Трауменхальт. Бальный зал 

Оба они, Винстон и Арья, по дороге домой чувствовали себя в равной мере подавленными. Если бы Арья могла проникнуть в мысли своего мужа, она бы очень удивилась. Винстон думал о том, как ему надоела жизнь повесы. Его жена считала, что раз ему нужна свобода, стало быть, он должен плясать под дудку мужских инстинктов. В последние недели Винстон пришел к выводу, что требования их чрезмерны. Одиночество — его стиль, но он слишком горд, чтобы оказаться под каблуком у женщины, даже если она его жена. Свобода больше не вызывала в нем интереса. И все же единственная, которой он хочет обладать, сидит сейчас рядом с ним в экипаже. Что, черт возьми, с ним происходит? Жизнь утратила для него всякий интерес, выпивка, девушки, загулы до бесчувствия казались бессмысленной тратой времени, и все увлечения поблекли в сравнении с одним желанием — быть рядом. С нею. Но она всегда ненавидела привязанность и обязательства. Такая же вольная птица, как он сам, она всегда будет требовать от него свободы. Единственный для него выход — скрывать свои чувства.
Очень скоро карета подкатила к замку у озера и остановилась. Винстон хотел было выйти, но Арья удержала его за рукав.
— Не беспокойтесь, я сама войду в дом.
Винстон, прищурившись, с подозрением посмотрел на нее:
— Ты хочешь от меня отделаться?
Арья, не выдержав его взгляда, отвела глаза. Неужели он о чем-то догадался? Она боялась, что Винстон может прочесть ее мысли.
— Ничего подобного. Зачем мне это?
— Не знаю. Ты вела себя очень странно, когда уходила с бала.
Он помог ей выйти из кареты и проводил до двери, но не остановился на этом, как она надеялась, а вошел вместе с ней в дом.
— Арья, что тебя так расстроило? Или кто?
— Винстон, ну пожалуйста, у меня голова раскалывается! Не будем об этом.
Она повернулась и быстро пошла к лестнице. Винстон догнал ее, схватил за руку и повернул к себе.
— Плевать мне на это! Я ждал целую вечность. Я устал делать вид, что нас ничего не связывает. Мы муж и жена перед Богиней. И мне не нравится, когда меня держат на поводке.
— Ты не обязан мне ничего объяснять. Уходи прочь. — Сказала Арья, все еще возмущенная поведением Винстона. Ее слова привели Винстона в ярость. Арья принадлежала ему! Он крепче сжал ее руку.
— Позволь мне уйти. Я ведь сказала тебе, что у меня болит голова.
Арья боялась прикосновений Винстона, еще чуть-чуть — и она вспомнит во всех подробностях то, что происходило между ними в их последнюю ночь в Бругге, — все ласки, слова, сияние его серых глаз.
Но Винстон не ограничился взглядом или прикосновением. Он схватил Арья в объятия и принялся целовать безудержно, жадно, страстно. Эти поцелуи пугали ее и притягивали одновременно. И она позволила ему взять ее на руки и отнести в дом. — Который час?
— Не все ли равно?
Арья подавила растущий страх.
— Скажи, пожалуйста, который час.
Винстон со вздохом потянулся к своему сюртуку и вынул из кармана часы.
— Половина одиннадцатого. Ты хочешь сказать, что тебе не доставляют радости мои прикосновения? — Спросил он с язвительной усмешкой.
— Я радуюсь до такой степени, что утратила последние остатки разума.
— Ты мастерица дразнить! — Он резко развернулся спиной к Арье и заговорил сквозь зубы шепотом. — Я в жизни не пытался овладеть женщиной против ее желания и не собираюсь этого делать! — Скорее Винстон сказал это для себя, чем для Арьи.
— Что? — Переспросила Арья. Конечно, она все хорошо расслышала, но хотела, чтобы Винстон сказал это еще раз, ей в глаза.
Обида и разочарование так и кипели в нем. Он горько раскаивался, что так грубо обошелся сегодня с Арьей, раскаивался во всем, кроме желания обладать ею. Он выскочил за дверь и, перепрыгивая через ступеньки, спустился по лестнице. Когда Арья услышала, как колеса кареты покатили по гравию, она бросилась на кровать, до боли желая, чтобы Винстон вернулся, и понимая, что этого не случится. Она не имела представления, что именно чувствует к ней муж теперь, но сердечно хотела это узнать.