Дракенфурт

Объявление

«Дракенфурт» — это текстовая ролевая игра в жанре городского фэнтези. Вымышленный мир, где люди бок о бок соседствуют с вампирами, конная тяга — с паровыми механизмами, детективные интриги — с подковерными политическими играми, а парящие при луне нетопыри — с реющими под облаками дирижаблями. Стараниями игроков этот мир вот уже десять лет подряд неустанно совершенствуется, дополняясь новыми статьями и обретая новые черты. Слишком живой и правдоподобный, чтобы пренебречь логикой и здравым смыслом, он не обещает полного отсутствия сюжетных рамок и неограниченной свободы действий, но, озаренный горячей любовью к слову, согретый повсеместным духом сказки — светлой и ироничной, как юмор Терри Пратчетта, теплой и радостной, как наши детские сны, — он предлагает побег от суеты беспокойных будней и отдых для тоскующей по мечте души. Если вы жаждете приключений и романтики, мы приглашаем вас в игру и желаем: в добрый путь! Кровавых вам опасностей и сладостных побед!
Вначале рекомендуем почитать вводную или обратиться за помощью к команде игроделов. Возникли вопросы о создании персонажа? Задайте их в гостиной.
Сегодня в игре: 17 июня 1828 года, Второй час людей, пятница;
ветер юго-восточный 2 м/c, переменная облачность; температура воздуха +11°С; растущая луна

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Дракенфурт » [Дракенфурт] Волкогорье » Главный проспект » Дракенфуртский оперный дом «Танталус»


Дракенфуртский оперный дом «Танталус»

Сообщений 1 страница 30 из 45

1

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/20-Glavnyj-prospekt/teatr.png
https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/20-Glavnyj-prospekt/teatr2.png

Дракенфуртский оперный дом «Танталус» — главный центр оперного искусства в городе. В настоящий момент в нем не только ставятся постановки, но и проходит обучение изысканным манерам, а также занятия молодых, творчески одаренных в сфере оперы и балета и других классических музыкальных направлений людей и вампиров. Первоначально здание было построено в 1598 году. За первые 150 лет внутри него проводились различные усовершенствования, так, в частности, была расширена сцена, улучшен партер, появились ложи для высокопоставленных персон. Вход в главный зал был сделан из цельного дуба, полы — из лучшего по тем временам мрамора, потолки украшали живописные фрески, написанные лучшими художниками Нордании. Наиболее примечательным украшением большого зрительного зала была огромная люстра, созданная из настоящего цельного горного хрусталя, а в качестве подвесок на ней использовались кристаллы кварца, каким-то чудом впаянные в малахитовые плитки. Несущим каркасом являлись несколько золотых стержней, изготовленных из самых высоких проб благородных металлов. Драпировка была воздушной и изысканной, и в то же время выглядела впечатляюще. Она не производила какого-то гнетущего давления... Но все это благородство и изящество погибло в неожиданно возникшем пожаре, причина которого до сих пор не ясна.

С 1776 по 1820 год Оперный дом стоял заброшенным. По счастливой случайности стены здания в том чудовищном пожаре не пострадали. В 1820 году Валентина Дракула решила вернуть знаменитому сооружению его былую славу. 16 июля 1821 года нанятые ею рабочие принялись за восстановление театра по плану архитектора Мендисобаля. Была проведена долгая и кропотливая работа по воссозданию сцены, именитые художники из Дракенфурта и Орлея были заняты восстановлением потолочной фрески и написанием новых декораций. Лучшие мастера смогли воссоздать люстру, буквально собрав ее по крупицам. Были приглашены самые известные музыканты, оперные теноры и дивы, написаны новые постановки. В итоге к 1828 году восстановленный в былом великолепии Дракенфуртский оперный дом вновь распахнул свои двери, ожидая восторженных любителей музыки.

(Валентина Дракула)

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/67874-1.gif Закрепленные за локацией НПС

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/22.png

Прима Карлотта фон Вебер
Карлотта фон Вебер — эксцентричная прима Дракенфуртского оперного дома. Невысокого роста, полноватая человеческая дама слегка... вообще-то сильно за сорок, но не будем заострять. Когда-то она поражала силой своего певческого дарования, стяжав на подмостках «Танталуса» славу одной из самых красивых контральто Нордании и золотого голоса Дракенфурта. Слава эта, впрочем, сохраняется за ней и поныне, да только годы берут свое: голос покидает певицу, а вместе с ним уходят и партии. Одна за другой. А ведь сцена — все, что есть у Карлотты. Представляете, с какими трудностями приходится сталкиваться бедняжке, борясь за свое место в свете софитов с молоденькими старлетками? О-о-о, это борьба не на жизнь, а на смерть! В ход идет любое оружие: наговоры и заговоры, сплетни и кляузы, интриги и козни, случайные подножки, подпиленные каблуки, испорченные костюмы и даже... Нет-нет, не верьте! Слухи про яд, подсыпанный в пудру, — всего лишь бездоказательные инсинуации завистниц. Благо, преданные поклонники мэтрессы фон Вебер, среди которых немало вампиров со связями, сделают все, чтобы на репутацию их королевы не легло ни единого темного пятнышка.

Отредактировано Альба Ленокс (21.04.2012 22:53)

+1

2

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/22.png

Цок-цок-цок — это каблучки стучат по мраморной лестнице, а затем и по деревянной, ведущей на этаж, куда гостям вход заказан. Здесь располагаются гримерные и подсобные помещения. Здесь всегда царит оживленная суматоха: перемещают декорации, устраивают освещение рабочие, словно рой рассерженных пчел носятся гримеры и артисты. Все куда-то спешат, но работают слаженно и четко, своим трудом рождая волшебное зрелище, шоу.
Раньше, когда фон Вебер только начинала взбираться на карьерную лестницу, вся эта суматоха безумно ей нравилась, ведь то была жизнь, сердце театра. Но годы шли, слава и деньги плохо влияли на Карлотту. Она была человеком, пусть и блистательной звездой богемного мира, но всего лишь человеком, чья красота меркла с годами, в то время как вампиры и через десятки лет оставались неизменно прекрасны и свежи. Годы для них, все равно что дни. В свои сорок с хвостиком, оперная дива выглядела на сорок с хвостиком, а трехсотлетние вампирессы замирали в своем юном великолепии. Это рождало злобу и зависть.
Больше всего на свете Карлотта боялась, что ее место займет кто-то другой. И она стала склочной и вредной, выживая соперниц, которые и соперницами то ей не были. А теперь, на премьерном концерте великолепного Танталуса, должна была дебютировать госпожа Локруа, великолепная блондинка, с искристыми зелеными волосами и звонким, чистейшим голосом. По сравнению с ней, Карлотта могла показаться только увядшей, но все еще молодящейся старухой. Предстоящее знакомство с женщиной ее не радовало, особенно после встречи с Фаррелом — этот прохвост совершенно ясно дал понять, что рад бы увидеть Марию на месте примы Танталуса.
Совершенно измотав служанку и личного агента, фон Вебер пожелала наконец остаться одна в гримерной. С тихим и от того зловещим щелчком веер захлопнулся. Мария-Виктория Локруа не станет примой. Потому что она, Карлотта, золотой голос княжества Бругге приложит к этому все усилия.

Отредактировано Мастер игры (12.05.2012 21:31)

+3

3

Замок Алукарда  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

Карета быстро домчалась к оперному дому. К дверце кареты тут же подбежал лакей, и быстро распахнув дверцу, протянул руку, готовый помочь двум очаровательным особам выйти из экипажа. Первой показалась Валентина, изящно и грациозно она ступила на каменную дорогу. Ее взор устремился на  «Танталус»,  да она много раз видела его и до пожара и уже после реставрационных работ, но он не прекращал завораживать ее своим величием и роскошью. Графиня улыбнулась.
— Разве он не прекрасен? — поинтересовалась девушка у Марии, которая к тому моменту тоже покинула экипаж и стояла позади графини.
— Когда я увидела его впервые, мне казалось, что здесь обитают ангелы. — с  легким смущением графина обернулась к девушке и посмотрела на нее. — В прочем его красотами мы сможем насладиться еще не раз, а пока нам нужно познакомить вас со всеми теми, кто поможет вам сиять подобно звездам на небосводе. — графиня вновь улыбнулась и легким жестом указала, что нужно следовать за ней.
Войдя внутрь,  «Танталуса»  они заметили, что работа в нем кипит в полной мере, декораторы скакали по лестницам, дописывая последние штрихи в декорациях, швеи бегали с тряпками и утюгами кое-где раздался тихий вскрик и тут же брань:
—  Смотри, куда вкалываешь булавки!
Но вся эта суета в миг остановилась, как только внутри показалась Валентина. Все с почтительным видом и смущением, а кто и с полнейшим восторгом смотрели на то, как сама графиня Дракула, почтительно и на равных приветствует обычных людей и вампиров низшего ранга. Наконец Валентина увидела капельмейстера Йозефа Дриго. Это был невысокий очень худой мужчина на вид лет 56. Его некогда точеное лицо успели покрыть мелкие морщинки, а на висках и еще в некоторых местах успела проявиться седина. Судя по его изможденному лицу и тому что он беспрерывно бубнил себе поднос, он был явно чем-то расстроен.
— В чем дело, дорогой господин Дриго? — чуть обеспокоено поинтересовалась графиня.
— Ах, мадам это не женщина это сущий Моргот в юбке, с тех пор как она узнала, что в Танталусе появится новенькая, она рвет и мечет, сегодня от нее никому не было покоя, — тут он обратил внимание, что рядом с графиней присутствует спутница, и вопросительно посмотрел на Валентину.
— Да это и есть та новенькая, о которой вы соизволили упомянуть,  — с легкой улыбкой произнесла Валентина, — это Мария-Виктория Лакруа. Выражение лица Йозефа тут же сменилось на воодушевленный восторг, он протянул Марии руку и галантно поцеловал ее.
— Мое почтение, для меня честь видеть вас в нашем доме музыки.

+2

4

Замок Алукарда  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

Виктории поездка показалась очень короткой. В какие-то минуты карета подъехала к зданию театра, хотя, скорее всего, девушка просто задумалась. Лакей отворил дверцу кареты и помог дамам выйти. Виктория находилась в прострации, все мысли были устремлены в какие-то заоблачные дали, и эти дали были такими, что разобрать их было невозможно. Из своеобразного транса девушку вывел мягкий голос мазель Дракулы. Она спрашивала о том, не прекрасен ли театр? Виктория посмотрела на здание. Да, оно действительно было очень красивым. Сердце сжалось при мысли, что она будет выступать здесь. Это была не только удача, но и честь.
— Да, сколько всего ожидает его, — произнесла девушка, но не продолжила. Говорила Валентина, а прерывать её было незачем. Однако конец фразы был не таким, какой ждала миледи. Валентина в очередной раз улыбнулась, и эта улыбка расплылась теплом по всему телу девушки. Она была уверена, потому что чувствовала поддержку других.
Девушки вошли в театр. Он был великолепен, а ведь это был просто холл. Люди носились туда-сюда делая последние приготовления к спектаклю. Декорации, костюмы, музыкальные инструменты — все мелькало перед глазами Виктории. Она чувствовала волнение, но на этот раз оно было действительно приятным и таким возбуждающим. Но что-то изменилось, когда дамы вошли. Сначала это показалось странным, мазель Локруа уже было подумала, не случилось ли чего. Только через какое-то время она поняла, что все смотрели на её спутницу — Валентину. Работники кланялись ей, выражая свое уважение и почтение.
«Это девушку нельзя не уважать», — подумала Виктория. Но тут рядом с девушками оказался какой-то мужчина. Они с мазель Дракулой явно уже были знакомы. Из нескольких фраз Виктория поняла, что что-то беспокоит этого господина. Он говорил о ком-то, кто не хочет видеть здесь Викторию. Эти слова как молнией ударили в сознание девушки. Она очнулась от своего сказочного сна, в который окунулась с головой. Её здесь видеть не хотят. Виктория понимала, что ей придется трудно, и вполне возможно, что ей придется покинуть театр.
Мужчина изменился в лице сразу же, как Валентина представила ему Викторию. Он галантно поцеловал руку девушки.
— Я рада познакомиться с вами, — на губах тут же заиграла улыбка, как не улыбнуться. — Вы, я так полагаю...
Она очень надеялась, что ей скажут, кто этот человек и как его зовут. Хотя, напоминать не стоило, все люди здесь воспитанные, просто надо немного потерпеть, чему Виктория так и не научилась.
— Театр потрясающий. Жду не дождусь, когда увижу сам зал, — сказала девушка, обращаясь к Валентине. Сейчас внутри витало спокойствие, но надолго ли?

Отредактировано Мария-Виктория (24.06.2012 13:12)

+1

5

Валентина с нескрываемым интересом наблюдала за действиями ревенантки. Как и подозревала Валентина, Мария держалась достойно, как и подобало будущей приме, однако ей предстояла встреча с Карлоттой, а это было пострашнее, чем встретить в одиночку стаю диких гулей. Однако Валентина твердо решила, что мазель Лакруа, просто необходимо знать своего «врага» в лицо и в голос, чтобы всегда быть наготове.
— Это моя дорогая никто иной, как сам Йозеф Дриго капельмейстер хора, под его чутким руководством опера оживает и наполняется музыкой, — графиня посмотрела на Йозефа с легким игривым прищуром. — Но будьте осторожны моя дорогая, — Валентина чуть склонилась к уху девушки, — несмотря на свой возраст он знамениты ловелас, — графиня чуть засмеялась и вновь бросила, на капельмейстера хитрый взгляд. Вдруг графиня выпрямилась, подобно муштрованному солдату при виде высшего чина.
— Господин Дриго не будете ли вы так любезны сообщить где сейчас находится госпожа Вебер, — в голосе девушки на миг проявилась властность и командный тон, — думаю, мазель Лакруа, ждет встречи стой, с кем ей придется в дальнейшем работать.
Воражение лица мужчины исказило легкое не понимание и сожаление,
— Вы так скоро стремитесь покинуть мое общество мадам?  — почти с горечью в голосе произнес Йозеф.
— Нужно полагать, что госпожа Вэбер находится в своей гримерной, по крайней мере, именно оттуда выбежала ее служанка вся в слезах, — задумчиво произнес мужчина.
— Покорнейше благодарю вас маэстро. — с улыбкой ответила Валентина. — ну а по поводу вашего общества, — продолжила она, поворачиваясь в сторону гримерных. — то мы с вами будем часто встречаться.
— Ну а сейчас вас ждет самое сложное испытание, — подходя к дверям Карлотты, произнесла Валентина, — будьте собраны и главное старайтесь быть невозмутимой и не при каких обстоятельствах не показывайте свои слабости.
Девушка тихо постучала в дверь.

Отредактировано Валентина Дракула (14.05.2012 23:42)

+1

6

Услышав слова Валентины, которые были сказаны шепотом, Виктория улыбнулась, можно сказать, даже хихикнула вместе с девушкой. Но что плохого в мужчине, который любит внимание красивых дам? Ничего... для него, а вот для дам — это проблема. Думать об этом дальше было не зачем, да и резкая перемена в настроении мазель Дракулы насторожила Викторию. Её собеседница резко выпрямилась и почти командным тоном поинтересовалась, где находится некая госпожа Вебер. Виктория слышала о ней, но лично знакома ещё не была. А когда увидела выражение лица капельмейстера, то поняла, что это будет нелегкая встреча. Легкая дрожь пробежала по телу девушки, когда милсдарь Дриго сказал о плачущей ассистентке.
«Неужели она такая?» — невольно подумала Виктория. Она готова была понять жестокость, но только, когда это было необходимо, когда без этого было не обойтись. И, как показалось девушке, в этот раз суровость госпожи Вебер была не оправдана.
— Рада была познакомиться, — улыбнулась Виктория, когда девушки покидали капельмейстера. Что-то необычной и трудное ждало её впереди, так она думала, и как оказалось, была права, мысли подтвердили слова Валентины. Та наставляла девушку, как она должна вести себя в обществе этой дивы. И, хотя Виктория провела не оди год в высшем обществе, сейчас ей явно не поможет этикет, сейчас было необходимо хладнокровие.
— Спасибо, — ответила она, смотря на мазель Дракулу. Предупреждение было не лишним, по крайней мере, Виктория наделает меньше глупостей, а точнее постарается вообще их не наделать. хотя такое навряд ли возможно. Девушка видела, как её спутница постучала в дверь. Что же она увидит за ней? Кто выйдет из этой комнаты? Кого так боятся и почему? Вопросы так и сыпались, но их следовало попридержать. Не время...

Отредактировано Мария-Виктория (16.05.2012 20:23)

+1

7

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/22.png

Карлотта яростно кинула подушку вслед скрывшейся за дверью служанке, а потом резкими движениями подошла к своему гримерному столику. Из большого, подсвеченного зеркала на нее смотрело лицо, уже покрытое тонкой сеткой морщинок. Женщина яростно застучала своими крепкими и длинными ногтями, выкрашенными в красный, по деревянному столику, а потом схватилась за большую, приятно пахнущую пудреницу. Никакая вампиресса не сравнится с ней! Идеальная кожа — шутка ли, изуродовать такую ничего не стоит!
Отточенный музыкальный слух уловил шаги чьих-то ножек по лестнице — плавный стук, легкий. Так ходят только эти ненавистные, все из себя такие легкие и привлекательные вампиры. Карлотта тут же кинула пудренницу, мазком нанесла красную помаду на свои уста и поправила корсет под большой грудью — признаком настоящей оперной дивы и потрясающе плодовитой женщины, такой, какая по-настоящему физически привлекает мужчин своими пышными формами, а не торчащими из-под холодной кожи костями.
Примадонна поспешила к двери, чтобы распахнуть свою дверь, как только раздастся стук — и еле поспела! Она резко распахнула открыла ее наружу, внутренне молясь задеть какую-нибудь симпатичную мордашку ее будущей (но ненадолго, это уж Карлотта себе пообещала) помощницы и коллеги.
Но не задела — как оказалось, слава Розе! Потому что на пороге стояла изящная вампиресска, которая не меньше других раздража Лотти, но к которой приходилось относиться с почтением — все же главный меценат оперного дома, Валентина Дракула! Очередная симпатичная девочка-богачка, которой нечего больше делать, как только богемно раздавать деньги людям искусства.
— Мазель Дракула, — Карлотта элегантно присела в реверансе и чуть слонила голову, приветствуя девушку. А потом вперила взгляд в стоящую за ее спиной...
«Кошолка», — окрестила для себя дамочку фон Вебер, но потом состроила милейшее выражение лица, радостно осклабилась и протянула своей «претеже» ладонь для пожатия.
— Карлотта фон Вебер, — официально представилась женщина, сразу показывая рамки характерности их будущего общения. И если губы улыбались, то глаза были серьезны и сияли явной ненавистью — девушка не понравилась ей заранее, не нравилась и сейчас. Она ведь... Да она как все! Лощеная, холеная, лелеянная неженка с красивыми глазками и личиком, но абсолютно тупой головой и возвышенными аристократическими манерами.
— Ох, что же это я, проходите-проходите, — Карлотта посторонилась, пропуская Валентину в свою гримерку, но пройти новенькой не дала — загородила проход своим телом и повернулась спиной. Дверь, конечно, не закрыла, но и показала, что ей тут, во-первых, не рады, во-вторых, Карлотта главнее.

+4

8

Виктория медленно стояла и наблюдала. Дверь комнаты открылась и на её пороге возникла женщина. Она явно была человеком. Не очень высокая с пышными формами. Сначала Виктория даже подумала, что она так себе ничего, но потом поняла главную проблему всего этого — женщина явно была в возрасте. Лицо, можно сказать, было усыпано морщинами. Скорее всего это для ревенантки их было слишком много, а для других вполне достаточно, тем более у женщины такого возраста.
Оперная диво поклонилась Валентине. Та ей явно не нравилась, но это не значило, что Карлотта (как выяснилось позже) могла вести себя с ней неуважительно. Все-таки она меценат. При этом Виктория четко смогла уловить нотки презрения во взгляде оперной дивы. Вежливо, как казалось на первый взгляд, она пригласила войти к себе гостей. Но как только Валентина прошла, дива загородила ей путь. Говоря всем своим видом, что новенькой тут не рады. Что ж, пусть будет так. Виктория даже не улыбнулась, она просто сказала:
— Добрый день, — даже не кивнула. — Мазель Виктория Локруа, — никакх эмоций следом. — Не волнуйтесь, я всего на минуту, у меня слишком много дел, — этим ревенантка хотела дать понять, что не собирается тратить на Карлотту много времени, что у неё есть дела, в отличие от некоторых. Но подумав немного, Виктории расхотелось заходить. Лучше она постоит здесь, чем увидеть место обитания человека, который уже заранее (складывалось такое ощущение) ненавидел её. Так зачем вообще стараться ради таких?

Отредактировано Мария-Виктория (25.05.2012 10:20)

+2

9

Дверь в гримерную распахнулась с такой силой, что если бы Валентина стояла чуть ближе, то она непременно поздоровалась бы с ней лбом. На пороге пред ними предстала женщина лет сорока. Конечно за большим количеством макияжа было сложно увидеть ту тонкую паутинку морщин, что уже успели расползтись по некогда милому и симпатичному личику дамы.
— Мазель Дракула, — голос Карлотты звучал столь наигранно и льстиво, что по спине графини невольно прошла рябь из мелких мурашек. Однако и Валентина не растерялась и отвесила Карлотте реверанс начала также наигранно улыбаться.
— Госпожа фон Вэбер, все ли вас устраивает в нашем театре? — Конечно Дракулитка знала, что Карлотту устраивает отнюдь не все, особенно было видно, что госпожу фон Вэбер нервировало присутствие ревенантки, к которой она тут же проявила открытую холодность и пренебрежение. Однако и Мари-Виктория не собиралась уступать столь надменной примадонне. Это не могло не радовать Валентину, ведь соперничество между собой этих особ было на руку Валентине, так как здоровая конкуренция ведет к продуктивной работе.

+1

10

Замок Алукарда  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

Карета медленно ехала по улицам, изредка подпрыгивая на кочках. Вместе с каретой подпрыгивала и Дарин, сидящая в ней. Она чуть приподняла занавеску, чтобы иметь возможность видеть всё, что происходит вокруг. Только вот интересного-то происходило немного. Все куда-то шли в спешке, не оглядывались. «Это, наверное, люди» — подумала Дарин — «А вот те, что так медленно ходят, это, вероятно, из долгожителей...» Вскоре карета плавно притормозила у очень красивого здания и девочка сначала не поняла, что это и есть оперный дом. Кучер открыл перед ней дверь и подал руку, помогая Дарин выбраться из кареты. Маленькая ножка в черной балетке коснулась дороги. Девочка легко и грациозно шла, даже казалось, что она не касается ногами земли. Двери оперного дома распахнул перед ней всё тот же кучер и Дарин вошла внутрь.
Головы тех, кто находился в театре, мгновенно обратились к двери, в которой стояла хрупкая фигурка. Легкими шажками она приблизилась, и теперь можно было разглядеть, что одета она была в черную накидку с капюшоном, которая скрывала ноги до лодыжек, гольфы и туфли без каблуков.
— День добрый. Я извиняюсь, что отвлекла Вас, но мне бы хотелось увидеть графиню Валентину Дракулу.
Раздался мелодичный грустный голос. Все смотрели на неё недоуменно, а потом к Дарин вдруг подошла молодая девушка, махнув всем рукой, мол, продолжайте работать. Некоторое время все, кто был в театре, переваривали информацию, а после продолжили свою работу. Девушка присела на корточки перед фигуркой и сказала.
— Графиня сейчас занята. Я могу ей передать то, что Вы скажете. Как Ваше имя?
Дарин тонко улыбнулась, и в этот момент сквозняк подхватил её волосы и сорвал капюшон. Девочка поправила выбившиеся локоны и ответила, мерно цедя слова.
— Позвольте, мэм. Я — Дарин и мне всё-таки хотелось бы лично увидеть графиню.
Девушка повторила, что графиня занята и сказала, что раз передавать ничего не нужно, то девочка может и тут подождать. Она встала и медленно подошла к своей подруге, чувствуя требовательный взгляд Дарин на своей спине. Какое-то время она просто стояла и спокойно разговаривала с подругой, но когда поняла, что Дарин не отрывает от неё взгляда, судорожно вздохнула и оставила свою подругу.
— Девочка, что же ты мне работать мешаешь? Зачем тебе к графине?
Спрашивает она Дарин. Девочка как-то отрешенно пожимает плечиками и просто отвечает, что хочет увидеть Валентину, ни больше ни меньше. Служащая качает головой и начинает путано объяснять, как пройти к тому месту, где сейчас Валентина.
— Но имей в виду, там сейчас мазель Карлотта и мазель Виктория.
Дарин безразлично махает рукой и быстрыми шажками приближается к лестнице. Лестница даже не почувствовала легких ножек девочки, отдаваясь только тихим шелестом. Она быстро нашла комнату, где должна находиться Валентина. И обнаружила там холодный спор. Даже не владеющая телепатией, Дарин почувствовала исходящие от Карлотты волны ненависти.
— Простите, что вмешиваюсь, — обратила на себя внимание Дарин. — но я ищу графиню Валентину Дракулу.
Голос девочки прошелестел по всему коридору.

Отредактировано Дарин Дракула (29.12.2012 17:58)

+3

11

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/22.png
«Мы еще поглядим, с какой скоростью вы вылетите за дверь, опережая звук собственного писка!» — злорадно думала Карлотта, сияя улыбкой Валентине. Нет, конечно она вовсе не желала, чтобы за дверь отправилась Валентина — кто еще, кроме Дракулитов, сможет содержать такое заведение, как огромный Танталус? Чудовищные размеры вложений, сделанные графиней, ошарашивали примадонну, и, волей-не волей, приходилось быть с ней учтивой, и даже уважать ее, в глубине души.
Ее нежное пророчество было адресовано Кошолке, то есть светловолосой, которую Лотти окрестила отныне и на века.
— Мазель Виктория Локруа, — на идеальном личике не отразилось никаких эмоций. Да и отразись они, фон Вебер не узрела бы их — ведь у нее на спине нет глаз. — Не волнуйтесь, я всего на минуту, у меня слишком много дел. — А вот голос подвел хозяйку. Прима отчетливо поняла, что ее выходка задела вампиршу за живое, и не сумела сдержать злорадной улыбки.
Локруа явно решила быть выше склочности, и сделала это очень зря — жизнь за кулисами обязывала вести себя по кодексу пиявок — или ты высосешь, или тебя высосут. Рыжая поняла это много лет назад, когда только пришла в «бизнес». О, сколько молодых «перепёлочек» оперного дома ей пришлось задавить своим железным каблучком. И эта будет раздавлена, так или иначе. В рыжей головушке Карлотты одна за другой рождались примерзкие идеи, старые как мир и испытанные годами: порвать платье, испортить туфли, а лучше насыпать в них битого стекла, подсыпать в грим соды, вывести конкурентку на крик перед самым выходом, чтобы ее чудный голос сел... Внезапно Карлотта ошутила, как в крови ее заиграл азарт, заставляя сердце биться бытрее, а глаза — жестко блестеть.
— В таком случае, вам интересно будет осмотреть Танталус? — Изящная головка с совершенно укладкой склонилась в пол-оборота, так, чтобы Виктория смогла увидеть говорящее выражение лица дивы. — Не стоит терять времени. Главный зал этажом ниже, где лестница вы, я думаю, помните. — Конечно фон Вебер была актрисой. Актрисой непревзойденной, а значит, обыкновенный обыватель, не заметил бы яда, которым буквально сочились ее слова. И она искренне надеялась, что что графиня Дракула окажется таким же обывателем, чье место исключительно в зрительном зале, но никак не за кулисами. — О, театр великолепен, Ваша милость, Вы даже представить не можете, какая это честь быть примой — Вебер намеренно подчеркнула это слово, что бы еще раз указать конкурентке на ее место. — Танталуса! Творение ваших рук прекрасно... — Поток сладостных речей прервался тихим, словно шелест опавшей по весне листвы, голосом. Возле ревенантки, которая видно подбирала достойную колкость для ответа, или действительно собиралась идти на экскурсию по театру в одиночестве, возникло крошечное существо в скромном коричневом платье.
— Кто пустил в мою гримерную ребенка?! — Не удосужившись даже услышать сказанного девочкой, возопила Лотти, отчаянно заломив руки. — Это просто бардак, куда только смотрит охрана! — То, что ее вопль никак не вязался со сказанным ранее, капризница понять не желала.

+2

12

Виктория очень отчетливо услышала вопрос Валентины, обращенный к примадонне. И такой же четкий ответ. Девушка быстро поняла, что её выпроваживают отсюда. Да и оставаться не очень-то хотелось. Пусть они беседуют, а ревенантка пока сама познакомится со всем. Это ей нравилось куда больше, чем стоять в душной гримерке или на лестнице и слушать фальшивые речи неумелой актрисы. Виктория уже повернулась к лестнице, чтобы пойти осмотреть зал, как услышала чьи-то приглушенные шаги. Они были настолько тихим, что услышать их было практически невозможно, да и Виктория услышала их только когда они приблизились к ней самой. К гримерке приближалось маленькой, миленькое создание. Сразу возникло ощущение, что Виктория уже видела эту малышку, но сказать точно где, не могла. Слишком много происходило всего в последнее время, поэтому запомнить все она не могла. Правда проблемы с памятью у неё начались уже давно, оставалось надеяться, что это пройдет. Девочка в остановилась у входа в комнату Карлотты и уставилась своими очаровательными глазками на примадонну. Девочка ещё не успела задать вопрос, как примадонна начала визжать, словно увидела какое-то животное. Этот визг мог испугать кого угодно. На долю секунды мазель Локруа показалось, что девочка оцепенела от такого приема, но потом она вежливо спросила где Валентина. Тут в мыслях девушки промелькнула идея, что видела её у Валентины. Она её родственница, хотя это было только предположением. Голосок девочки пронесся по всему коридору, но оставил только приятные ощущения. Мазель Дракула не могла его услышать, хотя, если учесть, что у той над ухом визжала примадонна о том, что в театре творится какой-то бардак. Виктории это не понравилось, и она решила немного помочь малютке, чтобы её услышали в самой гримерной, а не только в коридоре:
— Мадам, — обратилась Виктория к будущей сопернице. — Не стоит так кричать. Это просто девочка, которая ищет мазель Валентину. Вам не стоит пугать её своим визгом, и тем более кричать на весь театр.
Ревенантка посмотрела на девочку и указала ей на дверь со словами:
— Вы найдете её там.
Виктория говорила очень серьезно, словно с равным. А как могло быть иначе. Дети чистокровных вампиров не всегда любили, чтобы с ними обходились как с детьми. Да и Виктория понимала, что дети уже в раннем возрасте — это самостоятельные существа. Она смогла в этом убедиться на личном примере.

+1

13

Да, Карлотта не зря носила титул примы, ее игра была совершенна, если бы на месте вампирши и ревенантки были обычные люди, то вероятнее всего медовая лесть с пригоршней яда явно могла бы усладить его слух. Но Валентине довелось часто за свои годы слышать фальшивые и лесные слова, поэтому они в ней не вызывали ничего, кроме сочувственной усмешки. Внезапно случилось то, что Валентина меньше всего ожидала. В проеме появилась Дарин, на какое-то мгновение ее появление выбило Валентину из ее привычного спокойного и невозмутимого состояния. Однако громогласный голос госпожи фон Вэбер быстро привел ее в прежнее состояние. Валентина приготовилась к тому, что бы быстро унять визг Карлотты, но на ее счастье этим занялась ее протеже. Валентина лишь благодарно улыбнулась Марии-Виктории, и чуть склонив голову, она посмотрела на маленькую вампирессу.
— Дарин, дорогая что-то случилось? — Спокойным и невозмутимым тоном поинтересовалась она у девочки.
— И где Маргарет? — Явно намекая на служанку, что была приставлена присматривать за Дарин.

+1

14

Когда прима оперного дома наконец перестаёт визжать Дарин озабоченно касается пальцем мочки уха. Вроде бы слух не потеряла. «О, Роза, — проскакивают мысли в голове девочки, — что же так кричать? И где манеры этой мадам? Я же чуть не оглохла!» Дарин охватывает праведное негодование — вот себе бы она такого ни за что не позволила. Карлотта сразу не нравится девочке. Слишком уж она противная. Все эти звонкие взвизги и ядовитые слова ни на кого не произведут хорошего впечатления, тем более на ребёнка.
Дарин, конечно, не ожидала, что Карлотта с радостью примет её, но то, что произошло вышло за все границы. Девочка даже в удивление подняла бровки, но быстро взяла себя в руки и на её лице появляется «каменное» выражение. С такими можно общаться лишь соблюдая холод и дистанцию. Чем дальше, тем лучше. Так всегда говорили Дарин, чтобы она готова была ответить на такие всплески.
— Мазель, вы так сорвёте голос!
И какими бы ни были мысли Дарин голос её звучит ровно. Но как только взгляд девочки перескакивает на Викторию, которая помогла ей, на лице Дарин появляется теплая улыбка. Она благодарно кивает и, наконец, видит Валентину.
— Нет, ничего не случилось. Просто мне стало одиноко и захотелось увидеть Вас.
Немного растерянно отвечает Дарин. Сейчас и она сама не понимала зачем сорвалась с места, но что сделано, то сделано.
— Маргарет? Она осталась в замке. Я её об этом попросила, потому что она и так целыми днями сидит со мной.
Девочка чуть подалаётся вперёд, чтобы рассмотреть, что есть в гримёрной. Для себя она ничего занимательного не находит, равнодушно скользя взглядом грустных глаз по стенам, и теперь переминается с ноги на ногу. В конце концов, стоять и слушать лживые речи противной, как мысленно окрестила Карлотту Дарин, женщины не самое лучшее занятие для юной особы. Лучше занять себя чем-нибудь увлекательным, хоть бы и на скрипке поиграть, она ведь так давно не держала любимый инструмент в руках.
— Я пока посмотрю, что здесь и как, хорошо?
Дарин делает два шага назад. Стоит ли ей тут стоять и слушать о чём будут говорить взрослые? Нет. А в таком большом театре вполне может найтись что-нибудь интересное для девочки.

+1

15

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/22.png
— Я лишь хотела сказать, что закулисье театра — не место для маленькой девочки. — Успокоившаяся Лотти пожала плечами, и отвернулась, с тихим, но от того еще более зловещим щелчком раскрыла веер, многозначительно посмотрев на Валентину. — Мало ли, малышку ведь может придавить декорацией... И вообще, театр — это такое место, — она решила что достаточно настоялась за сегодняшний день и плавно прошествовала к креслу, что стояло подле гримировочного трюмо. Усевшись, прима поправила свободной рукой волосы, и продолжила, — очень опасное, для неискушенных. И взрослых часто находили мертвыми: упавшая декорация оставляла от юной певички лишь мокрое место, множественные переломы после падения в оркестровую яму, и много чего еще... — Взмахнув пару раз веером, фон Вебер сложила его, и устроив на коленях, перешла на трагический шепот с ноткой откровенности, словно открывала страшную тайну закадычным подружкам. — А вообще, ходят слухи, что появился маньяк. Впервые это случилось в маленьком городишке под Данцигом, и происходит все чаще и чаще. Юные девы, хоть каким-то образом связанные со сценой гибнут страшной смертью. О, нет-нет! Даже не спрашивайте меня какой! Мне рассказала моя старинная подруга, она уже покинула театр пару лет назад, но как особа крайне любопытная, влезает во всякие богемные дела. И вот, на этот раз так влезла, что и сама не рада! Все штука в том, — Карлотта тряхнула волосами, — что страдают исключительно молодые девушки и женщины. Я конечно молода, — она картинно улыбнулась, так что действительно показалась на секунду не старой и весьма располагающей к себе, — но в целевую группу, слава Розе, не вхожу. А вот Вам, милочка, я бы советовала остерегаться... С Вашей то ангельской внешностью... Да и Танталус потеряет очень много, если лишиться такого дивного голоска. — Последние слова естественно предназначались Марии-Виктории. «Танталус-то может и потеряет, а вот я только приобрету, если ты, дорогая попадешься в его лапки. О!.. Да это же идея...» На самом деле никакого маньяка, охотящегося на оперных див не было и в помине, но Карлотте в голову пришла ослепительная в своей простоте идея — ей нужно просто заказать конкурентку! Она же только что своими руками подготовила идеальное преступление! — Скрывая коварную улыбку за вновь раскрывшимся веером, фон Вебер обратилась к Валентине:
— Ваша милость, прошу меня простить, но день был долог и утомителен, и все эти переживания могут плохо сказаться на моем голосе. Вы не против, если я покину вас? Милсдарь Дриго проведет экскурсию для госпожи Локруа, и вашего очаровательного ребенка.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/67874-4.png Указания

Виктория, Валентина и Дарин. Карлотта Фон Вебер покинула Вас с разрешения Валентины, разумеется, вежливо выпроводив при этом из своей гримерной. Вы можете еще немного пообщаться, но сильно не затягивайте, и разъезжайтесь по домам.
Персонально Марии-Виктории: После визита в театр, вы должны отправиться именно домой!

Отредактировано Мастер игры (31.05.2012 23:03)

+1

16

Мазель Дракула явно была удивлена появление девочки в оперном театре. Но ругать она её не стала, хотя все могло быть, просто дома. Зачем лезть в чужую жизнь, когда есть своя. Виктория посмотрела на Карлотту, та явно была в шоке от того, что Валентина ничего, можно сказать, не сделала, будто появление ребенка для неё нормально. Хотя в каком-то роде Виктория была согласна, детям в театре перед выступлением делать нечего. Они запросто могут куда-нибудь упасть или на них может что-нибудь свалиться. Это самый крайний случай, но отрицать возможность такого нельзя. Мазель уже была готова уйти осмотреть театр с разрешения Валентины, но тут оперная дива заявила, что ей необходимо отдохнуть, усталость плохо отражается на её голосе, по словам фон Вебер. Что ж, пускай отдыхает.
— Удачи вам, — сказала девушка Карлотте перед тем, как та выпроводила всех из своей гримерной. Хотя, если учесть, что внутри находилась только мазель Дракула, которая позволила женщине отдохнуть. Теперь девушка могла спокойно погулять по театру, именно это она хотела сделать перед тем, как появилась маленькая знакомая мазель Валентины. Однако при всем стремлении познакомится с произведением искусства, Викторию не покидало любопытство. Ей очень интересно было узнать, кем приходится эта малышка Дракулитке. Вариант, что она дочь отпадал, так как девочка обращалась к Валентине по имени. Девушка решила, что сама лезть не станет, если мазель захочет, то сама расскажет. Ведь это вполне возможно не очень-то приятная история. А зачем чужому человеку ворошить чужое прошлое?
— Мне бы очень хотелось посмотреть театр, конечно, с вашего позволения, — сказала Виктория Валентине. Ей хотелось увидеть то, чем многие так восхищались, но она хотела все увидеть сама, поэтому добавила. — Могу ли я самостоятельно пройтись по театру. — это было не совсем этично, но все-таки. Виктория уже предвкушала, как идет по лестницам и вдыхает запах мелкой стружки и краски. Этот запах витал сейчас по всему зданию, так как шли приготовления к премьере. Тут мазель Локруа и вспомнила, что ей придется выйти на сцену этого театра. Внутри все сжалось. Только сейчас девушка поняла, что ей придется бороться за место в Танталусе. Карлотта никогда не уступит его добровольно, но это было понятно, кто захочет оставить место, которого добился с огромным трудом. Тут Виктория осознала, что ей очень хочется вернуться домой и выпить горячего чая, а ещё лучше с кем-нибудь поговорить.

Отредактировано Мария-Виктория (03.06.2012 10:03)

+1

17

Воистину, Карлотта умела льстить, особенно самой себе. Казалось, в этом искусстве ей не было равных. Тут неожиданно, или вполне ожидаемо, бруггианка попросила разрешения отдохнуть в одиночестве, сославшись на переживания. Правда, на какие именно она не пояснила, но графиню это не слишком и интересовало. Сейчас ее больше заботило появление Дарин. Прошло уже два года с тех пор, как родители девочки погибли в крушении дирижабля. Весь клан Дракулитов скорбели о случившемся. Но что значили их страдания, по сравнению со страданиями той, для кого они были не просто родственниками, а были самым дорогим на этом свете? Разумеется, Валентина старалась сделать все возможное, чтобы девочка поскорее пришла в себя после пережитого стресса, и казалось, это ей почти удалось. По крайней мере — внешне. Но графиня отчетливо чувствовала, что внутри у маленькой вампирессы все еще зияет пустота. И заполнить эту пустоту не сможет никто, кроме самой Дарин... А ведь ей так мало лет... Сколько может вынести столь юное вампирское сердце? Этот вопрос оставался для женщины открытым. От размышлений ее оторвал голосок маленькой вампирши:
— Я пока посмотрю, что здесь и как, хорошо? — Валентина озабоченно взглянула на воспитанницу, и повела плечом, словно ее внезапно охватил озноб.
— Знаешь, пожалуй, я согласна с госпожой фон Вебер. Это место не совсем подходит для прогулки столь юной особе, — графиня улыбнулась своей мягкой улыбкой, — как ты относишься к прогулке в парке? Там свежий воздух и мне не придется переживать, что с тобой может что-то случиться.
Валентина посмотрела на ревенантку, которая стояла рядом и с интересом рассматривала Дарин.
— Разумеется, вы можете осмотреть театр, — дракулитка слегка кивнула в знак согласия, — но будьте осторожны. Я, конечно, мало верю в оперного маньяка, но все же пока идет установка декораций, тут лучше быть осторожной. — Валентина улыбнулась и, обняв девочку, вновь обратилась к Марии-Виктории:
— А мы с вашего позволения, пожалуй, отправимся на прогулку в парк, верно? — Вампиресса весело подмигнула девочке, и склонившись в легком прощальном реверансе ревенантке, направилась к выходу.

https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  Центральный парк

Отредактировано Валентина Дракула (22.06.2012 23:23)

+1

18

Дарин, натянув на лицо выражение внимательного слушателя, всё думала о чём-то своём. В голове то проскакивали мысли о родителях, то какие-то обрывки историй из книг, то вдруг в голове возникала сама собой падающая декорация. «Такими темпами я когда-нибудь с ума сойду», — одернула себя девочка. И правда, если слишком много думать, то, чего доброго, можно повредится умом. «Понятно почему все гении немножко психи... Или множко? Ну и дурные же у меня мысли в голове...» — Дарин вздохнула. Всё же в голове её постоянно роется столько мыслей, что уже и понять трудно какие принадлежат ей, а какие просто забрели на минутку.
Когда Дарин, наконец, освободила свою голову от раздумий, то услышала только что-то про маньяков. В голове её сразу же появились сумасшедшие глаза и огромный топор. Не всегда полезно иметь слишком живое воображение, но у вампиресски только такое и есть, именно потому в детстве она очень близко к сердцу принимала рассказы матери.
— В парке? Хорошо отношусь, даже очень.
Ответила Дарин и в улыбке её проскользнула капелька радости. Когда Валентина обняла девочку, та чуть прильнула к ней, будто боялась чего-то. Именно в этот момент она как наяву увидела тот самый сон. Почему-то он никак не оставлял в покое Дарин и иногда она чувствовала, что сама виновна в смерти родителей.
— Верно.
«В парке по крайней мере поют птички... Давно не слышала как они поют», — возникает в голове девочки на вопрос Валентины. Дарин тоже чуть присаживается в реверансе и спешит за Валентиной. Вроде бы и не бежит, но двигается быстро и легко.

https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  Центральный парк

Отредактировано Дарин Дракула (29.12.2012 17:59)

0

19

Валентина и её маленькая спутница удалились. Все-таки эта девочка уже была взрослой. Она вела себя, как настоящая леди, собственно говоря, а почему как? Она и есть леди, просто маленькая. В будущем перед ней будет открыт весь мир. Девушка искренне желала всего хорошего этой девочке, она вообще питала слабость к детям, но кто знает, может судьба повернется к ней передом и даст ещё один шанс...
А Виктория в свою очередь побрела куда-то вперед. Перед ней раскрывались красивые картины театра. Это было по истине удивительное место. Высокие потолки, резные перила, хрустальные люстра. Роскошь и богатство присутствовало в каждой детали театра. Этим местом можно было восхищаться бесконечно. Но, к сожалению, этого бесконечно у девушки не было. Время поджимало, пора было возвращаться домой. Поэтому девушка неспешно покинула театр. У самого входа её ожидал экипаж. Виктория мысленно поблагодарила Тревера, который его прислал. Этот человек мог предугадывать действия знати и их желания. Перед входом в театр никого не было, чувствовалась какая-то напряженность в воздухе, но Виктория решила не обращать на это внимания. Она забралась в экипаж при помощи лакея и отправилась домой. Легкий ветерок освежал, казалось, что он придавал сил, но это безусловно было просто ощущение и ничего больше.
Экипаж подъехал к особняку. Все-таки приятно оказаться дома.

https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  [Волкогорье] Дом «Святой Януарий»

Отредактировано Мария-Виктория (24.06.2012 13:07)

0

20

Начало игры

16 июня 1828 года. Около девяти вечера.

Каждый раз, когда леди Логиэс выходит на сцену, каждый раз, когда бьют софиты в ее очи, каждый раз, когда оказываются на ногах пуанты — она вспоминает все, через что прошла, чтобы оказаться здесь. Быть примой Королевской труппы непросто. «Я не хочу танцевать лучше кого-то, я хочу быть лучше, чем я была вчера!» — так часто говорит Марион, когда ее спрашивают о кумирах. Какие кумиры могут быть у девочки, которая сама себя создала, безжалостно выкорчевала из себя все то, что ей не нравилось в себе?! Не получается сделать поддержку — тренируюсь в два, в три раза дольше. Если виноват партнер — он будет тренироваться столько, сколько потребуется, снова и снова повторяя па. Тяжелый характер трудно сопоставить с прекрасным, легким, трепетным на вид телом. Кажется, в этой вампирессе борются две противоположности: женственная и легкая Святая Роза и страстная, жестокая Жрица Моргота.
Она могла бы танцевать со своей тенью, любуясь ею, любуясь собой, но это невозможно, потому что чистокровные вампиры не отражаются в зеркалах и не отбрасывают тени. Отражение ей заменяли восхищенные взгляды поклонников, зрителей, завистливые вопли соперниц, когда в очередной раз в носках пуантов находила битое стекло, иголки и прочие, что могло привести к жутким травмам, но... Леди Логиэс из клана бойцов, она не привыкла останавливаться на полпути. Главным ее мужчиной, ее каменной стеной, ее первым критиком был дед Осид. «Оз, милый Оз...» Он для девушки стал и матерью, и отцом, и дедом, и другом. Он понимал ее, боготворил, он так не хотел, чтобы его маленькая Марион была похожа на непутевую мать, и вот она — на вершине славы. И по-прежнему жаждет его похвалы.
— Леди Логиэс, скоро ваш выход, как вы себя чувствуете? — Марион небрежно перевела взгляд голубых глаз в сторону голоса, ей казалось, что этим все сказано. «Не люблю, когда мне мешают настраиваться на нужный лад...» — тем более, что сегодня приме предстояло исполнить обе главные партии: светлого лебедя — Одетты и темного — Одиллии.
Сейчас она в белоснежной пачке, которая так хорошо сочетается с ее истинным обликом — обликом скалы, горы, айсберга. Бьют первые аккорды чудесной музыки, антрепренер объявляет первый акт... Зал замирает в предвкушении таинства, магии, чар. Вот-вот раздвинется кроваво-алый занавес. Самое томительное время — за минуту до начала представления. За минуту до выхода, когда душа уходит в пятки, но мышцы привычно напружиниваются, когда отступать некуда и остается сделать только первый шаг.

Отредактировано Марион Логиэс (04.12.2017 19:16)

+5

21

Начало игры

16 июня 1828 года. Около девяти вечера.

В последнее время стало катастрофически не хватать времени. Пожалуй, именно так можно охарактеризовать сложившуюся ситуацию — нехватка времени. Встречи тайные и официальные, разговоры, состоящие по большей части из словесной воды с редкими крупицами полезной информации, скучные до зубовного скрежета светские рауты, заседания... Не то, чтобы это изматывало, скорее изрядно раздражало. И при этой всей нехватке времени милсдарь Логиэс всё равно почтил своим присутствием дракенфуртский оперный дом «Танталус», только-только отреставрированный и с невероятной помпезностью и шиком заново открытый. В этом все Дракулиты — угрохать морготову тучу денег в то, во что вкладываться бы не стоило. Потоки флоренов, вливаемые в некогда невероятно популярный оперный дом столицы, растворялись в жадных загребущих руках строителей, архитекторов, управляющих... Все от мала до велика хотели урвать кусок побольше от этого сладкого пирога. А что прикажете делать с отсутствием настоящих талантов на сцене? Где восхитительные партии, способные с самых первых аккордов вознести тебя на небеса прямиком к Святой Розе? Где гениальная игра, которая берёт за душу так, что ты не отрываясь следишь за развитием сюжета и переживаешь всё так, будто и сам оказался в мире, который для тебя настолько живописно раскрыли артисты?..

Ноги бы Осида не было в этом прогнившем от наведённого внешнего лоска месте, если бы не одно крайне важное обстоятельство. Он никогда не пропускал выступлений своей внучки. Его хрупкая, излучающая холодный блеск совершенства звезда, его Крошка Ри... Он гордился ею, как художник гордится своей картиной, доведённой до совершенства даже в самых мелких и незначительных деталях. И каждый раз она танцевала только для него, Оз это знал доподлинно. Каждое движение этих тонких, изящных пальцев; виртуозные, отточенные множественными изнуряющими тренировками, па; эти трогательные запястья, тонкий стан, даже каждый взмах чарующе-длинных ресниц существовал только для него одного. Разве мог он оставить её без зрителя, который единственный был достоин её по-настоящему?

Предварительно заказанная ложа, беспринципно дорогая, поскольку была одной из лучших в этом заведении, уже терпеливо ждала появления советника хастианского короля. Там же своего часа ожидало изумительное белое полусухое хастианское вино «Виноградник Эллая», произведённое этими выскочками и снобами Фенгари. Логиэс был крайне невысокого мнения об этой посредственной семейке, но надо отдать должное, что-что, а умение производить самое лучшее вино во всей Нордании у них было не отнять.

Опустившись в мягкое, оббитое ярко-алым хурбастанским бархатом, кресло, Осид одним скупым жестом отослал прочь официанта. Ему хотелось побыть одному. Чужое излишнее присутствие скорее раздражало, уж больно часто и много вампиру приходилось общаться с совершенно разными личностями, в силу своего рода занятий. И общение это невозможно было назвать действительно приятным или исключительно полезным, то была необходимость. Но здесь и сейчас, наедине с самим собой, можно было расслабиться, лениво разглядывать только собирающуюся пёструю и пафосную публику. Высший свет Дракенфурта был таким же скучным и неприятным, как в родном Хастиасе. Внизу беспокойный «улей» гостей оперного театра колыхался, гудел, неприятно жужжал и постоянно перемешивался, сливаясь в единую какофонию звуков. Мелькали знакомые лица, некоторых особенно полезных на данном отрезке времени Оз машинально мысленно отмечал, планируя подойти к ним в антракте. Ну а пока... Пока мысли заняты были Марион, его маленькой хрупкой нимфой, пустующую гримёрку которой флористы уже обставляли парой десятков внушительных букетов кроваво-алых роз, источающих умопомрачительный аромат. Именно на эту куколку умудренный жизнью Осид возлагал большие надежды и строил грандиозные планы. С минуту на минуту занавес уже откроется. И это относится не только к настоящему представлению.

Отредактировано Осид Логиэс (03.12.2017 00:39)

+7

22

Дела у Найтлорда шли восхитительно. «Бурлеск», наконец, успешно открылся, ожидаемо наделав много шума; Его Величество дал согласие на создание особой экономической зоны на Йухе, что позволит реализовывать весьма прибыльны схемы и привлекать инвестиции, процент с которых пойдет на другие проекты. В родном Хастиасе все тоже вроде более или менее нормализовалось, насколько это было возможно в свете последних и грядущих событий, так что вампир позволил себе немного отдыха. Тем более, что в Дракенфурт с гастролями прибыл Хастианский Королевский балет, на такую диковинку придут поглазеть все, и уж тем более дед примы этого самого балета, который, как было известно Энзо, находился в городе. Перекинуться парой слов со стариком Осидом всегда полезно, хотя бы потому, что этот сноб терпеть не мог хастианских Фенгари, сразу поддержавших возвращение короны древнему королевскому роду. А уж когда стало известно, что место в ложе забронировала для себя и мазель Сфорца, не идти стало вовсе невозможно.
Приказав доставить в ложу Эмилии букет из ста аннелик, бизнесмен отправился в «Танталус». И как бы не хотелось увидеть вампирессу, так экстравагантно покинувшую его при последней встрече, сначала надо было повидать Логиэса.
─ Старина Осид, сколько лет, сколько зим?! ─ привычно нарушая все возможные и невозможные правила этикета, он ворвался в ложу советника, слово торнадо, сразу занимая собой максимально возможное пространство. Разведенные в приветственном жесте руки, трость, открытая поза, самодовольная улыбка ─ все в Найтлорде буквально кричало, что он чувствует себя хозяином положения. Все это должно было как можно сильнее бесить Огненного Вирма, известного своим самообладанием, ─ О, «Эллай»? ─ вампир взял бутылку в руки, ─ Жаль, неудачный урожай. В тот год зима выдалась слишком долгой. Если любишь «Эллая», советую урожай 1757 года. Потрясающий букет. Если не забуду, обязательно захвачу для тебя бутылочку на следующее заседание кабинета.
Потомственного Логиэса, потомка одного из Драконов, наверняка безумно раздражал тот факт, что в последнее время выскочка из Фенгари так сблизился с юным королем. Да, официально власть в руках королевы-матери, но в Хастиасе даже последний золотарь в глухой деревне расскажет вам, что она ничего не решает.
─ Надолго в Дракенфурте? ─ все также не спрашивая разрешения, Энзо взял со столика бокал, налил себе вина, чуть встряхнул, поднес к лицу, вдохнул аромат, замер на мгновенье, скорчил грустную мину и залпом выпил, ─ Да, так себе вино. Приношу тебе за него официальные извинения от лица клана. Ты здесь по работе или так, дела семейные?

+7

23

Начало игры
16 июня 1828 года. Около девяти вечера.

— А ведь я работал в разведывательном управлении, шпион чертов, — буркнул себе под нос Саид. Одетый в свой традиционный восточный костюм с наброшенной на плечи шкурой леопарда и шароварами, он вполне мог бы остаться здесь в качестве артиста, играть вышедшего на пенсию Синдбада-воздухоплавателя или какого-нибудь ифрита из бутылки. Естественно, о том, чтобы не привлекать лишнего внимания, не могло и речи идти, хурбастнец ощущал на себе долгий и изучающий взгляд практически каждого посетителя этого заведения, и потому хотел как можно быстрее оказаться в ложе, недоступной для любопытных глаз. Переодеваться в наряды нордлингов житель востока не желал, слишком уж они для него были серые, узкие и стесняющие движения, половина здешних джентльменов из-за дорогих костюмов двигалась подобно куклам, которые дергают за ниточки и повелевают передвигать ноги. Лучше уж быть ярким попугаем, чем превратиться в одного из черно-серо-белых хорьков, заполонивших зрительский зал внизу. «И откуда они взяли моду на эти темные и блеклые тона? Может это из-за холода? Или из-за неба? Оно здесь часто свинцовое, тяжелое, и много дыма. Им оттого так тяжело любить солнце?» — размышлял Саид, пробираясь к забронированной ложе, где его ждала первая за эту поездку деловая встреча, через шесть часов после того, как он сошел на землю графства с транспортного дирижабля.

О встрече здесь договаривались заранее, еще в Сансаре первый советник получил приглашение посетить выступление «непревзойденной и великолепной Марион Логиэс, примы Королевского балета». Хаким понятия не имел о том, насколько же хороша и великолепна эта звезда, не особенно жаловал балет, и интересовало его только то, что она по совместительству приходилась внучкой известному в теневой политике Осиду Логиэсу — Хастианскому Дракону. Знакомство с ним было бы приятным дополнением к переговорам с совами, а если быть конкретнее — с одним невероятном лощеным и лицемерным филином по имени Сильвертрам (и после этого они еще осмеливаются говорить про сложность имен уроженцев Айзы!). Никто из Мизрахи не имел возможности приехать лично, а потому на столь важную встречу отправился самый доверенный помощник клана — правая рука наместницы императора в Сансаре. Это можно было легко счесть за оскорбление, ведь на таких значимых переговорах от лица древнего и уважаемого рода будет выступать человек. Саиду предстояло развеять все предрассудки касательно данного обстоятельства, а также договориться со Стриксами об их поддержке Аннары, занятой сейчас, как и всегда, очередным планом на тему того, как отравить жизнь представителям Гинзы.

— Вы любите балет? — произнес Сильвертрам, когда они с Саидом уже расположились в роскошных мягких креслах. Вампир был квинтэссенцией норданского стиля одежды: сделанный определенно на заказ однотонный фрак, трость из волкогорского дуба, тонкие кожаные перчатки, цилиндр, расположившийся на тумбе рядом, в руках классические золотые часы на цепочке, на коленях миниатюрный бинокль для того, чтобы внимательнее наблюдать за выступлением. Стрикс внешне казался истинным воплощением таких известных в Дракенфурте качеств, как джентльмен, знатный, интеллигентный, аристократичный, строгий, и оттого он еще больше контрастировал с иностранцем, одетым в яркие солнечные цвета.
— К сожалению, я слишком мало посещаю театр, и не могу ответить на ваш вопрос, — до первого антракта обсуждение того, зачем они оба здесь, не начнется, и Саид прекрасно это знал, а потому, хоть и на короткое время, но мог позволить себе расслабиться. Первый акт на сцене и в политике ничем не отличался, он лишь вводил артистов и зрителей в игру, подготавливал их к основным действиям.
— Многое упустили, выступление Марион стоит посмотреть, оно очень насыщенное, производит огромное впечатление, смотрите, скоро начнется...

Отредактировано Саид ибн Амин аль-Махди (19.12.2017 19:29)

+7

24

[Волкогорье] Замок «Чертоги Инклариса»  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  (временной скачок в один день)  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

16 июня 1828 г. Около девяти вечера.

Облачным, но светлым июньским вечером, на исходе третьего часа людей видавшая виды коляска с полустершимся гербом Бладрестов на боку подкатила к широкому тротуару, переходящему в еще более широкую площадь перед грандиозным образцом архитектуры классицизма, именовавшимся под стать своему помпезному виду оперным домом «Танталус». Извозчик суетливо сложил поводья, спрыгнул на тротуар, бегом обогнул экипаж и распахнул дверцу. Из коляски, опираясь на суковатую деревянную клюку (назвать ее тростью язык бы не повернулся), вышел молодой, крепко сложенный джентльмен в хорошо посаженном, но явно поношенном фраке со старомодно длинными фалдами и туго, под самое горло, завязанном линяло-белом галстуке, который издалека можно было принять за жемчужный. Джентльмен не носил цилиндр. Тщательно и явно не без труда зачесанные назад волосы того же оттенка, что и галстук, изысканно контрастировали с его смуглой кожей и фиолетовыми тенями под злобными глазами.

«Поезжай домой, Фрэнк, — неприятным голосом приказал джентльмен извозчику, вскользь пробежавшись взглядом по другим экипажам, — а перед этим заверни в новый каретный парк, как его?.. Роджерса?.. Выбери какую-нибудь телегу поприличнее и пусть ее пришлют под театр, скажем, к полуночи. Если потребуется аванс... — он стянул перчатки с грубых пальцев, достал из кармана брюк и отсыпал Фрэнку горсть монет. — ...этого должно хватить». Извозчик ответил поклоном и кратким «будет сделано, ваша светлость». Прихрамывая на правую ногу и помогая себе клюкой, джентльмен пересек площадь, поднялся по лестнице, состроил лицо искушенного ценителя (напыщенность, желчность, легкая брезгливость — взболтать, но не смешивать) и, пропустив вперед двух дам, неторопливо ступил на красную дорожку, тянущуюся через весь мраморный вестибюль храма искусства до лестниц на второй этаж и входа в зал.

В театре было прохладнее, чем на улице, приятно пахло цветочно-пудровым духом, перила лоснились от лака, люстры сложных переплетений мерцали и лучились подсвеченным хрусталем, окна кутались в облака воздушного шелка. По фойе прогуливались нарядные люди и вампиры, у буфета богатые магнаты и аристократы красиво и с достоинством пили шампанское и ели дорогую белужью икру. «Мое почтение, сэр!» — раскланивались со светловолосом джентльменом лощеные мужчины в одинаковых черно-белых костюмах. Прекрасные дамы, лукаво стреляя глазками, указывали на него веером, хихикали и перешептывались друг с дружкой. Граф Драго Бладрест, — а это был именно он, — тоже кланялся, встречая знакомых, но не задерживался подле одной особы или компании дольше нескольких секунд.

Пройдя к буфету, он взял себе двойную порцию чистейшего силибрита, залпом ее прикончил, немного подумал и велел повторить.
— Лихо вы, милсдарь Бладрест, — прокомментировал его действия звонкий женский голос.
Бладрест, повернув голову вправо, едва сдержал удивленный возглас. На него, поглаживая пальчиком ободок фужера, с неприкрытым кокетством глядела темноволосая девушка в канареечно-желтом платье. Ее губы искривляла хитроватая насмешливая улыбка, по-детски пухлые щеки украшал ярко-розовый румянец, в подведенных углем глазах горели вызов и любопытство. В глазах, которые на долю секунды показались ему синими омутами Айрин.
— Видите ли, мазель... — жестом граф дал понять непрошеной собеседнице, что неплохо было бы ей представиться, — высокое искусство плохо воспринимается на трезвую голову. Говорю вам как давний и преданный поклонник театра, помнящий его задолго до реставрации. Когда-то он был разнузданной плебейской лавчонкой, в которой под простодушный хохот толпы с успехом шли задорные постановки вроде «Благочестивой Лауры» или «Дона Гуана». Пиво с кровью разносили прямо между рядами, и артисты надирались до того, что падали со сцены.
— Мазель... Кхм... Пруденция, — подсказала ему кокетка. — Пруденция Петтигрю, специальный корреспондент «Дракенфуртского курьера». Вижу, вы знаете толк в хороших постановках. Понимаю. Сама мню себя пылкой поклонницей искусства, — она подняла бокал, демонстрируя всколыхнувшуюся в нем артериальную кровь. — И все же недоумеваю: прославленный Белый Волк, недавно похоронивший супругу, попавший в обвал, живущий затворником, — что заставило его выйти в свет до окончания траура? Неужели одно лишь желание духовно обогатиться? Почему-то мне не верится, что все так просто и нет скрытой...
— А вы поверьте, — резко оборвал ее граф, — и прекратите совать свой напудренный носик в чужие дела, пока его вам не прищемили.
Девушка отшатнулась, машинально коснувшись веером кончика носа. Игривая улыбка моментально слиняла с ее лица. То ли сердито, то ли обиженно скуксившись и засопев, она тихо, но яростно произнесла:
— Художника каждый может обидеть! Его вообще любое неосторожное слово может ранить, а уж эдакие грубые бесчувственные речи так и вовсе заставляют... заставляют...
— Что? — нетерпеливо рыкнул Бладрест.
— Заставляют выйти из себя и закатить скандал, — вскинула она бокал, собираясь плеснуть его содержимым в собеседника. Граф коротким и изящным в своей отточенности жестом прервал движение ее руки, удержав напиток от расплескивания. Крепко обхватив ее запястье, он с укоризной качнул головой:
— Ладно бы шампанское, но вы ведь пьете кровь, ее так просто не отмоешь, а мне предстоит встреча с весьма высокопоставленной персоной.
— Ага! — возликовала девушка. — Я так и знала! Все-таки вы здесь не просто так, а с особой целью. Дайте угадаю: высокопоставленная особа — прибывший недавно в Дракенфурт Осид Логиэс? Для него вы хотите выглядеть пристойно? Или... погодите, погодите... неужели? Неужели для его дочери? Для примы? Для несравненной леди Марион, которой сегодня предстоит блистать на сцене?
— Не могли бы вы догадываться как-нибудь потише? — осмотрелся граф вокруг себя. — Вы привлекаете чересчур много лишнего внимания.
— Внимание лишним не бывает, но так и быть, если вы прекратите мертвой хваткой впиваться в мою руку, я передумаю громко звать на помощь.
— Отпускаю. Извольте только успокоиться и немного снизить тон. Постойте. Что вы сказали про дочь Осида Логиэса? Она играет в «Лебедином озере»?
— Если верить программе, а не верить ей нет ни одной причины, Марион не просто играет в «Лебедином озере», а исполняет сразу обе роли — Одетты и Одилии. Ходят слухи, кастинг был просто сумасшедший, поначалу роль темного лебедя должна была исполнить другая балерина, но мазель Логиэс интригами и манипуляциями устранила всех подчистую конкуренток, а балетмейстер, ответственный за постановку...
Граф перестал вникать в ее речь. Прижав ладонь ко лбу, он устало и с досадой покачал головой. Не дожидаясь исхода сплетни, швырнул на стойку пару смятых слофлореновых бумажек и, бестактно рассекая встречный поток любителей искусства, поторопился к выходу из вестибюля.
— Постойте, куда же вы? — догнала его канареечно-желтая корреспондентка. — Вы всегда такой грубиян или только по воскресеньям?
— Где тут поблизости продают букеты? — обернулся Бладрест. — Только не какие-нибудь чахлые фиалки.
— Розы, — шаловливо подмигнула девушка. — Белые розы. Это любимые цвета хастианской примы. Поищите цветочницу на площади.

«Угу», — неопределенно буркнул граф, разворачиваясь к выходу, а десять минут спустя, вооружившись охапкой любимых цветов примы, поднялся в ложу, заказанную ее отцом.

Отредактировано Драго Бладрест (12.05.2019 18:46)

+7

25

[Центральный парк] Оранжерея  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  (временной скачок в шестнадцать дней)  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

16 июня 1828 г. Около девяти вечера.

Премьера «Лебединого озера» вызвала в дракенфуртском обществе сумасшедший ажиотаж. Очереди в кассы выстаивали сутками, билеты раскупили еще за четверть года до премьеры. В каждом доме, в каждом салоне только и разговоров было, что о божественной Марион Логиэс! «Ну-ну, — усмехалась про себя Амелия Аскар, — следовало ожидать такой шумихи». Сама она, разумеется, тоже не могла пропустить столь громкое событие. Но помимо премьеры, и даже намного больше нее, вампирессу интересовала съезжавшаяся в этот день к театру публика. Девушке предстояло среди пестрой толпы, прогуливающейся в вестибюле перед началом представления, найти и распознать Виктора Трампа и Сильветрама Стрикса.

Случайно подслушанный в оранжерее разговор Калерии с Еленой вызвал у нее подозрения, которые могли развеять или подтвердить эти господа — а верней, их мысли. Мысли, которые девушка рассчитывала незаметно прочитать. Нужен был только подходящий повод, чтобы встреча выглядела естественной, будто Амелия к ней вовсе не готовилась. А что может естественней случайного столкновения любителей балета на большой премьере? И если Виктор, который никогда не скрывал своего презрения к искусству, мог и не поддаться всеобщей театральной истерии, то уж Сильвертрама от просмотра балета с королевской примой в главной роли не смог бы удержать даже паралич!

Что же, Виктор, похоже, действительно не явился на балет — Амелия не смогла его найти, а вот Сильветрама трудно было пропустить благодаря его примечательному спутнику — смуглому мужчине в настолько броских восточных одеяниях, что даже подслеповатый и близорукий взгляд задерживался на нем помимо воли. Выряженный в свой привычный черно-белый фрак Стрикс как будто специально оттенял своей неброскостью нарочитую броскость спутника.

Сама аскаресса тоже пришла в театр со спутницей, тетушкой Клементиной Аскар — вредной и капризной престарелой вампирессой, которая, впрочем, не выглядела на свой возраст. Оставив Клементину изучать программу и обсуждать молодежь с пожилым вампиром, который сидел в соседнем кресле, Амелия поднялись в ложу на втором ярусе, где уже разместились филин с хурбастанцем. Ее задача заключалась в том, чтобы аккуратно напомнить Сильвертраму о Викторе Трампе и незаметно прочитать его неосторожные мысли, связанные с Виктором, хотя и мысли его спутника тоже могли бы кое-что подсказать и прояснить. Самое главное — нельзя было выдавать себя ни единым неосторожным словом или жестом.

Для этого вечера Амелия выбрала небесно-голубое платье с глубоким декольте и пышной юбкой, которое ее дивно освежало. Волосы она не стала гладко зачесывать, а взбила и растрепала, чтобы придать себе игривый вид. Немного потренировавшись улыбаться беспечной улыбкой мазель Стоун, она постучалась в ложу к Сильвертраму. Не дожидаясь позволения, сама раскрыла дверь и вошла, по всей очевидности, прервав разговор мужчин на полуслове.

— Доброй вечер, джентльмены, — улыбнулась девушка очаровательной улыбкой с толикой смущения. — Разрешите ненадолго вас присоединиться к вашей компании? Господин Стрикс, я заметила вас еще в фойе, улыбнулась вам, но вы, вот незадача, были так увлечены беседой, что не обратили на меня внимания.
— Мазель Аскар, — Сильвертрам, сделав галантный поклон, пораженно всплеснул руками: — Выглядите просто восхитительно! Клянусь, вы ошиблись, приняли меня за другого, менее искушенного в женской красоте вампира; вас я бы ни за что не пропустил. Позвольте отрекомендовать вам моего гостя, — повернулся он к хурбастанцу, — господин Саид ибн Амин аль-Махди, министр внешней политики Сансары.
— Господин министр, — присела в реверансе вампиресса, — Амелия Аскар к вашим услугам. Не возражаете против моего общества? Видите ли, я обязана была встретиться с господином Стриксом — справиться о том, как проходит восстановление казино, которым он владеет. Это заведение недавно пострадало от кошмарного пожара, при котором я присутствовала лично. Господин Стрикс, газетчики много разного клевещут, но я не доверяю слухам. Скажите, неужели террористы до сих пор не пойманы?
— Нет, к сожалению, пока не пойманы, но, будьте уверены, ни один из них не уйдет от правосудия. Мне жаль, что вам довелось пережить этот кошмар. Впрочем, не будем о печальном...
Он умолк, и тогда заговорил хурбастанец:
— Нисколько не возражаю против вашего общества и очень рад знакомству, мазель Аскар, — в сравнении с бурными восторгами Сильвертрама приветствие министра — учтивый наклон головы — выглядело довольно сдержанным. Он держался холодно, говорил тихим голосом. Скользнув по вампирессе изучающим взглядом, он обратил внимание на весьма искусно сделанные украшения, которые она носила. — Позволю себе заметить, что ваши серьги из аквамарина очень идут к этому платью и созданы рукой настоящего мастера.
— Вы правы, милсдарь, — ответила Амелия безупречно светским тоном, — дизайн и оправа созданы истинным художником, лучшим из ювелиров, которых мне довелось встречать, — мэтром Джафаром аль Гиеди. Он работает на меня, создает экспериментальные коллекции для моего ювелирного дома.
— Я с удовольствием бы посмотрел на другие работы мэтра аль Гиеди, — произнес советник. Амелия понимала, что это было обыкновенной вежливостью: едва ли у персоны его ранга найдется лишнее время на посещение ювелирных лавок, но надежда, как известно, умирает последней.
— Уверяю вас, Саид, — вмешался Сильвертрам, — вам стоит на это взглянуть. Во всей Нордании не сыскать более тонкого художника. Он молод, но необычайно одарен. Талант подобного размаха обычно называют гениальностью. Амелия, не окажете ли честь провести экскурсию по «Фирузе» для господина министра?
— Буду рада вам обоим, господа. В любое время. У Джафара как раз выходит новая коллекция: оникс, бриллианты, белое золото.
— Потрясающе! — одобрил Сильвертрам. — Нам определенно стоит обсудить все это подробнее, не находите, Саид? Госпожа Аскар, могу я пригласить вас в нашу ложу?
Амелия, услышав это предложение, даже легонько прикусила губу, сдерживая торжествующую улыбку.
— Чрезвычайно польщена, но вынуждена отказаться. Я здесь не одна.
— В таком случае, может, встретимся в антракте? — настаивал Стрикс.
— С превеликим удовольствием, — согласилась девушка, стараясь хоть немного приглушить загоревшийся в глазах огонечек ликования. — Но, кажется, вот-вот начнется представление?.. С вашего позволения, господа, — она вполоборота повернулась к выходу из ложи. Сильветрам с поклоном раскрыл перед нею дверь и проводил ее любующимся взглядом.

Отредактировано Амелия Аскар (20.12.2017 20:42)

+7

26

[Центральный парк] Оранжерея  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  (временной скачок в шестнадцать дней)  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

16 июня 1828 года. Около девяти вечера.

Алейна на миг замерла перед широко открытыми дверьми в оперный дом. Сердце учащенно билось, как будто это ей предстояло выступать на сцене, а не профессиональным артистам. Но у подмастерья так было всегда, она обожала театр и каждый раз при его посещении ужасно волновалась. Благодаря мадам Моро, у себя на родине барышня была постоянным клиентом различных театров. Ревенантка наблюдала из-за зрительного зала смерть двух влюблённых, интриги роковой красавицы, терзания циркового артиста, но больше всего ей полюбился несчастный принц, превращенный в деревянную куклу. Сегодняшний балет шел под интригующим названием «Лебединое озеро», бабушка часто рассказывала про него, Алейна слушала, раскрыв рот, и так хотела на него попасть и увидеть своими глазами печальную историю Одетты и Зигфрида.

Возвращаясь домой после очередной смены, ревенантка заметила яркую афишу, приглашающую всех желающих на премьеру «Лебединого озера» в Дракенфуртский оперный дом «Танталус». Алейна, недолго думая, решила в что бы то ни стало стать счастливой обладательницей билетика. Но в кассе вежливая дама гнусавым голосом расстроила девушку, сообщив, что практически все билеты проданы и к тому же они не по карману юному подмастерью, но остались два билета только на самый последний ряд в самом уголке. Барышня поскребла по сусекам и получила от дамы маленький билетик с датой и номером ряда и места...

Ревенантка поправила воротничок платья, подтянула белоснежную перчатку и всё же вошла в ярко освещенное фойе оперного дома. Ее тут же подхватил тихий гвалт посетителей, вкусный аромат духов прекрасных леди и множество красивых нарядов и не менее шикарных украшений. Каждая мазель хотела блистать вечером и поэтому, перебегая взглядом от одной барышни к другой, можно было обнаружить платье откровеннее предыдущего и бриллиантов на тоненьких шейках всё больше. Но барышню поразило не обилие украшений, а мраморная широкая лестница оперного дома и лепнина, от которой захватывало дыхание. Девушка подняла голову вверх, так и осталась стоять, разглядывая фрески на потолке. Хотелось как можно больше запомнить и как можно лучше рассмотреть творения художников. Вот изобразили Вдохновение в образе красивой девушки в воздушном платье, вот прекрасный пейзаж, в котором рождаются музы. Алейна покачала головкой и прижала руку к сердцу, успокаивая бешено бьющееся сердце. «Ах, как здесь красиво. Всё сделано со вкусом и так изящно», — размышляла девушка, медленно шагая по фойе. От её любопытных зелёных глаз не ускользнула ни одна деталь, ни одна лепнина. Ревенантка останавливалась на каждом шагу, восторженно вздыхая и что-то бубня себе под нос, и так замечталась, что чуть не пропустила последний звоночек, зовущий всех в зрительный зал. Она приподняла юбку и поспешила зайти в резные деревянные двери. Туфли мягко ступали по ковролину, проходя ряд за рядом. Вот они остановились, Алейна залюбовалась огромной хрустальной люстрой, висящей в центре зала. Мерцание маленьких огонёчков и их перевличатое сияние захватили разум девушки. От восторга и красоты ревенантка приложила пальчики ко рту, пока кто-то сзади не попросил поторапливаться. Девушка извинилась перед тучным милсдарем и поспешила на своё место, так как огоньки на люстре медленно начали затухать. Примостившись на мягком кресле, заметила, что рядом оказалась пожилая пара, а с другой стороны — юноша в поношенном сюртуке. Алейна глубоко вздохнула, ожидая начала балета.

https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  [Казенный квартал] Меблированный дом «Валламброза»

Отредактировано Алейна Готьер (11.07.2019 09:06)

+6

27

Сладкие минуты тишины и покоя продлились относительно недолго. «Помяни Фенгари к ночи — и вот они!» — не без сожаления протянул про себя Осид, внешне оставаясь всё таким же безупречно спокойным, и даже доброжелательным. С ворвавшимся в ложу Логиэса типом приходилось если не дружить, то поддерживать тёплые отношения точно. Слишком уж быстро Найтлорд втёрся в доверие малолетнему королю. На чём была основана эта так называемая «дружба», вампир пока не знал, но твёрдо был уверен, что докопается рано или поздно, во что бы то ни стало. Такое влияние на марионетку в короне (но всё же в короне!) никто, кроме самого Осида, разумеется, иметь не должен.

Поднявшись со своего места, вампир протянул свою руку для рукопожатия Найтлорду. Как бы ему не была неприятна данная взбалмошная личность, а воспитание и приличия обязывали поступить так, как нужно, а не так, как хотелось. В этом была прелесть возраста Осида — он легко шёл на сделку со своими эмоциями и совестью, и уже достаточно давно. Шутить и приятельствовать с тем, с кем нужно, а не с кем хочется? Легко! Улыбаться своему врагу и даже вполне искренне пожелать ему удачи? Что ж, и это мог старый Логиэс. В этом была его сила. Ничто не могло пошатнуть железную выдержку советника Его Величества.

— Каждому своё, Найтлорд. Кто-то достаточно хорошо разбирается в вине — его купаже, изысках вкуса и тонких нотах, а кто-то хорош и успешен на политическом поприще. Так что ни о чём не жалею, и судить об этом вине позволю именно Вам, как профессионалу. Ах да, кроме всего прочего, именно Вы же своим лицом, в качестве представителя Фенгари, отвечаете за качество данного продукта, не так ли?.. — вампир легко, беззлобно улыбнулся своему оппоненту. Пожалуй, именно так надо было охарактеризовать Энзо, поскольку до полноценного противника он ещё не дорос, хотя и очень старался. Пока это всего лишь досадная помеха в огромной партии, которую разыгрывал Логиэс уже давно. — У меня немного свободного времени, поэтому стараюсь его проводить со вкусом и пользой. Разве мог я пропустить выступление собственной внучки, когда у меня есть и возможность, и время? Так что, пожалуй, всё-таки дела семейные, да, если мой досуг хоть сколько то можно отнести к этой категории. Присоединяйтесь, Найтлорд, вечер обещает быть щедрым на приятные впечатления и... — договорить Осид не успел, поскольку в ложе неожиданно появился ещё один участник предстоящего «спектакля». Их встреча, конечно, состоялась бы при любом раскладе, но он планировал её несколько позже. Впрочем, преждевременное появление Драго на «сцене» мало что меняло.

— Милсдарь Бладрест, какая встреча! — Хастианский Дракон вполне искренне и дружелюбно улыбнулся, вежливо кивая родственнику. Разумеется, всё это было маской. Идеальной, вышколенной, непоколебимой, непробиваемой маской, которую видел и знал лишь сам Оз. Мало кто мог удостоиться той же степени неприязни, глубокой и затаённой, какую вампир испытывал ко всем членам ветки Бладрест. Это для других Драго был главой клана и хоть сколько то весомой личностью, Оз же видел взбалмошного неразумного мальчишку, который до сих пор не вырос из своих детских комплексов и мечтаний. Но этот мальчишка был ему нужен. Пока нужен. — Как любезно с Вашей стороны посетить сегодняшнее выступление! Марион будет рада встрече с Вами, определённо... — Осид повернулся вновь к выскочке из Фенгари. — Не уверен, что Вы знакомы, поэтому на правах старшего, позвольте Вам представить главу клана, милсдаря Драго Бладрест. Милсдарь Бладрест, в свою очередь представляю Вам одного из самых талантливых новаторов в Хастиасе, милсдаря Энзо Найтлорд.

А зал и ложи, меж тем, всё более и более наполнялись пёстро одетыми зрителями, важными и не очень персонами. Неумолимо близился момент начала спектакля, и ничто, даже появление двух не самых приятных для советника персон, не могло омрачить тот факт, что совсем скоро он увидит её, его неповторимую и единственную хрупкую звезду, его Крошку Ри.

+8

28

Маяк Арчибальда Блюменфроста  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png  (временной скачок в 15 дней)  https://forumstatic.ru/files/0005/6e/de/42980.png

16 июня 1828 года. Около девяти вечера.

Этим вечером Эмилия производила впечатление до крайности возбудимой и дерганой особы. Память еще окончательно не вернулась к ней, поэтому она имела тот странноватый, ошеломленный вид, который встречается у призраков и нейроманток, особенно неопытных, после возвращения в мир живых из Ори-Зоны. До сих пор, на секунду прикрывая глаза, оставаясь наедине со своими мыслями, вампиресса ощущала промозглый морской ветер, дующий в лицо, задувающий в сознание и сердце; до сих пор содрогалась, слыша скрип половиц или тугих дверных петель; все еще просыпалась от собственного крика — задохнувшаяся, полупомраченная, с трудом выныривая из сумеречных сгущений кошмара, из той клубящейся туманной мглы, где беспрерывно, нескончаемо крутились, зависнув на одной визгливой ноте, истошная мольба о помощи: «Услышь, услышь нас, ведьма!»

Заметно похудевшая, хотя и не утратившая мягких очертаний, девушка была до такой степени бескровна и бледна, что ее щеки, в отчаянном порыве освеженные румянами — вернее, одним их глиссирующим касанием, импрессионистки легким мазком, — рдели жгучими маковыми всполохами, как у актрисы, перебравшей со сценическим гримом. Волосы она собрала наверх и заколола невидимыми шпильками, губы подкрасила розовой помадой, а глаза, и без того немаленькие, подвела черным карандашом так, что они, казалось, увеличились до размера медяков. Их яркая неоновая бирюза сталкивалась в пронзительном контрасте с цветами вечернего наряда — воздушного платья тех насыщенных оттенков, в которых уже обнищавший, близкий к помешательству Жиль да Быль писал свои бесконечные альбигойские подсолнухи. Выполненное из многослойного органди, задрапированного на талии и собранного в крупную оборку по краю декольте, оно будто бы намеренно подчеркивало нездоровую худобу своей носительницы.

— Как ты истощала, дорогая, — удрученно цокнула языком Шарлотта дю Валь, приобняв дочь и расцеловав воздух рядом с ее серьгами. — Но я бесконечно рада, что ты поддалась на уговоры и все-таки приехала. Представь себе, я покупала билеты уже в конце апреле и в самый последний момент отхватила нам лучшие места. Все из-за глупых суеверий: тринадцатую ложу во втором ярусе не берут или заказывают только в самую последнюю очередь — боятся, что она принесет раздоры и несчастья. А вид оттуда просто потрясающий, сама вскоре убедишься. В твоем состоянии необходимо почаще интересоваться окружением и выбираться в свет.
— Я тоже рада, мама, — позволила рассмотреть себя Эмилия, — если бы не ты, мне бы не хватило билетов даже в самые неудобные места амфитеатра.

Они встретились у входа, немного постояли между колонн, обсудили то да се, дожидаясь Шилярда, который задержался у подножья лестницы, чтобы перекинуться парой слов с кем-то из Груффидов, но, так и не дождавшись, прошли потихоньку внутрь. Публика съезжалась разношерстная, но вся — высшего разряда. Судачили даже, будто какая-то из лож в бельэтаже абонировалась на весь сезон самим графом Алукардом.

В театре было невыносимо пышно и торжественно, словно бы накрахмалено и поверх залито лаком. Переливчатые каскады люстр, вспышки повсеместной позолоты, головокружительно высокие своды, молчаливо довлеющие над душой грузной лепниной и барочной росписью — все это, безусловно, производило впечатление. Эмилия проникалась особой атмосферой этих залов, испытывала трепет, как в соборе, восторгалась их красотой, но ни на секунду не переставала ощущать их монументальную патетическую отстраненность. Театральные боги всегда были ей чужды, их священнодействия казались пусть сложной и искусной, но всего лишь симуляцией. От представления ей хотелось того же, что от книг, — миража, дурмана, волшебства, полного преображения, тотального погружения в потустороннюю реальность, возможности забыть, что перед ней актер или балерина, увидев на их месте живого персонажа, — хотелось всего того, что она испытывала, читая романы или видя сны. Театр же, в отличие от книг, никогда и не скрывал, что занимается притворством. В отличие от книг и кинеграфии...

Взгляд Эмилии замер, как бы обратившись внутрь себя, в воспоминания о том, как Эдвард погасил свет, как застрекотал проектор, ударил луч — и плоский экран — обыкновенная холщовая простыня, натянутая на рамку, — раз, и исчез, и стал порталом, провалом в другой мир, в иные пространства и другие берега.
— Мама, — улучив момент, повернулась девушка к Шарлотте, увлеченной изучением программы, — мама, прошу тебя, сейчас же пообещай пересилить свое предубеждение и прийти на премьеру фильма господина Блюменфроста!
— Сейчас же? — подняла удивленные глаза Шарлотта. — С чего бы вдруг такая ажитация... Но... Если это для тебя так важно, обещаю. На которое число назначена ваша демонстрация?
— Через две недели, — высчитала в уме Эмилия. — Папа тоже будет. Приведет с собой дядю Урбану, тетю Агнию и Гуса Ордиса, но ты уж, пожалуйста, ради меня потерпи их общество.

Вполголоса переговариваясь между собой, они подошли к группе элегантно одетых дам, породистые лица которых выражали сдержанную брезгливость. Смерив Эмилию оскорбленными взорами, дамы бурно, с неумеренными комплиментами приветствовали Шарлотту. Завязался предельно скучный церемониальный разговор о погоде и падении уровня культуры. «Пока мама отвлеклась, срочно надо выпить», — решила журналистка, а, решив так, незамедлительно направилась к буфету, предупредив собеседниц, что отойдет «буквально на минутку». «Минутка», разумеется, была заведомо условным сроком — поглощенная любимой темой, Шарлотта теряла счет времени и запросто могла не хватиться дочери до последней минуты. Так и получилось. Со вторым звонком, прозвучавшим за десять минут до начала представления, Шарлотта встрепенулась, распрощалась с подругами до встречи в антракте и медленно заскользила по мраморному полу, высматривая дочь в мешанине лиц. Через несколько секунд обнаружила ее в компании высокого вампира в старомодном фраке — обладателя жемчужно-пепельных волос, смуглой кожи и до крайности недружелюбной манеры поведения. По всей видимости, они как раз собирались разойтись, причем разойтись, сохранив втайне содержание своей беседы, поскольку вампир, заметив приближение Шарлотты, ретировался с подозрительной поспешностью.

— Вот ты где! — стукнула она Эмилию по руке сложенным веером. — Я уж испугалась, что ты сбежала от меня в буфет, пьешь там вино с кровью и охотишься за своими вздорными сенсациями. Кто был этот джентльмен? Его лицо кажется знакомым, но не могу припомнить, где мы с ним встречались. Эти пугающие глаза, как у дикаря...
— Бладрест. Граф Драго Бладрест, только что расширивший свои познания в области прикладной флористики.
— Ах!.. Постой... Неужели сам граф Бладрест? Как он изменился... Помню его еще совсем юнцом. Когда-то он не пропускал ни одного моего концерта...

Они еще немного покружили по фойе, раскланялись с графиней Дракулой и Матильдой фон Кейзерлинг, безрезультатно поискали Шилярда, а когда прозвенел третий звонок, Шарлотта подхватила Эмилию под локоть и отвела ее по лестнице в несчастливую тринадцатую ложу, где их, как оказалось, уже дожидалась маленькое ведерочко с шампанским и... огромная корзина ядрено-пурпурных аннелик.

Достав из сумочки театральные принадлежности и аккуратно расправив юбки, Шарлотта грациозно, с достоинством истинной леди, опустилась на обитую бархатом кушетку. Эмилия, напротив, ринулась к балкону, перевесилась через лакированное перильце и встревоженно, с выражением лица Золушки, потерявшей туфельку, оглядела развернувшийся внизу гудящий и волнующийся зал. Разделенные проходом кресла постепенно заполнялись прибывающими зрителями, люди и вампиры в несколько потоков выныривали из дверей, торопливо разбредались по рядам, пробирались на свои места, наступали на ноги друг другу, но среди них не встретилось буйной соломенной шевелюры и броского хастианского костюма того, кого она искала. Судорожно вырвав из рук у матери бинокль, девушка пробежалась рыщущим взглядом по верхним ярусам театра: второй, третий, бельэтаж... Добравшись до ложи Осида Логиэса, внезапно замерла, приоткрыла рот, потом закрыла, вздрогнула всем телом и к преизрядному негодованию на саму себя залилась совершенно неподдельной краской. Грузно бухнувшись в изящное кресло тонких ножках, она отбросила бинокль с таким видом, будто он перед ней в чем-то провинился. «Правильно сделала, что выпила», — буркнула она себе под нос.

Вечер угрожал превратиться в то еще событие.

Отредактировано Эмилия Сфорца (27.12.2017 20:47)

+9

29

https://drakenfurt.s3.amazonaws.com/NPS/Glavnyj-prospekt/37.png
Звенит третий звонок. Двери в зрительный зал затворяются. Опоздавших охрана уже не пропустит. Конферансье приветствует зрителей, призывая их к тишине и объявляя начало балета. Дирижер в оркестровой яме взмахивает рукой, и беспокойный гул голосов разгоряченной и взволнованной публики прерывают несколько музыкальных аккордов. Регулируемый скрытыми рычажками, свет электрических люстр угасает, погружая зал в полумрак. И вот кровавый-алый занавес дернулся, вот он всколыхнулся, вот он медленно движется вверх, открывая взору роскошные декорации: летний сад, настолько искусно поданный театральным художником, что кажется, будто из партера можно ощутить благоухание зелени, и башенки замка за садом, нарисованные бледнее деревьев, так как в соответствии с правилами передачи воздушной перспективы задний план надлежит приглушать имитацией легкой дымки.

Начинается представление. На укромной лужайке, отороченной деревьями и кустами, принц Зигфрид (его роль исполняет Джакомо Тосси — невероятный танцовщик, который прыгает до небес и приземляется на землю как кошка) в кругу друзей и придворных празднует совершеннолетие. Молодые люди поднимают кубки с вином, пьют за здравие своего приятеля, веселье бьет через край, всем хочется танцевать. Тон задает шут, пустившись в пляс. Вдруг в парке появляется мать Зигфрида, Владетельная принцесса. Все присутствующие стараются скрыть следы пирушки, но шут нечаянно опрокидывает кубки. Принцесса недовольно хмурится, она готова выплеснуть свое возмущение. Тут ей преподносят букет роз, и строгость смягчается. Принцесса поворачивается и уходит, а веселье разгорается с новой силой. Затем наступает темнота, гости расходятся. Зигфрид остается в одиночестве, однако ему не хочется идти домой. Высоко в небе пролетает стая лебедей. Принц берет арбалет и отправляется охотиться.

Смена декораций. Деревья встают кучней и приближаются к зрителю. По синей глади лесного озера плывут белые лебеди. Движения их хоть и плавные, но чувствуется какое-то неуловимое беспокойство. Птицы мечутся, словно что-то нарушает их покой. Это заколдованные девушки, только после полуночи они смогут принять человеческий облик. Злой волшебник Ротбарт, хозяин озера, властвует над беззащитными красавицами. И вот на берегу появляется Зигфрид с арбалетом в руках, решивший поохотиться. Музыка льется раздольная, лирически задумчивая, нежная, как далекий клекот летящих лебедей. Раз, два, три. Выдох. И — полет. Марион не выходит — она выпархивает на сцену. Прима врывается в круг лебедей, солирует среди белокрылых подруг, приковывая к себе внимание зала.

Зигфрид натягивает тетиву. Он собирается выпустить стрелу в белую лебедь. Еще мгновение, и стрела насмерть пронзит благородную птицу. Но внезапно лебедь превращается в девушку несказанной красоты и грациозности. Это лебединая королева, Одетта. Чем больше, сильнее и быстрее нагнетает музыка, тем норовистей устремляется прима передать зрителям свои чувства, рассказать свою историю. Насколько она бесстрастна в жизни, настолько же ее переполняет страсть в танце. Когда она танцует, словно два разных человека сплетаются в одну безудержную вампирессу.

Зигфрид очарован, он никогда не видел столь прекрасного лица. Принц пытается познакомиться с красавицей, однако она ускользает. После нескольких безуспешных попыток Зигфрид находит Одетту в хороводе подружек и признается ей в любви. Слова принца трогают сердце девушки, она надеется обрести в нем спасителя от власти Ротбарта. Скоро должен наступить рассвет, и все красавицы с первыми лучами солнца вновь превратятся в птиц. Одетта нежно прощается с Зигфридом, по водной глади медленно уплывают лебеди. Между молодыми людьми остается недосказанность, но они вынуждены расстаться, поскольку злой колдун Ротбарт внимательно следит за происходящим, и он не допустит, чтобы кто-то избежал его колдовства. Все без исключения девушки должны стать птицами и оставаться заколдованными до самой ночи. Зигфриду остается удалиться, чтобы не подвергать белых лебедей опасности. Это конец первого акта.
Занавес опускается, но оркестр продолжает наигрывать главную тему балета.

Отредактировано Марион Логиэс (28.12.2017 18:12)

+2

30

Сильвертрам вернулся на своё место, аккуратно взял бутылку безумно дорогого вина, названия которого из-за царившего в ложе полумрака Саиду не удалось разглядеть, и налил себе бокал. Он сделал один глоток, закрыв глаза и слегка улыбнувшись, дал себе возможность сполна почувствовать весь букет вкуса превосходного напитка, насладиться им, не торопясь, смакуя и восхищаясь столь же восторженно, как и любым произведением искусства. Затем элегантным движением чистокровный вытер губы кристально белым платком из нагрудного кармана фрака и обратился к своему собеседнику.
— Господин министр, я бы с радостью предложил вам попробовать это вино, но в нем содержится кровь, а потому, боюсь, вы не оцените всю его прелесть, — говоря это, Стрикс старательно протирал стекла бинокля, в которых, впрочем, не было ни единой соринки, просто ему нужно было обязательно чем-то занять руки
— Я редко позволяю себе выпить, даже если это всего лишь бокал, в жарком климате Айзы вино вязкое и крепкое, а потому почти сразу бьет в голову, мешает мыслить, — сдержанно ответил Саид и слегка улыбнулся в своей манере, не показывая зубов.
— У меня совершенно противоположная ситуация, видите ли, немного крови, как бы это сказать... стимулирует работу моего мозга, подстегивает его, потому и не отказываю. Позвольте поинтересоваться, а что пьют на востоке? — вампир обладал удивительной особенностью разговаривать, совершенно не смотря на своего собеседника, закончив очищать бинокль от несуществующей пыли, он теперь разглядывал те ложи, которые можно было увидеть с этого места в театре.
— Хурбастанские вина весьма ценятся многими даже у вас, в Нордании, но я предпочитаю что-то более... грубое, для удовольствия — бузо, для расслабления — сакэ, в Мун-Ци этот напиток делают невероятно приятным, — Саид присоединился к занятию аристократа, вместе с ним высматривая наиболее интересных личностей, посетивших данное мероприятие.
— Говорят, здесь в буфете подают отличное сакэ, прямиком из столицы Хурбастана, непременно попробуйте, вам ведь будет легко определить, так это или нет, а что такое бузо? Я все хочу высмотреть здесь нашего достопочтенного принцепса, говорят, и он посетил постановку... О! Смотрите, это ведь Шилярд! Он должен быть вам знаком, вон в той ложе, третьей слева, а вон там, кажется, Хастианский Дракон собственной персоной, с каким-то джентльменом, не могу его толком рассмотреть.
— Сложно при моей профессии не знать самого богатого предпринимателя в Нордании, — усмехнулся политик, ведь если что-то в делах со Стриксами пойдет не так, министр планировал обратиться прямиком к Трамплтону, хотя это куда более рискованный шаг.
— А это значит, что где-то обязательно должна быть его обожаемая дочь, остерегайтесь мазель Эмилии, господин министр, она весьма интересная и амбициозная личность, к тому же журналистка. Для политика вашего уровня, по-моему, нет большей напасти, чем чертовы журналисты. Что вот делают в вашей стране с писаками, которые докучают знатным господам?
— Обычно — казнят, — равнодушно заметил Саид, сосредоточившись на изучении колье из черного оникса на одной неизвестной знатной особе, оно интересовало его заметно сильнее самой особы.
— Эффективно, но боюсь, в нашей «прогрессивной» стране такого уже не допустят, а жаль, — хмыкнул в ответ Сильветрам, — смотрите, представление начинается, знаете, господин министр, я вам даже немного завидую, как я не искушен в праздниках Сансары, так и вы не пресыщены театральными представлениями, операми, балетами. Вы способны взглянуть на все свежим взглядом зрителя, которого еще не тошнит от этих бесконечных светских мероприятий, а ведь здесь большинство относятся именно к этой категории.
— Жаль только, что знаний балета мне хватит, чтобы оценить всю красоту и техническое исполнение выступления, — Саиду, по большей части, было в принципе наплевать на то, как будут выступать на сцене. Даже если бы сейчас там показался хоровод из таежных троллей, напевающих песню на своем родном языке, министр вряд ли бы переменился в настроении, но искушенному в искусстве филину нужно было что-то отвечать, да еще и удачно попадать в тему разговора.
— Если позволите, я могу обращать ваше внимание на особенно важные элементы балета, чтобы вы в полной мере оценили мастерство артистов, — с горячностью ответил Стрикс, который всегда был готов показать своё виртуозное знание всего и вся.
— Буду только рад, — Хаким огляделся вокруг, в поисках чего-нибудь, чем можно было бы промочить горло, но кроме нескольких бутылок вина, которое здесь упорно выдавалось за Хурбастанское, ничего не нашлось, его определенно заказали, чтобы угодить заморскому гостю. Увы, никто не знал его предпочтений, в которых этот напиток числился где-то между кофейным ликером и чайным грибом, ни то, ни другое, чтобы было понятно, Саид не пробовал ни разу в жизни.

Оркестр начал играть музыку, свет сосредоточился только на сцене, где уже началось действие первого акта, появился принц Зигфрид, исполняющий сцену празднования своего совершеннолетия.
— Знаете, господин министр, вынужден признать, что количество благородных господ и мазелей на этом представлении не позволит нам во время антракта даже обмолвиться наедине о том, для чего мы оба сюда пришли. Потому предлагаю первый акт наших... хм, переговоров, сделать сопряженным с первым актом этого восхитительного балета, ах, посмотрите, какое мастерство у Зигфрида, нужна немалая акробатическая подготовка для таких пластичных движений, — Сильвертрам говорил это, не отрываясь от миниатюрного бинокля.
— Не вижу причин вам отказывать, господин Стрикс, вполне поддерживаю инициативу совмещения приятного с полезным, — это оказалось несколько неожиданным, но работать по принципу «чем быстрее, тем лучше» тоже иногда нужно.
— Так, значит, мы с вами говорим об оружии, верно, планируете перевооружить армию Сансары, я прав?
— Планирую вооружить армию Сансары, как это говорится у вас, по последнему слову моды, — Саид позволил себе еще одну едва заметную улыбку и опустил бинокль, давая глазам отдохнуть.
— Хурбастан силен своими традициями, привязанностью к прошлому, к наследию, и этим же слаб, не находите это забавным, господин министр? О, обратите внимание, Зигфрид пришел к озеру, сейчас будет один из лучших моментов первого акта, — вампир сделал еще глоток вина с кровью и сосредоточился на сцене.
— Хурбастан слаб тяжелой промышленностью, а не традициями, — угрюмо заметил министр
— Для жителя востока вы обладаете удивительной... практичностью во взглядах. Значит, оружие, много оружия, — задумчиво говорил себе под нос аристократ.
— Больше, чем вы можете себе представить, господин Стрикс, могу предположить, что это будет крупнейшая сделка в этой сфере за последнюю сотню лет.
— Восхитительно! Это и правда впечатляет, это называется танцем лебедей, обратите на невероятную синхронность движений, на легкий наклон головы, на работу ступней, такое мастерство оттачивается годами, годами, господин министр! И о каких же цифрах мы говорим, допуская столь громкие слова? — Сильвертрам говорил с одинаковым восторгом про искусство и политику, но его волнение легко было заметить по тому, как сильно он сжимал руками бинокль, предчувствуя, как бы назвали это в бульварных газетах, дело века.
— Мы с вами говорим о первой сделке, в которой будут шестьдесят тысяч многозарядных винтовок рычажного типа, восемьдесят пять тысяч новых шестизарядных револьверов с ударно-спусковым механизмом последнего поколения, десять тысяч многозарядных карабинов для стрельбы с лошадей, две с половиной тысячи орудий калибра 121 миллиметр и двести многоствольных орудий нового образца, названных у вас пулеметами. Это достаточно серьезно? — учитывая, что закупки такого масштаба даже на государственном уровне проходят крайне редко, вопрос о серьезности определенно не был лишен иронии.
— Это просто невероятно! Только посмотрите, как она выполняют фуэрте! Вы действительно не бросаете слов на ветер, и скажу вам прямо, столь внушительный заказ требует времени, и, разумеется, значительных средств, хотя, я говорю это человеку, за спиной которого вижу треть экономической мощи Хурбастана, поэтому это почти оскорбительно, прошу простить. Такие поставки нельзя отправлять одной партией, это привлечет ненужное внимание, но заверяю вас, наш клан вполне может удовлетворить ваши запросы, и я рад буду сотрудничать со столь серьезно настроенным джентльменом, как вы
.
Еще несколько громких, но по сути ничего не значащих фраз о важности и необходимости сотрудничества, о конфиденциальности и скрытности, о цене, разумеется, которая Саиду показалась основательно завышенной, о чем ему еще предстояло поговорить, но уже во втором акте, потому как объявили антракт. К выходу обоих господ из ложи тема их разговора окончательно переросла в бурное обсуждение впечатлений от представления артистов, где Сильвертрам искренне описывал неподражаемость выступающих, а министр искренне врал, потому что ничего не понимал в красоте балета.
— Господин министр, прошу простить меня, но я вынужден покинуть вас на некоторое время. Видите ли, вон та знатная особа, — вампир осторожным кивком головы указал на незнакомую Саиду вампирессу, — мы с ней в свое время были весьма близки. Если я не поприветствую её приватно, она сочтет это за грубейшее оскорбление в её адрес, женщины, они такие, — пожал плечами мужчина, как бы оправдывая всё ситуацию фразой «не мы такие, жизнь такая».
— Прошу, господин Стрикс, уважьте даму, я думаю, здешнее высшее общество не даст мне заскучать во время вашего отсутствия, я пока найду чего-нибудь выпить.
— И я в этом уверен, милсдарь Саид, стойка с напитками находится во-о-о-он там, — рукой указал направление аристократ и растворился в нахлынувшей из зала толпе возбужденных зрителей, гомон которых не прекращался ни на минуту.

Оставшись наедине с собой, советник впервые ощутил, что чертовски устал за сегодняшний день, который и не думает заканчиваться. Он тяжело перенес путешествие из Айзы, а сойдя на землю графства, сразу же направился в мэрию, чтобы оформить все необходимые для пребывания в стране документы, отправил двух своих верных слуг снять комнату в отеле и отвезти туда весь багаж, после чего сразу же направился сюда. Теперь же, когда напряжение, висевшее в воздухе во время переговоров, ослабло, политик почувствовал вполне обоснованные требования своего организма — срочно необходимо было принять ванну, поесть и выспаться. «У тебя пятеро детей, которых еще нужно учить уму-разуму, а ты убиваешь себя на работе в холодной Нордании» — думал про себя Хаким, подбираясь к стойке, где подавали алкоголь.
— Бузо, — буркнул министр официанту, все еще витая где-то в глубине своих мыслей.
Молодой парень лет двадцати на вид, или человек, или дампир, это было понятно по округлым ушам, определенно не понимал, чего от него хочет иностранец, смотря на гостя недоумевающим взглядом.
— Налей мне бузо, — повторил Саид, подчеркнуто делая паузу после каждого слова.
Выражение лица бедняги нисколько не изменилось, потому фраза ни внесла никакой ясности.
— Rakshasus pudories*, в Нордании ведь почти не знают этого напитка, я и забыл, хорошо, есть у тебя хороший сакэ?
— О да, господин, привезен из Мун-Ци, лучший в Дракенфурте, — просиял официант, услышав, наконец, знакомое название.
Мгновенно перед сансарийцем появилась маленькая керамическая чашечка, называемая «о-тёко». Министр одним глотком осушил её.
«Моча старого бегемота», — подумал он про себя
— Великолепно, еще одну, — сказал он парнишке, который рад был повторить заказ.
Приятное тепло разливалось по телу и немного притупляло чувство усталости. Теперь можно было действовать дальше, персоны, с которыми можно и нужно было завести так необходимые сейчас знакомства, связи и дела буквально роились вокруг.
-----------------------------------------------------
*Непереводимое ругательство на хурбастанском

Отредактировано Саид ибн Амин аль-Махди (29.12.2017 11:27)

+6


Вы здесь » Дракенфурт » [Дракенфурт] Волкогорье » Главный проспект » Дракенфуртский оперный дом «Танталус»


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно