Кафедральная площадь

Девушка присела на скамейку в беседке, внимательно слушая Тристана. Зимняя картина была похожа на сказку: мягкий пушистый снег, не прекращающий падать с облачного неба, тонкий слой льда, и блаженная тишина. Камилла всегда предпочитала спокойствие шуму, возможно, из-за особенностей характера, а возможно из-за воспитания. Ведь в их доме всегда была тишина, за исключением того времени, когда девушка или её матушка музицировали за роялем.
— Гули, как я предполагаю, именно такие, как описаны в книгах вампиры. Я никогда не встречалась с ними, но, слышала, что они достаточно кровожадны и дики. Хотя, возможно, я подвержена предубеждению, поскольку, сама не видела настоящего гуля, — ответила девушка, а затем добавила, — Хотя, вот мы говорим обо мне. Разве есть доказательства того, что я, показывая себя, как адекватное существо, через каких-нибудь несколько часов не пойду кого-то кровожадно убивать? Может, я не пью кровь, чтобы не превращаться в гуля, но при этом получаю удовольствие от самого процесса убийства?, — внимательно смотря на Тристана, говорила герцогиня, — Сегодня, когда на нас напал этот сумасшедший, мне захотелось разорвать его в клочья. Перегрызть горло и желательно побольнее. О чём это говорит? О моих внутренних инстинктах вампира, заложенных генетически. Так что, все эти книжные рассказы, вполне вероятно, могут быть правдивыми, хотя бы от части, — ответила вампиресса, всматриваясь вдаль на далёкие, покрытые белоснежным снегом холмы.
— Да, Тристан, я не поблагодарила Вас. Вы так храбро себя повели на площади, хотя противником был вампир, причём с неустоявшейся психикой. Спасибо Вам, — улыбнувшись, сказала девушка, смотря в глаза молодому человеку.

— Гули да, но не все.
— А разве гули все разные? Существуют разновидности этих существ?, — удивлённо спросила девушка, поставив свою сумочку, на этот раз, рядом с собой, — Не знала об этом. Я думала, что все они схожи, только те, что более молодые — пьют меньше крови, т.е. меньше убивают по количеству.
Нет, вы не станите никого убивать, у вас нет сильного желания это делать. А зачем убивать. я думаю вампиру не надо много крови для счастливого существования, укусил в шею. немного отпил и ощущает удовольствие
— По большому счёту, мы и без крови прожить можем. Она для нас, что-то вроде лакомства. Удовольствие от неё что-то сродни безудержной эйфории. Охватывает мгновенно и затуманивает разум. При плохом настроении или самочувствии она прекрасное лекарство, которым, к сожалению, злоупотреблять нельзя, — чуть улыбнувшись, сказала Камилла, — А зачем убивать? Ну, некоторым личностям это доставляет удовольствие...ощущение власти и беспомощности жертвы.
— Но вы же сдержались и ничего не сделали этому нападавшему, можно сказать вас это возвышает и делает более разумной
— Честно говоря, я сама не знаю, как мне удалось «взять себя в руки». В тот момент меня охватила такая агония и злоба, что мне показалось, будто я в самом деле смогу его уничтожить. Прямо на глазах всех жителей, забыв про все свои жизненные принципы и правила. Только в самую последнюю секунду что-то заставило меня остановиться, но я так и не поняла, что именно, — вспоминала свои чувства вампиресса, скрестив пальцы в замок и напряжённо смотря на свои следы на снегу.
да и странный был вампир, слишком медленный, слишком тупой взгляд. будто под гипнозом, такое чувство, что обозлённому вампиру впрыснули ещё больше злобы и он не выдержал.
— Говорите, он был словно под гипнозом? А может и в самом деле так было? Такое ведь возможно? Но только для чего? Этот вампир явно желал убить меня, крича что-то про позор крови, уж точно не припомню... но, если так, то кому это могло потребоваться? Я первый день в Дракенфурте, и вряд ли могла кому-то перейти дорогу, — серьёзно произнесла вампиресса и, посмотрев, как беззаботно прилёг на скамейку Тристан, улыбнулась.

— У меня даже нет тем для разговора, может расскажете что-нибудь интересное, пока есть время для разговоров
Камилла задумалась над предложением молодого человека. Темы для разговора — нелёгкое дело, особенно, когда круг знакомых невероятно узок. Помолчав несколько мгновений, она нарушила тишину своим мягким голосом:
— Ну, кроме как рассказать о себе, мне больше ничего не приходит в голову. Родом я из столицы Орлея — Филтона. Родилась в семье чистокровных вампиров, брак которых был по расчёту. Отец занимался торговлей, привозя на своих кораблях заграничные товары, а матушка и гувернантки моим воспитанием. Я очень люблю музыку и литературу, так же живопись, немного, как, думаю, Вы заметили, увлекаюсь алхимией. Всё это мои скромные занятия, позволяющие скрыться от одиночества, преследующего меня всю мою жизнь. Когда я была совсем ребёнком, отец рассказывал мне о Дркенфурте, и я с детства мечтала приехать в этот город. И вот, попыталась осуществить мечту, когда осталась совсем одна в этом мире. Понадеялась, что смогу изменить в этом городе свою жизнь, что, возможно, найду общество, в котором меня поймут и примут, как свою. Но, не знаю, пока что, чем это мне выльется, но, что-то мне подсказывает, что ничем хорошим. А Вы, Тристан, чем-нибудь увлекаетесь, кроме алхимии?, — ожидая ответа юноши, Камилла облокотилась на спинку скамьи, внимательно смотря на Тристана. Люди, хоть и были похожи на вампиров, но всё же отличались от них. С их естественной красотой, открытостью и эмоциями, они были «живыми». А себя и себе подобных девушка считала лишь фарфоровыми куклами, которым с чьего-то позволения, была дана жизнь, но неизвестно для чего.
«И они нам завидуют. Кто бы мог подумать. Он хочет быть вампиром, прожить несколько веков, любуясь на всю отвратительность бытия, а я бы хотела родиться человеком, чтобы хоть несколько десятков лет, чувствовать себя живой»

— Ну, в донорстве я, в самом деле, ничего плохого не вижу, — улыбнувшись, ответила девушка, — Это добровольное дело, потому, в этом нахожу только положительные черты.
— Как-то уже темнова-то стало, я даже не заметил, хотя мне лучше бодорствовать ночью, я так сказать полуночник, как и все вампиры, только солнце не обжигает мою кожу. Да и вообще мало ли кто бродит ночью по улицам, может теже гули
Вампиресса подняла взгляд к небу и не могла не согласиться с молодым человеком. В самом деле уже начинало темнеть и погода немного портилась.
— Думаю, нам обоим уже пора идти далее по своим делам. Я была рада познакомиться с Вами, Тристан. Мне всегда будет приятно видеть Вас у себя в поместье. Где я живу, Вы уже знаете, потому буду ждать Вас в гости. Удачи Вам и до встречи, — улыбнувшись на прощание, Камилла, забрав свою злополучную сумочку, вышла из беседки и медленным шагом направилась по уже знакомой дорожке в сторону своего нового дома.

Услышав голос Тристана, Камилла остановилась, чтобы выслушивать его:
— Минуточку, вы же говорили, что увлекаетесь алхимией, то есть у вас имеются книги и много вещей связанных с этой наукой, если вы не против, я бы с удовольствием зашёл к вам в гости и посмотрел на эти вещи, всё равно это лучше чем гостинница.
— Конечно, Тристан, моя библиотека в Вашем распоряжении. Возможно, Вы в самом деле найдёте что-нибудь полезное среди моих книг. Тогда, непременно жду Вас в гости. До свидания, — махнув рукой, герцогиня повесила сумочку на запястье и направилась к выходу из парка, где за огромными воротами скрывалась бурная и деятельная жизнь.
«Всё-таки хорошо, что я приехала в Дракенфурт. Хоть какое-то оживление в моей скромной и тихой жизни. Тем более, я наврядли когда-нибудь встретила бы столь умного собеседника, как Тристан, в Филтоне. Там такие люди не попадались мне за всю мою жизнь ни разу, к сожалению», — подумала Камилла, шагнув за ворота и оказавшись в гуще городской жизни.

  Дракенфуртская резиденция Венганзы

Отредактировано Камилла Девон (17.08.2010 18:51)

Вампир медленно открыл глаза...
— Я что, заснул? — подумал он про себя — сколько же сейчас времени... — он приподнялся,принял сидячее положение и достал сигарету которую тут же подкурил. Сделав длинную затяжку он протер глаза и зевнул.
— Интересно, тут кто-то был?! — Физиан обернулся но некого не увидел — ну как всегда я остаюсь только один... может это и к лучшему... — выпустив дым он улыбнулся — наверное это судьба....
Валкар встал, потянулся и опять зевнул — ну что ж... пойду прогуляюсь — парень направился в ту сторону от куда пришел...

  Торговый порт

Касса продажи билетов на аттракционы и в цирк 

Последние несколько метров Пауль преодолел быстрым шагом, почти вбегая под крышу беседки. Здесь, в глубине парка, погружающегося в сумерки вечера, было совсем сумрачно, в беседке же явно не хватало источников света. Что и говорить, такое место лучше посещать при дневном свете... и желательно с тем, кого хорошо знаешь.
«Как вовремя», подумал Пауль, проводя свободной от трости рукой по плечу и руке. За несколько мгновений до того, как он вошел в беседку он почувствовал холодное влажное прикосновение к волосам и коже шеи. Ему совсем не нравилась перспектива проторчать здесь неизвестно сколько в ожидании, когда погода уляжется. Но когда это произойдет? Через полчаса, час, или вообще к утру? Пауль обвел взглядом вокруг, но видимость вокруг уже упала до десятка метров. Было тихо, и едва слышно шелестел тихий ветер в густой листве многочисленных деревьев. Воздух был напоен свежей прохладой, однако она показалась мужчине чересчур неприятной. Он посмотрел на Люсиду, в этом сумраке превратившуюся в бежевое очертание, и прислонившись плечом к одной из опор у выхода, перевел взгляд вглубь парка.
— Строительство — отдельная история, — сказал Пауль. — Во многом успех вашего дела будет зависеть и от сил, которые вы вкладываете в него. Усердие является прямой дорогой к удаче... Хотя и не всегда.

Окружающая действительность способствовала нагнетанию какой-то тревожной сонливости. Пауль, слушая Люсиду и оставаясь на своем месте, вдохнул свежий воздух, который смешался с табачным дымом, невидимой пеленой рассеивающимся вокруг него, скользя глазами по силуэтам деревьев и кустов, тропинке, уводящий из-под ног вперед и растворяющейся в сгущающихся сумерках, невольно подумал о том, что вечер пошел как-то не совсем так, как он планировал. Ну да, конечно. Разве так бывает? Нельзя было предугадать, что случится и куда приведет тот или иной путь или знакомство — особенно это касалось такого места, как Дракенфурт. Мужчина чувствовал, что поглощен безызвестностью, и что сейчас он стоит в беседке, как последнем рубеже чего-то, что еще знакомо ему, за его спиной — малознакомая ему женщина с лицом ангела и немыслимым возрастом, а за пределами беседки раскинулся темный и зловещий парк, погруженный в молчание и темные синие тени.
«Прекрасная картина. Один в чужом месте — безразлично, что делать, и некуда идти».
— Я нахожу свою деятельность самой прекрасной на этом свете, — сказал Пауль, слегка запрокидывая голову и пуская дым ноздрями в вечерний промозглый воздух. — Не думаю, что я нашел бы применение своим скромным способностям где-либо еще, кроме торговли. Что же до идей и фантазий — то именно они способствуют мотивации, именно они приводят в действие механизм превращения ресурсов и человеческих сил в ту саму форму, в какой эти идеи существуют только в нашем воображении.
Пауль затянулся, слушая, как по крыше едва слышно зашелестели первые капли начавшегося дождя. Сигарета догорала, но он не спешил расставаться с представительницей любимой марки табака. Сигареты нужны были для того, чтобы доставлять удовольствие тому, кто их курит: зачем выбрасывать источник приятного дыма, если он не исчерпал себя?
— Итак, стало быть, ваша мечта сбылась... Как насчет следующей?

Пауль сделал последнюю затяжку и опустил окурок в миниатюрную урну, притулившуюся между стенкой беседки и густым но низким кустом какого-то растения.
— Иногда мечты должны просто оставаться мечтами, — произнес Пауль. — Что же до вашего предложения, то — сердечно благодарю — но я предпочту прогулку по городу до ближайшего ресторана. Мне нравится запах после дождя.
Пауль с удовольствием вдыхал свежий воздух. Будь у него зонт, он бы стоял не здесь, а снаружи, чтобы в полной мере насладиться запахом мокрой листвы и звуком шелеста падающих на листья и траву капель, на тихий шепот, с которым дождевые капли встречались с поверхностью водной глади пруда. Все это он находил невероятно приятным и расслабляющим.
Пауль обернулся к Люсиде и улыбнулся:
— Почему вы вдруг решили, что я не люблю поздние прогулки? Все самое интересное всегда происходит в вечернее и ночное время, разве не так?

— Следует различать разницу между идеей и мечтой. По-настоящему идея рождается лишь когда ее реализуют, она растет и набирается сил. Она продолжает жить уже в реальном мире. Мечта же умирает в тот самый миг, когда обретает материальную суть.
«Эва, а ведь еще трезвый», подумал он. Слепо глядя перед собой, Пауль моргнул, пытаясь понять, зачем он ведет этот разговор. Ему не нравились подобные беседы, и Пауль не мог сказать, почему. Для него существовала пустая болтовня, «умная» — или деловая — а эта не попадала ни под одну из этих категорий. Он беззвучно глубоко вздохнул, уже было собираясь прислониться плечом к опоре беседки, но вовремя спохватился, решив не рисковать и не пачкать костюм. — Как думаете, что заставляет людей ощущать иначе? Мы привыкли полагать, что растения и даже животные не способны абстрактно мыслить и, разумеется, чувствовать, как мы. А так ли это? Вот, например, оборотень. Человек, одержимый зверем. Разве от этого он становится менее человеком?
— Зверь есть в каждом из нас, — ответил Пауль, беспечно пожав плечами. — Хотя я не совсем понимаю, что вы вкладываете в понятие «чувствовать иначе».

Внезапно дождь прекратился. Сперва шум падающей воды стал чуть глуше, а потом и вовсе, на землю падали отдельные капли, да растения роняли с листьев большие капли, похожие на драгоценные камни, что в прочем было не особенно заметно в полутьме.
Дождь оставил после себя влажный запах свежести, несколько иной, чем тот, которым еще так недавно наслаждался Пауль, но не менее приятный.
Странно, мужчина чувствовал себя в обществе Люсиды — эта женщина чувствовала почти все, что чувствовал и он, можно сказать, они видела его насквозь, однако отчуждения Пауль не испытывал, разве что некоторое несогласие с ее суждениями и взглядами.
— Я имела ввиду душу, наверное... — вполголоса произнесла девушка, и он обернулся, чтобы увидеть ее лицо, когда она произносила эти слова.
— А что же есть душа? Вот наше тело, оно смертно, но оно живет, чувствует, оно наша плоть, наш оплот... Вот наш рассудок. У кого-то холодный и расчетливый — тут мужчина ухмыльнулся — а у кого-то полностью подвластный зову сердца. Впрочем, вы правы, споры на подобные темы бессмысленны, это пустое.
Влажный воздух окутывал, будто легкая ткань, смоченная водой, такая тонкая, но прочная, и похожая на паутину.
— Вам еще не наскучило здесь? Вы были правы, дождь кончился, мы можем выйти из под этой крыши.

Отредактировано Скарлетт Остин (18.04.2011 18:09)

Пруд 

Розмари бежала в глубь парка, где среди деревьев у самого пруда скрывается прекрасная беседка. Но девушке было так плохо, что она не обращала внимания на красоту вокруг. В другой день, когда ее не охватывала жажда, она бы наслаждалась сидя внутри беседки и как обычно улыбалась. Сейчас же единственно желание было скрыть от всех глаз подальше, чтобы никто не видел слезы, которые катились по щекам. С самого детства, Роза ненавидит такие моменты, когда эмоции берут ее в плен. она стыдилась своих слез и в такие моменты убегала куда глаза глядят.
Она прошла мимо беседки и села на мягкую зеленую травку. Развязав свои ботинки, она кинула их в сторону, а ноги опустила прямо в озеро. — Если меня кто-то увидит в таком виде, подумаю сумасшедшая, — сказала вслух свои мысли Роза, сквозь слезы посмеявшись. — К Морготу, этот этикет! К Морготу, этот бренный мир!
Она всматривалась в зеркальную гладь пруда, и постепенно успокаивалась.

Девушка по-прежнему сидела на зеленой траве, стараясь привести свои мысли и чувства в порядок. На душе было тяжело, месяц назад она решила отказаться от крови, дабы избежать участи гулей. Но вот очередной день борьбы с жаждой и она опять почти сорвалась, а кто ее остановил — почти незнакомый мужчина! Он говорил, что жажда затуманит разум, но ведь именно этого Роза некогда добивалась, после смерти отца. Ей хотелось все забыть, жить в тумане, ничего не видеть и не ощущать и это удавалось, но тем самым она вызвала дальнейшую мутацию. А чтобы выйти из такого состояния требуется огромная сила воли, а в некоторых случаях это почти невозможно. В памяти всплывали картинки из алькова гулей, где некогда вампиры благородный кровей, превратили себя в нечто за гранью...
Вытащив ноги из воды, Розмари остановила свой взор на красивой розовой кувшинке, что плавала на гладкой поверхности пруда. «Она прекрасна», — подумала девушка. Немного успокоившись, она оглянулась по сторонам и увидела стоящего около беседки Алана Вулфа.
— Давно Вы там стоите? — спросила Роза, рассердившись, но была похожа лишь на маленького безобидного котенка. — Подглядывать не хорошо!
Не уверенная, что будет твердо стоять, девушка все же встала, потянулась за своими ботинками, но дрожь пронзила ее тело и она шлепнулась на траву.

— Вы следите за мной, чтобы я не натворила чего? — еще больше разгневалась Роза. — Я не маленький ребенок, а вполне самостоятельная девушка. Страдающая жаждой крови и мечтающая сейчас съесть кого-нибудь. Да, может я безумна. Но жажда всегда была частью меня.
Произнося это, девушка почти упала, но сильные мужские руки подхватили ее тот самый момент, когда ее задница чуть не приземлилась обратно на зеленую травку. Он поднял ее на руки и понес в сторону беседки, Роза очень удивилась.
— Что Вы делаете? — уже более спокойно сказала Розмари. — Я ходить умею. Поставьте меня на землю!
Противоречивая натура, она кричала, что не хочет, чтобы ее несли на руках, а глубоко в душе проснулась женщина, которая всегда была слабой и наслаждалась такими моментами. Алан аккуратно посадил ее на скамейку.
«Может мне действительно нужна помощь. Может я настолько безумно выгляжу?» — думала она. Тем временем ее ботинки уже стояли рядом.
— Эм... спасибо, — произнесла она, вдруг невнятно и замялась. «О Моргот, нет, определенно мне нужно избегать мужского общества!»
Взглянув на мужчину, она увидела, как в его глазах отражается боль, борьба. Он наклонил голову и схватил ее руками, в тот момент Роза потянулась к нему ей хотелось помочь. Через пару секунд его лицо уже было спокойным и непроницаемым. «Это лишь маска...»
Они сидели в тишине около полу часа, никто не решался произнести не слова, лишь смотрели на воду, и иногда поглядывали друг на друга.
— Вы предлагали проводить меня до дома, — произнесла девушка, нарушив тишину. Ее голос звучал неуверенно и устало. — Пойдемте? Я угощу Вас чашкой чая.
Роза засунула ножки в тесные ботинки, зашнуровала. Медленно встав со скамейки, она сделала пару шагов в направление тропинки, но рядом не слышались шаги. Она обернулась, увидев, что Алан по-прежнему сидит, подошла к нему и протянула руку.

  Усадьба «Ясная поляна»