Где-то над мировым океаном 
-----------------------------------------------------
Дата и время по-прежнему неизвестны, но год точно 1828.

Время в кромешной тьме и ясном сознании текло очень непредсказуемо: то практически останавливалось, то летело вперед. Уследить за этими скачками было невозможно ввиду отсутствия каких-либо границ. Силентия не всегда понимала, когда она спит, а когда бодрствует, и остались ли эти понятия применимыми в подобной ситуации. Это напрягало и без того измученный разум.
Как ни странно, но на Отиса Ферро вышли достаточно скоро, Стрикс бы никогда не подумала, что с Розарио можно так легко выйти на контакт. На секунду она усомнилась в том, что её горячо обожаемый братец — последний раздолбай в графстве. Эта мысль была странной, и вампиресса поспешила её отогнать.
— Прежде чем мы передадим тебя, нужно завязать твои глазки, — говорил все тот же противный гаденький голос, минуту назад объявивший Стрикс заложницей. Необходимости в этом мероприятии, конечно же, не было, но знать всяким об этом маленьком нюансе не обязательно.
— Откуда мне знать, что вы не выбросите меня за борт или еще чего? — опасливо спросила новоиспеченная заложница. Кто знает, что на уме у наемников, ну кроме денег и баб, конечно же.
— Ферро отвалит за тебя не плохие деньги, недальновидно выбрасывать и портить товар, на который нашелся покупатель, — мужчина сплюнул под ноги. — А еще ты морготова клиричка, а вы сучки злые и злопамятные, так что хватит и того, что ты мою рожу запомнила.
В повязке на незрячих глазах вампирессу куда-то вели. Кожу обожгли солнечные лучи, а в растрепанных волосах плутал морской ветер. Она слышала голоса, смешки и непристойные шуточки в свой адрес, переплетающиеся с шумом моря и громкими криками береговых чаек. В соленом воздухе витал до боли знакомый запах, оседавший горьковато-землистым привкусом на языке.
— Принимай груз! — раздалось над самым ухом, и Стрикс, вскрикнув от неожиданности, рухнула вниз, прямо в чьи-то руки. Воды Тальгарского моря облизали босые ноги вампирессы, вгрызаясь в едва затянувшиеся раны, а мягкий песок скрывал скользкие камни, на которых Силентия то и дело поскальзывалась, кренилась в сторону и иногда падала.
Наконец позорное шествие остановилось. По-прежнему кричали чайки и шумели волны.
— Ферро? — громко спросил голос, который Стрикс теперь не забудет, наверное, уже никогда.
— Он самый, — отозвался Отис, он же Розарио Стрикс. Насколько могла судить Силентия, стоял он несколько далековато. — Давайте её сюда... — контрабандиста перебили.
— Десять тысяч и шесть ящиков с боеприпасами.
По секундному замешательству и молчанию Стрикса стало ясно, что изначальная цена была ниже.
— Восемь. — Тон Розарио не располагал к торгам. — Но от себя лично добавлю еще парочку бочек с порохом, думаю вам пригодится, я прав?
Силентии показалось, что она слышала, как рот гнусавого искривился в ухмылке:
— Неужели эта тощая коза столько стоит?
— Стоит-стоит... — заверил его Розочка. Судя по голосу, он довольно быстро приближался. — По рукам? — прозвучало настолько близко, что Стрикс уловила запах любимых сигар Розарио.
— Накинешь еще разрывных, и по рукам.
Сделка состоялась. Отребье Ферро передавало груз отребью с дирижабля. Стрикс же грубым тычком полетела вперед, упав прямиком под ноги Розарио.
— Держи свою сучку на привязи, а то вдруг больше её не вернут, — последнее что сказал гнусавый, перед тем, как пойти отдавать приказы и распоряжения касательно своего нового приобретения.
Розарио попытался помочь сестре подняться, но Силентия вцепилась в брата мертвой хваткой.
— Роз, я слепая! Сделай что-нибудь!
В голосе вампирессы сквозили ужас и отчаянье, руки, сжимающие ткань пиджака вампира, ходили ходуном от напряжения, а невидящие глаза наполнялись слезами и смотрели в одну точку.
— Чего?..
Едва ошарашенный вампир попытался осознать новые вводные, как к не самому стабильному состоянию его сестренки добавилась еще и ненависть.
— Не вижу я ни хрена! Что тут непонятного?!
Силентия жаждала исцеления. Немедленного. И сейчас ей было все равно, каким образом оно должно было на нее снизойти. Задворки подсознания твердили, что Розарио как старший брат должен был совершить что-то такое, отчего всё бы вернулось на прежние места. Но ничего не происходило. Ничего не менялось. Ненависть ушла. Осталось лишь отчаянье.
Не без труда старший Стрикс освободился от рук дрожащей вампирессы. Он ощущал её страх и беспомощность. Успокаивал её ровным и четким голосом, так, чтобы она слышала его и перестала в панике цепляться за все подряд.
— Пойдем, — вампир снял пиджак и накинул его на плечи Силентии, — больше здесь делать нечего. — И осторожно взял её под руку.
Неожиданно раздалась канонада мелких взрывов, на которую Стрикс рефлекторно обернулась. По-прежнему ничего не видя.
— Что происходит? — голос вампирессы источал тревогу и беспокойство.
— Белый фосфор, магний и алюминий в пороховых бочках, — без особого энтузиазма ответил Розарио. — Буду крайне удивлен, если от дирижабля останется хоть что-то. Жаль, ты не увидишь, как огонь поглотит его.
Розарио закурил. Терпкий горько-сладковатый дым доходил до обоняния младшей Стрикс. Такой знакомый, такой родной и привычный.
— Никто не смеет обижать мою младшую сестрёнку и оставаться при этом безнаказанным.
Вампир крепко обнял свою сестру, он как никто знал каково это — быть слабым.

* * *

— Адриан, как бы это помягче сказать, в бешенстве. Аль-Матрас разрушен до основания, его племянница, вероятнее всего, погибла... — Розарио многозначительно замолчал. — Он убьет тебя. Не задумываясь. Кларисса против не будет, ты ведь понимаешь?
Усадив Силентию в экипаж, Розочка расписывал все «прелести» текущего положения дел. Дела по большей части смахивали на одну большую одноименную дымящуюся кучу. Не хватало только назойливого жужжания мух.
Стрикс кивнула в ответ на вопрос брата. Нужно было быть полнейшей идиоткой, чтобы не понимать элементарных внутриклановых вещей. Припоминая нрав Адриана, нельзя было усомниться в словах Розарио. Убьёт и глазом не моргнет.
— Что я могу сделать? — безнадежно переспросил вампир. По тону его голоса Силентия поняла, что он грустно ей улыбнулся.
— Я не знаю...
Цокот копыт и шум колес экипажа заполняли собой тишину. Стрикс безнадежно всматривалась в темноту, силясь хоть что-нибудь разглядеть. Запах и дым сигар не исчезали. Розарио курил, не переставая, чиркая спичками в короткие промежутки между сигарами. Вампир сосредоточенно о чем-то думал, но не очень спешил делиться своими умозаключениями.
— Есть вариант, но он тебе не понравится. — наконец-то выдал Стрикс.
— Орлей? — едва слышно спросила Силентия.
— Орлей. — Подтвердил Розарио.
Вампиресса поникла, опустив голову. Отросшая челка полностью накрыла собой глаза.
— Дерьмовый вариант.
— Я знаю, — Розарио не стал отрицать, — но другого нет. В Дракенфурте ничего хорошего тебя не ждет...
— Уже нет, — перебила братца Силентия. Единственное хорошее, что с ней случилось в Дракенфурте — Авель. Даже не смотря на всё то, что с ними произошло... Исключая большую часть того, что произошло...
— В смысле? — недоуменно переспросил Розочка, не знавший полной версии приключений свой сестры.
— Уже не важно. Орлей так Орлей.
Стрик отвернулась в сторону, плотнее закутываясь в пиджак.
— Симон или Мелисанд? — осторожно спросил младший сын Фулько.
— Думаешь, есть разница? — безучастно поинтересовалась Стрикс.
— Не знаю.
— Я тоже, — вампиресса с горечью вздохнула.
Тишину вновь нарушали шум колес и цокот копыт. Стриксы, погруженные каждый в свои мысли, молчали, до тех пор, пока не прозвучал наполненный дрожью и истерикой голос Силентии:
— Роз... Мне очень страшно...

Вампирам предстояла долгая дорога в Орлей. Иногда Сил нарушала молчание и рассказывала брату обо всем что с ней приключилось. Роз молча слушал, думая о чем-то своем. Запас сигар иссяк. Стрикс вытащил свой револьвер вороненной стали с гладкой ореховой рукоятью... Как и у сестры, у него тоже была привязанность к своему оружию... Хотя, если подумать, то каждый Стрикс был таким. Но сейчас речь не об этом - глядя то на револьвер, то на свою сестру в голове вампира формировалась и крепла цель, которую Розочка не переминул окрестить "главной в жизни".

Но это другая история.

Конец игры