За секунду до объятий, Мелисса старалась не смотреть в лицо призрака, старательно представляя на его месте совершенно другого человека, которому действительно хотелось поплакаться. Рассказать не только о том, через что её заставили пройти, но и о вредных, лицемерных призраках, совсем не думающих о девичьих чувствах. Естественно, отец Мелиссы не из тех людей, которые способны нормально утешить своих детей, даже в подобных ситуациях оставаясь чуть чёрствым и насмешливым. Однако, проявляемая в жестах забота всё компенсировала, да и выбора у неё не было. Интересно, чем он в данный момент занят? Наверняка напивается, как, впрочем, обычно. Только бы не умер без её присмотра...
Перед полуприкрытыми глазами девушки встали эпизоды из её прошедшей жизни, не слишком весёлой и счастливой, зато её, личной, спокойной, наполненной странными, но дорогими ей вещами. Злость, которую она постоянно испытывала по отношению к отцу и его поступкам, была дорога особенно. Наверное потому, что это чувство Мелисса испытывала гораздо чаще, чем остальные: когда ей впервые сообщили о том, что пора идти зарабатывать деньги; когда, приходя с работы, она находила отца в невменяемом состоянии, и ей приходилось приводить в порядок не только его, но и комнату; когда отец, после проведённой ночи у очередной пассии, возвращался в таком виде, словно его пожевали и выплюнули; когда он ехидно поддевал её, смеясь над наивностью дочери; когда просил принести ему выпивку; когда... Перечислять можно бесконечно — Мелисса злилась всегда, потому, что постоянно возникали те или иные поводы для того. Помимо этого девушка испытывала жгучую ревность к женщинам отца, желая владеть им безраздельно, но понимая, что физические потребности всё-равно возьмут верх. Также было чувство почти необоснованной защищённости, доверия, которого не удостоился больше никто из её знакомых. Много чего в жизни Мелиссы произошло, но только сейчас она поняла, что жила совершенно однообразно. Ностальгия смешалась с сожалением и грустью, отчего девушка снова потеряла чёткость.
Пришла в себя она только, когда почувствовала, что её мягко, но настойчиво отстранили. «Совсем совести у этого призрака нет!» — вспыхнуло вновь недовольство. Успевшая расслабиться, успокоиться и даже размечтаться, девушка, естественно, не испытывала никаких положительных эмоций в связи с вновь обретённой дистанцией. «Что с этим мужчиной?» — в растерянности думала она. Конечно, назвать себя исключительной красавицей Мелисса не могла, но готова была поспорить, что выглядит как минимум — соблазнительно. Да, непричёсанная, слегка растрёпанная, но эта неаккуратность придавала ей очарования. Если верить словам окружающих. Ну, и если её волосы не успели превратиться в неприглядную мочалку.
— Что дальше? — Склонив рыженькую головку набок, Мелисса с интересом заглядывала Грейгу в глаза. Было неудобно, но смотреть на грудь было, отчего-то, немного не по себе. Он, вроде бы, отказался продолжать учить её. Станется ли так, что несговорчивый призрак вновь уйдёт в какой-нибудь склеп? Практика — это, конечно, хорошо, но она же не знает всего, на что способны привидения.

По лицу девушки скользнула снисходительная улыбка, наиболее популярная среди умудренных опытом матерей, долго и нудно объясняющих своему ребенку известную истину.
— Ну, раз уж тащишь, то тащи дальше, — махнула рукой леди Кросс, поудобнее перехватывая призрачный локоть. Лицо двухметрового великана счастливо засияло, и дампир радостно принялся сочинять маршрут их путешествия. Девушка была излишне молода и импульсивна, следовательно, им придется провести вместе тысячи совместных ночей, дней и вечеров, пока миледи Мелисс не научится управлять своим телом. Впрочем, как окажется впоследствии, внимание Грейга ей не потребуется. В один прекрасный день рыжеволосая бестия бесследно исчезнет, оставив нашего героя в тисках мучительного и холодного одиночества.

После ухода Мелисски непобедимый ловелас серьезно задумался о состоянии своего призрачного шарма. Когда от тебя уходит столь прелестная особа, винить в этом остается только одну беспардонную личность — себя самого. Неужели за годы потусторонней деятельности он настолько поплохел, что дамы вознамерились покидать его объятия на третий же день знакомства? Решать этот болезненный вопрос следовало немедленно, к чему наш герой и приступил. Своровав чудный букетик неких голубых цветочков, дампир отправился на старательные и решительные поиски своих недавних, и все еще живых знакомых из психиатрии. Дамы, конечно же, встретят его непередаваемо радостно, кинутся на шею и предложат секс втроем, там же на столе. Во всяком случае надежды на остроухих красавец возлагались именно такие.

  (месяц спустя)    Имение Сен-Мишель Лоран
-----------------------------------------------------
С согласия Мелиссы играю здесь за нее.

Отредактировано Айлей Льялл Грейг (10.07.2012 19:38)

Начало игры
Фридрих не спешил домой. Даже наоборот, сегодня почему-то ему очень не хотелось туда возвращаться. Его ждал обычно только его младший братец, а молодой вампир, в последнее время, слишком часто стал чувствовать себя одиноким. Нет, он даже и слыхом не хотел слыхивать о женитьбе и всем, что с нею связано, однако мысли о том что следует завести хотя бы постоянного любовника (ну или на худой конец, любовницу) стали посещать его все чаще. Сейчас он попросту гнал коня в никуда, смотрел только вперед, и сердце рыжеволосого парня стучало в такт цоканью конских копыт.
— Накинем плащ, надвинем шляпы. Укроем маской свое лицо.
И друг за другом взойдем по трапу на карнавальное колесо.
Оно закружит, оно захватит, оно помчится на всех парах.
Ты только помни: на маскараде твоя судьба — в твоих руках!
Кружись и действуй, не жди погоды. Свою удачу не упусти.
А неудачу — оставь другому и не пытайся его спасти!
Позор ошибки, боязнь огласки, наивных слез постыдный грех.
Ты все укроешь за шелком маски, на ней написан всегда успех!
Смелей вперед, отбросив робость! Танцы с начала — и до конца!
И все запомнят твой светлый образ! И позабудут черты лица!
Про себя мурлыкал одну из самых своих любимых песен Фридрих, вновь заправляя непослушную прядь рыжих волос за ухо, которая постоянно выбивалась из общей прически и, по мнению Вайса, портила весь внешний облик. Его путь лежал через заброшенное кладбище, на данной территории следовало держать ухо востро, поскольку здесь не раз грабили и убивали неосторожных путников. Однако Найтлорд был целиком и полностью уверен в себе, а также в своем неизменном спутнике — рыжем коне Торнадо. Конь и вправду напоминал сию стихию, такой же быстрый, неукротимый.
Он слушался только Фридриха, ел из его рук и позволял подойти к себе только ему. Потому что конюх, который имел неосторожность по своей глупости подойти к Торнадо сзади, получил по зубам копытами весьма чувствительно. Его предупреждали, что конь очень своенравный, однако молодой парнишка не послушался, решив, что все животные тупые и одинаковые, за что и поплатился. Сломанной челюстью и несколькими выбитыми зубами. Но это все было не главное. Объездить огненного жеребца удалось тоже только самому Фридриху, который, казалось, мерился упрямством характера с конем. Несколько раз падал, один раз вывихнул руку, так как упал неудачно, однако вбил себе в голову, что этот конь будет его, и добился своего.
Нестись галопом по кладбищу вампиру казалось неприличным, поэтому он натянул поводья, останавливая резвый бег коня возле ворот, потом спрыгнул с седла, намотал поводья на руку и повел рыжего по пыльным каменным дорожкам кладбища. Конь недовольно фыркал, тихо ржал, прял ушами и вообще выказывал всяческое недовольство посещением этого места.
— Торнадо, будь мужиком, что ты как теленок боишься.
Ворчал Фридрих и, словно в ответ, почувствовал довольное чувствительное лошадиное фырканье в ухо, отчего рыжая прядка снова выбилась из прически. Вампир одарил коня недовольным взглядом зеленых глаз, дернул в отместку поводья и направился вперед. Ощущения у него были не очень радужные, в душу закралось непонятное беспокойство (а может оно передалось от коня?). И в самом скором времени это самое беспокойство подтвердилось, поскольку до ушей Вайса донесся женский крик.
— И что же здесь делают юные леди в такое время?
Недовольно пробурчал вампир, потом отпустил поводья, зная, что конь никуда не убежит, будь он в состоянии дикого и необузданного страха, и направился по направлению к крику. Через пару минут его взору предстала банальная картинка — девушка, прижатая тремя мужчинами к стенам заброшенного склепа. У мужчин намерения были самые, что ни на есть явные: ограбить, надругаться и совершить всяческие непотребности. Рыжий нахмурился, левая рука потянулась к хлысту, висящему на бедре, несколько секунд, плеть противно щелкнула, и ее конец обвился вокруг ноги одного из нападающих.
Вайс достаточно сильно дернул, мужчина потерял равновесие, поцеловавшись с брусчаткой, двое других обернулись, мужская гордость оказалась задета, и они бросились на рыжего. Однако нож одного из них был также молниеносно выбит щелчком плети, а второй был отброшен телекинетическим ударом, после чего ударился о рядом растущее дерево и отключился. Мужчины сообразили, что тягаться с рыжим вампиром им несподручно, поэтому поспешили быстро ретироваться, ругаясь, на чем свет стоит.
— С вами все в порядке, мазель?
Фридрих закрепил хлыст на бедре, затянув ремешок, потом приблизился к девушке. Он слышал стук ее сердечка также явственно, если бы он мог до нее дотронуться. Однако с нападением было покончено, и ей следовало бы успокоиться.

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (13.06.2012 19:45)

«Да, Фрид, теперь тебе просто обязаны воздвигнуть памятник за твой героический поступок. И не зарастет к нему тропа народная во веки вечные».
Ехидно подавал признаки жизни внутренний голос, однако Фридрих слегка тряхнул головой, словно прогоняя наваждение. Он обернулся — тех троих и след простыл, однако мужчина прекрасно понимал, что они могут вернуться. И не одни, а с толпой. Таких же безмозглых идиотов, какими являются и они. Которые только желают удовлетворять свои низменные желания, повиноваться слепым инстинктам. О наличие серого вещества в их головах можно всего лишь догадываться. Это были люди, не вампиры, людей рыжий всегда определял безо всяких проблем.
Он, казалось, слишком погрузился в свои мысли, а в этом время девушка, состояние которой оставляло желать лучшего, поблагодарила его за помощь. Рыжий вампир несколько раз моргнул, будто перед глазами у него образовалась невидимая пелена, и устремил взгляд на белокурую прелестницу. Она чем-то напомнила ему его несостоявшуюся невесту. Мысли об этом вновь возродили неприятные воспоминания.
«Вайс, ты идиот, чего молчишь, ответь уже что-нибудь мазель. А то так и будешь стоять как столб, который в землю вбили, истукан мраморный».
— Прошу прощения, я сегодня сам не свой. Не стоит благодарности, леди. Однако позвольте поинтересоваться, для чего вы прибыли сюда в столь позднее время? Мне думается, тут днем появляться небезопасно, а уж тем более ночью, тем более столь юной девушке и тем более в гордом одиночестве.
Рыжеволосый порой совершенно не понимал и даже не желал понимать, что творится в ветреных головках сих очаровательных созданий. Чем они думают и думают ли вообще? А может, не стоило судить вот так, по первому впечатлению? Возможно девушке и вправду требуется помощь, а он сразу воспринял всю ситуацию в штыки?
Однако же, судя по тому как девушка на него смотрела, испугалась она рыжего гораздо больше, чем тех трех кретинов. Те страшны были своим числом, а Фридрих, казалось, одним своим видом. Хотя вроде бы страшным себя не считал, даже наоборот. Но сейчас испуганной маленькой птичке, с которой сравнил ее Найтлорд, было слишком не по себе, а значит оставаться здесь дальше было бы совсем уж неблагоразумным.
— Леди, не бойтесь меня, я не причиню вам вреда. Нет, не стоит оправдываться, я прекрасно знаю, что вы чувствуете сейчас, поскольку слышу, как сильно бьется ваше сердечко. Я не думаю, что нам с вами следует оставаться здесь дольше, чем того требует ситуация. Кладбище — не место для прелестной дамы.
«Зато самое место для ночной верховой прогулки для тебя, Фридрих».
Как обычно съязвил внутренний голос, Фридрих сделал пару шагов по направлению к девушке, отвесил также вежливый полупоклон и протянул ей руку. От его взгляда не смогло укрыться то, что девушка (конечно же, а как иначе?) обращает внимание на свой внешний вид, однако, по мнению Фрида, это было вполне нормальным. Вечно холодные пальцы вампира коснулись мягкой и нежной кожи ручки девушки, однако она не смогла бы почувствовать ледяное прикосновение и испугаться еще больше — руку Фрида обтягивала шелковая перчатка.
— Я думаю, нам с вами сейчас стоит поехать в более спокойное место, чтобы вы смогли прийти в себя. И не стоит, прошу вас, не стоит уделять такое огромное внимание своему внешнему виду, мы ведь с вами прекрасно знаем, что могло бы случиться, но, к счастью, этого не произошло. Ах да, прошу прощения за мою невежливость, меня зовут Фридрих. А как я могу обращаться к вам?
Сзади внезапно послышалось фырканье и ржание, это Торнадо, недовольный тем, что его хозяин куда-то слинял и оставил его безответственно топтаться на пустоши, появился в темноте, как привидение. Благо огненно-рыжее, а не белое и прозрачное. Мужчина обернулся, слегка приподняв уголки губ в ухмылке, но руку девушки не отпустил. Она была близка к обмороку, и Вайсу совершенно не улыбалось приводить ее в чувство на кладбище. Хотя мог. Самыми разными способами.
«Куда бы мне ее сейчас отвезти? Я не умею без приключений, просто не могу совершенно. У меня каждый день что-нибудь случается. Вот такой я странный и непостижимый зверек».

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (14.06.2012 05:16)

«Мне вот интересна до безумия нынешняя ситуация. Нет, я прекрасно понимаю, конечно, что в наше время от людей, от вампиров и прочих рас можно ожидать всего, чего угодно, но неужели я настолько страшен, чтобы меня бояться до безумия? Спасти для того, чтобы потом самому сделать нечто непостижимое с ней? Я знаю, что такие существа есть, однако же я не вхожу в их число. Только вот доказывать ей я ничего не собираюсь. Или же все-таки надо это? Девочка прелестная, ничего не скажу, в моем вкусе целиком и полностью, однако».
Но полет мыслей пресекло объяснение юной красавицы о том, что же делает она в столь мрачном месте и в столь поздний час. Время, конечно, вампирское, но все же и вампиры вполне могли нарваться на неприятности. Собственно, так оно и случилось. А вот объяснение заставило взгрустнуться сердце даже такого спокойного вампира, каким считал себя Фридрих. Он вздохнул, слышать о похоронах ему было неприятно и, хоть в своей жизни он схоронил только одного близкого человека, коим являлся его горячо любимый отец, ему было понятно состояние Армель.
— Армель, мне очень приятно с вами познакомиться. Позвольте исправить досадную ошибку, так как представился я частично. Меня зовут Фридрих Вайс Найтлорд. И все-таки я посмею настаивать на том, чтобы мы с вами ушли отсюда как можно скорее. Мне не нравится это место, хоть я достаточно спокойно отношусь к кладбищам. Прошу меня простить за некорректный, может быть, вопрос, заданный мной. Это вновь всколыхнуло печальные воспоминания. Простите меня.
Рыжеволосый мужчина слегка поклонился, поцеловал руку девушке, как вдруг послышался шорох, который заставил Армель сжать другую руку Фрида сильнее и чуть ли не прижаться к нему. Она сделала шаг вперед, рыжий сразу же выпрямился, повернув голову в сторону этого звука. Он нахмурился, рука вновь перекочевала на рукоятку плети, пальцы сжались. Однако шарахаться от каждого шороха не пристало мужчине, поэтому Фрид развернулся, беря за поводья своего коня. Подвел его к Армель, Торнадо же всячески выказывал свое недовольство, прял ушами, фыркал, судя по всему, девушка ему не нравилась. А может быть по привычке не подпускать к себе никого, кроме хозяина.
— Торнадо, хватит уже вести себя как корова упрямая. Я сделаю то, что намерен, даже если тебе это не нравится. Поэтому веди себя достойно.
Со стороны разговор с конем смотрелся убойно и, возможно даже странно, однако Вайсу нечего и некого было стесняться. Он прекрасно знал, что конь его понимает. Понимает, как никого другого. А поэтому вынужден слушаться. Шорохи становились все сильнее, Найтлорд подхватил Армель на руки, даже не спрашивая ее мнения, хочет ли она ехать верхом или же нет. Посадил ее на Торнадо и поднял голову, вперивишись своим зеленым взглядом в светлые девичьи глаза.
— Держитесь за седло, леди. И не переживайте, он вас не скинет. Хоть и недоволен происходящим. Я знаю, странно разговаривать с животными, однако эти самые животные, точнее, одно, понимают меня гораздо лучше людей и вампиров.
Рыжий потянул за поводья, конь же еще раз недовольно фыркнул, но пошел вслед за хозяином. Фридрих вслушивался сам в каждый шорох, в каждое движение, стараясь предугадать возможное нападение со спины, из-за угла, но пока что было все спокойно. И ему это спокойствие не нравилось гораздо больше, чем могущая случиться драка.
«Авантюрист долбанный. Тебе гораздо важнее с кем-то сцепиться, точнее даже, не важнее, а интереснее, чем поговорить с юной и красивой леди. Надо заканчивать с подобным и как можно скорее. А то и вправду разучишься разговаривать с себе подобными, останутся только животные».
Однако его опасения оправдались. Интуиция никогда не подводила рыжего, из-за чего он дико бесился порой. На выходе с кладбища стояла толпа, человек десять. Все они были вооружены. Смотрели на пару (с конем) с недобрыми-недобрыми лицами. Вампир чуть ли не зарычал с досады, в мыслях сразу закрутился план действий — направить Торнадо на выход галопом, а самому остаться разбираться с болванами, дабы избежать преследования.

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (16.06.2012 17:37)

А соображать, что делать необходимо было очень быстро, поскольку ухмылка на некоторых лицах не вызывала положительных эмоций. Что самое омерзительное — на почти беззубых лицах. Рыжий жутко ненавидел неопрятных людей. Он знал, что и нищие бывают такими, которые хоть как-то умудряются за собой следить. И некоторые богачи с точностью до наоборот.
«Что же делать мне? Она боится моего коня, да и Торнадо, если будет находиться вдалеке от меня, может ее скинуть. А мне бы не хотелось, чтобы девушка пострадала от буйного характера моего жеребца. Мало того, что над ней здесь чуть не надругались, так еще и калекой остаться может. А я потом виноват еще буду ко всему прочему».
— Но убегать как паршивая трусливая овца тоже не дело...
Фридрих словно и ответил на вопрос девушки, а будто бы и разговаривал сам с собой, стараясь принять более верное решение. А их уже начали окружать, намерения бандитов рыжий откровенно читал на их лицах. Девушка явно нужна была для приятного времяпрепровождения, а может быть и сам Фридрих для этого же? От этих мыслей вампира малость передернуло. Нет, он, конечно, рассматривал в качестве своих «постельных» партнеров и мужчин и женщин, однако не этих же мужчин?
«Хотя они вполне желают ограбить меня, чего я сразу на такую тему перешел мысленно? А вообще, гори оно все синим пламенем, надо постараться раскидать самых здоровенных, остальные просто побоятся сунуться. Потом хорошо бы быстро вскочить на Торнадо и прочь отсюда как можно дальше. Во ночка меня ожидает, не бей лежачего. А хотя — убивай».
— Армель, держитесь за коня, вот вам поводья. Знаю, что боитесь, знаю и чувствую, но сейчас не время паниковать. Он очень умный, не понесется бешено, не волнуйтесь. При необходимости будет фыркать, лягаться, брыкаться и даже кусаться, но в обиду себя и своего наездника не даст. Держите поводья крепко. Если я не справлюсь, попросту уезжайте. Однако не думаю, что не справлюсь. Он нас с вами боятся больше, чем пытаются показать свою храбрость.
Фридрих говорил тихо, так, чтобы слышать могла только его спутница. Торнадо замолчал, даже перестал фыркать, хотя делал это всю дорогу, видимо, понимая серьезность ситуации. Вручив поводья Армель, Фрид снял с бедра свой хлыст, ступая мягко, но уверенно в сторону толпы разбойников. Во главе стоял самый мерзкий среди всех. Его лицо пересекал большой шрам, полученный как будто от когтей какого-то огромного животного, наподобие волка или барса. Как говорится, если побежит главарь, побежит банда, а, следовательно, надо было расправиться с ним в первую очередь.
— Ну чего ожидаешь, морда собачья? Или так боишься меня? Забирай свою ораву и проваливай, сегодня вам поживиться явно нечем будет. Подобру-поздорову, я предупреждаю пока что по-хорошему.
— Заткнись, смельчак, ведь ты сам так и хочешь поразвлекаться со мной и моими ребятами. Я смотрю, у тебя отменная задница, значит пойдешь по кругу. И пойдешь первым, а твоя девка будет на это смотреть, — как-то шепеляво проговорил главарь, перебрасывая нож из ладони в ладонь. Игрался, надо сказать, неумело, видимо, считал, что внушает испуг своими габаритами, так как был толстым. У Фридриха нервно дернулся глаз, вампир приоткрыл рот, скаля клыки и начиная шипеть. Был бы хвост, бил бы им по собственным ногам не менее нервно.
— Я тебе вырву твою поганый язык. Хотя нет — разрежу глотку, выдерну язык через дырку и завяжу чудесным галстуком. Слыхал об испанском галстуке? Нет? Сейчас услышишь.
Мгновение, и рыжеволосый ринулся к главарю. Тот начал во все стороны махать ножом, ну куда было обычному человеку до вампира? Один раз он задел Вайса по руке, потому что подставился только по собственной неосторожности. Но к этому моменту двое бандитов уже валялись рядом со свернутыми шеями, четверо были раскинуты по разным сторонам с помощью телекинетических ударов. Сам же Фридрих возник за спиной мужчины, заламывая ему руку с ножом назад, вследствие чего послышался противный хруст тонких костей кисти.
— Я тебе не шлюха, которую можно пустить по кругу. А ты сдохнешь здесь и будешь вспоминать меня, когда тебя черти с распростертыми объятиями примут в Ад.
В отблеске луны сверкнули два острых клыка, вампир зашипел вновь и впился в массивную шею мужчины. Нет, не для того, чтобы испить крови, а прокусывая сонную артерию, сжимая зубы, потом резко дернул головой и оторвал ошметок плоти от шеи. Кровь хлынула фонтаном, Торнадо заржал, почувствовав запах крови. Рыжий же отшатнулся от своей жертвы, он даже рубашки не запачкал, настолько все точно и аккуратно делал все.

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (16.06.2012 19:47)

Бешено, бешено стучало сердце вампира, все же он успел испить несколько капель крови этого бандита, но сделал это словно... незаметно для себя. От крови башню не сносило, к тому же попало в рот всего лишь несколько капель, однако в желудке предательски заурчало. Постольку поскольку Фридрих ничего не ел с самого утра. Но он не подумал о том, что своими действиями еще больше напугал Армель (убийство смотрелось весьма кровожадно), настолько занят был разборками с разбойниками.
«Чем вампир старше, тем мудрее? К тебе, Вайс, это явно не относится. Сначала делаешь, а потом начинаешь задумывать над тем, что сделал и к чему это может привести. И так поступаешь практически постоянно, наивно полагая, что все тебе так легко сойдет с рук. Сейчас тебе придется загладить вину перед Армель и сотворить некое чудо. Чудо, состоящее в том, чтобы она перестала тебя бояться».
— Для чего я все это делаю?
Фридрих, казалось, спросил сам себя после того, как грузное тело мужчины, веса которого сильный вампир практически не ощущал, безжизненно обмякло в его руках и повалилось на землю. Рыжий тяжело дышал и все-таки вытер рот рукавом своей рубашки. Выглядело сие не очень эстетично, но что поделать. Капель крови на рубашке не осталось, гибкий язык слизал все их. Но Вайс разобрался не со всеми разбойниками, остались только те трое, с которыми рыжий столкнулся в самый первый раз.
И то — один из них уже вновь схватил девушку за горло, рванув к себе с такой силой, что вампиресса потеряла равновесие и оказалась зажата в крепких мужских руках. Фридрих вновь зашипел, он видел, что к горлу прелестницы был приставлен нож, а этому ублюдку ничего не стоит им воспользоваться, поскольку у него не было выхода. Однако же второй их товарищ получил по самое не балуйся от копыт Торнадо, потому что попытался схватит коня за уздцы. Жеребцу это явно не понравилось, поэтому он мало того, что лягнул его, так еще и порядочно куснул за плечо.
— Черт!
Фридрих сплюнул на землю, раздумывая над тем, что же делать с тем, кто держал девушку за горло. Если воспользоваться телекинезом, то отбросит и его и его жертву. А так как иногда свои телекинетические способности Фридрих мог контролировать очень плохо, то неизвестно, чем это все могло бы закончиться для Армель, а вампиру не хотелось бы чтобы девушка пострадала еще больше.
«Тогда мы пойдем другим путем. Как говорится, с идиотами надо поступать по-идиотски. А так как их осталось только двое, то у меня руки и вовсе развязаны».
Мужчина поднял вверх руки, явно показывая то, что он сдается. Вроде как. Однако стал медленно, практически незаметно приближаться к тем, кто держал девушку в заложниках. Один из бандитов, явно довольный подобным исходом событий, подбежал к Фридриху, заламывая вампиру назад одну руку. Тихое рычание, но Фридрих пока что спокойно и вроде бы как-то покорно шел, подталкиваемый мужчиной вперед.
Однако внезапный резкий жест, он совершил подсечку, присев на корточки, потом опрокинул навзничь своего сопровождающего, протягивая руки и быстро сворачивая ему шею. Потом выпрямился, стоя над трупом, и с ехидной ухмылкой развернулся к Армель и удерживающему ее мужчине.
— Ну что, малыш, отпустишь девушку? Или же желаешь оказаться на месте твоих соратников по банде? Если хочешь жить, сделаешь, как я велю тебе. В противном случае я не дам за твою шкуру и ломаного гроша.
Шаг, еще шаг, третий и четвертый — будто хищный тигр подкрадывается к своей ничего не подозревающей жертве, не торопясь, ступая мягко и бесшумно. Мужчина икнул, хватка на горле Армель ослабла, он толкнул девушку в объятия Фрида и давай бог ноги. Вайс подхватил юную прелестницу, мягко приобняв за талию и заглянув в ее глаза, полный неприкрытого ужаса.
— Простите меня за такую бойню. Вы, наверное, испугались еще сильнее. Но с такими нельзя поступать иначе, они бы нас с вами отсюда не выпустили. А меня совершенно не радует перспектива украшать своей рыжей головой какой-нибудь склеп. Куда бы я мог вас отвезти, чтобы вы смогли прийти в себя?

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (17.06.2012 17:47)