1) Имя и фамилия персонажа:
Имя при рождении — Каин Илиас Стиг Дракула. Сам он этого не помнит. А длительная разлука с родом и маска на лице не дают его узнать.
Для всех остальных он — «профессор» Рицин.
Глава тайного отдела токсичных средств гильдии алхимиков. Член Ль’Саванта.

2) Раса:
Высший вампир.

3) Пол:
Мужской.

4) Клан:
Дракулиты.

5) Дата рождения, возраст:
Родился в 1339 году. Возраст — 487 лет.

6) Внешность:
Рост: средний (для вампира)
Телосложение: атлетическое (несмотря на свой затворнический образ жизни и специализацию, уделяет культуре тела некоторое время. Не отличается силой, но быстр и вынослив.)
Цвет волос: неизвестно (скрыты под маской и шляпой-треуголкой)
Цвет глаз: серый
Особые приметы: неизвестно. Предположительно грубая текстура кожи и шрамы на лице в связи с заболеванием свиной проказы во время эпидемии в Орлее
Голос: неизвестно. Голос Рицина искажается из-за респиратора, носимого им постоянно (ввиду специфики работы) и, возможно, из-за пережитого заболевания свинной проказы (звук получается хриплый и низкий).
Предпочтительная одежда: мантия без капюшона болотного цвета с широким кожанным поясом. На поясе крепятся различные мешочки, пазухи для колб, кинжал из легированной стали. На руках носит плотные кожаные перчатки. Обувь представлена высокими сапогами из мягкой кожи. На голове носит шапку-треуголку. Лицо закрыто клювообразной маской.

7) Характер:
В молодости был чрезвычайно горяч и ветренен. Однако жизненные тяготы и прожитые годы несколько остудили Стига, оставив его наедине с единственной своей страстью — алхимией. Он умеет работать безустанно, с энергией и энтузиазмом. Дружелюбный и доброжелательный при первом знакомстве, Стиг не испытывает никаких чувств, подвергая испытуемых пыткам, чтобы определить влияния очередных токсических веществ на живые организмы. Однако не стоит обманываться — Стиг отнюдь не жесток и не кровожаден. Пытки не доставляют ему наслаждения сами по себе. Ввиду явной душевной болезни он просто не понимает, что творит с кем-либо зло, по его мнению испытуемые должны испытывать гордость в связи с тем, что служат науке.
Обладает весьма своеобразным чувством юмора, порой находя забавными весьма странные вещи. Десятки тысяч прочитанных книг дают основание считать его интеллектуально развитым, его познания в алхимии в целом и в токсичных веществах поражают. Считает алхимию — единственным достойным занятием в жизни и может действительно впасть в ярость или затаить сильную обиду на того, кто непочтительно относится к науке и знаниям.
Предпочитает игнорировать правила этикета т.к. считает их ненужными и лишними, скрывающими настоящую природу личности и мешающими развитию науки и прогресса, однако знает правила этикета и способен их придерживаться, когда считает это целесообразным.
Любит заводить новые знакомства и общаться с другими личностями (с теми, кого он счел занимательными), однако скрытен по натуре — вызвать его на действительно откровенный разговор очень тяжело — он предпочитает слушать, а не говорить.
Политика его интересует крайне слабо — только в том случае, когда политические дела могут как-либо повлиять на науку в целом и его занятия алхимией в частности.
Профессор Рицин помнит свое детство лишь обрывками. Предположительно это из-за приема больших доз наркотиков (так же вероятно сказались лишения, которые он испытал в плену после терракта). События с начала работы в больнице под именем «Рицин» он помнит достаточно хорошо.

8) Псионические способности
Так называемая «силовая псионика» всегда плохо давалась Стигу, и лишь иногда могла проявиться совершенно спонтанно. Куда лучше обстоят дела с телепатией. Несколько сотен лет практики позволили искусно ею пользоваться тогда, когда это было необходимо.

9) Биография:
Самым ранним воспоминанием молодости была учеба в университете алхимии, где и произошла роковая перемена в его политических взглядах. То были одни из самых теплых воспоминаний Стига. Перед ним открывались тайны алхимии, двери таверн и сердца хорошеньких студенток. Жизнь кипела, бурлила и рисовала будущее лишь в самых радужных красках. Стиг помнил, как начал увлекаться ядами и токсичными веществами. Помнил лекции, которые ему читали в университете, и, которые будоражили его сознание тогда. Помнил свои первые опыты и то, как завораживало его изучение ядовитых веществ.
Эти самые воспоминания так и не потеряли своей силы, чего нельзя сказать об остальных. Детство, родительский дом словно были стерты неосторожным взмахом кисти художника. Были подозрения на повреждения мозга, но точно сказать не мог никто. Он помнил только, что ни в чем никогда не нуждался. Родители любили его всей душой, и никто бы не сказал, что из него вырастет циник и садист. Стиг никогда не винил своих родителей. Он сам выбрал свой путь и вынужден был расплачиваться тоже сам. Коренным поворотом в его жизни стала дружба с группой студентов, приверженцев революционных идей. По юности и неопытности, Стиг принял радикальные идеи слишком близко к сердцу. Размышляя об этом уже в гораздо более зрелом возрасте, Стиг приходил к выводу, что причиной тому была пытливость его ума и горячность натуры. Это его подтолкнуло, а силы инерции отсекли все пути назад.
Заниматься алхимией Стиг просто не мог — его пламенное сердце требовало борьбы. О вступлении в гильдию разговор даже не шел. После окончания учебы он организовал собственную революционно-террористическую группировку. Они убивали представителей высшего сословия, членов Сената. Угрожали тем, до кого добраться не могли. Вели переговоры с оппозиционными партиями, пытаясь заручиться поддержкой. Память и здесь подводила, но порою мелькающие в его мозгу картинки складывались во что-то целое. Спертый и затхлый запах в подвале, где он выступал перед братьями по оружию. Десятки восторженных слушателей ловили каждое его слово, а на глаза наворачивались слезы — то ли от душещипательных призывов к свободе, то ли от смрада. Теплая кровь, брызнувшая на лицо во время первого теракта — он тогда махал клинком словно безумный. Помнил он и пронзительно-голубое небо, маленькими квадратиками видневшееся в его камере. Все верно, дело провалилось. Впрочем, это было слишком предсказуемо.
Потом ему помогли бежать друзья. Он переехал в Орлей — почему не вернулся в свой клан он не помнит. Потом была работа врачом в небольшой больнице. Он взял себе новое имя — Рицин. Тогда же и вступил в гильдию алхимиков. Его прошлое было чернее сажи, но познания в алхимии впечатляли. Поэтому он был принят без особых проблем. То было тихое время, значительная часть его жизни. Он много читал, изучал, экспериментировал. Его страсть к ядам и токсическим веществам не оставила его с юных лет, и он охотно применял их в испытаниях на безнадежно больных (естественно в тайне). Уже в то время лицо человека, облитое серной кислотой не вызывало у него ни жалости, ни неприязни.
Эпидемия свиной проказы тогда внесла кое-что новое в его жизнь — тяжелые наркотики, которые он пытался использовать в качестве антидота. Точнее сказать, это был герыч. Кто бы только знал, скольких трудов стоило его достать! Уж не из-за такой ли глупости, как вечность на Аль-Матрасе? Рицин терялся в догадках. Но уже после тех любопытных событий, ибо времени думать тогда не было. Каждую минуту кто-то умирал и, по правде сказать, за жизнь Рицина никто бы не дал и ломаного гроша. Приходилось крутиться, а точнее сказать — колоться. Что он только не пробовал, и хвала небесам, что он не сыграл в ящик от банальной передозировки лекарствами. И, сказать по секрету, Рицин не был уверен, что именно наркотик удержал его на краю пропасти. И эта уверенность зашаталась ещё сильней после смерти всех до единого его пациентов. Право, он даже тогда немного взгрустнул. Его теория дала изрядную трещину, вы понимаете. Помимо столь неприятной оплошности в своих теориях, это время изменило внешность Рицина — его некогда красивое лицо погрубело, на нем появились шрамы. Сложно было назвать его уродом (по крайней мере по людским меркам), но красавцем он уже точно не был. Им было принято решение одеть маску и не обременять окружающих своим ликом. В конце концов, он так привык к чувству защищенности, которая дарила эта маска, что так и не снял её в будущем.
Тогда на него и повесили смерть трех десятков зараженных. Можно подумать, что он был виноват! Всего лишь ошибка в теории и несколько никчемных душонок, а столько шуму подняли. И снова следствие, заключение в Аль-Матрас, а затем в Орлейскую психиатрическую клинику им. Джозефа Керра. Тут стоит взять небольшую паузу и сказать пару слов об этом замечательном человеке. Право, если бы Джозеф и Рицин встретились при более приятных обстоятельствах, то обязательно бы подружились. Сходство в отношении к ближним своим было поразительно. Они нашли общий язык во время первой же беседы в кабинете доктора. Рицин с жаром поддержал изуверские методы господина Керра и даже предложил ему несколько интересных подходов к пациентам. Кажется, что это чрезвычайно позабавило доктора Керра и он даже махнул рукой на его маску. Учитывая прошлые достижения Рицина в употреблении наркотиков, Керр решил довести начатое самим пациентом самоуничтожение до логического конца. Тем более, что это могло дать действительные результаты о влиянии герыча на расстройства психики. К сожалению доктора Керра, эксперимент так и не удался. Теодор Дем Ренд изволил заинтересоваться Рицином, предложив ему место главы отдела токсичных средств. Джозеф Керр не стал этому противиться и отпустил пациента. А самому Рицину, в силу понятных причин, от таких предложений отказываться было недосуг.

10) Откуда вы узнали об игре?
top.roleplay

11) Связь с вами: ЛС

12) Пробный пост:
Монотонно скрипели колеса телеги, в которой вместе с широкой засаленной лавкой и громоздкими сундуками, ехал молодой Стиг Дракула. Растянувшись в полный рост и заложив руки за голову, он смотрел на волнующуюся ткань, натянутую на каркас телеги, и мысли его текли беспокойно. Дорога была разбитая, вся в ухабах, и проходила через дремучий лес. Свою лепту в эту картину внес ливень, который уже третьи сутки хлестал без продыху и превратил дорогу в грязевую реку. Радовало только то, что до пункта назначения оставалось всего два дня ходу. Караван торговцев, к которому присоединился на время путешествия Стиг, медленно, но верно двигался через лес. Неожиданно со стороны головной телеги раздался пронзительный крик солдата охраны. Его подхватили все дальше и дальше вдоль каравана. Стиг поспешно поднялся и шагнул к выходу. Отодвинув рукой полотнище, он всматривался в сторону леса, линия которого была с трудом видна за мерцающей стеной дождя. Рядом бегали воины из охраны с мечами наголо. Резко свистнула стрела. Одна, вторая и вдруг стоящий рядом с его телегой воин чуть вздрогнул и как-то неуклюже завалился в грязь. Стиг отпрянул от выхода, и полотно вернулось на свое место, сразу заглушив все звуки извне. Сердце билось как сумасшедшее, грозя хозяину выскочить из груди. Страх сковал все члены, и он замер, слушая, что происходит снаружи. Теперь был слышен отчаянный рев бандитов, выскочивших из леса и стремительно приближавшихся к каравану. «Они нас всех перережут! Разбей тебя паралич, старый хряк!» — Стиг припомнил торговца, который и снаряжал этот караван всем необходимым, включая охрану. Охрану, которая годилась только для того, чтобы вытаскивать колеса телег из ям. Снаружи уже шел ожесточенный бой, звенели мечи и дико ржали напуганные кони. Нужно было что-то делать. Дрожащими от нервного напряжения пальцами, Стиг вынул из поясного пазуха колбу с фиолетовой жидкостью. Откупорив пробку, он резко опрокинул содержимое себе в рот и проглотил. Зелье жгло невыносимо и тяжелым шаром падало в желудок. «Только бы успело подействовать!» — это была последняя связная и разумная мысль. Потом все затопила невыносимая боль, и он рухнул на лавку лицом вниз.
Мучительно шли минуты и тут в телегу пахнуло свежим воздухом, а по дощатому полу тяжело застучали каблуки ботфорт. Сильные пальцы впились ему в плечо и рванули, что было сил. Стиг, описав в воздухе полукруг, плашмя упал на пол телеги. От удара у него сбилось дыхание, и он с трудом поймал лицо бандита в фокус. Тот нависал над ним, закутанный в черный плащ и держал в руке опущенный меч. Стиг видел, как его ожесточенное лицо на миг замерло и превратилось в гримасу отвращения и ужаса. Кожа алхимика по всему телу была словно в огне — смертельный яд, принятый несколько минут назад, начал разрушение эпидермиса. — Дьявол! — бандит отпрянул назад и чуть не сбил сзади стоящего напарника, — он весь покрыт какой-то дрянью! Пошли отсюда, пока чего не подцепили!
Бандиты вывалились из телеги и исчезли за стеной дождя. Стиг изо всех сил удерживал свое сознание и отсчитывал проходящие минуты. «Ещё немножко... ещё чуть-чуть и они уйдут...» — Стиг прокручивал это в голове раз за разом, боясь забыться и погрузиться во тьму. Тогда к жизни его возвращать будет уже некому. Прошло всего несколько минут, показавшихся вечностью, наполненной опустошающей болью и животным страхом за свою жизнь. Снаружи был слышен только стук дождя и одинокий стон какого-то человека. Стиг со страшным хрипом повернулся на бок и нащупал на поясе антидот. Последним усилием воли он сорвал пробку и проглотил зелье. Откинувшись на спину, он закрыл глаза и погрузился во тьму.
Пробуждение было болезненным. Он не знал, сколько он так пролежал, но дождь стучал все так же. Только уже никто не стонал. Алхимик тяжело поднялся и оперся руками на стол. Легкое головокружение и жжение по всему телу скоро должно было пройти. Он взял свой саквояж с самым ценным — алхимическими ингредиентами и зельями. Остальное нужно было бросать. Стиг сделал пару неуверенных шагов к выходу, споткнулся о сундук и вывалился из телеги вместе со своим саквояжем. «Живой...» — думал Стиг, лежа по самые уши в грязи. Дождевые капли неудержимо неслись навстречу, иногда попадая прямо в глаза, заставляя моргать. Свинцовое небо нависало тяжелое, хмурое. Скрипя зубами, алхимик поднялся на ноги и подобрал свой саквояж. Вокруг было ни одной живой души. Эти подонки забрали даже лошадей. Увязая по самые икры в грязи, Стиг побрел вперед. Почти всех поразили стрелами, а уцелевших мечами изрубили на куски. Из страшных ран, обнажающих внутренние органы, вытекала алая дождевая вода. Кончилась вереница телег и впереди раскинулась дорога. Стеклянными глазами обозревал алхимик трепещущее серое марево, в котором терялась линия горизонта. Будто насмехаясь, вдали прогремел гром.

13) Локация, с которой вы начнете игру:
Старая психлечебница.

14) Согласны ли с правилами ролевой?
Согласен.

Отредактировано Стиг Дракула (20.02.2012 17:41)