Начало игры
Гостиная «Голубых елей» была наполнена сиянием свеч. Мягкий свет освещал предметы в комнате каким-то волшебным, необычайно мягким светом, придавая им особое очарование. На диванчике обитом светло-сиреневым шелком сидела девушка с длинными темными волосами и восторженно оглядывалась по сторонам.
«Ах, как чудесно, что я вернулась домой, а не осталась в Орлее... Определенно, здесь мне будет лучше». Девушка встала, и неслышно ступая по паркету прошла к одному из нескольких портретов, развешанных по стенам. Умелой рукой мастер запечатлил на холсте маленькую девочку, с черными как смоль волосами и яркими, цвета изумруда глазами.
На раме стояла табличка с надписью «Хелли Верлейн» Девушка вздрогнула наткнувшись взглядом на табличку. Она терпеть не могла этого имечка.
«Ладно, покончим с этим и прогуляемся по городу»
— Есть тут кто живой? — Чистое сопрано разорвало тишину, и словно все в доме ждали этого голоса, в залу ворвалась толпа слуг. На лицах читалось удивление, еще бы, молодая хозяйка по их мнению была в Орлее, и вдруг оказалась здесь.
— О, мисс Рослинн, господа сейчас отсутствуют, и... — начала было одна из служанок, но Рослинн, властно взмахнув рукой, велела ей умолкнуть.
— Так даже лучше. Унесите вещи в мои комнаты и можете быть свободны. А я пока прогуляюсь по городу.
Цокая каблучками, девушка прошла к высокой двустворчатой двери. Задержавшись на секунду она оглянулась, и с лучезарной улыбкой пропела:
— Как же я рада вас видеть! — И вышла из гостиной.

  Тенистая аллея

Винный магазин 

Девушки затарились выпивкой и двинулись в Волкогорье. В дом семейства Верлейн. Рослинн быстро отдала распоряжения по поводу закусок и проводила Ильгву в просторную гостиную с высокими окнами. Ильгва похвалила убранство комнат, и Хел смущенно отвела глаза:
— На самом деле интерьером занималась моя мать... За несколько столетий, что минуло с моего рождения, здесь практически ничего не изменилось... Старина как-то успокаивает, уверяет в незыблемости и неизменности нашего мира...
Присев на диван рядом с Ильгвой, девушка подняла бокал:
— За чудесный день, и новую жизнь! Ведь мы обе начинаем жить заново... Я тоже очень рада, что встретила тебя, ты необыкновенная!
С Ильгвой было так легко, так просто, не надо было носить маску учтивости, можно искренне радоваться, не скрывать эмоции... Этого порой так не хватает.
Прожив многие годы среди холодных аристократов, Рослинн могла по достоинству оценить то счастье, что выпало ей в лице Ильгвы.

Бокал за бокалом беседа плавно текла, обтекала прогулку, поход по магазинам, разные женские мелочи... Рослинн не замечала бега времени: спроси ее сейчас, когда они вернулись с прогулки, она не смогла бы ответить. Но разве это имело значение?

Она поставила опустевший бокал на стол и внимательно поглядела Ильгве в глаза. Она знала, что рано или поздно разговор затронет прошлое. Что же, прямой вопрос — честный ответ.
— Здесь живут мои родители. Сейчас они, видимо, в отъезде, я их не застала. А приехала я из Орлея... Много лет прожила там с мужем. Несколько дней назад его похоронили. Вот такая вот грустная история. Скоро начнется дележ его капитала, конечно основная наследница — я, но там много кто набежит... И я решила вернуться домой.

Она роняла короткие, какие-то нелепые фразы, и снова наполняла бокал рубиновой жидкостью. В какой-то момент, сделав глоток, решила, что с нее достаточно откровений:
— Теперь твоя очередь...

Рослинн опустила глаза в тарелку с мясной нарезкой. Наверное, не стоило касаться этой темы...
— Ох, Ильгва... Я даже и не знаю... Но в любом случае, ты ведь не виновата в том что произошло! — Взгляд снова переместился в тарелку с мясом.
«Боже, какой бред я несу...»
— А что твои родные? Ну, предполагаемые родственники?
«Надеюсь, она не сильно обидится...»
Рослинн в очередной раз наполнила бокалы и нацепив самую счастливую улыбку, на которую только была способна, подняла свой.
— Знаешь, тебе на самом деле выпал уникальный шанс начать жить заново. И потом, бывают вещи, о которых многие предпочитают попросту забыть. — Рослинн примолкла и чтобы скрыть паузу сделала глоток вина. «Действительно, бывают такие вещи». Вслух же она сказала, что все будет хорошо: «Ты в самом чудесном месте на свете, ты сама — самая чудесная!»

Рослинн в который раз опустошила бокал с начала вертеть его, придерживая за длинную тонкую ножку. Свечи практически догорели, вино допито, день закончен, лимит исчерпан... Но сожалеть о сегодняшнем дне Рослинн вовсе не собиралась. Этот день — один из лучших в ее жизни. Именно сегодня Хелена поняла, что мешало ей жить счастливо все эти годы, — рамки. Энергия, бьющая в душе девушки ключом, не знала выхода, и это делало ее злой, высокомерной и склочной. А сегодня она совсем иная, такая, какой была когда-то в детстве.
Рослинн вглянула на подругу и встретила ее прямой, полный тепла взгляд. Ослепительно улыбнувшись в ответ, Хелена отставила бокал на стол.
Девушки незаметно приговорили последнюю бутылку вина, и Ильгва стала собираться домой.
— Может, останешься? Поздно уже... Да и темно... Да и до отеля не близко... Дом большой, а сейчас вообще пустой! Оставайся! — По глазам Ильгвы девушка давно поняла, что та не останется... Но попробовать стоило.

Отредактировано Рослинн Мэлори (11.08.2010 16:57)

Проводив Ильгву, девушка пошла в свои покои, попутно отдавая распоряжения прислуге:
— Здесь все убрать! — Голос ее звенел, словно сталь пересекшихся клинков. — В моих комнатах все готово?
Одна из служанок неловко присела и прошептала:
— Да, все готово, госпожа. Привезенные вещи приведены в порядок и перенесены в гардеробную.
Рослинн внимательно поглядела на говорившую девушку.
«Хм... Следует обратить на нее внимание. Судя по всему — расторопна и умна. Отличная камеристка!»
Рослинн была немного раздосадована. В Дракенфурт она приехала без камеристки. Войдя в спальню, девушка бросила на кровать сверток с платьем, что выбрала Ильгва, хотя платьем наряд назвать было сложно. Щеки порозовели, когда Хелена вспомнила себя в этом платье. Как же чудесно они провели время! Рослинн была уверена, что встретится с Ильгвой еще не раз, и надеялась, что знакомство перерастет в истинную дружбу. Подойдя к туалетному столику, девушка вгляделась в свое отражение. Зеленые глаза смотрели как-то устало, печально... Спать совершенно не хотелось, и Хелена решила вновь прогуляться. Расчесав длинные, цвета воронова крыла волосы, девушка заплела их в косу.
«Ну вот вроде и все. Куда? Куда глаза глядят... Или в центр?

  Главный проспект

Локация 

Жизнь такая странная штука. Ты никогда ничего не узнаешь наперед точно. Да, есть ясновидящие, пророки, но их предсказания не точны, свою судьбу ты всегда можешь изменить. У тебя всегда есть выбор, даже в самых безнадежных ситуациях. Не надо говорить, что это не так. Не надо.
Некоторым людям почему-то кажется, что вполне достаточно предложить зверю лакомство — и ты завоюешь его сердце. Другие не так наивны — они полагают, что надо сделать что-то большее, например, перевязать рану, вытащить из ущелья, спасти жизнь... Да, в такой ситуации вероятность добиться доверия от животного гораздо выше, но это не значит, что зверь не убежит от человека в момент опасности, грозящей им обоим. По крайней мере, хищное животное, дикое, недавно прирученное не станет рисковать шкурой ради двуногого куска мяса. Верности добиваются годами.
Во время пути Корделия молчала, она думала. Думала о поездке, о предстоящих делах, которые надо сделать, о том, что она будет делать завтра. В ее голове крутились самые разнообразные мысли, которые уводили Корди подальше от мира сего. Вампиресса сама была в шоке, откуда у нее взялось столько философских мыслей? Все довольно интерсно...
А вот и поместье Мэлори. Дом производил большое впечатление. Такой уютный, красивый... Корделия пропустила вперед Рослинн, а сама последовала за ней.

Девушка грустно улыбнулась, у нее был всего один друг — Фесс. Он был с ней всегда, с того самого момента как они подружились, если так можно сказать. Или потому, что девушке нечего скрывать? Вариантов было куча, если хорошо поискать их. Корделия никогда бы не раскрыла все свои тайны постороннему человеку, она не такая. Девушка очень скрытная и молчаливая, конечно, если она не пьяная. У Корди есть секреты, но их не знает никто, кроме Фесса. Сапсан единственное существо, которому она доверяет больше чем себе. Ему Корди верила, он всегда был рядом... всегда, с того самого момента как они сошлись, подружились. Корделия росла в одиночестве, она не привыкла верить кому-то, потому что в детстве вокруг были только лжецы. Она выросла, но молчаливость и скрытность остались. Такая жизнь...
— Да, дом и вправду замечательный... Мне он очень понравился.

Отредактировано Корделия Бладрест (05.11.2010 14:41)

Рослинн подала Корделии бокал с красным вином. Вино было шикарным, наверно, лучшим из лучших. В глазах то и дело просверкивал огонек, но пока не шальной, слишком мало было выпито для того, чтобы опьянеть... Впрочем, и до этого было недалеко — девушка практически не употребляла спиртного, а ген, отвечающий за сильную волю перед количеством выпитого у нее напрочь отсутствовал.
— Моя жизнь? Она довольно странная и скучная, как для меня. Много лет путешествий, а потом сразу оседлый образ жизни...
Девушка совсем забыла, что в стакане вино. Она пила его как воду, и совсем не чувствовала его вкуса. Вино, оно как кровь. Оно такое красное, завораживающее... его терпкий вкус заставляет зажмурить глаза, его запах заставляет улыбнуться... ах, Корди так любила настоящее дорогое, выдержанное вино. Оно было реально волшебным.
— Ничего интересного. А что у вас за жизнь? Чем вы увлекаетесь?

Отредактировано Корделия Бладрест (05.11.2010 15:21)

Смерть — это покой, легкость... Жизнь труднее. За жизнь нужно все время бороться, чтобы прожить следующий миг, день. Порой так хочется узнать, что будет... познать тот дивный мир, ведь только он может быть нежнее смерти. Жизнь только миг, миг, который отделяет нас всех от вечного спокойствия. В жизни ничто не дается даром, за все нужно платить огромную цену. Порой цена оказывается настолько огромной, что ты просто не можешь ее дать. Да, то что жизнь интересна это правда.
Проблемы... они есть у всех, это правда. У кого-то их больше, у кого-то меньше, но нету в мире человека, у которого не было бы проблем. Каждый решает их как может, а кто-то впадает в депрессию и ничего не делает с ними. Но Корди считает, что проблемы всегда нужно решать. Если они будут накапливаться, жизнь станет труднее, ты потом сойдешь с ума от безвыходности. Или они тебя, или ты их. Такая природа, такая сущность, такой закон. Наверное, никто не в силах ничего изменить, только Высшие силы.
— Ну не знаю, для меня моя жизнь очень серая и тихая, наверное.
Ей нравилась Рослинн, она была хорошим человеком. Так показалось Корделии, и девушка надеялась, что не ошиблась.

Дождь. Девушка любила его. Было настолько приятно слышать голос дождя, его печальную песню. А если закрыть глаза, то ты можешь отчётливо услышать тихий стук каждой капельки о землю, камень, лист, лужу. Каждый этот звук неповторим. Он успокаивал и убаюкивал. Хотелось даже выбежать на пустую местность, поднять голову к небу и расставить руки в стороны, чтобы все капельки дождя попадали на тебя, словно смывали всю горькую печаль, уступая место другой, более нужной «печали». Этот дождь был одним из лучших «друзей» парню, так как до этого именно с ним он мог мысленно разговаривать, делиться переживаниями и тд. Но тогда она нашла того, кто мог бы так же внимательно слушать, успокаивать и вселять некий свой позитив. И она никогда её не забудет, так как за эти пару минут их знакомства, они настолько сблизились, настолько стали «родными», что не хотелось даже прощаться. Но она умерла..
— Нет, я не скучаю. Мне с вами очень приятно общаться, и еще, давайте на «ты»?

Мысли Корделии летали туда-обратно, как мячик в теннисе. Нельзя сказать, что её тело так уж невыносимо страдало, нет. Какими бы серьёзными не были повреждения, рыжая уже давно научилась не замечать всю эту боль, сосредотачиваясь на выздоровлении, но в этот раз она, кажется перегнула палку.
Она лежит на полу невысокого заброшенного здания, проваливаясь затылком в рыхлый некачественный пол, извалявшаяся в придорожной пыли и безнадёжно недвижимая. Кое-какие повреждения ещё кровоточат, другие же покрываются плотной багровой коркой, и всё это лишь благодаря быстрым восстановительным способностям Мальты.
Ещё вчера её руку придавило обвалившейся горящей балкой, и с тех пор та не желала двигаться. Повезло ещё, один парень быстро вынес Корди из горящего здания, а то руки бы сейчас и не было вовсе. Подумав об этом, Корделия решила при следующей их встрече сдержать себя и не говорить ничего плохого в адрес друга.
— Чем ты увлекаешься по жизни?
Ей действительно было интересно.... Ну так она думала, хотя сейчас мысли Корделии летали туда-сюда.

На самом деле Корделия очень любила учиться. Корди никогда не говорила, что она знает все, такое невозможно. Но гуманитарные предметы ей нравились, еще девушке нравилось химичить. И языки, как без них? Еще девушка любила учится рисованию и пению, да она пела.
А еще, она любила театр. Играть в театре... Для этого нужно иметь хорошую волю, и не ослабнуть перед тысячью зрителей. они все будут смотреть на тебя, запоминать каждый твой шаг. Малейшее не то движение и все, тебя обсмеют. Хотя, это же зависит какие зрители?
И рисовать. Картины были для нее все, через них вампиресса показывала свою душу. Да, именно, душу. Корди любила рисовать абстрактные картины, загадочные, дивные.
— Музыка? Это прекрасно... я сама пою — Корделия улыбнулась, — рисую картины, как уже сказала. пою... Мне, наверно, больше ничего и не надо.
Корди увидела, что Рослинн задумалась о чем то, а чем именно она не знала. Вампирессе было интересно, но она посчитала за глупость спрашивать.

Отредактировано Корделия Бладрест (19.11.2010 16:33)