Культ Алой Ночи начал открыто действовать в 1544-м году приблизительно на восточной территории Нордании, на севере Королевства Хастиас. За двадцать лет до его создания десятком мелких деревень, устав от тяжёлых путешествий по горным грядам, решили сплотиться и организовать не только единую торговую сеть, но и построить центр, в виде купеческого, культурно-религиозного города, что был бы «перевалочным пунктом» для различных караванов ремесленников, торгашей, да крестьянского люда, что продавал бы свои пожитки.
Город решили назвать Лючией в честь одной из дочерей местного влиятельного феодала Гацио Сибранге. Лючия была образованной и добродушной девушкой, вышедшей замуж за влиятельного вампирского землевладельца Армано дэ Гаска из-за культурного скандала, связанного с тем, что вампирское общество обвиняло её отца в «расизме» и негативном отношении к представителям не человеческой расы. Она субсидировала и спонсировала множество предпринимателей на зачатках формирования их дел, чем вызвала уважение со стороны рабочего люда. Так же с её доброй руки были построены несколько домов для нуждающихся и больных, а так же дом «Солнечная Радость» для детей-сирот.
«Лючия» росла, развивалась, расширяла свои торговые сети, производила множество культурных и художественных произведений, высоко ценившихся у определённого круга эстетов.
Но в 1533-м году в городе случилась волна убийств, которые приурочивали с одной стороны к всеобщему проклятию – упырям, с другой к рукам некой организации, целью которой было сокращение численности населения. И та, и та версия могли иметь место, ибо на тот момент количество гулей, зафиксированных в городе исчислялось несколькими десятками, а проблема с перенаселённостью города, постоянно возникающими неурядицами с канализационной системой и нехваткой продовольствия вследствие отсутствия землепашцев, сменивших свой род деятельности на торговлю, явно могла быть началом борьбы за выживание. Одним словом, Лючия за дюжину с небольшим лет превратилась из некоей торговой утопии в настоящий мегаполис со своими немалыми проблемами. Поначалу в воздухе витали лишь жалобы, да скулёж, но со временем местные представители человечества, проникнувшись увещеваниями внезапно выплывших из подполья глашатаев, решили устроить массовый геноцид вампирского народонаселения. И пусть кровососущие собратья были куда сильнее в причину своей диковинной природы, люди на тот момент составляли более чем девять десятых от общего числа живших на территории Лючии горожан.
Так, к 1541-ому в городе остались лишь единицы живых вампиров, нетронутых в силу своей лояльности к движению по истреблению себе подобных. Ещё три года торговый град оправлялся от кровопролитной гражданской войны, набираясь сил для того, чтобы приготовиться к началу нового, лучшего времени…
В 1544-ом году появляется первое упоминание о пришествии некоей сущности на территорию Лючии. Запись велась в «Томах Крови» и звучало приблизительно так:

«По прошествию десятка солнечных циклов мы наконец освободили Лючию от непотребных взору её диковинных зверей, сеявших своим инакомыслием хаос и смуту в рядах нашего народа. Вскоре мы ждём пришествия Бога в этот мир. И да принесёт его появление благодать нам всем ».

Из чего следует, что некая религиозная организация существовала на территории города уже как минимум с десяток лет. Более того, «Лючия» здесь может трактоваться неоднозначно, так как при восстании дэ Гаска так же был убит, притом зверски: его тело можно было видеть в нескольких отдалённых частях города одновременно: руку на севере, голову на юге, а туловище с отсутствием данных частей тела и ноги, которую так и не смогли отыскать, на северо-востоке.
То есть под освобождением Лючии могли понимать как убийство её собственного мужа, так и освобождение города от вампирского народонаселения.
Под появлением Бога, пожалуй, стоит понимать рождение ребёнка у Лючии-девушки, которая по стечению странных обстоятельств забеременела уже после смерти мужа и к 44-ому успешно родила. Но вот кого именно – сына или же дочь, до сих пор остаётся неизвестным историкам.
В том же году в городе, что уже вставал на новую ветвь развития экономических отношений со своими соседями (главной звездой из которых была столица - Равена), случилась неведомая эпидемия странной болезни, поражающей, как тогда говорилось, «душу человека».
Зараза проявляла себя весьма характерно: эпилептические припадки, галлюцинации, кожные язвы по всему телу у каждого пятидесятого, слепота у каждого сотого, полный паралич в редких случаях. Именно тогда «Алая Ночь» и вышла на подиум по началу как организация, способная принести городу исцеление. Она активно использовала образ Лючии как своей святой, предварительно уговорив ту вступить в свои ряды и местами спонсировать остатками денежных средств организацию. Инквизиция, что царила в те времена, с недовольством смотрела на то, как некоторые купцы и ремесленники носят подношения «культу», но пока ещё живой Сибранге пресекает всякие попытки нападения на них. В последствии будет ясно, что Сибранге был одним из основателей культа. Он же и вознёс Лючию в глазах подданных.
Культисты проводили специальные ритуалы, сопровождаемые телесными травмами для лечащихся, кровопусканием и в редких случаях ритуальным сжиганием (когда ничего помочь не могло). Как ни странно, но в сорока процентах случаев их странные садистские методы  помогали притупить душевную боль, что испытывал субъект пыток.
Язвы лечились медикаментозно, с применением пенициллина и мазей из различных полевых растений в сочетании с ядом пчёл.
Основной концепцией их учения (тогда ещё учения о телесном и душевном здоровье) являлась идея о том, что боль очищает и даёт сил почувствовать, что в вас еще есть силы, которые и высвобождаются с криками мучеников. Так же считалось, что существует некая субстанция, именуемая Богом, что наблюдает за всеми живущими на земле (Бог имел множество трактовок. О них ниже).
В 1558-ом город, устав от болезней и окончательно обратившись в новую веру, что худо-бедно помогала мучавшимся, был потрясен неким событием, описанным следующими словами из «Тома Крови»:

«И вышел из земных пучин наш мессия, наш защитник, наша святыня. В свете пламени он очисти нас от скверны! Он спас наши души своей дланью и подарил нам долгожданную ночь»

По странному стечению обстоятельств в этом году более половины населения Лючии попросту пропало, а город понёс серьезные материальные убытки из-за пожаров. Всё вампирское народонаселение в том году либо мигрировало в отдалённые части Княжества Бругге, где они могли не боятся людского садизма, либо попросту пропало. После этого случая город окончательно перестал представлять из себя центр торговли. Более того, он полностью изолировался от внешнего мира, выстроив вокруг центра крепостные стены и развив военные гарнизоны, что принялись активно патрулировать границы. Мало кто имел доступ в город и о его дальнейшей истории мало что известно.
Из фактов остаётся лишь то, что спустя двести лет город попросту вымер – люди будто бы исчезли с лица земли, не оставив после себя и горстки пепла. Никто более не

Культ и его разветвлённость:

Прежде всего стоит сказать, что все ответвления культа веровали в существовании психической энергии (сущности жизни, как они это называли), что оставляет после себя каждый живущий, но не в виде призрака, а в идее этакого сырья для образования иной реальности.

Но тут у нас наблюдалось разделение на различные направления, произошедшие спустя семь лет после появления религиозных деятелей:

«Шип откровений»
С одной стороны выступали те, кто считал, что боль является субъективной панацеей, лечащей исключительно того индивида, что претерпевал болевые ощущения. Этот индивид обретал исцеление души за счёт деформации тела.  В данном случае Бог выступал как внутренняя сущность человека, что была подобна совести – судье деяний человеческих, который не давал покоя душе, мучая её, если та провинилась. В данном случае, нанося себе физическую травму, человек просил у этой сущности прощения, то есть просил прощения у части самого себя и платил за аморальный поступок. Посему, каждый человек считался личностью неповторимой со своим богом, своим внутренним миром. На протяжении всего времени своего существования культ «Шипа» искал определённого человека, чья «душа» соответствовала бы их представлениям о идеальной, ибо в этом случае они могли бы выпустить его мир наружу, напитав психической энергией и заставить поглотить существующую реальность, принеся «Рай» на свет.

«Всеобщий клубок»
С другой стороны культ, несший в своём сакральном знамени изображение переплетённых нитей, говорил о том, что боль – это дань Богу: его пища, его ресурс, благодаря которому он творит мир. Так получалось, что людей пытали не для того, чтобы исцелить их здесь и сейчас, а для того, чтобы принести в мир некое абстрактное проявление «добра» от сущности, именуемой Лорд. Лорд (он же Повелитель, он же Создатель), по мнению культистов, создал этот мир со всем его добром и злом. Но по их версии он не смог доделать его. Объясняется это пришествием в мир вампиров – сущностей, являющихся ошибкой в творении Лорда, ибо вампиры высосали Повелителя досуха, когда тот спал, отчего и обрели свои сверхъестественные силы. Но Бог не может быть убит – он может лишь устать. И, чтобы восполнить его энергию, люди отдают свою кровь в лоно земли или же сливают её в воду. Именно в этом течении культа были распространены ритуальные жертвоприношения, а так же обряд самоистязания и самосожжения как высшее проявление любви к миру.

«Исход»
Один из поздних вариантов сект «Алой Ночи», появившийся спустя 10 лет после инцидента с пропажей людей. Данный культ считал, что вся жизнь как таковая и есть боль и страдание и что человек в природе своей жаждет смерти. В их глазах Лючия, являясь роженицей Бога, была Дьяволом (Лючия давала жизнь Богу, а значит, причиняла ему нестерпимую боль). Сторонники «Исхода» считают, что мир подобен чаше, что полнится человеческими страданиями, которые должны рано или поздно её переполнить. Они не видят в мире ничего светлого и, причиняя боль прихожанам, провоцируют приход Конца Света в мир. В данном культе так же практикуются жертвоприношения, но в отличие от «Всеобщего клубка» они стараются принести смерть быстро и безболезненно, так как считают, что человек несёт в себе определённый заряд боли, который при смерти освобождается полностью и посему пытать человека пред смертью бесполезно.
Бог же выступает в роли палача, что должен быть призван при помощи определённых обрядов и вселен в тело женщины которая, рожая его, совершает тяжкий грех. Позднее, вырастив набожного и правоверного ребёнка, окунув его в мир боли и страданий, показав ему всю не идеальность мира, она должна лечь на алтарь и потребовать от сына избавления её от боли, что пришла с ней вместе с рождением и от греха, который она совершила над ним. Обычно дети не задумываясь «спасают» маму от тяжести её судьбы ударом ритуального ножа в сердце.
Нужно ли говорить, что люди, избранные на должность палача явно не дружат с головой в привычном понимании этого выражения. Они искренне верят, что несут в себя часть Бога и что, если она прольют множество крови, то смогут перенасытить мир болью. Собственно, в данном течении культа мы всё равно видим субъективность божества в виде конкретного индивида, но в отличие от  «Шипа» Бог живёт не в каждом, а лишь в избранном.

«Путь в Рай»
Данное ответвление появилось спустя тридцать лет после возникновения «Исхода».
Путь в Рай возглавила дочь одного из основателей культа, что по-своему переосмыслила события, произошедшие в мире. Карэн считала, что Бог появился в тревожные времена не случайно. Она желала принести на свет этакий «рафинированный Рай», наполненный лишь положительными чертами. Но, в отличие от культа «Шипа откровений», Рай должен был прийти через смерть, как освобождение от боли, страданий и ненависти. При всём при том её мысли шли примерно следующим путём: «Чем больше страдает человек, тем больше он понимает, насколько хорошо было бы без страданий. Посему стоит взять определённого человека (женщину) и погрузить его в пучину невыносимых страданий. Этот человек в последствии родит дитя – Бога, что, впитав в себя ненависть мира у матери с молоком, создаст мир, абсолютно обратный тому, что видела его родительница».

Судя по всему Карэн не учла, что новорождённый «Бог», впитавший в себя ненависть матери не захочет творить добро, так как его попросту не видел и не знает о его существовании.
К 1613-ому году началась открытая конфронтация между культом «Всеобщего клубка» и всеми другими культами по причине расхождения в понимании трактовки Бога.
И без того изолированный, практически опустевший город стал настолько небезопасен, что многие семьи решили мигрировать в более отдалённые места, где и основали свои смешанные по культуре секты. Неизвестно, сколько сейчас в мире присутствует деревень сектантов, но предполагается, что не меньше дюжины.

В 1653-ем «Всеобщий клубок» был стёрт с лица Лючии, его знамя было сожжено, а оставшиеся культисты были принесены в жертву Богу.
Через пятьдесят лет оставшиеся культы, окончательно запутавшись в «правильности» трактовок религии, написав с десятки «Томов Крови», совершенно непохожих друг на друга, принялись к реализации построения своего Рая.

«…С сегодняшнего дня была начата гонка за счастьем. Кто-то истёр все колени в молитвах, кто-то принёс в жертву своих детей, разрезав их животы на алтаре, а кто-то довёл до самоубийства свою жену, под конец благодушно предложив ей выпить яду, но в последний момент отняв бутыль, ибо страдания её были недостаточны для рождения Бога…»

Неизвестно, получилось ли у кого-либо из них призвать Божественную Сущность в мир, но к 1738-ому году город Лючия был полностью пуст. Он стоял, сверкая каменными стенами, пугая иссохшими припасами, что на данный момент давно сгнили.
  Люди сюда больше не ходят, так как народная молва, прошедшая по всем восточным землям, говорила о том, что в этом месте мученики до сих пор бродят, ища отмщения за свои истерзанные души и убивая каждого, кто сунет в Лючию свой нос.
Ходили и сплетни о невиданных, диковинных человекоподобных существах, что до их пор терзают себя в надежде на спасение, правда уже в «Раю».

Касаемо вампиров:

Понимание сущности вампира с точки зрения религии давало кровососам три трактовки, зависимые лишь от временного периода, но никак не от ветви религии.

До 1541-ого года вампиры считались аборигенами с хорошо развитой социальной составляющей. Тем не менее все вампиры причислялись к заведомо грешным существам, что должны были испить чашу боли до конца – то есть летального исхода. Те же, кто приобщился к культу, а не были почитателями Святой Девы, могли понести наказание в виде пытки калёным металлом с обязательным обезображиванием лица (таких были единицы).

После 1541 и по 1558 год: вампир уже не считался человекоподобным существом и приравнивался к заразному животному, аль грешнику, желающему навязать своё инакомыслие народным массам. Посему их строжайше преследовали, а по ловле ликвидировали на месте без суда и следствия.

После 1558-ого года вампиры стали представлять собой (в умах религиозных фанатиков) бесполезных существ с точки зрения божественного промысла: их боль не считалась болью, которая заполняет чашу, а посему, если вставала необходимость убить вампира, то это делали быстро. Но они всё равно представляли собой образ врага, ибо несли инакомыслие.