Начало игры
Чертов корсет превратился в орудие пытки. Грубая ткань намокла и разбухла, преобразив атрибут женского туалета в свинцовый каркас, который безжалостно сдавливал несчастную грудь Люсиды. Платье насквозь промокло, а некогда пышные и мягкие локоны девушки превратились в медные кудряшки, из-за чего Люсида походила на замерзшего ягненка. Холод начинал сковывать тело и подбирался к легким. Дождь, не переставая, хлестал нежную кожу ледяными струями, каждая из которых обжигала подобно розгам.
В душу прокрадывалось отчаяние. Люсида пошатывалась, точно охмелевшая, от усталости, холода и острой нехватки кислорода, который перекрывал треклятый корсет.
Все, о чем она могла только мечтать в эту минуту — это крыша над головой и сухой пол под ногами или, хотя бы, нож, чтобы перерезать шнуровку.
Как долго Люсида искала кров, она не смогла бы в точности ответить, но ей казалось, что прошли недели, прежде чем она разглядела подрагивающий огонек за деревьями. Свет в окне обветшалого полуразрушенного здания.
Воспрянув духом и телом, Люсида зашагала в сторону импровизированного маяка.
Еще двадцать шагов... Тело содрогается от озноба.
Пятнадцать шагов... Рев ветра превратился в глухой гул в ушах.
Десять шагов... Виски горят, пейзаж становится кругами на воде.
Пять шагов... Девушка хватает ртом воздух и теряет сознание. Тьма...

Люсида видела сон. Поразительно, но даже в обмороке иногда приходят сны. Ей пригрезилось то безумное лето, что она провела на ферме тетушки Труди, наивно полагая, будто оно станет самым скучным опытом в ее жизни.

Облупившийся потолок, от которого, с каждым сильным ударом грома, отваливался кусок штукатурки. Она лежала на полу... нет, на меховой куртке, которая уже успела стать изрядно влажной. Люсида резко встала (слишком резко, от чего в ушах зазвенело, точно после тоста на приеме у аристократов) и осмотрелась. Помещение было мрачным и весьма пострадавшим от времени. В комнате почти ничего не было. Зато был кое-кто.
Прямо напротив нее, уверенно оперевшись на спинку стула, восседал незнакомец, наблюдая за спящей (ремарка: очнувшейся) девушкой. То, что он смотрел на нее, Люсида поняла лишь по повороту головы. Впрочем, с таким же успехом, он мог сидя спать: шляпа была надвинута на самые брови, а оставшуюся часть лица скрывала маска. Но тут мужчина (одно наверняка — это был мужчина) пошевелился и Люсида нарушила молчание.
— С-сэр, пп-простите, — почти ровным голосом спросила она (озноб еще не окончательно оставил девушку), — где...
Люсида закашлялась и прикрыла лицо обеими руками. Она хотела было спросить, где же они находятся, но разум ее, благо, еще не подводил. По состоянию покосившихся стен Люсида поняла, что находится внутри того самого здания, в котором она хотела укрыться.
— Кххмм. Извиняюсь еще раз, господин. Вы, должно быть, хозяин этого... дома? — с официозом в голосе произнесла девушка.
Так приличествовало обращаться со своим спасителем (несомненно, это он спас ее от холода), но вот пауза была весьма невежливой. Она не в том положении, чтобы судить, кто, как и, главное, где живет.
Молодой человек (по крайней мере, тело его излучало здоровье и молодость) привстал. Люсида хотела сделать то же самое, чтобы как подобает поприветствовать господина в легком книксене, но с ужасом осознала, в каком положении находится. Насквозь промокшее светлое платье облепило ее точно вторая кожа, из-за чего девушка чувствовала себя абсолютно обнаженной. Изувеченный корсет («Ненавижу его!») валялся в углу в лужице дождевой воды. К счастью, незнакомец оказался джентльменом и облачил ее в свою рубашку, благородно прикрыв все неприличие ее вида (если, конечно, закрыть глаза на грязную одежду и мокрые спутанные волосы).
Парень же не спешил с ответом, а лишь, ловко перекинув ногу через стул, подошел и Люсиде и протянул руку.

Отредактировано Люсида Старк (19.02.2011 12:46)

На мгновение Люсиде показалось, что в глазах ее спасителя есть нечто странное, но она отбросила эту мысль, списав все на головокружение и грозу. Благодарно приняв помощь, девушка поднялась с пола и попыталась расправить платье, точно оно вовсе не потеряло приличный вид.
— Нет, хозяева давно покинули этот дом, и вам лучше не знать, кто они такие были. Впрочем, это можно назвать одним из моих убежищ, — после мучительной паузы Люсида чуть было не забыла, каков, собственно, был вопрос.
Мужчина выглядел обеспокоенным, словно ожидал чего-то неприятного. Хотя, возможно, это было банальное раздражение, вызванное непрошеным гостем. В бледных вспышках молний Люсида заметила, как он достает что-то и кармана. На секунду девушка напряглась.
«Во имя Богини, — мысленно возмутилась она, — у него же оружия на поясе в тебя весом, дурочка! Ну что такого страшного может быть у него в кармане?!»
Часы — вот что это было. Теперь Люсида взволновалась не на шутку. Девушка нервно прижала дрожащую руку к груди, но тут же облегченно вздохнула, нащупав под липким хлопком отцовский подарок.
В этот момент за окном раздался шум. Незнакомец выглянул в окно, крепко схватившись за рукоять своего оружия. Ниспадающий из окна свет позволил Люсиде рассмотреть его. Оно оказалось весьма экзотичным — револьвер с широким клинком.
— Я, вероятно, вас пугаю? Ко мне должны прийти гости, охотящиеся за моими изобретениями, которые, к несчастью, пришлись им по вкусу, — стоя спиной к окну, парень стал сплошным темным силуэтом. Не дождавшись ответа, он дал знак следовать за ним и отправился на второй этаж здания. Убранство верхнего этажа мало чем отличалось, но там, сравнительно, было минимальное наличие комфорта. Парень предложил Люсиде стул, а сам, умостившись на подоконнике, снова заговорил.
— Простите мне мою невежливость, меня зовут Морган.
Девушке еще не доводилось вести беседу с человеком, столь вольготно себя чувствующим, будучи полуобнаженным, но с абсолютно скрытым лицом.
«Интересно, что под маской? Пожалуй, ранение», — подумала Люсида, глядя на шрамы на теле.
— Очень приятно, Морган. А я Люсида. И, нет, я нисколько не испугалась вас, — слукавила девушка. — Ну, хорошо, очнувшись, я была немного испугана, но я не в том положении, чтобы пугаться незнакомцев. Там, снаружи, куда страшнее.
Она заправила волосы за уши и благодарно улыбнулась.
— Вы ведь не охотник, правда? Ваше оружие ближнего боя. Как работает механизм? Как классический дробовик? Вы сказали, вы изобретатель?... Ох, простите пожалуйста, я задаю слишком много вопросов. Я всегда так себя веду, когда нервничаю. В смысле, я не нервничаю, но доля адреналина присутствует. В общем, я хотела сказать что... черт! Простите еще раз...
«Прекрати это немедленно, идиотка!»
— В общем, я хотела сказать, что я вам очень благодарна за спасение. Простите, что доставила столько неудобств.

Отредактировано Люсида Старк (22.02.2011 07:58)

Люсида с живым интересом внимала каждому слову Моргана. Наверное, весь предшествующий детский лепет из ее уст показал ее не в лучшем свете, но парня это забавляло. Впрочем, от него не исходило ни капли злобы или надменности, посему Люсида расслабилась точно в компании старого друга.
— Простите, я не больно сильна в оружии, поэтому, не будете ли так любезны, просветить меня? Вы упомянули «барабанный магазин». Но я не совсем понимаю, разве подобную конструкцию можно считать магазином? В смысле, патроны, как я понимаю, остаются в этом самом барабане. Так? Тогда, получается, патрон не подается в дуло, а только к его основанию. Как нетипично... Выходит, сам барабан — это патронник, но он срабатывает как продолжение дула? Так... хитро. Полагаю, это изобретение не слишком старо. Либо же я — беспросветная деревенщина. Одно я могу сказать наверняка, мой спаситель оказался интересным собеседником. — Люсида широко улыбнулась, на секунду обнажив еле заметные клыки. — Конечно, я не могу понять всего. Что-то мне просто не по силам, а иное требует определенных базовых знаний, но, так или иначе, я не могу отделаться от навязчивого желания понять, что и как работает. Я, право же, не знаю, что рассказать о себе. Вряд ли есть во мне что-то занятное, кроме моего интереса, о чем вы уже знаете. Я нахожу механику весьма поэтичной и...
Разговаривая с почти что незнакомцем, Люсида отметила один любопытный факт — маска не скрывает под собой душу, она, напротив, обнажает ее посредством взгляда, который никак не скрыть.
— Знаете что, — Люсида мысленно махнула на все рукой, — я хочу показать вам кое-что, Морган. Обычно я не показываю их посторонним людям, в особенности, столь мало знакомым, но что-то подталкивает меня сделать для вас исключение. К тому же, вы и так, наверное, заметили их, когда... одевали меня. — Люсида зарделась.
Она распахнула рубашку и принялась неспешно развязывать шнурок, стягивающий вырез платья под яремной впадиной. Наконец, драпировка ослабла, слегка обнажив декольте.
В глазах Моргана мелькнуло недоумение. На короткий миг Люсида почувствовала его волнение, которое тот, впрочем, не выказал ни единым мускулом.
Девушка окунула изящную ручку за пазуху и извлекла оттуда аккуратные серебряные, потемневшие от времени карманные часы на длинной цепочке.
— Это нечто особенное. Я еще не держала в руках иной вещи, в которую вложили бы столько любви. Я говорю вам это как эмпат. Не мне вам объяснять, что механизмы не бездушны. В некоторых и впрямь остается чуток души создателя. Но, увы, в последнее время пошли такие механики, что искру божию в их детищах с огнем не сыщешь.
Они, — Люсида бережно открыла часы, — предназначались вампирессе в летах, чьи мысли о закате ее бурной молодости не давали ей покоя. Эти часы должны были стать бальзамом на душу. Чтобы, имея их при себе, можно было почувствовать, что время более не проносится мимо со скоростью хурбастанского скакуна.
— Если вы заметили, — Люсида подошла к Моргану и вложила часы в его руку, — а я уверена, вы заметили, секундная стрелка движется очень медленно. Если точнее, вдесятеро медленнее положенного. Но они исправны, заверяю вас. Хотите, открою вам их особенность? — Морган одобрительно кивнул.
Воодушевившись, Люсида продолжила.
— В качестве подшипников для цапф были использованы не привычные алмазы, а особый минерал, по прочности не уступающий тем же алмазам и рубинам. Насколько я помню, — отец рассказывал, — это продукт кристаллизации озерных пещер в небольшом горном перешейке, где-то в Хурбастанской империи. Вес тела каждого кристалла в разы превосходит его массу. Я знаю, это поразительно, просто не верится. Но это правда! По сему, как вы уже, наверное, догадались, они имеют неестественную силу тяжести. Это заставляет задуматься о безумных вещах — будто время материально!
Люсида замолчала и пристально взглянула на Моргана. Не видится ли она ему прокаженной?
— Их собрал мой отец, для своей возлюбленной, как он полагал, невесты, моей... — Люсида нахмурилась, — матери. Но, как видите, они у меня. Не все обладают даром предвидения. Уж точно не люди, — лицо девушки омрачилась.
Но, дабы не портить настроение и себе, и юноше (что было бы крайне невежливо), Люсида предпочла окунуться в эмоции Моргана:
Живое любопытство, уверенность и... что это? Какая-то бешеная внутренняя мощь, точно сдвоенный дух, непрестанно подавляющий самого себя.
Возможно, она выказала страх, первая реакция — самосохранение. Но тот овладевал ею не более секунды, покуда его не сменила куда более безрассудная эмоция — восторженный интерес.
И, еще не все до конца обдумав, Люсида выпалила:
— И давно это с вами происходит?
Но ответа не последовало. Или же его заглушил звон разбитого стекла, которое разлетелось вдребезги прямо за спиной у Моргана.
— О, боже, Морган, вы в порядке?!

Отредактировано Люсида Старк (16.09.2011 23:32)

С нечеловеческой ловкостью Морган метнулся к Люсиде и прижал ее к стене. Если бы не маска, девушка смогла бы почувствовать его дыхание на своей коже. Относись она к светским девицам, на которых ей должно более походить, она бы давно уже лишилась чувств от всего увиденного и пережитого.
Негласно Морган попросил молчать. Одинокий выстрел давно растворился в ночном воздухе, и в доме снова воцарилась тишина. Осколки стекла убаюкивающе мерцали, отражая сочащийся сквозь деревья лунный свет, точно это место ни на секунду не переставало быть их безопасным приютом. Находясь в пасти факсимиле Чудовищного Дома из детских сказок, что почитывала Люсида в тайне от взрослых, она ощутила себя на удивление умиротворенно. И, словно в подтверждение этому, теплая рука Моргана крепко сжала ее холодную маленькую кисть.
Парень отвел ее подальше от злосчастного окна в дальний конец комнаты, где воцарилась абсолютная тьма, после того, как Морган погасил огонь. Опустившись на пол, он обратил взгляд к Люсиде и едва слышно заговорил.
Каждый день она благодарила Богиню (именно ее, а, отнюдь, не мать) за дар эмпатии. Иной раз он заменял ей любые органы чувств. Достаточно было живого существа рядом.
Морган был спокоен, точно ничего не случилось, точно опасности их жизни не существовало. Но это лишь иллюзия безопасности, что красноречиво доказывал холодный клинок, который Морган вложил ей в руку.
— Мизерикорд? Какая ирония, — невеселая шутка Люсиды ничуть не смутила парня, потому что вторая ее рука благодарно накрыла тыльную сторону его ладони.
— Не отходи от меня и не волнуйся, — голос успокаивал ее.
Сделав пару шагов навстречу, девушка опустилась на колени обок с Морганом и, расправив мокрое платье, села на поджатые ноги. В одночасье все вокруг стало таким мерным и неспешным, словно перед погружением в сон.
Устремив слепой взор в темноту, Люсида склонила голову на все еще обнаженное мужское плечо.
— Конечно, ни на шаг.

Отредактировано Люсида Старк (14.03.2011 02:29)

Двое скрывались в глубине темных комнат от невидимого врага, выжидающего снаружи, с неприличествующим ситуации чувством безопасности, словно развороченное чрево дома — разбитое окно — обернулось каменной стеной.
Случаи, подобные этому, несколько меняют ценность проведенных вместе мгновений... Нет, в корне меняют. Люсида, недоверчивая ко всему живому, впервые прочувствовала свободу от предвзятости. Может, потому что Он не был вампиром. Или потому, что спас ее накануне и защищал все последующее время. Да и сам Морган стал чуточку более открытым.
— Если хочешь, я могу рассказать больше о себе.
Конечно же, она хотела. Чувствовать суть, но не понимать деталей — это агония.
— Если вкладывать в вещи душу, то они становятся намного сильнее. И никогда не подводят.
«Слава Богине, я не потеряла рассудок. Либо же мы оба не в своем уме».
Эта ночь была сплошным безумием, и она только началась. Отчего же Люсида не замечала этого?
— Когда-то он спас мою душу. Просто не выстрелил, когда я спустил курок. Я хотел это сделать, но он меня остановил.
— Эгрегор... — восхищенно прошептала девушка, — ментальный осадок. Высшая степень одухотворения вещей. Это божественно, это зловеще. Это чистая поэзия.
От волнения ее сердце забилось, и кровь прилила к лицу. Не впервые в этот вечер.
— Я искренне сожалею, что одного желания мало, чтобы наделить подобной силой предмет. Если то, что вы рассказали, правда, значит в ваших руках бесценное сокровище. Берегите его более всех и вся.
Даже во время разговора Люсида старалась не шелохнуться. Слишком хрупким был момент. Ее голова все еще покоилась на плече Моргана и, иной раз, прижимаясь ухом к его телу, она ощущала, как сердце перекачивает по венам кровь.
— Вы мучаетесь, Морган. Я это чувствую. И мне не по себе, точно я вторглась во что-то сокровенное. Но я ничего не могу поделать. Лицо можно спрятать под маской, но эмоции невозможно заглушить. А ваши — просто кричат, словно все существо удвоенно.
Я догадываюсь, кто вы. Уверенности отбавляет только тот факт, что я не встречала подобных вам. Вы можете рассказать мне, Морган, я не боюсь. Напротив, я очарована.
Люсида привыкла жить с чужой болью, это стало нормально. Боль витала в эфире, всюду, где были люди. И куда реже ментал посылал ей светлые и чистые переживания. Нечто подобное она разделила только что с Морганом. Легкий проблеск в гуще тяжелых чувств. Но и это согревало... куда больше, нежели его одежда.

Отредактировано Люсида Старк (07.04.2011 17:43)

Ночной воздух сомкнул свои властные когти вокруг оголенных колен девушки. Как ей только взбрело в голову покидать Роузвэлли в подобном виде? Холод уже не пробирал до костей, но мокрое платье усиливало ледяное дыхание ноября.
— А вы избавляетесь от вещей, которые хранят в себе ваши воспоминания?.. Я вот не могу... — почти прошептал Морган. Теперь и его тело пробирала дрожь.
— У меня таковых немного. И все связаны с отцом. Но я хочу его помнить. Мне это необходимо.
Мало-помалу дождь утихал. Но по его мерной дроби становилось ясно, что неприятная морось не закончится до утра. Прижавшись к Моргану, Люсида с дрожью выдохнула, и на мгновение в воздухе повисло облачко синеватого пара.
Глаза понемногу привыкали ко мраку, и слепая мгла мягко сходила на нет. Комната предстала перед девушкой в мистических синевато-лиловых градациях ночи. Несмотря на все невзгоды вечера, это волшебный момент казался ей поистине драгоценным.
— Я буду мучиться, если с вами что-то случится из-за меня, — голос Моргана рассекал пустоту комнаты, отдаваясь едва уловимым эхо, — но я не позволю подобному произойти.
— Это, признаться, неожиданно, и странным образом обезоруживает, — честно ответила Люсида, — но меня не покидает чувство, что вы действительно не допустите подобного. Мне даже не приходится сомневаться.
За окном снова раздался шум. Хлопанье крыльев на секунду встревожило парня, но птица — это всего лишь птица, и спустя мгновение все снова вернулось на круги своя.
— А полчаса назад настал мой день рождения, — почти безразлично, взглянув на часы, произнес Морган.
Люсида воодушевленно вздрогнула и посмотрела парню в лицо.
— Вы не шутите? Неординарный вечер, что и говорить. Боюсь, не таких гостей вы рассчитывали сегодня видеть рядом? — с минорной окраской в голосе спросила девушка.
Люсида все еще не могла рассмотреть цвет его глаз, но прекрасно рассмотрела в них печаль.
— Как бы там ни было, я вас искренне поздравляю. К несчастью, вопреки моему желанию, мне совершенно нечего вам подарить.

С замиранием сердца, словно то боялось нарушить ментальный поток, Люсида впитывала растущее чувство Моргана. Сопереживание — не самый милосердный дар. Чужие страхи, боль, гнев... с ними нужно научиться жить. Но в редкие счастливые моменты, когда чувства светлы и взаимны, эмпатия возносит к небесам.
К облегчению Люсиды, парень опроверг ее опасения. Она не была нежеланной, хотя и неожиданной, гостьей.
— Вы наверное голодны? — участливо осведомился Морган. — Я, конечно, не могу предложить вам изысканностей, но все же лучше, чем голодать.
— Не беспокойтесь, я только что со свадебного банкета, — благодарно улыбнулась девушка.
— Закончилась ровно четверть моей жизни, — если бы голос обладал плотью, то фраза показалась бы обескровленной, — по крайней мере, я не собираюсь покидать этот мир меньше, чем через семьдесят пять лет.
— Мы с вами ровесники, — грустно подчеркнула Люсида.
Редкая мысль омрачала ее более, чем краткость человеческой жизни. Нет ничего страшнее, чем застыть во времени, как насекомое в янтаре, когда все, кого ты любишь, стареют и умирают. Так ушел отец, так же отдаст душу Богине и Беатрисс. А лет через пятьдесят не станет Чарли и Мэгги... и Моргана, где бы он не встретил свою старость. А Люсида так и будет смотреть на мир сквозь свою янтарную оболочку, словно и не было этих лет. Иной раз ей казалось, что она справилась, смирилась. Но агония вернулась снова.
«Почему? Почему сейчас?»
— А можно ваш поцелуй? — фраза повисла в воздухе, подобно пару, с которым остатки тепла покидают тело.
«Если хочешь сделать настоящий подарок, — нередко повторял Гильберт, — отдай свое». Какой обоюдный дар...
Девушка протянула руку и, бегло задев кончиками холодных пальцев висок Моргана, откинула со лба непослушную прядь слегка взъерошенных волос.
— Глаза зеленые, — просто отметила она. А спустя пару мгновений добавила. — Как снимается ваша маска?

Отредактировано Люсида Старк (26.03.2011 17:36)

Иной раз благочестивые девицы, ступившие на порочную стезю, прибегали к неоригинальному оправданию: «Чувства захлестнули».
Как никто другой, Люсида понимала это состояние. Собственный пыл подпитывался шквалом эмоций Моргана, и ей начинало грезиться, что кто-то вот-вот швырнет ее в воду, и трезвость рассудка вернется. Но этого не происходило, и девушка теряла голову.
Направляемая руками Моргана, Люсида бережно расстегивала кожаные оковы. Тонкие пальцы нежно скользили в волосах, а глаза пристально разглядывали лицо парня, находившегося в столь волнующей близости. Последний рубеж был пройден, последний барьер преодолен. И вот он, апофеоз. Люсида впервые взглянула в лицо человеку, которого не знала еще вчера, но сегодня уже не поверила бы в это.
Она не ошиблась. Оборотень! Тогда почему это так волнующе? Почему не пугает ее?
— Я знала это. И говорила, что не боюсь, — девушка зачаровано всматривалась в прежде изумрудные глаза Моргана.
«Эти чувства... Просто невыносимо. Их слишком много».
Куда подевалось все Его хладнокровие? Куда подевалось Ее благоразумие?
Поцелуй развеял все сомнения. Стер из истории этой ночи, словно их не существовало. Губы Моргана были теплыми, даже горячими. Люсида чувствовала касание его клыков, но ее это не смущало и не останавливало. Этот единственный миг стоил тысячи испытаний.
Внезапно Морган отшатнулся, словно от огня. Зверь рвался наружу. Разумнее всего было бы бежать, или хотя бы оставить юношу в одиночестве, но Люсида этого не сделала. С болью и сожалением на лице, она крепко обняла Моргана за шею, прижимаясь к его щеке, и прошептала:
— Можно справиться со всем на свете, если есть, за что ухватиться.

Что остается тому, кто пошел против собственных норм? Когда в щепки разлетаются моральные рамки. Когда пеплом рассыпается собственноручно вырезанное клише. Только оставаться в объятьях. В объятьях незнакомца, который вдруг стал чем-то более важным.
— Знаете, такого раньше не происходило... — С легкой полуулыбкой сказал парень. Впрочем, она не могла этого видеть, но могла ощущать.
«Знаю». Девушка лишь крепче сжала Моргана и облегченно вздохнула. Зверь успокоился, и от Люсиды словно отлегло. Слишком много чувств для одного маленького тела.
— Ваш подарок в честь дня рождения был великолепен!
— И этот день только начался! — Добродушно рассмеялась Люсида.
Никогда прежде она не чувствовала себя в такой безопасности. Руки Моргана покоились на ее спине, и это давало девушке ощущение тепла и защищенности.
— Ворожка сказала бы, что в вашей душе — мрак, — нехотя отстраняясь, заговорила она, — но не в этом ли пафосном пустословии заключается их работа? Люди не так просты. Под ороговевшей оболочкой из плоти, социальной личины, опыта, навыков, поступков и воспоминаний прячется нежная ментальная суть, которую мне даровано ощущать.
Чем живятся ваши бесы, Морган?
Вашей природой? Примите ее. Примите, как ученый. Как механик. Ваше тело — идеальный механизм, превосходящий самые смелые и безумные изобретения. Подобно вашему же оружию, оно двояко. Вне личности, вне контекста, вне трагедии, это гениально, вы не находите?
Чем еще? Вашими поступками? Не знаю, что вы совершали, но это не отпускает вас. Отпустите свои грехи, никто, кроме вас, не в силах это сделать. Любые намерения, чаще всего благие, ученых, безумцев и экспериментаторов требуют жертв. Это не оправдывает оных, но многое объясняет. Я искренне верю в то, что все живое должно реализовать весь свой потенциал. Преступно топтаться на месте, лишь опасаясь навредить. Это регресс, неуважение к данному природой и Богиней дару — Разуму. Конечно, в идеальном мире благие намерения оправдываются, но, увы, мы не в идеальном мире.
Но Квинтэссенция зла не в этом. Вы — не зло. Желание причинить боль, раздавить, уничтожить — это исходит от черного сердца. Но ведь не это движет вами, Морган. Разве я не права? Это жажда знаний, более дикая, чем жажда крови. Утолять ее не постыдно. Балансирование на грани морали и бесчинства не может быть понято всеми, но вы это понимаете.
Вы в смятении, и пребываете в нем всегда, даже если чувствуете нечто отличное. Такова цена неспокойной двойственной природы. Я же привыкла к штилю. Но сегодня нарушила все, чего придерживалась долгие годы. Одним махом, в один миг...
Парень поглядывал на потолок и, казалось, прислушивался. Быть может, ей это только почудилось.
— ... и собираюсь сделать это снова.
Нежно обрамив маленькими ладонями лицо оборотня, Люсида, чуть грубее дуновения ветра, коснулась его губ своими. Морган пристально посмотрел на девушку, но не сказал ни слова. Второй поцелуй, более страстный, с лихвой компенсировал чудовищную целомудренность первого.

Отредактировано Люсида Старк (30.03.2011 10:01)

В обращении с ней, Морган был деликатен. Подобная бережность и забота заставляли Люсиду чувствовать себя более хрупкой, чем она была на самом деле. И впервые это пробуждало в ней нечто возвышенное. Не попечительство, не снисходительная участливость, а искреннее небезразличие, чего давно к ней никто не испытывал. С каждой проходящей минутой девушке казалось, что она теряет себя. Но, чем дольше она ощущала прикосновения Моргана, тем меньше ей хотелось возвращать утраченное.
— Думаете, луна — ваш кукловод? Не только ваш, поверьте. Вы — главный герой пьесы, и вам дадено больше. Все мы подчиняемся ее влиянию. Она, как неслышная Сирена, зовет, но делает это тайно. Люди сами того не замечают, или же не догадываются сопоставить, но они рабы луны в полной мере. Они более предсказуемы, чем полагают. Все легко предугадать — веяния луны цикличны. И все повторяется каждый месяц. Чувствовать это непросто, понимать, что все живут по правилам, которых не устанавливали и, более того, даже не догадываются о них.
Оба всматривались в блеклый свет за облаками, нерадостно приветствуя приближение настоящей Богини.
Девушка не успела опомниться, когда случившееся в последующий миг уже окончилось. В опасной близости притаился враг, до последнего момента остававшийся незамеченным ни Морганом, ни даром Люсиды. Но в доли секунды смертельная пуля нашла того, для кого была отлита. И когда выстрелы стихли, комната погрузилась в «звенящую» тишину, природу которой девушка всегда пыталась понять.
— Он один, — безразлично пролепетала Люсида, глядя в пустоту, — и он боится. Его сердце остановилось, но ему все еще страшно... Как это возможно, Морган? Как это работает? — Ошарашенно и восхищением в голосе спросила девушка. Люсида говорила и вела себя так, словно человек, минуту назад целовавший ее, вовсе не всадил пулю в живое сердце.
— Он — чудовище — пресекла она немой вопрос. Ни жалости, ни любви. Ракушка полная мула. Не такой, как вы.
Девушка поднялась с пола, но не успела сделать и шагу, как ощутила крепкую хватку вокруг своего запястья.
— Все в порядке, — сказала она, аккуратно высвобождая руку, — больше никого нет.
Тихо, словно кошка, Люсида подобралась к двери и слегка толкнула то, что от нее осталось. Та поддалась и, с мерзким скрипом отворилась, орошая пол под собой мелкими щепками. Тело распростерлось у самого входа. Молодой человек, невысокий и худощавый. Вероятно, его ферзем была не грубая сила.
— Не возражаете? — Риторично спросила у несостоявшегося убийцы Люсида, снимая с его руки, на удивление изящной, изумительной работы апач.
Ночь полностью вступила в свои права, о чем красноречиво свидетельствовали бесоватые завывания ледяного ветра за окном и скрипучий плачь деревьев.
— Мне холодно, Морган.

Отредактировано Люсида Старк (07.04.2011 17:40)

— Вот мелкая чудачка! — Рассмеялся старик.
Даже сам звук его голоса сочился немощью и чахлостью. Хохот мерно перешел в кашель, который Ушастый Вуд пытался задавить яростными похлопываниями по груди.
Маленькая Люсида вопросительно вглядывалась в морщинистое лицо былого капитана.
— А ты косички свои продай. Того и гляди, окупит дверные петли. Сегодня какая-то шавка последний кусок хлеба утащила. — Продолжал дряхлый дампир, набивая табак в старую потертую трубку — Никому нет дела до меня и моей красавицы...
Тонкие узловатые пальцы дрожали как язык горелки, оставленной стариком на сквозняке (дыр в цеппелине было уже порядком больше, чем монолита).
— Вы ошибаетесь, мистер Вудервуд. Оливия снова взлетит. Я обещаю.

* * *
Скользкие путы сквозняка ловко обволакивали почти детскую фигурку.
Теплые объятия Моргана вырвали девушку из пучины воспоминаний. Сколько лет утекло с тех пор? Десять? Пятнадцать? И сколько же всего с собой они унесли. Люсида училась, играла, презирала, влюблялась... теряла. Если задуматься, вся ее жизнь сосредоточена в этих коротких летах, таких ничтожных для большинства вампиров, но таких судьбоносных для Крохи Джинджер.

Природа не одарила Люсину телепатическими способностями. Так что же, совпадение? Нет. Возможно, наэлектризованная атмосфера настроила обоих на одну волну. Морган заговорил о небесах...
— Все, что умирает в небе, обязательно возвращается в землю, не имея больше сил оторваться от нее. По этому оно такое чистое и незамутненное. Там не увидишь всего этого, ни грязи, ни трупов, ничего лишнего.
— Вы правы, Морган. Как же вы правы! — Девушка почувствовала, как простые слова раскрыли ей глаза на нечто священное.
«Не так ли приходит озарение?»
— Ничего лишнего... — Кусочки головоломки собирались в единое целое, детали становились на свои места, и каждая нелепая мысль обретала сенс. — А знаете, что лишнее на земле? То, чему суждено рассекать небеса!
Морган бережно повернул девушку к себе, ограждая от нелицеприятной сцены.
— Вы — дар Небес, посланный мне за годы искренней веры! — Люсида радостно рассмеялась и с детской непосредственностью обвила руками грудь Моргана. До шеи она не дотягивалась. Ей и без того пришлось приводняться на цыпочках — в полный рост Морган был куда выше ее.
— Я долго переживала утрату одного старого друга. Он вернулся землю. Но Оливия... Она не должна. Ей там не место. Это корабль, Морган. Прекрасный огромный дирижабль. Но она почти мертва. Разве не полагается ей вернуться в небо? И разве не восхитительно, что ее можно спасти? Не нужно умирать, не нужно прощаться. Нужно было только... встретить вас.

Отредактировано Люсида Старк (17.04.2011 22:55)

Призрачные звезды, сверкая из глубины минувших веков, пристально всматривались в окна-глазницы старого пансионата, тщетно пытаясь разглядеть двух чужаков, нашедших приют во мраке комнат. «Три женщины прядут незримые нити, определяющие наши судьбы...» — шевельнулась в памяти старая легенда.
Объятья крепли и согревали.
«Но кто в ответе за их пересечения? Кто выбирает точки соприкосновения?» — спрашивала себя Люсида, без надежды на ответ.
Узелок старика Вуда пришелся на девятый год ее жизни, Моргана — на двадцать третий, но оба они замыкали судьбоносную петлю, туго опоясывающую самое существо безнадежной мечтательницы.
Вот, прямо перед ней, средоточие всего искомого. Всего, что она годами пыталась обнаружить в людях и вне их.
«От чего же так страшно?»
Сердце девушки трепетало подобно светлячку в банке, заточенному в стеклянную тюрьму глупым ребенком, пожелавшим пленить частицу лунного света.
Еще никто не давал ей так много. Столько надежд, столько веры. Ни с кем она не была так твердо уверена в своих словах и чувствах.
— Не просто. Далеко не просто, Морган. Но иначе и не бывает. Разве для вас много значит плевая работа? Важен процесс, и важен результат. Но, для начала, — цель. У нас есть цель и есть, чем метить. Разве это не объясняет сегодняшнюю выходку госпожи Фортуны?
Люсида умоляюще вглядывалась в лицо Моргана, безуспешно пытаясь сделать то, чего она никогда не умела — прочесть мысли. Но глаза парня и сами выдавали сомнение, недоверие (или же просто неверие) наряду с воодушевлением.
— Некоторые, не зная меня, могут заверять, что я далеко не любимица удачи, но они ошибаются. У меня было то, о чем не могут и мечтать большинство вампиров. А встреча с вами — поворотный момент, красноречиво подтверждающий мои особые отношения с судьбой.
Очередной порыв ветра качнул когтистые лапы деревьев, отвратительно царапающие скалящееся разбитое стекло. Просохшие завитки волос золотой россыпью покрывали девичьи плечи и щекотали бледную шею. Люсиде казалось, что сердце пропускает по одному удару через раз, компенсируя их электрическими разрядами в солнечном сплетении.
— Еще один поцелуй, и оно остановится... — еле слышно пролепетала девушка, прежде чем ее голос стих, заглушаемый губами Моргана.
— Еще один... — и она растворилась. В синеве ночи, в завывании ветра и пылу зарождающихся чувств.

Отредактировано Люсида Старк (28.04.2011 18:52)

Никто, в сущности, не знает, в каком виде являются нам ангелы. Их облик может быть мастерски замаскирован, может вводить в заблуждение или даже быть устрашающим. Но ангелы являются, и это факт. К какому типу ангелов можно отнести Моргана? Снизошедший? Падший? Нет... Скорее, тихо спустившийся. Уголок розовых губ предательски изогнулся, реагируя на тень изящного юмора. Кожа оттенка юнхайского фарфора расцвела взволнованным румянцем.
Морган вкладывал в данное им слово столько веры, столько уверенности, что невольно хотелось разделить их.
«Ты даешь мне надежду. Но я боюсь надеяться...» — сорвалась с губ зачитанная до боли фраза.
Отмахнув тревожные мысли, девушка улыбнулась, разглаживая все минорные тени на лице.
Руки парня отпустили ее лишь на мгновение, но и этого было достаточно, чтобы Люсида упорхнула к своей грёзе, далеко-далеко за горизонт, туда, где никто ее разыщет, разве что, лишь тот, кого она сама захочет видеть рядом.
Девушка мерно прохаживалась по комнате. Бледная фигура то выныривала в голубоватом потоке лунного света, то снова погружалась в полумрак. Лихорадочные мысли не давали ей усидеть на месте. Но, в чем тут сомневаться? В худшем случае — просто ничего не выйдет.
«Право же, что такого страшного может произойти?»
Морган то отводил взгляд, то снова впивался им в мерцающий лик, точно боялся упустить из виду, точно пытался запомнить.
— А знаешь, я бы не отпустил тебя, остался бы здесь с тобой...
«Ваши бы слова да к Розе...» — мысленно попросила девушка, но в ответ лишь улыбнулась.
Наконец, обретя внутренне равновесие, Люсида подобрала полы платья и забралась на подоконник, подставляя лунному свету ее новоявленный трофей.
— Изящная вещь, не так ли? — спросила она скорее саму себя — Всегда о таком мечтала. Но, надеюсь, мне не придется его использовать.

  (временной скачок в год с небольшим)    Редакция газеты «Мирабо Манускриптум»

Отредактировано Люсида Старк (19.08.2011 18:50)