афин, закажи мне, пожалуйста, четвертую отрицательную. В посуде. В долгу не останусь — отвлекся немного от своих мыслей парень.
«Ну почему каждый мало-мальски умеющий держать в руках оружие, норовит со мной сразится? », - размышлял Левор, — «Неужели у меня такой вызывающий вид?»
— Аби, — внезапно для самого себя сказал вампир, — как ты...Вы считаете, я похож на сумасшедшего маньяка, жаждущего сражения ради сражения?

Отредактировано Левор (04.06.2011 20:37)

— C-спасибо..., — задумчиво протянул Левор, не уверенный в том, были ли слова девушки комплиментом, или упреком. Обратив на Абигайль своё внимание, он, наконец, заметил, что уселся на накидку девушки.
— Прошу прощения, — поспешно вскочил вампир, — я не нарочно.
Дождавшись, пока реверантка уберет одежду ближе к себе, парень снова приземлил свою пятую точку на то же место. Афина так и не удосужилась заказать другу выпить, чем немного удивила Левора. Не найдя чем заняться, парень взял в руки лежавший на столе столовый нож и принялся быстро и умело вращать его между пальцев, все глубже погружаясь в собственные размышления: «Даже у Афины сложилось обо мне впечатление грубого и беспринципного убийцы. Хоть мы и общались в ту пору недолго, но мне казалось, что я вел себя с ней подчеркнуто вежливо». Решив не забивать голову всякой ерундой, вампир заметил, как в соседней комнате нетрезвые мужчины неумело играли в дартс. Одним плавным движением кисти он послал нож в полет и, даже не глядя на результат броска, встал из-за стола.
— Мне нужно идти. Был рад увидеться с тобой, Афина и познакомиться с Вами, леди Абигайль.
Направляясь к выходу, Левор снял с головы одного из людей-сосудов черную шляпу с большими полами и вышел во двор. Домой идти не хотелось, но на солнце оставаться — тоже не дело. Основываясь на этом, вампир решил пойти туда, где обычно любил размышлять — вплотную к кладбищенским воротам в казенном квартале стояла небольшая, но хорошо затененная беседка.

  Кладбищенские ворота

Отредактировано Левор (05.06.2011 00:24)

Девушка согласно кивала словам Афины про охотников на гулей, даже не стараясь скрыть усмешку. Собеседница высказала умную мысль, вот только бы быть ей, Аби в смысле, посмелее... Тогда бы может и лишила незадачливого героя головы. На извинения вампира ревенантка отреагировала лишь кивком, точно так же отреагировав и на слова о приятном знакомстве с ней. «Как же, рад он был», — фыркнула про себя мисс Клейнхальцберг, — «только Афина и удержала его от снесения мне головы». Проводив Левора взглядом, она вновь вернулась к созерцанию новой знакомой. Как и все вампиры и ревенанты, та была хороша собой, причем настолько, что хотелось разглядывать эту красоту медленно и не спеша, будто изумительно написанную картину. Заметив перемену в настроении ревенантки, Абигайль лукаво прищурилась и спросила:
— Вы злитесь, Афина, потому что вам скучно? Так почему бы нам не устроить развлечение себе самим? Вы мне покажете, что можно такого натворить в Дракенфурте, а я вас поддержу в любом начинании. «Папочка бы в обморок рухнул, узрев, где сидит его доченька и что она предлагает едва знакомой барышня на пару столетий младше себя», — крайне строго заявил внутренний голос, но Аби лишь отмахнулась от него, решив, что родители слишком далеко, чтобы узнать о похождениях их чада.

Фамильные владения Бернсов 

Экипаж медленно катился по грязным улочкам торговой площади, то и дело какой-то хлам попадал под колеса и с диким треском ломался. Бесконечно шумные улочки были наполнены множеством многоликих и безликих голосов одновременно. Рауль внимательно рассматривал площадь, пытаясь понять — был ли он здесь и... «Что мне могло понадобиться тут? Нет, я, видимо, схожу с ума... как гуль... но я не таков, я выше этого. Единственное пятно в моей крови, это мой отец — сам же я вампир до последней пинты крови, до последней белесой кости в своем теле. Но что я мог здесь искать? Развлечений? Увлечений? Или кроваво красного густого нектара, текущего в нежных венах скрывающихся здесь существ...» Мысли медленно перетекали из одной струи в другую, и в какой-то момент Рауль понял, что высматривает среди толпы неестественно голубые глаза или приторно красные губы, его взор находится в поиске вульгарно выставленного плеча или ненароком оголенного бедра, и во всем это течет кровь, напиток богов этого мира.

— Ну подумаешь баронесса, прям целое дело, — улыбнулась Афина, щурясь от внезапно перемещающихся локонов. Аби казалась теперь более решительно настроенной, чем сонная Афина. Или тебе для общения на «вы» нужна родословная, а для более неформатного — её отсутствие? Я не из тех людей, что готовы убить за непочтенное отношение к себе, не правда. Никакой звездной болезни, особенно здесь. Здесь я такая же, как и они, — девушка кивнула на двух холеных «ночных бабочек», а в замке я — королева, не меньше, — хохотнула она. Так что, дорогая Аби, отпусти, наконец, ты эти правила. Они на меня не действуют.
Немного задумавшись, Афина продолжила. — Я бы на твоем месте опасалась другого. Репутации скандалистки, или дурной славы. Я отдыхаю там, где меня в теории никто не знает, я могу отдохнуть от себя. Вот тебе информация для размышлений, пока не поздно. Моя фамилия Линтон-Тинес.
На этом она окончила, давая Аби вспомнить всё, что она могла слышать о ней, а это немалое количество историй, отчасти додуманных, но в большинстве реальных. Ни один светский раут не проходил без внимания к её персоне, — просто имя уже работало на неё. Безумные интриги, покоренные сердца, лучшие джентльмены у ног холодной, расчетливой, но такой проказницы Афины. Теперь Аби, думала Афина, должна подумать дважды, если не трижды.
Закусив зубами очередную сигару, ей пришла в голову отменная идея. Она достала из кисета помаду алого цвета и докрасила губы. Махнув головой, она намеренно взбила кудри. А потом прикинула себя со стороны, глядя на портовых умелиц. Всё было хорошо, но вот одежда...слишком чистая, видно было, что дорогая, и одета аккуратно. Маро поднялась и протерлась рукавом, подолом юбки о стену — и серые разводы убрали лишние эффекты. Заметив такой маневр, одна из бабочек сняла с плеч платок с бахромой и кинула Афине.
— Ты — сумасшедшая, но мне нравишься. Держи, с ним будешь как мы, — захохотала пьяным голосом мадам. — Садись рядом, будут тебе приключения, — она пододвинулась на подушках.
Маро представила себя со стороны, — дикая, с потертой одеждой, спущенной с плеч рубашкой, растрепанные волосы. О, да, она хотела быть такой. Ей много раз это приписывали знатные леди, так хотелось прочувствовать, так сказать, на полную. Глянув на Аби, она сказала:
— Забудь, кто я такая. Если кто зайдет — я хочу быть с ними наравне.
Сердце бешено билось в груди, предчувствуя, предвкушая что-то необыкновенное.

Мисс Клейнхальцберг лишь усмехнулась, услышав фамилию новой знакомой. Даже будучи в Дракенфурте совсем недолго, она уже слышала о сей особе от пары клиентов. Хорошие слова, понятное дело, от сплетников может услышать лишь покойник (да и то не всегда), но для Афины и совсем уж плохого у них не нашлось. Так, по «мелочам»: тому отказала, с той поругалась, да так виртуозно, что весь город неделю говорил, а с теми прошлась под ручку, опять заставив горожан волноваться и обсуждать поведение леди Тинес.
Афина же тем временем закончила свое перевоплощение в барышню легкого поведения и уселась рядом с подобными. Абигайль не стала говорить, что любой мало-мальски знакомый с модой вампир с легкостью определит стоимость пускай и грязного, но все равно красивого подола платья, выглядывающего из-под длинной шали. Да и личико ревенантки никак не выглядело пошло. Красная помада лишь подчеркнула слишком красивые для обычного человека черты лица.
— Забудь, кто я такая. Если кто зайдет — я хочу быть с ними наравне, — велела новая знакомая, едва заметно ерзая на стуле.
Аби согласно кивнула и с интересом продолжила следить за Афиной, откинувшись на подушки и полуприкрыв глаза. «Ребенок, что с нее взять», — решила мисс Клейнхальцберг, но уходить не спешила. Бросать баронессу в таком заведении одну она не собиралась.

Падшие женщины, грязные сосуды для напитков... причем это касается как бокалов, так и тех же падших женщин, жажда медленно подступала к горлу, мир приобретал оттенки красного. Рауль медленно шел вдоль стены, пытаясь сфокусировать на конкретной жертве, но странное желание впиться в горло первой попавшейся сверлило его разум все навязчивее и навязчивее. «Я все таки схожу с ума? Наступил все таки тот момент, когда моя жажда становится сильней меня? Или это иллюзия, желание заполнить пустоту внутри себя чем-то... А жажда на ни что другое подходит для заполнения любых пустот, но не является ли жажда самой глубокой бездной, в которую я могу пасть?» Рауль беглым взглядом оценивал людей вокруг, ему становилось противно от того, что в них также течет прекраснейший напиток, в этих мерзких никчемных телах... Но ему безумно хотелось вкусить его, пусть даже из грязных вен. Сложно отказывать греху, который уж так близко. Да и грехов для Рауля никогда не существовало. Его внимание привлекли две девушки: одна сидела в одиночестве, но ее одежда была слишком аккуратной и это добавляло пару капель меда в деготь, черное платье и расшитые перчатки... А вторая, вторая судя по всему была хозяйкой здешнего борделя, так как восседала среди падших дам подобно королеве... Этой бы жить в поместьях, в его, Рауля, районе... Да и лицо ее кажется знакомым, до боли знакомым. «Значит я был здесь? Если я ее знаю... Я был в безумии, упивался здешней кровью? Охотился как зверь? А может я уже и есть... зверь... тварь... гуль?» Медленно текущие мысли Рауля стали переходит в плавный шепот, складываться в рифмующиеся куплеты. Он поднимал голос, медленно охватывая своей безумной поэзией грязный зал, все также скрываясь под капюшоном и хищно оглядывая публику, пока его идеально поставленный голос не стал пропитанным кровью шепотом в ушах каждого:

Исполнен духом преступления
Я чую свежий запах яств
Нет слаще крови искушения
Мы пустимся в безумный пляс

Во мраке улиц полуночных
Со скрипом, хрипом, под луной
Меж грязных жизней водосточных
Как зверь, несусь, себе чужой

Касаясь подошвой вселенной
Мечтаю только о тебе
Вкусить прекрасной плоти тленной
Застывшей капли на щеке

Вальсировать мы будем вечность
Любить, безумно прикасаясь,
Мой новый идол — твоя нежность
Но кровь твоя, какая малость,

Уж обагрила мостовую
Под взглядами немых фигур
Я отпустил тебя пустую
В наш новый город — Дракенфурт.

«Неужели, я и вправду переступил последнюю границу?» — пронеслась мысль в его голове, когда он поставил в своих стихах имя этого города как жирную точку на своей прошлой жизни. «Интересно, раньше я писал стихи...»

Леди Линтон-Тинес исподволь и неотрывно следила за мужской фигурой, закутанной до самого носа в плащ. По всей видимости незнакомец был ближайшим родственником вышеназванной и забавлялся, соответственно, так же. Взглядом Абигайль неожиданно встретилась с лихорадочно блестящими глазами мужчины и тут же отвела свои. Слишком пристально тот смотрел на девушек, словно аристократ выбирающий бутылку хорошего вина, дабы с наслаждением провести вечер.
— Аби, ты видишь вооон того, — негромко произнесла Афина, кивая на загадочную фигуру. — Как тесен мир. Это жених моей знакомой, я даже и его знаю. Вот потехи будет-то, когда он меня увидит в таком виде. Но взгляд у него странный.
Мисс Клейнхальцберг повнимательнее всмотрелась в тени, отбрасываемые на лицо мужчины капюшоном и пожала плечами:
— Ты уверена, что он тебя узнает? Судя по глазам, он скорее всего повеселился, причем гораздо качественнее, чем мы с тобой. По-моему, сейчас сему господину не до встреч со старыми знакомыми.
Абигайль поерзала на подушках, пытаясь сменить хорошо смотрящуюся со стороны, но на самом деле крайне неудобную позу. Ощущения особо не изменились, и ревенантка, поморщившись, украдкой потерла заболевшую поясницу, впрочем стараясь даже это делать элегантно и непринужденно.

Уверенный шаг, развевающийся плащ, дикий взгляд. Афина дрогнула на мгновенье, но затем снова приняла спокойный вид. Рауль остановился достаточно близко, не на столько, чтобы смотреть на его подошвы, но и достаточно близко, чтобы приходилось сильно задирать голову. Крайне неудобно, как для беседы.
Вопрос вампира звучал странно, вроде и ноток теплой встречи не было и в помине, следовательно, он так и не вспомнил кто она такая. Но обращение на «ты» он мог позволить себе будучи точно уверенным в знакомстве с нею. Или...
— Афиночка, очнииись! Ты тут под ночную бабочку нарядилась и рассуждаешь о его речах с точки зрения этикета? Какая неосмотрительность.
Позволив себе еще немного проверить обоснованность своей теории, она удивленно вскинула брови и поднялась навстречу, как подобает простолюдинке при встрече с титулованными особами.
— Простите, — переспросила она, но тут же поняла, что стоит говорить попроще. — Ты кого-то ищешь тут? Она посмотрела на местных, они только пожали плечами, но заулыбались. Очень кстати в комнату заявилась мадам, та самая, что провела Афину. Протиснувшись между ними с Раулем, она заискивающим тоном обратилась к нему. — Так и думала, что заинтересуешься, — кивнула она на девушек, пьяным глазом не заметив, что Афина в этих рядах явно затесалась некстати. — О любой договориться можем. Подороже, подешевле... — продолжала она рассуждать.
Приоткрыв рот от удивления, Маро с неподдельным ужасом трезвого ума слушала её речи. Но что теперь ей было делать? Пафосно скинуть платок, отрусить пару белых разводов побелки и уйти? Ну уж нет, сама хотела — сама и получай.
Закрыв рот и выдохнув, она стала слушать разговор мадам и Рауля как приговор суда.
— Только вон та, — мадам кивнула на Аби, — она посетительница, а остальные в вашем распоряжении. С ней была еще мисс Тинес, но она, видимо, уже ушла, — пробормотала пьяненьким голосом мадам, стоя спиной к той самой Тинес.
— Вот потеха, — удивлялась Афина, — он либо захохочет, сказав, что она слепая утка, либо потеряет последнюю ниточку логики. Ну-с, посмотрим.

— О, Святая Роза, я так и знала!, — она испытывающее посмотрела на бабочек, но те лишь пожали плечами и кивнули в сторону Рауля. Сделав шаг вперед, она снова посмотрела назад, теперь уже на Аби. А потом снова на ту бабочку, что дала ей шаль, теперь пришлось ей снимать. Скинув этот кусок полотна, она вдруг осознала, что все поверхностные мазки «грязи» уже струсились, взъерошенные волосы улеглись обратно в ровные локоны, следуя своей природе.
Подойдя совсем близко, она взглянула в глаза Рауля — красная радужка голодных глаз. О, нет. Запястье крепко охватили пальцы вампира, она сжала руку в кулак, уже было, готовясь вырываться, но потом успокоилась, — ведь у самой-то тоже клыки есть, — успокаивала себя девушка. Да и Рауль был не худший вариант из всех, что могли случиться. Ну, посмеются потом, когда он протрезвеет. К тому же, перспектива провести время в обществе Рауля её давно привлекало. Когда она была гораздо младше — он ей нравился, но потом как-то переросла, наверно. Да и что ей терять-то? Афина улыбнулась мыслям, что с ней только не происходило, но, как показывала практика, — ничего сильно далеко не заходило. Может, и теперь повезет?
Следуя за своим временным обладателем, она вдруг вспомнила о Абигайль, даже не попрощались, — подумала девушка, уже прилично отойдя от таверны. — К тому же, надеюсь, ей будет, чем оплатить всю выпивку и сигареты, там прилично накапало, — со смущением подумала Маро, но потом расслабилась, — у неё наверняка тоже достаточно денег, как для её титула.

Мужчина тем временем уверенно, но не спеша приблизился к Афине и что-то сказал ей. Как Абигайль не прислушивалась, ничего кроме тихого невнятного шепота, похожего на шорох осенних листьев, она не услышала. С досадой откинувшись на подушки, ревенантка стала наблюдать за представлением, которое тотчас поспешило разыграться в таверне. Откуда ни возьмись явилась хозяйка данного заведения и пьяным голосом предложила господину в накидке выбрать любую девушку. Мисс Клейнхальцберг невольно поежилась, хотя и понимала, что ее это нисколько не касается. Незнакомец, почти не раздумывая, выбрал ее спутницу и потащил к выходу. Аби в растерянности провела парочку взглядом, не смея окликнуть Афину — уж больно уверенно она держалась, как будто действительно встретила старого знакомого и собиралась выпить за встречу в более приличном месте. И лишь когда за ними громко хлопнула дверь, ревенантка сообразила, что леди Линтон-Тинес не озаботилась оплатой за приятное времяпрепровождение в сим заведении. Абигайль в растерянности поднялась и робко двинулась к уже едва держащейся на ногах хозяйке таверны.
— Боюсь, что у меня недостаточно денег, чтобы оплатить все ваши услуги, — тихо пробормотала девушка, упрямо глядя в пол и отчаянно желая сквозь него провалиться. Причем как можно глубже и незаметнее.
— Что? — женщина тотчас отбросила и без того жалкие попытки выглядеть хорошо воспитанной дамой и схватила Абигайль за руку. — Меня ты не проведешь, девчонка! Не можешь заплатить — придется отработать.
Кивок в сторону хихикающих девиц с алыми губами и вульгарных одеждах не оставил ревенантке выбора. Свободной рукой она со всей силы толкнула в грудь пьяную хозяйку, одновременно пытаясь освободиться от сжимающих запястье тисков. Последняя пронзительно завизжала и повалилась, зацепив парочку стульев и не забыв разжать руки. Желание провалиться или хотя бы просто умереть на месте усилилось еще в пару десятков раз, но это не помешало Аби, уворачиваясь от парочки ретивых девиц, добежать до входной двери и изо всех навалиться на нее, пытаясь распахнуть как можно шире. Свобода была так близко, но тут особо шустрая и наиболее трезвая барышня вцепилась в капюшон накидки и рванула его на себя. В глазах резко потемнело, стало больно, очень больно... Казалось, что сейчас в горле что-то захрустит и взорвется, расплавив легкие. Из последних сил ревенантка наугад занесла руку и попыталась ударить по лицу преследовавшую ее радетельницу за финансовое состояние заведения. Та отпустила «добычу» и грязно выругалась. В прелестной головке мисс Клейнхальцберг вертелись еще более заковыристые и обидные эпитеты и определения данной ситуации, но время для их выражения вслух было неподходящим...
На улице Абигайль уже никто не собирался преследовать, но она все равно почти бегом петляла по улицам Дракенфурта, выбирая те, где было поменьше прохожих. Ей казалось, что на хрупкую фигурку, тщательно прячущую лицо в тени накидки, оборачиваются и люди, и вампиры. К тому же горло по-прежнему болело и отказывалось нормально пропускать воздух... Сколько она провела на улице, ревенантка не помнила. Отвлеклась она от бесцельной ходьбы, лишь когда почувствовала запах моря и прохладный ветер на своем пылающем лице. Решив, что в порту никому не будет дела до какой-то там барышни, Аби неспешно направилась к причалу, твердо уверенная в том, что ей следует утопиться, причем как можно скорее. Понятное дело, что мисс Клейнхальцберг весьма преувеличивала — она воды боялась больше всего на свете. Как и высоты... Какое уж тут утопление — и подойти к краю пристани боязно, не то что прыгать в темные волны...

  Торговый порт

Отредактировано Абигайль Клейнхальцберг (10.06.2011 22:01)

Начало игры

— Столько всего продают, но ничего интересного нету. — проговорил Уильям проходя мимо лавок, кидая взгляды, на продавцом, которые заманивали большими скидками и не забывали лишний раз оскорбить конкурента, подставив под сомнение качество его товара и цены. Этот рынок — одно из самых часто посещаемых мест в закрытой жизни реверанта. Ночью, не так много людей, которые готовы стоять и ожидать покупателей, так что приходилось терпеть солнце. Глаза Уильяма бегали по сторонам вглядываясь в разные лавки, в надежде найти что-то интересное. Хоть наверно, он уже всё ценное и то что могло ему приглянуться, уже давно скуплено им или другими коллекционерами.
Он и старался идти в тени зданий и ларьков, лишний раз не высовываясь, чтоб не обгорела шея или открытые места. «Наверно пора дамой. Ничего путного я наверно уже тут не найду, приходи, хоть завтра, хоть после завтра.» — думал Уильям, продолжая идти, оглядываясь. «Может спросить у кого. Вдруг кто из торговцев знает, какого-то коллекционера.» На глаза попался довольно яркая лавка с украшениями. «Хоть быть может, у него есть чего-то интересного.» — пролетела в голове реверанта мысль.
— Ооо, — громко воскликнул продавец. — Дорогой покупатель, чем я вам могу помочь? — радостно заявил он смотря Уильяма. — Быть, может вы кольцо обручальное ищите? Или украшение даме? — глаза его заблестели, вглядываясь в костюм покупателя.
— Не то и не другое... — тихо пробормотал Уильям наклоняясь и вглядываясь в кольца, под прочным стеклом. — А есть у вас чего-то такое, чтоб оно было старше нас с вами вместе взятых и при этом не простой люд его носил? — посмотрел он на продавца, от чего тот засветился от радости.
— Конечно есть. — он с улыбкой скрылся за прилавком достав стальной ящик, закрытый на замок и раскрыв протянул Уильяму — Самые древние кольца, говорят, что это были первые украшение, которые выковали. — реверант, внимательно смотрел на серебряные кольца, которые были украшены узорами.
— Вижу с юмором у вас хорошо и верите, всему что рассказывают. — с улыбкой проговорил и продолжил разглядывать кольца. — Видимо у вас ничего ценного нету.
— Как нету? — удивился он, пряча коробку. — Ещё, как есть! — воскликнул он и полез доставать очередную коробку, но когда вылез, клиента и след простыл.
Уильям продолжил медленно идти, перебирая ногами и вглядываясь в витрины.