Айрин расслабилась, когда ее волосы оставили в покое, но чуть не упала, когда ее сильной рукой прижал к боку юноша. Девушка что-то неразборчиво прошептала. Этот «что-то» сильно походило на ругательство. Оттолкнувшись от парня, она стряхнула несуществующие пылинки.
— Защищать меня не надо. И я этого не хочу. Потому-то это будет выглядеть глупо, когда вокруг ничего опасного нет, — усмехнулась девушка. Мысленно она добавила, что в любом случае убежала бы. Да нет. Не просто убежала, а побежала бы со всего духа!
Когда до Айрин дошел смысл следующей фразы, щеки вспыхнули румянцем. Хотя на самом деле это было лишь чуть заметно. Нежно розовый цвет окрасил белые щеки. Айрин насмешливо фыркнула, мысленно уже говоря себе, держаться подальше от этого не в меру влюбчивого юноши. Айрин все-таки девушка довольно взрослая и прекрасно знает, что такое влюбиться. Хотя сама она ни разу еще по-настоящему не влюблялась. Щеки до сих пор были розовыми. Вновь вспоминалось холодное лицо Ника. Хотелось быть таким, как он. Да. Ник, был для Айрин идеалом. Веселый, улыбчивый, умный и заботливый. Он заменил девушке и брата, и отца, и мать.
«Конечно, смелая!» — хмыкнула девушка, сделав еще один маленький шажок назад.
— Ник... он был моим другом. И брысь из моей головы! — на последнем слове, Айрин грозно свела брови к переносице, всем своим видом показывая, как она не довольна тем фактом, что в голове у нее шарится какой-то мало знакомый человек! Тьфу, не человек. Да какая разница?! «Моя территория — мои правила!» — вспомнила Айрин высказывание, которое услышала давно в детстве.

Слова, сказанные юношей, был как удар. Краска с лица ушла мгновенно. Девушка стала похожа на приведение. Она села, на скамейку, которая находилось совсем рядом, и тихо ответила.
— Я бы с радостью у него поучилась. Но он умер, — больше она не произнесла, ни слова. Ей было совершенно все равно, что с ней могут сделать. «Он мой друг. Мой самый лучший друг. Старший брат. И он умер из-за меня!» — последняя мысль билась в голове, как загнанная в клетку птица. Непроизвольно притянув худые коленки к груди, Айрин их обняла, будто пытаясь отгородиться от этого мира. Будто хотела попасть в свой идеальный мир. Вокруг ходили люди, толпились члены экспедиции, но это было все так нереально. Сейчас хотелось просто туда... где брат, живые родители и Ник с Билли. Но ведь этого не может быть. Сжавшись, будто пытаясь, стать еще меньше, Айрин посмотрела на небо. Слез не было. Андерс никогда не плачет.
— Это глупо! — резко сказала она. — Очень и очень глупо! У тебя что, других дел нет, кроме того, чтобы в меня влюбляться, цапаться со мной и ехать в эту экспедицию? — вторая часть высказывания была холодной и нейтральной. Глаза стали похожи на две льдинки. Опустив ноги со скамейки, Айрин уверенно посмотрела на парня. Хотелось зарыться с головой в одеяло и заснуть. Сны — это ведь так прекрасно. Когда Айрин была маленькая, ее мама всегда говорила, что сны — это твой внутренний мир. В котором всегда все есть, просто нужно научиться им управлять.
— Как можно управлять сном? — задумчиво спросила Айрин себе под нос, внезапно загоревшись идеей. «Это твой сон. Управляй им», — вспомнила девушка слова матери.

— Прости меня, — тихо проговорил смотря на девушку. На душе стало так противно и желание забраться под землю и остаться жить с гулями, не покидала парня. «Ну и кто ты после этого? Ну точно гуль. Умом ни чуть не лучше...», — подумав он, несколько раз ударил сжатой ладонью по голове. «Лучше бы остался бы дома, как всегда и там бы дичал по немного». На душе скреблись кошки, но даже сейчас он продолжал слышать девушку и видеть, что она ощущает. Боль. Ей так больно. Одиноко.
— Прости. Если хочешь, я уйду прямо сейчас, — тихо проговорил, но девушка даже не отреагировала на его слова. Ощущалась её по немного растущая ненависть ко всем окружающим сейчас людям. Как будто она хотела провалится под землю или чтоб другие провалились. И даже не видя её слез, он ощущал, что она плачет и даже если не внешне, то внутри себя.
— Ты сама предложила поехать. Я пятьдесят лет можно сказать, не выходил из дома, больше чем на шесть-семь часов, — тихо проговорил. Он подсел поближе к девушке. — Прости, что сказал, — тихо сказал, виновато опуская глаза, как будто провинился, перед родителями и его поймали на месте преступление. Ничего путного из себя не мог выжить. В горле встал ком, который и вздохнуть не давал. Несколько раз подняв глаза, ловил её холодный взгляд и снова опускал, понимая, что она не обижена — она возненавидела его. Ей теперь, он безразличен, а безразличие хуже ненависти.
— Сном нельзя управлять, но он всегда готовит человека. Если человеку слишком хорошо, он пугает его кошмаром, чтоб организм не расслаблялся слишком сильно. Если слишком плохо, то человек видит то, что помогает ему расслабится, — тихо говорил он по немного поднимая глаза на девушку. — Если много думать о чем-то, то ты это увидишь. Если сильно захотеть, то всё будет, как хочешь.
— Прости, — тихо проговорил и опустил голову. Он всё ещё ощущал обиду девушки.

— Ты ничего не сделал, чтобы просить прощения, — сказала девушка, возвращая своему лицу обычную ухмылку. Глаза перестали быть холодными, и в них вернулся прежний задорный блеск. Но это было только все внешне. В душе поселилась пустота. Будто что-то черное и холодное своими щупальцами поглощает все тепло, которое было в сердце. Айрин так давно сдерживала эту пустоту, что сама забыла про нее. Андерс ведь с самой смерти Ника поняла, что больше не увидит его никогда. И именно в тот день появилась это жуткая холодная пустота, которая грозила съесть все светлое, что было в душе девушки. Хотя нет. Это все вранье. Эта пустота появилась после смерти родителей, после смерти друга она просто увеличилась.
— Кто я такая, чтобы запрещать тебе ехать? — вопросительно приподняла правую бровь Айрин. — Ты такой же член экспедиции, как все тут.
Айрин стала беззаботно насвистывать глупую мелодию, которая первая пришла в голову.
— Если считаться с твоей логикой, то половине тут должны сниться только приятные сны, — хмыкнула девушка, — Хотя кошмары — это тоже довольно увлекательно....
На последнем слове лицо озарила такая саркастическая усмешка, что образ до этого маленькой и безобидной девушки рассеялся.
На самом деле, в данный момент, Айрин не следила за лицом и движениями. Она боролось со страхом и пустотой в груди. Когда пустота ушла на второй план, то тут же нахлынули чувства. Девушка даже не подозревала, что запах соли и моря на пристани ощущается так ярко, шум волн заглушал оживленные разговоры людей. Подставив лицо ветру, Андерс счастливо вздохнула. Хоть ненадолго можно снова стать самой собой.
— Интересно, сколько нам плыть до этого острова? — задумчиво прикусив нижнюю губу, Айрин смотрела на морскую гладь и мысленно молилась, чтобы у нее не было морской болезни. Как там было в книге? «Меня мучила ужасная тошнота. Я больше никогда не сяду на корабль». Да. Не радужные перспективы. Кто, кстати, написал эту книгу? Айрин вновь задумалась. «Хоть убей, не помню!».

Продолжая ломать голову над писателем, Айрин встала и начала ходит туда-сюда. Движение всегда помогало лучше думать. «Вот теперь не успокоюсь, пока не вспомню!».
— Да ничего ты такого не сказал. И не знал, что Ник мертв. Кто виноват, так это я...
— Так говоришь, будто я тебя сюда насильно прогнала, — буркнула девушка. — Ты попросил, я тебе отвела туда, куда тебе нужно. И вообще ты же теперь работаешь тут. Сам решай.
Сказав это, Айрин вновь начала наматывать круги. Но на этот раз в голове, на удивление, не было вообще, ни одной мысли. В голове была блаженная тишина. К сожалению, продолжалось это не долго. Только опустившись на скамейку рядом с блондином, тут же в голову пришла мысль о корабле.
— Я не хочу, чтобы у меня была морская болезнь, — простонала она в голос. Хотелось побиться головой об стену. Наверно, мозг хотел компенсировать то недавнее затишье, так как в голову начали лезть совершенно левые мысли. Цирк, кровь, родители, брат, воровство...
— Кстати! — Айрин ударила себя по лбу ладонью. — Не честно, что ты мое имя знаешь, а я твое нет! И вообще, постарайся не читать моих мыслей, а то научишься ругаться, как алкоголик, — усмехнулась девушка и нарочно мысленно произнесла фразу, от которой у всех приличных девушек вспыхивает румянец. Сама же Андерс и ухом не повела, так как брань была не самой смущающей частью ее воспитания.

Просидеть Айрин долго не смогла и уже через минуту снова вышагивала взад вперед. Ну, не могла она долго находиться без движения. Тем более, когда приходилось ждать. Она ненавидела ждать. Притопнув ножкой в раздражении, девушка посмотрела на блондина, который спокойно сидел на лавке.
— Мне вообще все равно. У меня тут другие планы. И вообще, сам решай! — возмутилась девушка. Она уже начала ходить кругами, засунув руки в карманы. Черные волосы развивал ветер, заставляя Айрин постоянно движением головы убирать их с лица.
Остановившись, Андерс, удивленно вытащила из кармана монетку. «И откуда она тут взялась?» Перекатив монетку с указательного пальца до мизинца, Айрин подбросила его вверх, а затем, вытянув ладонь за спину, ловко поймала. Это все было сделано за несколько секунд, а на лице отрешенная задумчивость. Засунув монетку в тот же карман, Айрин моментально вышла из своих мыслей и, наконец, посмотрела на юношу. Недоуменно хлопнув ресницами, она, уперев руки в бока, грозно нависла над парнем.
— Не довольна! Если я узнаю, что ты мне что-нибудь навязал... — и многозначительно сверкнула голубыми глазами, не закончив предложение. Она сама еще не знала, что может сделать. Ударить девушка не сможет, не потому что не хочет, а потому что слишком слаба для этого, украсть у него что-нибудь, так это во все горло заявить, что на борту вор. А этого Айрин не нужно.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — буркнула Айрин, вставая перед блондином и сводя брови к переносице. Это могло выглядеть грозно, если бы не васильковые глаза. Были бы они хотя бы карими, то выглядело бы намного страшнее. А сейчас это был взгляд обиженного ребенка. Осталось только губки надуть и ножкой притопнуть. Хотя, ножкой она уже топала.
— Как твое имя? Мне что, к тебе обращаться «эй, ты там?», — насмешливо фыркнула девушка, продолжая пристально смотреть в глаза юноше. Хоть взгляд и не выглядел грозно, он был более чем не приятным. Одна знакомая Айрин сказала, что этот взгляд дает ощущение, будто тебя видят на сквозь, и вот-вот раскроют самые сокровенные тайны. Самой Айрин ничего такого не чувствовала. Это был обычный взгляд, под названием: «как ты мог меня ослушаться?!» Еще рост побольше, да и личико повзрослее и она бы могла быть красивой. А так лишь слегка симпатичное личико воровки. На правой скуле сажа, которая говорит о многом. А точнее о том, что сюда она добиралась в соседстве с углем. Свое искаженное отражение, Айрин видела в серых глазах, и почему-то жуть как захотелось сделать прическу, стереть сажу с лица и стать хоть капельку похожей на тех красивых вампиров. Раздраженно махнув головой, отгоняя эту глупую мысль, девушка требовательно посмотрела на юношу перед ней, взглядом требуя ответа.

— Уильям, значит... — протянула Айрин, будто пробуя имя на вкус. Сейчас она пыталась вспомнить, может, где слышала это имя, но, увы, оно было незнакомо. И как у домушек получается знать все про всех? Айрин тяжело вздохнула и опустила плечи.
— Ты чего делаешь?! — возмутилась она, когда Вальд протер сажу с лица. Она уже давно забыла про свои глупые мысли, поэтому была невероятно удивлена. Так, что даже чуть не отскочила. Смущаться она и не думала. Хватит с нее! Да вор она или кто?!
— Милок, ты на солнце не перегрелся? — насмешливо спросил она, и демонстративно посмотрела на вампиров. — Я по сравнению с ними мокрая курица!
В голосе не было ни сожаления, ни огорчения. Айрин нравилась своя внешность, ведь благодаря ней, она до сих пор жива. Ее тело позволяло спокойно теряться в толпе, пролезать там, где не каждый человек пролезет. При этом всем выглядеть как невинный ангелочек.
— Да что на тебя нашло? — буркнула девушка, на всякий случай, отходя подальше. Голова все еще чувствовала прикосновение расчески. Непривычное. Свои волосы девушка вообще никогда не причесывала. Они сами как-то были уложены.
— У тебя вкус атрофировался. Ты в курсе? Раз уж тебя я кажусь красивой... — буркнув это, девушка отошла еще чуть подальше. Так, на всякий случай. «Что-то с ним не так», — нервно подумала девушка и огляделась в поисках поддержки. Или ходов отступления. Тоже на всякий случай. Мало ли.

В пятом часу корабль подошёл к пристани номер 13. Это число считалось в Дракенфурте счастливым. Моряки сочли это хорошим знаком.
Весь предоставленный ее величеством экипаж пакетбота выстроился в шеренгу на палубе, салютуя пассажирам. Еще более торжественно выглядел Арчибальд. На нем был какой-то затертый редингот и широкополая фетровая штяпа, но смотрелся он лихо и держат себя так прямо, будто шест проглотил. С сурьёзным выражением лица, тонко намекающим на предстоящие приключения, Арчибальд поправил песне и заявил:
— Первым делом я бы хотел выразить королеве Хастиас огромную благодарность как и за такой чудесный пакетбот «Что-то начинается», так и за спонсирование нашей экспедиции. Хотел бы также поблагодарить и других спонсоров, включая дорогого господина Абеля Аскара.
Чуть тяжеловато вздохнув, учёный начал вторую часть своей речи:
— Во-вторых, вопреки всем ожиданиям, я расстрою и себя, и остальных — роботов в экипаже не будет. Но даже они бы не облегчили бы нашу участь. Не ожидайте, что экспедиция будет легка как бином Олдтона.
Итак, далее Арчибальд поздравил всех со скорым отплытием и пригласил людей и вампиров на борт пакетбота. Посадка началась.

Указания

Все, кто пришел на пристань, отправляйтесь к пакетботу «Что-то начинается» и отыгрывайте посадку на корабль, восхождение по трапу и общение с Арчибальдом. Вы можете использовать его как НПС в своем первом посте на борту корабля. Но знайте меру. Арчибальд-НПС может только ответить на ваше приветствие и что-то вам подсказать, но никаких активных действий им отыгрывать нельзя!

Услышав от Карла про смену имени, Вольфганг, сначала, что-то буркнул себе под нос, что-то нехорошее и неприличное. Но после полу-вампир пришёл в себя, немножечко подумал, поправил шарф и прошёл далее, откинув голову назад и глядя на пасмурное, жутковатое небо. Завтра, или сегодня, явно должен был пробежаться дождь, и оборотень понимал, что корабль явно попадёт в шторм. Уж жутко его это небо пугало, ага.
— Буду твоим братом, — съязвил Шварцмайер своему главе, — Леонардо Гильфом.
Могло показаться, что человек шутил, в его голосе было явно что-то такое не то, то ли ироническое, то ли саркастическое. Более всего разбойник желал услышать реакцию Груффида:
— Ну и как идейка?
Не дожидаясь ответа, перевёртыш прошёл к кораблю, что уже подошёл к пирсу, следуя за Груффидом, словно куда-то торопящийся. Ну да, точно же, за ним же полиция убегает. Жаль что Карл не знает, что скрывается он именно из-за Волчонка: уж больно тот, в последнее время, любит жизни чужие отнимать...

  Пакетбот «Что-то начинается»

Отредактировано Вольфганг Шварцмайер (06.09.2011 14:51)