Мелкими глотками вампиресса пила поднесенную кем-то из местных официантов воду. Блеск ее глаз уже не был столь ярким, как несколько минут назад, а лукавая улыбка больше не выдавала истинной сущности этой дьяволицы. С кресла, на котором она восседала, словно на троне, даже почти лишившись сознания, Вивьен прекрасно видела все настроения адресатов ее письма, ее приглашений, и это начало пугать ее. «Наверное Лис прав, наверное стоит уехать от сюда, я слишком заигралась... И это может стоить мне жизни...» Румянец, едва заметный ранее, вовсе исчез с ее прекрасного лика, сейчас действительно прекрасного — не надменного, не высокомерного или злого. Она могла сойти за обыкновенную потерянную женщину, шокированную развернувшимся на ее глазах. Но... Нет, теперь, вот теперь, когда власть над чужими умами была в ее руках отказаться от цели вампиресса не могла. Внезапно Вивьен увидела бегущего прямо на нее кота, каких ранее не встречала. Казалось, что это галлюцинацию, на душераздирающее мяуканье и шипение заставили поверить, что все происходящее — реальность. Острые, словно бритвы когти разодрали подол ее платья, и уже готовы были впиться в лицо, как животное растаяло в воздухе. Напуганная девушка завизжала так, что вздрогнули все присутствующие, и зашипела почище кошки. Стакан с водой выпал из ее рук, разбившись об пол, после чего она лишилась чувств, странно обмякнув в кресле. Тьма, тьма, непроглядная тьма поглотила Вивьен, затягивая в свое болото, и открывая пучину боли, ужаса и чего-то еще... Она была совсем одна, маленькая и беспомощная, склоненная на колени перед устрашающей фигурой чего-то... Потрясающего умы... Она получила приказ, она должна была его исполнить любой ценой. Что происходило вокруг женщина долго еще не узнает — обморок был настолько глубоким, что привести ее в чувство возможно было лишь при помощи квалифицированного врача, а пока она плавала в тягучей, словно кленовый сок, темноте...

Задание по квесту

В заведение прибыли клирики, попросив гостей разойтись по своим делам. Адлера проводили в отель с настоятельной просьбой не покидать графство до тех пор, пока обстоятельства смерти мисс Тьодвитнир не будут выяснены до конца, ведь кончина наступила от его оружия. Эдгар, Элизабет, Сью де Моро, Мириамидия Моретти и все остальные заинтересованные, договаривайтесь о следующей встрече 13 августа (спасибо скачку) в первый час людей.

  Варьете «Зеленый домик»

Мириамидия только стала размышлять о том что должны приехать вершители закона, как они уже появились и стали наводить порядок. Вампирша слегка прикусила губу в раздумьях и вновь посмотрела на священника.
«Да не густо, совсем негусто... Думаю стоит последовать примеру остальных и удалится из этого места, единственное надо постараться запомнить кто был сегодня тут в самом эпицентре событий и ждать пока кукловод не сделает следующий шаг».
Ее раздумья прервал новый знакомый когда вложил в руку карточку и попрощался с ней. Девушка посмотрела на нее и быстро пробежавшись глазами по буквам тяжело вздохнула. Взгляд разных глаз снова упал на священника и девушке пришлось быстро закончить столь недолгое знакомство.
— Думаю сейчас у нас не получится пообщаться, слишком шумно тут и суетливо. Думаю вам известен отель тут неподалеку, так вот если вы захотите попытаться разобраться во всем, то я буду ждать вас там. Придите туда и скажите что вы ищите Мириамидию, вам обязательно подскажут где меня найти. — Она говорила ровно и негромко, хотя немного и торопилась. — Буду ждать вас, а теперь извините но мне нужно удалится и оставить вас. — Девушка сделала легкий реверанс и удалилась в сторону отеля.

  (продолжение следует...)

Алейне Готьер, Авелю Логиэсу
-----------------------------------------------------
[Казенный квартал] Меблированный дом «Валламброза»    (временной скачок в пять дней) 

30 апреля 1828 года, около полуночи.

Экипаж отъезжал, оставив двух девушек — вампирессу и ревенантку, перед шикарным зданием казино. Яркие огни манили любителей поиграть с госпожой Судьбой на встречу с капризной леди Удачей. Обе дамы не давали своим последователям спуску и редко улыбались, но поток паломников в храм тщеславия от этого нисколько не уменьшался. Напротив, чем реже одна из них скалила зубы, тем сильней ей молились страждущие подняться со своей ступени благополучия на ступень повыше. Вот только Удача слепа, а Судьба жестока — мольба для них ничто.
С тех давних пор, как на ключице Силентии появились четыре длинных шрама, оставленные когтями гуля, из её гардероба по понятным причинам исчезло практически все, что хоть как-то выставляло их на обозрение. Но сегодняшнее платье Стрикс было особенным — словно из того давнего времени, когда вампиресса не являлась тем, кем была сейчас. Когда её долгая, в перспективе, жизнь по вампирским меркам едва началась.
Плечи и ключицы Силентии были полностью открыты, и лишь небрежно накинутый полупрозрачный палантин делал скромную попытку укрыть их от посторонних глаз. Шею обхватывала черная бархотка, украшенная золотым медальоном с переливающимся в свете ночных огней изумрудом. В коротких черных волосах девушки, не без помощи хитроумных заколок, красовалась пара крупных совиных перьев, инкрустированных по стержню маленькими зелеными полудрагоценными камнями. Тонкую фигурку вампирессы туго облегал внешний корсет из темной сине-зеленой ткани. Чуть пышная юбка свободно спадала до самой земли, и было заметно, что под ней отсутствовал поддерживающий каркас. Плотные черные перчатки до локтя мягко обхватывали руки Сели, предавая им эфемерную манящую изящность. С запястья правой руки на тонком шнуре свисал скромных размеров кисет с вышитым на нем гербом клана Стриксов.
Подол темного, переливающегося как вороновое перо, платья мягко скользил по каменистой мостовой. Вампиресса то и дело норовила наступить на него и остаться совсем без ничего. Все движения выдавали в ней особу, не способную к такой, казалось бы, обыденной для женщины мелочи, как ношение платья.
Минуя главный вход, освещенный сотнями ярких лампочек, и толпившихся рядом разодетых мажоров и простых любителей подергать удачу за хвост, Стрикс завернула за угол в темный тупиковый переулок. Алейна нерешительно шла следом за ней.
Вампир ростом под два метра с комплекцией каменного тролля в приличном костюме и котелке со скучающим видом стоял у двери черного хода в свете тускло мерцающей лампочки уличного фонаря и ковырялся в зубах. Завидев приближающую делегацию, он прекратил своё высокоинтеллектуальное занятие и, повернувшись на девяносто градусов, вперил свой взгляд на чужаков. Рассматривая новоприбывших, не обезображенное интеллектом лицо вампира остановилось на Силентии.
— Госпожа Сели! — вампир сгреб не успевшую и пикнуть вампирессу в свои медвежьи объятья и, оторвав от земли, начал кружить так, что подол платья девушки вырисовывал в воздухе причудливые волны. — Я так рад, что вы живы! Так рад!
В своей необузданной радости вампир так крепко сжал Силентию, что той показалось, будто она лишилась пары ребер и всего того, что те призваны были защищать.
— Я тоже рада видеть тебя Джеральд... — едва проговорила Стрикс, чувствуя, как драгоценный воздух покидает её легкие. — Если ты меня не отпустишь... — голос сошел на хрип, — то живой я буду не долго...
Смущенно ойкнув, Джеральд поставил Силентию обратно на землю. Вампиресса стала жадно глотать воздух, безумно радуясь тому, что снова может просто дышать. Ребра ныли от затухающей боли.
— Простите госпожа Сели, я совсем забыл, что вы такая хрупкая, — смущенно пробасил Джеральд, опуская свои горящие радостью глаза грязно-янтарного цвета в землю.
— Ничего страшного, — Стрикс натянуто улыбнулась, ощупывая свои ребра на предмет сломанных или треснутых. — Я уж думала, что тебя убили или, хуже того, уволили. Как сам-то?
Оживившийся вампир взахлеб начал рассказывать про свою жизнь. Точнее, пытался. Из малосвязного потока речи Стрикс разобрала, что Джеральд женился, его жену зовут София и что она родом откуда-то из Бругге. Прочий текст тонул в восторгах энергично размахивающего руками Джеральда. Неожиданно вампир прервал свой рассказ и, потупившись, громким шепотом, который вполне могло услышать пол-улицы, наклоняясь к уху вампирессы, начал говорить:
— Госпожа Сели, ваш брат...
Стрикс закатила глаза и тяжело вздохнула. Ей не нужно предвидеть будущее, чтобы знать, о чем сейчас пойдет речь:
— Сколько на этот раз? — страдальчески спросила она, потирая пальцами висок.
— Шесть восемьсот.
— А что говорит по этому поводу Жизель?
Лицо двухметрового вампира изобразило мучительную мыслительную деятельность:
— Сказала, что долг надо вернуть, — Стрикс кивнула, Джеральд на секунду замялся. — И вам тоже запретила играть, если вы сюда придете...
— Что! С какой радости? У меня долгов нет! — возмущенный возглас вампирессы эхом пронесся по переулку.
— Вы жулите, — протянул вампир, осуждающе смотря на неё.
«Интересно, как это выглядит со стороны? Отставной капитан клириков, играющий в казино, точнее обжуливающий казино, причем своего же клана. Занятное наверно зрелище», — Сели обернулась на смущенно молчавшую Алейну.
— Я... Кхм... Ну... Я больше не буду... — несколько смутилась вампиресса. Нет, стыдно ей не было. Отыгрывать долги Розарио было для нее привычным делом. Он не умел играть и не знал, когда следовало бы остановиться, а вот постоянно лгать Джеральду было уже как-то неудобно.
— Вы врете... — прогудел вампир.
— Джеральд! — возмущенным тоном перебила Стрикс. — Ты нас вообще впустишь?! Обещаю, жулить не буду... По крайней мере, сегодня. — Вампир смерил Сели оценивающим взглядом, — Клянусь!
Вампиру ничего не оставалось, как поверить Стрикс на слово и пропустить двух почти милых девушек в темный коридор, что скрывала дверь. Силентия ухватила ревенантку за руку и повела за собой.
Пока они шли в полумраке коридора, могли слышать, как откуда-то из подвала доносились приглушенные толстым ковром странные звуки. Стрикс ускорила шаг. Она не знала и не хотела знать, чем занимается её семейство. Это был пакт о ненападении: клан не трогает дочь Фулько, а Сели не лезет в дела клана. Пройдя пару ответвлений от основного коридора и никого не встретив на своём пути, девушки, наконец, уперлись в резную маленькую дверь.
Зал казино встретил их ярким ослепляющим светом. Обстановка своим богатством и расточительством не уступала отелю «Эффенбаха», а, судя по суммам, вращающимся в казино, возможно, и превосходила. Стриксы не пожалели лоска на своё детище, ведь оно окупалось как минимум с троицей. Конкретно в этот зал мог зайти любой желающий, но существовали и приватные, где играла привилегированная аудитория и не всегда на деньги...
Стойкий запах сигаретного дыма, смешанный с азартом, надеждой и отчаяньем, пронизывал зал своим незримым присутствием, а от смеси дорого и не очень парфюма начинала кругом идти голова. Желающих сорвать большой куш подобные мелочи не останавливали, они свято верили, что казино добровольно расстанется со своими честно награбленными деньгами.
— Добро пожаловать в «Гнездо дьявола»! — торжественно, даже с некоторыми нотками пафоса в голосе сказала ревенантке Силентия с улыбкой на лице. — Это то, куда ты так стремилась вляпаться. Стоять на месте столбом в одиночестве не рекомендую, поэтому походи по залу, пообщайся, так сказать, с народом — у тебя это получается, можешь попробовать сыграть, если деньги есть лишние.
Стрикс бегло окинула взглядом зал:
— Когда начнется то, что ты видела, а я очень надеюсь, что ничего не произойдет, не пытайся уйти тем путем, которым мы пришли, — серьезное лицо вампирессы давало ясно понять, что эта идея заведомо провальная. — Но и в главный ход не рвись. Охваченной паникой толпой никто не в силах управлять, она сметет всё на своём пути без сожалений. Оставайся в здании и постарайся спрятаться. — Силентия завозилась, ища что-то в кисете. — Держи.
В руке Алейны оказалось совиное перо, похожее на те, что красовались в волосах вампирессы.
— Простая перестраховка, — пояснила Сели. — Так мне будет спокойнее...
«Если традиции не поменялись, то привилегия носить совиные перья по-прежнему остаётся за нами и нашими гостями. Так хотя бы наши дорогие амбалы не творят дел, о которых потом будут долго и мучительно сожалеть с камнем на шее в водах той же Кручицы», — вампиресса поёжилась от одной мысли про реку, из которой не так давно вытащила Авеля. Инстинктивно её рука коснулась пальца с кольцом; будучи под перчаткой, металл отозвался теплом. С Алейной Сели мало что связывало, но ответственность для отставного капитана еще никто не отменял. Стрикс не была уверена в нерушимости традиций, но, с чем Моргот не шутит, может, сегодня с этой девушкой ничего и не случится только благодаря такой мелочи, как перо.
Но полагаться на Судьбу с Удачей вверх недальновидности, поэтому на крайний случай у вампирессы при себе были револьверы. Под юбкой платья они, закрепленные в кобуре на бедрах, были не заметны, но Силентии казалось, что её видят насквозь, да и ремешки здорово натирали кожу, но перспектива быть вооруженной одним лишь ментализом её не вдохновляла.

Алейне Готьер, Силентии Стрикс
-----------------------------------------------------
Отель Эффенбаха 

30 апреля 1828 года, около полуночи.

Красивая полузакрытая черная карета, украшенная великолепной ковкой и подрагивающими на ходу газовыми фонариками в изящных абажурах, натертая до ослепительного блеска, неспешно и деловито катила по мостовой главного проспекта Дракенфурта. В упряжке, гордо подняв свои головы с вычесанными до бархатного отлива шкурами, цокали шесть крупных красавиц-лошадей, погоняемые высоким мужчиной в цилиндре и с гладко выбритым лицом. Выхолощенные животные словно подгадывали следующий момент удара копытом о камень, отчего в голову закрадывались мысли о добавлении к столь стройному маршу нескольких ударных нот и хорошего мужского вокала.
Внутри просторной кабины, завешенной темно-красными бархатными шторками, сидел, раскинувшись на ярком красном диванчике, высокий мужчина в отпаренном и отглаженном фраке. Белоснежная рубашка невольно подчеркивала его не менее белоснежные волосы, уложенные (если так можно выразиться) в легком творческом беспорядке, периодически спадавшие непослушными космами на лоб. На руках у него были великолепные кожаные перчатки из тонкой свиной кожи, изготовленной самым тщательным образом с инкрустацией дорогих камней. На коленях лежала темно-коричневая трость с металлическим сердечником, отделанная светлым дубом и серебряными вставками.
Авель неторопливо приподнял балдахин, глядя по направлению движения. И вот его глазу наконец открылся сверкающий всеми возможными огнями игорный дом.
«Чертовски завораживающее зрелище», — подумал мужчина.
Опустив штору, он глубоко вдохнул, после чего постарался еще раз внимательно припомнить все свои приготовления, которые он совершил перед поездкой. Вновь пожалев об оставленном огнестрельном оружии, наемник дотронулся до карманов в брюках, нащупав в каждом из них по одному выпуклому предмету.
«Шипучка, кажется! Так их называл Рэйвен», — внезапно всплыло в голове.
В действительности это был небольшой мешочек из тонкой материи, наполненный селитрой, марганцем и еще некоторыми алхимическими составляющими, которые все хорошие наемники держат исключительно у себя в уме, передавая эти знания из рук в руки между собой. Из самого мешочка торчал тоненький и не очень длинный бикфордов шнур. Как только он догорал, внутри происходила мощная реакция, приводящая смесь в невероятно опасный для глаз световой взрыв, сопровождающийся свистом и хрустом взрывающихся мелких хлопушек. Тех самых, благодаря которым молодой подопечный Логиэса и дал этому орудию такое странное название. Последствия такого воздействия опасны лишь первые две секунд; если цель не успевает закрыть глаза и уши, зрение покинет его на ближайшие минуты три, а полностью восстановится только через минут двадцать. В купе с громкими хлопками данные трюки приводят к самым невообразимым и чаще всего выгодным для наемников последствиям.
Из оружия ближнего боя у Авеля была только трость, наделенная, как уже было замечено, металлическим сердечником, что позволило бы манипулировать ей какое-то время как мечом, хотя и весьма недолго.
«Надеюсь, ничего из этого мне применять не придется. Нужно просто забрать у девчонки то, что я ищу!»
Внезапно карета остановилась. Послышался скрип рессор, извещающий о скором спуске кучера. Затем с мягким щелчком открылся замок, и дверь отворилась.
Логиэс, сверкнув голубыми глазами, выбрался из кабинки, ступив дорогими лакированными ботинками на выметенную мостовую перед главным входом в «Гнездо дьявола».
— Пророчески верное название для игорного дома, не так ли, Мэтт? — улыбаясь и разглаживая фрак, обратился наемник к словно вкопанному кучеру.
— Когда соберетесь сжечь эту помойку, не забудьте предупредить меня. Ребята с «Пожирателя небес» будут очень недовольны, если вы в сотый раз вернетесь на корабль с хвостом из разъяренной публики, вооруженной до зубов, — Мэтт изобразил учтивую улыбку.
— Сделаю вид, что в сотый раз я тебя послушал.
Авель глянул на кучера, после чего уважительно кивнул ему, тем самым отпуская его, и бодро зашагал ко входу, легонько постукивая тростью о каменную поверхность мостовой.
В этот вечер казино буквально ломилось от нахлынувшего люда. Кого здесь только не было! Контингент игроков представляли самые разные типажи. То были промасленные жизнью франты, отслужившие где-то далеко и вернувшиеся прожигать заработанные состояния, то были молодые отпрыски богатых родителей, желающие под аккомпанемент аплодисментов сорвать куш, после чего окончательно удовлетворить свое ненасытное эго проникновением своих ладоней в трусики к какой-нибудь богатенькой красотке. Здесь были и небогатые мужички, пытающиеся поставить дела в своей лавке попыткой срубить невиданный выигрыш. Словом, ночь чудес открывала свои ворота всем желающим.
В нос били ароматы духов, алкоголя и бог знает еще чего.
Около главного входа стояли семеро крепких ребят, одетых под копирку в черные расстегнутые фраки, которые при первой необходимости сбрасывались, давая амбалам возможность проявить чудеса атлетической подготовки, если вдруг кто-то из игроков не желал следовать общепринятым правилам. Двое из них недоверчиво (впрочем, на кого тут вообще можно было посмотреть доверчиво?) взглянули на вышедшего из дорогой кареты Авеля.
«Тише, мужики. Предпочту чтобы ваши руки мяли кожу в ремесленной мастерской, а не мое лицо!» — с легкой ухмылкой подумал наемник.
И вот перед ним открылся великолепный зал. Да, безусловно, это было зрелище! Стриксы постарались на славу. Трудно было представить, какой доход приносит им это «гнездо» своими легальными схемами, а уж про темные дела даже думать не хотелось.
«Как-нибудь поинтересуюсь у Сил», — подумал Логиэс, и тут же перед глазами его сверкнул силуэт девушки, очень похожей на нее.
Авель моргнул глазами, давая себе легкую передышку от ослепительного зрелища: «Надеюсь, показалось! Не припомню, чтобы я говорил о том, что пойду сюда».
Наемник еще раз выдохнул и уверенно проследовал к столу, за которым публика собиралась играть в рулетку.
— Какие ставки, друзья? — сверкнули ослепительные клыки Авеля, обнажая зубы в великолепной улыбке; правая рука вампира достала из внутреннего кармана фрака плотную пачку банкнот. — Сегодня прекрасная ночь!

Отредактировано Авель Логиэс (30.01.2016 19:55)

Алейне Готьер, Силентии Стрикс, Авелю Логиэсу
-----------------------------------------------------
[Малые Пустоши] Конный двор    (временной скачок в двадцать дней) 

30 апреля 1828 года, около полуночи.

В очередной раз непроизвольно сжав вмиг напрягшееся мужское предплечье, Калерия пустила в ход ногти, краем уха слыша сдавленное шипение, не сразу поняв, что ее предельно галантно пытаются «отодрать» от дорогого материала пиджака и перехватить под руку. Затем до нее начали доходить отдельные фразы ироничного монолога, советы с кем в первую очередь следует поздороваться, во что играть не стоит, а также — каких коктейлей следует избегать. Но все это молодая трампесса пропустила, точнее — она не пыталась вслушиваться, даже из уважения не делая заинтересованного вида. Внимание дочери Виктора, стоило их тандему выбраться из экипажа и пересечь порог казино, в одночасье было приковано к атмосфере, царящей в данном месте, к его разношерстному контингенту и энергетическим пульсациям, подобно разнобалльным волнам, исходящим от него. Прежде она всегда обходила стороной подобного рода заведения, с лихвой пресыщаясь вынужденными балами плюс редкими явками на званые ужины, и теперь, ловко маневрируя сквозь того или иного рода силуэты, мазель поняла, что, собственно, правильно делала — с такой слабенько контролируемой псионикой ей в казино не место. Особенно в моменты крайнего переживания и напряжения. Устав то и дело вертеть изящно уложенной рыжей головкой с вплетенными в волосы жемчужной лентой, молодая особа тяжело вздохнула.
— Я смотрю, ты сегодня пребываешь в крайне неординарном возбуждении, дорогая моя. К чему бы это? Ну-ну, все пройдет замечательно, тебе понравится, — наклоняясь к самому уху, как можно тише произнес Виктор, одновременно с этим успокаивающе похлопывая спутницу по руке. Выбранная мужчиной жестикуляция вкупе с оттенком голоса, который он пытался изобразить, больше походила на успокоение взволнованной лошади. Калерия тут же фыркнула и на долю секунды заподозрила, что сейчас отец предложит ей кусочек сахара. Но мужчина лишь опустил ладонь мазели на талию, утягивая замешкавшуюся особу в сторону нужных столиков.
— Мне просто корсет перетянули, не обращай внимание, — запоздало отмахнулась трампесса, провожая заинтересованным взглядом воздушное и розовощекое создание в персиковом кринолине. — Смотри, она проиграла не просто кругленькую, а неприлично баснословную сумму, но аж трепещет от счастья... нет, ты только глянь... как весело у нее трясутся щеки! Не понимаю, что в этом такого увлекательного? Так бездарно разбазаривать кровное состояние.
— Азарт, моя дорогая. Азарт сопровождает бешеную выработку адреналина, плотно подсаживая на подобного рода ощущения. Но тебе подобное не светит, поэтому смело можешь переброситься пару раз костями или посидеть за бриджем. Нам сюда, выпьешь что-нибудь? «Блэк-блоу» и двойной виски со льдом, будьте любезны!
Не дожидаясь, Виктор с ходу распорядился о напитках, помогая юной деве расположиться на мягком и безумно удобном резном стуле. Любовно было расправив нежную юбку темно-сливового платья, Калерия неожиданно вздрогнула, стоило к их столику подскочить компании статных вампиров, радостно и шумно приветствуя расплывшегося в озорной улыбке фон Трампа старшего. Только и успевая, что подавать руку в туго обтянутой перчатке, девушка попыталась изобразить очаровательную улыбку, выжидая с мысленной мольбой скорейшего окончания знакомства, но ее ждал очередной сюрприз сомнительной приятности.
— Виктор! Могу ли я просить твоего позволения, чтобы украсть сие милое дитя? Мой племянник хоть и юн, но всего на пару лет... думаю, молодежи будет интересно побыть в обществе друг друга, а не слушать наши старые бредни, а?! К тому же, уверен, такая дама сможет вовремя остановить мальца от чрезмерной увлеченности игрой.
Подмигивающий в это время и подбивающий (игриво) плечом Трампа мужчина не видел устрашающей гримасы, которую быстро изобразила Калерия, переводя взгляд на задумавшегося отца. Тот, в свою очередь, прекрасно понимал, что будет проклят, возможно, даже бит по дороге домой маленькой подушкой, покоящейся в салоне экипажа, но также ему хотелось, чтобы девушка наконец начала нормально общаться с представителями противоположного пола.
— О, Хэмфри! Я не думаю, что... хотя, знаешь, возможно, ты и прав. Милая, раз уж я здесь по делу, сходи, поставь за меня в рулетку... семнадцать, красное. Развейся. Если что, найдешь меня.
И, покуда вновь переменившаяся в лице дочь не успела произнести слова протеста, мужчина быстро протянул ей деньги, едва заметным кивком указывая на обрадованного господина, мол, «не устраивай сцен и не заставляй достопочтенного вампира ожидать, дорогая». Прищурившись, Калерия возмущенно сверкнула испепеляющим взглядом, как можно медленнее поднимаясь с места. Ухватив двумя пальчиками бумажную купюру, она нехотя оперлась на поданную руку некоего Хэмфри, делая одолжение в позволении увести себя в толпу.

Кристоферу Андерсу
-----------------------------------------------------
[Торговый район] Таверна «У тётушки Меригольд»    (временной скачок в пять дней) 

30 апреля 1828 года, за полночь.

— Прошу глубочайшего пардону, мазель. Сильно вас тряхнуло на повороте? — послышался обеспокоенный голос возницы.
— Пустяки, не смотрите, что я вскрикнула, — защебетала вампиресса жеманно, пробуя себя в отведенной ей Балинбахером роли. — Это больше от нервов. С девяти вечера уже на взводе, представляете? Столько дел, столько дел... Ни минуты покоя! Бесконечная круговерть — одна вечеринка, сменяющая другую!.. Ах, вы не поверите, до чего я устала от всего этого: от развлечений, выездов, общества, от роскоши всякого рода, от мишуры и позолоты бьющего через край богатства! Порою даже хруст льдинки в моем бокале с шампанским способен свести меня с ума!..
Роль шла гладко. Дома вампиресса слегка приняла на грудь, чтобы снять напряжение, и теперь ее распирало от энергии и азарта. Со сладостным нетерпением, который испытывает артист перед выходом на сцену, она перебирала в памяти инструкции Балинбахера: встретиться у входа, просадить пару сотен, поднять панику, слиться с толпой.
Ровно в половине первого ночи коляска подкатила к месту назначения, остановившись в противоположной стороне улицы.
— Сожалею, мазель, но я не могу подъехать ближе, — потупился возница. — Там дозволено останавливаться только высокопоставленным лицам.
Лара выскочила из повозки, протянула мужчине пятьдесят гульденов и уже своим нормальным голосом враждебно процедила:
— С низпоставленных и плата низкопоставленная.
Мужчина, быстро пересчитав мелочь, недоуменно воззрился на девушку:
— А что вы на меня вот это вот цыкаете? Я что, виноват вам в классовом неравенстве? Мне оно самому, между прочим, только в убыток...
Лара его не слушала — она уже переходила дорогу. Свежий воздух немного отрезвил ее, дохнув ночной прохладой на ее подрумяненные щечки. Выглядела она ничуть не менее элегантно, чем знатные дамы и дочурки нуворишей. На ней было бальное платье* Регины с несколько старомодным турнюром и неприлично глубоким вырезом; руки были по локоть затянуты в белые шелковые перчатки, на которые Лара, между прочим, полгода откладывала; в ложбинке между грудей призывно поблескивала гранатовая подвеска. «Жаль, веера не нашлось, да и каблуков повыше, — призадумалась девушка. — Однако же я и без них сегодня чудо как хороша! Надеюсь, он узнает во мне ту скромницу из таверны?..»
Еще не дойдя до казино, она начала всматриваться в лица столпившейся у входа публики, и в какой-то момент взгляд ее зацепился за знакомые усы. Надев на лицо приветливую улыбку, девушка подошла к своему работодателю и положила руку ему на плечо.
— Не проводите ли знойную даму, мечту поэта, в эту помпезную колыбель разврата? — промурлыкала она, радуясь реакции спутника: он в самом деле не ожидал встретить такую красотку.
Чрезвычайно довольная собой, вампиресска подхватила Балинбахера под руку и вместе с ним продефилировала мимо вышибал. Никто не заметил, что при ней не было веера.** Или заметили, но не придали этому значения. Пока они проходили внутрь, Лара аккуратно стреляла глазками по сторонам, стараясь ничего не упустить из виду и наметить пути отхода на случай, если их план сорвется. Впрочем, особо переживать ей было не о чем. Здесь, в казино, она чувствовала себя в родной стихии: запах денег, звон бокалов, сияние фальшивых бриллиантов, крупные ставки, мелкие ставки, обман и азарт — все это составляло будни ее суматошной жизни, так что сориентироваться ей было проще простого.
Приступив к реализации задуманного, Лара оставила Балинбахера в одиночестве и, войдя в роль капризной дамочки, визгливым окриком подозвала официанта:
— Гарсон, «Вдову Монсеррат» даме! Хочу играть и проигрывать!
Официант незамедлительно удовлетворил требование дамы. Вампиресса подхватила бокал и, поправив золотой цветок в волосах, уверенным шагом направилась к столику, за которым шла жаркая игра в покер. Кто-то из игроков поспешил пододвинуть стул симпатичной мазельке. Лара послала ему в ответ обворожительную улыбку и грациозно опустилась на сиденье, с удовольствием отмечая, что несколько мужчин бросили на ее декольте заинтересованные взгляды. Чтобы закрепить произведенный эффект, оставила шампанское в сторону и достала из сумочки сигариллу:
— Господа... — не успела она озвучить желание, как со всех сторон к ней потянулись спички. — Не возражаете, если я присоединюсь к вашей компании?
-----------------------------------------------------
*Бальное платье с глубоким вырезом — слишком нарядное для казино; этот наряд выдает в Милларке особу легкомысленную, склонную к эпатажу. В казино, рестораны, театры принято было носить менее декольтированные вечерние туалеты.
**Обязательным аксессуаром к вечернему или бальному платью должен идти веер.

Отредактировано Милларка Эвитерн (28.01.2016 19:32)

Алейне Готьер, Силентии Стрикс, Авелю Логиэсу

— О, это весьма увлекательно... угу...
— Да, я тоже так думал, пока мне не выдали список литературы и уйму научных трактатов. Оказалось, алхимия скука смертная — чуть на первых занятиях не уснул... пока прослушаешь, пока прочтешь всю эту муть, пока до тебя дойдет смысл, пока научишься подбирать ингредиенты, чтобы сварганить нечто уникальное — хоп, тебе уже под 400. А, жить когда? Нет, спасибо. Я и оттуда ушел после полугода учебы. Вот теперь думаю... возможно, финансы моя стезя — престижно, прибыльно?!
Тараторя про свои невероятно скучные юношеские метания, вампир с надеждой посмотрел на рыжеволосую мазель, ожидая ее безоговорочного благословение в избрании очередной учебной стези, но та, поняв, что последнее предложение являлось вопросом, а не утверждением в подытоживании темы разговора, лишь выразительно вскинула бровь.
— Вы действительно считаете, что пойдя на данную специальность, не придется усваивать основы, которые полегли не в одну научную литературу? Вам было скучно на экономике, а она не далеко ушла от финансов... точнее, является главным базовым элементом... если мне не изменяет память. В любом деле придется столкнуться с, как вы говорили ранее, макулатурой.. если, конечно, хотите добиться реальных успехов, а не просто поставить галочку «прослушано». Желаете мое мнение? Извольте... начните устремлять взор на семейное дело. Но, не как на источник безбедной жизни за счет родителей, а как возможность самому начать реализовываться, пусть и в будущем. У вашего отца сеть магазинов в Орлее? Прекрасно! С большей вероятностью он захочет передать бразды правления сыну, нежели младшей дочери, даже если та и обретет достойную партию в мужья. Каким бы ни был зять, он не кровь и плоть. Так что, начните работать... в одном из магазинов. Проявите интерес, инициативу, подумайте, что можно модернизировать. В этом нет ничего предосудительного, вам не откажут. А когда на практике ощутите, что такое труд, там и придет озарение — поймете, чего хотите от этой жизни.
Пожав плечиками, Калерия забрала выигрыш, который ей выпал в рулетке — Виктор провидец, что еще тут скажешь?! — и, оперативно захлопнув сумочку, демонстративно отвернулась от навязанного старшими спутника. Тот, в свою очередь, последовал за ней, интересуясь о дальнейших планах и заведомо советуя сплотиться в команду для виста, но, подхватив один из «проплывающих» на подносе бокалов с напитками, трампесса резко остановилась около одного из столов, где пустовало свободное, если не сказать последнее, место перед игрой.
— А, знаете, Октав! Пожалуй, мне хочется схлестнуться больше в покер, нежели вист. — Уверенно, почти властно, девушка положила, затем и уперлась ладонью на резную спинку стула, делая два больших глотка. — Кхм, доброй ночи! Леди и джентльмены, позвольте присоединиться к вашей компании... Ох, друг мой, не принесете мне еще стаканчик, скажем... двойной джин, не разбавленный, со льдом. Будьте так любезны. — Протянув полупустой хрустальный бокал, Калерия чуть приподняла уголки губ, кивая в сторону дальней барной стойки и сразу же переключила свое внимание на «заседателей» покерного стола. А посмотреть, благо, было на кого... одни очаровательные дамы чего стоили. Опускаясь на мягкое сидение и поправляя полы платья, чтобы не наступить ножкой стула не нежную ткань, рыжеволосая дева улыбнулась еще раз, уже значительно радушнее. — Итак, кому Госпожа Удача уже успела преподнести щедрые дары сегодня?

Калерии фон Трамплтон, Силентии Стрикс, Алейне Готьер

Рулетка не принесла Авелю удовольствия. Нет, ему было совсем не жаль потерянные пятнадцать тысяч флоренов, пять из которых он последним ходом спустил на красное. Напротив, суммы исчезли из его памяти так же мгновенно как банкноты из глубокого внутреннего кармана фрака. Не это занимало ум наемника.
Он снял с рук кожаные перчатки и аккуратно заткнул их в задний карман брюк. Острый и привыкший к такой работе как выискивание лиц в толпе, глаз вампира незамедлительно упал на мелькнувшую и очутившуюся у покерного стола симпатичную ревенантку.
— Милая аристократка... Алейна, — подумал мгновенно наемник.
— Добрый день, милсдарь... — кто-то тронул его за локоть, обращаясь и желая по-видимому услышать имя.
— Оливер Хантингтон Кромвель, — абсолютно не задумываясь сказал Авель, поворачивая свой взгляд на собеседника, называясь очередным именем, под которым был некогда известен в восточных городах.
— Милсдарь Оливер, — перед наемником стоял опрятный молодой человек с зачесанными назад волосами и сладенькой улыбочкой, — меня зовут Эдвард Тауэр.
Не самое лучшее время для новых знакомств.
— Рад нашему знакомству, чем обязан?
Легкая улыбка не сходила с лица Авеля, однако тон был предельно холодный, разбивающий любую учтивость оппонента своим спокойствием. И, как видно, собеседник это почувствовал.
— Ваша репутация опережает вашу известность, милсдарь Раст Кроули, — заулыбался мужчина, подхватывая у проходящего мимо официанта с подноса бокал с шампанским.
Тем временем Алейна села за стол, явно собираясь окунуться в классический покер. «Интересно, чего ради они пришла сюда? Аристократка не похожа на тех, кто готов спустить оставшиеся гроши на призрачную мечту обогащения».
— Ваш язык опережает ваше сознание, — Авель повернул голову, упершись каменным взглядом на внезапно возникшего человека.
Мужчина сделал шаг назад, поставив бокал на мраморный парапет.
— Я... — голос изменил человеку и он закашлялся, — у меня есть работу, я слышал, вы наемник и прибыли в город не далее как две недели назад. Понимаете? Мой кузен, он очень богатый человек, и мне... — затараторил Тауэр, пытаясь взять себя в руки.
Авель тем временем вновь взглянул в сторону покерного стола, обнаруживая как к столу подходит рыжая девушка с присущими исключительно вечернему наряду пряностями, заставляющими мужчин вожделенно поглядывать на нее. Внезапно голубые глаза наемника остановились на точеной фигурке. Она была прекрасна. Ее черные великолепные волосы, совиное перышко. Глаза.
— У меня выходной, найди меня через две недели, — небрежно бросил он все еще бормочущему мужчине.
«Силентия, я настолько же глуп, не посоветовавшись с тобой об игорном доме твоей семьи, насколько глуп этот молодой Эдвард, пытающийся купить наемника во время его работы». Внутри вскипел котел непередаваемых эмоций, устремленных в ее сторону.
Авель перехватил трость в другую руку и постарался отвлечь себя от нее.
— Итак, покер, — решил он про себя. — Сегодня определенно хорошая ночь для любимой дядюшкиной забавы. Ненавижу покер.
Он подошел к столу, стараясь больше не глядеть на Силентию, учтиво и кротко поздоровался с сидящими за столом, мягко улыбнулся и кивнул Алейне в знак приветствия, после чего сел за стол, подперев подбородок левой рукой, ожидая пока крупье начнет игру.

Калерии фон Трамплтон, Силентии Стрикс, Авелю Логиэсу

Алейна расположилась как раз напротив девушки с сигариллой в руке. Ревенантка лениво обмахивалась белоснежным веером: от табачного дыма у нее немного кружилась голова. С тяжелым вздохом она осмотрела своих соседей по карточному столу. У половины мужчин глаза горели ярким огнем алчности, у остальных был такой не очень приличный взгляд, и можно было заметить слюни, капающие на зеленое сукно. Барышня поежилась и очень обрадовалась тому, что эти похотливые взгляды были направлены на девушку с декольте. Та же намеренно — в случайность верилось с трудом — пускала дым в сторону Алейны. Подумаешь, никогда у девушки не складывались дружеские отношения с такими особами. Она вспомнила про соседку в Филтоне: девушка всегда норовила смутить ревенантку, а потом по всему дому разнести вести о «благоразумной-скромнице-от-которой-меня-тошнит» (именно так и никак иначе она называла Алейну при встрече). Ее мнение мало волновало ревенантку, она просто не замечала выпады девицы. И в этот раз просто отвернулась от вызывающе одетой особы, выбрасывая воспоминания из головы. «Интересно, что поделывает госпожа Силентия? Она жулит? Никогда бы не подумала, но, с другой стороны, что ты знаешь о ней? Она могла и не приходить в казино, ведь так? Кто ей Айрин или Авель? Какой интерес ей в этой истории?.. Ха, могла бы, но и ты бы тогда не попала сюда!.. Это еще спорный вопрос. И вообще: где ты был, когда я уставилась в синие глаза как какая-то ненормальная! Вот так, съел», — спор с любимым разумом мог плохо кончиться, благо, рядышком присела рыжая вампиресса, спросив:
— Итак, кому Госпожа Удача уже успела преподнести щедрые дары сегодня?
Алейна фыркнула, сдерживая смех, рвущийся наружу от забавных выводов бармена по поводу этой самой удачи.
— К счастью, сегодня не мой день. По крайней мере, к рулетке Госпожа Удача не приближалась. Возможно, она обожает покер? — с милой улыбкой отвечала барышня, боковым зрением замечая серебряные волосы.
Ревенантка повернулась и замерла на несколько секунд: рядом присаживался никто иной, как наемник собственной персоной. «Спокойно! Он не знает, зачем ты здесь! Может, ты завсегдатайница казино и азартный игрок! Каждый выходной торчишь здесь и тратишь свое жалование на игры», — здравый рассудок не обиделся на последний выпад и помог расслабиться Алейне. Она приветствовала Авеля как старого друга — теплой и дружелюбной улыбкой.
— Рада видеть вас, милсдарь! Я понимаю, что грешу против этикета, но я должна это сказать: фрак вам больше к лицу, чем пыльный плащ, — наклоняясь ближе к вампиру, тихо говорила ревенантка. — Фортуна благоволит вам сегодня?

Отредактировано Алейна Готьер (31.01.2016 10:29)

Дантесу Оберу, Алейне Готьер, Авелю Логиэсу

— Мы не представлены друг другу, но моё имя вам известно. Это даже подкупает, учитывая отношение вашего клана к подобным моему. — Стрикс наполовину осушила бокал.
Семьдесят лет прожитых в Орлее и политически направленные лекции в исполнении Мелисанда давали свои плоды. Даже столь далекая от кланово-политической возни вампиресса вопреки своим желаниям умудрилась запомнить базовую информацию по взаимоотношениям. Пусть собственный клан и не очень-то жаловал Силентию, она оставалась верна ему.
— Люблю ли я азарт? Он у нас Стриксов в крови, так что в подобных заведениях я бываю так часто, насколько мне позволяет время. А в последние пару лет его как-то не находилось, знаете ли. — Силентия намекала на свой суд, который явно не обошел ухо герцога стороной. — Хотя есть и альтернативные варианты получать адреналин вне стен казино, например, вести охоту на гулей. Никогда не знаешь, кто из вас охотник. Но полагаю подобные «развлечения» вас не интересуют.
Дантес пригубил содержимое бокала и бросил короткий взгляд в сторону покерного стола, за которым оставалось пара свободных мест, и обратился к вампирессе:
— Мазель Стрикс, я понимаю, что вы сейчас пытаетесь скоротать мое время, чтобы ни в коем случае не потерять такого посетителя для казино, как я, — с лица вампира исчезла лощеная улыбка. — Я видел, что вы пришли не одна, и могу предположить, что здесь вас уже ждут, поэтому не собираюсь вас задерживать и лишать приятного времяпрепровождения. Но взамен хотел бы попросить вас об услуге, — Дантес сделал паузу и внимательно посмотрел на Силентию, — Точнее о двух: я бы хотел составить вам компанию и второе... Сегодня я хотел бы не привлекать излишнее внимание к своей персоне, особенно, среди ваших знакомых. Поэтому... Если будете меня представлять, давайте опустим официоз и формальности. Все же я здесь не с официальным визитом.
— Вам не кажется что ваша просьба несколько взаимоисключающая? — Силентия чуть наклонив голову в бок, прищурила зеленые глаза, — Вы не хотите лишать меня приятного времяпрепровождения, но тут же просите составить вам компанию. Не хочу сказать, что ваша компания мне неприятна, не подумайте ни чего плохого, но вам не кажется это странным? И раз мы опустили весь официоз и формальности... — Стрикс прервалась на бокал в руке и осушила его до дна, — все главы кланов ведут себя подобным образом, зная, что им в любом случае не откажут?
Вопрос был по большей части риторическим, и Силентия не надеялась услышать на него ответ. Отставив пустой бокал в сторону, вампиресса поправив перышки в волосах, подхватила герцога под руку:
— Раз такое дело, то проводите меня до покерного стола, то в последний раз мои руки брали игральные карты довольно давно, хотелось бы узнать, не растерялись ли навыки игры. Можете присоединиться, если желание просадить тысячу-другую.. — Стрик сделала попытку мило улыбнутся, но, как и всегда вышло слишком не естественно, и как бы невзначай добавила, — А серьезное выражение лица вам идет больше улыбки.
Вампиресса не догадывалась, за каким столиком она окажется через пару минут, а если бы знала, то вероятнее всего пошла бы и вовсе в противоположную сторону.
— Добрый вечер, — чуть кивнув, поздоровалась Стрикс, окидывая взглядом сидящих начиная от дальнего угла. Когда её взгляд встретился с голубыми глазами Авеля, вампиресса была на полпути к мягкому сиденью. Менять место было поздно. — Разреши... те присесть, — едва уловимо изменившимся голосом спросила Силентия, неуклюже садясь рядом с вампиром.
Сердце то замирало, то билось об ребра, как дикая птичка о решетки клетки. Мысли, пришедшие было в относительный порядок, разбежались по углам, задевая по пути друг друга и создавая в голове некое подобие эффекта лавины. Словно в бреду вампиресса попыталась закрыть полупрозрачной тканью свои плечи, но палантин не желал этого делать и словно нарочно соскальзывал. После второй не удачной попытки Сели сдалась и оставила в покое непокорный кусок материи и уставилась в зеленое сукно стола ожидая раздачи карт и стараясь спокойно дышать носом.

Отредактировано Силентия Стрикс (01.02.2016 20:48)

Алейне Готьер, Калерии фон Трамплтон, Авелю Логиэсу, Силентии Стрикс

Лара выпустила в сторону (в сторону своей соседки справа) тоненькую струйку дыма и, надув губки, двумя пальчиками потянулась за своим бокалом, чтобы по просьбе крупье убрать его со стола.
— Доброго полнолуния, леди и джентльмены, — поклонился означенный крупье собравшейся за столом компании, вскрыл новенькую, хрустяще-блестящую колоду карт и, немного потрюкачествовав, ловко ее перетасовал. — Желаете приступить к игре? — то ли спросил, то ли констатировал он.
— А то! — бойко фыркнула Лара. Она прекрасно знала, что отвечать на этот вопрос вовсе не обязательно, но ее подмывало как-то себя проявить.
— Объявляю начальную ставку, — отчеканил крупье, — пятьдесят флоренов. Эту ставку, леди и джентльмены, вы имеете право поднимать в пределах установленного лимита, составляющего две тысячи флоренов. Все согласны с этим условием?
— А то! — снова вставила госпожа Эвитерн свои пять гульденов. На сей раз, правда, с другими, еще более нахальными интонациями в голосе. Она начинала входить в раж.
— Тогда, с вашего позволения, я открываю префлоп-раунд, — продолжал распорядитель игры. — Минутку внимания, господа: я начинаю сдавать карты. Госпожа в бежевом платье по левую руку от меня, начну с вас.
— Ох, — всплеснула руками Лара, чуть не пролив при этом свое игристое, — вы это про муа? — сложила она губки трубочкой и картинно похлопала ресницами. — Конечно-конечно, я вся внимание.
Крупье отсчитал ей две карты и продолжил раздачу. Вампиресса, не допив вино, бросила в него окурок, отставила бокал на поднос проходившего мимо официанта, потянулась за картами, отогнула их за краешек, зыркнула на соседей по столику, округлила рот, поднесла в нему ладошку и издала отрывистое «О-о!», должное, по ее задумке, означать крайнюю степень изумления.
— Леди и джентльмены, — снова обратился крупье к игрокам, — обязан напомнить вам, чтобы вы держали полученные карты в руках или на столе рубашкой кверху. В ваших интересах не показывать их соперникам. Готовы ли вы к торговле? В таком случае прошу вас, госпожа, сидящая слева от меня, — сделал он приглашающий жест, — объявите свою ставку.
— Муа? — еще менее натурально удивилась Лара, накручивая локон на пальчик. — Ох, право, я теряюсь... Сколько, вы говорили, начальная ставка? Ах да. Господа, я желаю ее удвоить! Ха-ха! Играть так играть, не правда ли? Боже, все это так возбуждает!.. Я чувствую, как у меня от волнения немеют кончики пальцев. А вы? — обратилась она к девушке по соседству. — Вы ведь не против удвоить поставленную на кон сумму?

Милларке Эвитерн, Алейне Готьер, Силентии Стрикс, Авелю Логиэсу, Дантесу Оберу

Трампессе показалось, что соседи за покерным столом, по большему счету, были погружены в свои думы, нежели настроены на общение. Хотя дама, восседающая через хорошенькую ревенантку, приковывала к себе внимание чрезмерной игривостью. На каждое «а то!» и «муа» Калерия пристально косилась в ее сторону, все больше останавливая взгляд, пытаясь ненароком вычислить, что же это за ягодка такая. Тем временем, шустрый крупье уже успел сдать собравшимся начальные карты. Стянув с одной руки неудобную перчатку, рыжая мазель подтащила свой расклад поближе, аккуратно заглядывая под «рубашку». Так как для нее исход игры был вообще не важен, эмоционально девушка ничего не испытала, но утолить любопытство — утолила. Еще раз мимоходом обозрев собравшихся, фон Трамплтон задержалась взглядом на соседке, уловив от нее эмпатически легкую волну некой эмоции, которую особа не разобрала, но, на всякий случай, решила ободряюще улыбнуться юному созданию.
— В игре, поддерживаю ставку, — накрывая карты ладонями, произнесла девушка, вмиг посерьезнев.
В отдалении, там где расположились знакомые ей не игровые столики для отдыхающих компаний, Калерия заметила движение видных фигур, которые явно направлялись к месту обитания отца. На долю секунды, ей даже показалось, что она увидела привставшего Виктора, но точные выводы делать было поспешно — расстояние разделявшее зоны оставалось весьма значительным. Снующие туда-сюда толпы разномастных личностей стали раздражать. Позабытое было волнение нахлынуло столь поспешно, с удвоенной силой, что сердце вампирессы болезненно сжалось, а румянец исчез с лица. Глубоко вздохнув, Калерия недобро сверкнула изумрудным взглядом поверх плеча крупье, прищурилась и с силой закусила нижнюю губу.

Милларке Эвитерн, Алейне Готьер, Калерии фон Трамплтон, Авелю Логиэсу

На зеленое сукно, наконец, легли карты. Аккуратным движением руки Стрикс отогнула самые краешки и мельком взглянула на их достоинство и масть. В голове одновременно царили и хаос, и порядок, разделив меж собой две чаши весов. В одной пылало дикое пламя, в другой лежал прозрачный толстый лед. Чаши поочередно колебались то вверх, то вниз, но ни одна из них не оставалась надолго в одном положении.
— Уравниваю, — губы вампирессы тронула таинственная улыбка, словно она уже знала исход игры. Чуть отодвинув карты от себя, Силентия небрежно добавила в банк еще пятьдесят флоренов. Две фишки номиналом в двадцать пять стукнулись о стол.
Стрикс с хитрецой поглядывала на своих соперников темно-зелеными глазами, отражавшими свет ярких ламп, боясь поймать на себе взгляд голубых, что склоняли чашу весов в сторону, противоположную холодному порядку.

Отредактировано Силентия Стрикс (02.02.2016 18:31)

Калерии фон Трамплтон, Алейне Готьер, Авелю Логиэсу, Силентии Стрикс

Крупье открыл первые три карты на столе, и ими оказались пиковый валет, бубновый король и бубновая же десятка. Лара взялась за карты, поднесла их к глазам, долго любовалась рисунком, точно пыталась разглядеть в нем какое-то откровение, бросила испепеляющий взгляд на соперников по ту сторону стола, еще раз заглянула в карты, — а прилетела ей редкая шваль, — и твердо решила, что больше не поставит ни гульдена. Но стоило крупье объявить второй круг торговли, как данное себе обещание было мгновенно забыто. «Чем я хуже этой неполовозрелой монашенки справа? — зыркнула она на русоволосую ревенантку. — Она вон целых пятьдесят ставила — и ничего, глазом не моргнула. Что я, дешевка, что ли, какая? Думают, если я без папика, так уже можно смотреть на меня сверху вниз?! Будут они разговаривать со мной через губу! Нет уж, дудки! Один раз живем!»
— А-а-а, была не была! Ставлю еще двадцать пять флоренов! — махнула она рукой, отгоняя куда подальше тревожную мысль о риске выйти за бюджет. «Играть так играть, гулять так гулять!» — всегда говорила Селина, и в этот момент охваченная азартом Лара готова была подписаться кровью под ее словами.
Вопреки всем ожиданиям, русоволосая монашенка не спасовала во втором раунде, подняла ставку еще на двадцать пять флоренов, и рыжая красотка — то есть не как Лара рыжая, а ярко-рыжая (уж не крашеная ли?) — последовала ее примеру. Лара исподлобья глядела на этих дамочек, размышляя, что, если ставки продолжат расти в том же темпе, ей придется уйти в минус. Оступиться от игры она не решится, чтобы не оплошать на фоне соперниц, а за бюджет вылетит как пить дать. Мысленно уже она прощалась со своими шпильками и новыми туфельками, но затем произошло нечто из ряда вон — беловолосый вампир резко повысил ставку. Лара метнула в него молнию ненависти: «Пятьсот? Экий вредитель! Запорол мне всю партию, подлый», — но продолжала как ни в чем не бывало улыбаться, помня наставления Селины: «Внуча, при любых обстоятельствах „узор на лице“ должен внушать окружающим оптимизм!» В общем-то, если рассудить трезво, ей стоило бы поблагодарить его за то, что своей заоблачной ставкой удержал ее от неразумных растрат, но, увы, до тех пор, пока она сидела за карточным столом, рассуждать трезво у нее никак не получалось.
Брюнетка с совиным пером в голове — опознавательный знак Стриксов — уравняла ставку блондина до тысячи двухсот двадцати пяти.
— Так его, госпожа Сова! Мочите! — отмочила Лара простодушно. Кураж, ударивший ей в голову еще в начале торгов, теперь окончательно оборвал связь между ее мозгом и языком.
— Ваша ставка, мазель, — обратился к ней невозмутимый крупье.
— Моя? — забывшись, Лара даже прекратила кривляться. — А сколько сейчас в банке? Что ж, дайте подумать... Так-так-так. Пара, стрит, сет... Можно попросить не пялиться на меня? Это, знаете ли, ужасно нервирует. Я тут думать пытаюсь, а вы своими глазами мешаете. Та-а-ак, — она повернулась к информационному стенду, о котором говорил крупье, склонила голову набок и стала зачитывать по слогам покерные комбинации, время от времени подглядывая в свои карманные карты и таинственно улыбаясь. Ожидающие своей очереди игроки томились и нервничали, бросая в ее сторону недружелюбные взгляды, но Лара, внутренне наслаждаясь причиняемым соперникам неудобством, намеренно тянула время сколько могла. В конце концов даже крупье потерял терпение и вынужден был переспросить ее:
— Мазель, вы готовы к торгу?
— Минутку — идет мыслительный процесс...
— Но мазель...
— Минутку.
— Мазель, прошу вас...
— Да, я готова к торгу. Я пас, — произнесла она просто и сбросила карты.
Окружающие вздохнули с нескрываемом облегчением. Лара нехотя выбралась из-за стола, скорчила беловолосому страшную гримасу и подмигнула госпоже Сове:
— Я болею за вас. Женщины — сила! Что, не так? Прошли ваши мрачные шовинистические времена, господа мужики! Канули в забытье вместе с этим дряхлым мизогинистом, Эмиэлем Свирепым! Так-то! Суфражистки, вперед! Эй, гарсон, повтори мне вина! Теперь я хочу напиться!
Официант принес ей еще порцию игристого, и она, растолкав зрителей локтями, пристроилась со своим длинным бокалом за плечом вампирессы с пером.

Алейне Готьер, Милларке Эвитерн, Авелю Логиэсу, Силентии Стрикс

Удача — довольно капризная и переменчивая дама! И, как большинство представительниц прекрасного пола, благоволит чаще мужчинам... возможно, белесый рисковый вампир был ей намного интересен в эти минуты, покуда проходила игра, ведь именно он решительно стоял до конца, поддерживая и удваивая приличные ставки, что, в конечном итоге, привело милсдаря к победе. Рыжая же особа решила приберечь денежку, гордо отступив. Поздравив и поблагодарив за игру собравшуюся компанию, Калерия поспешила не только удалиться, но и попытаться скрыться в толпе, хотя «побег» пресекла очаровательная ревенантка, которая, как оказалось, знала не только имя трампессы, но и, почему-то, назвала ее своей музой. Весьма удивленно наблюдая за радостным и спешно говорящим созданием, Калерия уже было хотела отблагодарить юное дитя, но... Октав, нудный бедный Октав... и почему в правилах этикета нет пункта: «Мазель имеет права единожды треснуть сумочкой/веером или иным легко габаритным предметом сударя, если тот туго соображает и не понимает, что его компания малоинтересна, не приятна»?!
— Боюсь, юноша, наше знакомство окончится на этом самом месте. — Выкручиваясь из слабенькой хватки вампира, отчеканила Калерия, провожая виноватым взглядом упорхнувшую деву. — Даже луч призрачной дружбы между нами не блеснёт. Десятилетняя разница в возрасте бывает слишком ощутимой, поэтому мне хочется сразу распрощаться, естественно, поблагодарив вас за уделенное время и внимание. И, на будущее... не смейте подобным образом игнорировать и прерывать леди — это крайне возмутительно и бросает заметную тень на ваше воспитание!!! Всего наилучшего!
Еле заметно присев в реверансе, трампесса обогнула недовольного вампира, выискивая взглядом светлую головку в ярко-зеленом платье. Виляя в гудящей толпе, Калерия уже хотела было отчаяться с поиском, даже начала себя корить за нерасторопность и невежливость, как вдруг, узрела точеный женский силуэт, свесившийся наполовину в открытое окно.
— У вас все хорошо? — Не сразу поняв, что подплыла к высматривающей что-то девушке со слепой стороны, да, к тому же, неожиданно тихо, трампесса поспешила аккуратно придержать ее. От греха подальше, этаж то не первый. — Ох, простите! Я не напугала? Просто... знаете, мне стыдно, что так некрасиво получилось. Вы со всей душой, а тут... юноши бывают несносны, но он не хотел обидеть. Правда! Приношу свои извинения за столь некультурный жест. Калерия фон Трамплтон, хотя... вы и так это знаете. — Притянув приветливо открытую для рукопожатия ладонь, трампесса рассмеялась. — Я не так часто выбираюсь в люди, поэтому для меня стало открытием ваше откровение, более того — вы меня обескуражили и вогнали в краску. Послужить кому-то вдохновением, более того... реализовать его — это огромная честь, хоть и испытываешь неловкость. Даже не подозревала, что они напечатали еще и портрет, отец обещал обойти стороной огласку. Но, спасибо вам огромное на добром слове! Вы работаете на ювелирном поприще, мазель, должно быть это очень увлекательно?