«И где этот морготов фонарик?!» — Яккельсен, несмотря на ссору со всеми обитателями «Зефира», был в приподнятом настроении. Он рылся по своим ящикам и ящикам доктора (они все еще сожительствовали), и это часто становилось одной из причин ссор с интеллигентом. Леви жутко бесился, когда обнаруживал, что штурман в очередной раз опустошил его склянки со спиртом или использовал его шприцы в неблаговидных целях, хотя все это он тщательно прятал. Щепки летели во все стороны, а штурман еле успевал уносить ноги и впоследствии опасался несколько дней появляться в комнате, поскольку никогда не угадаешь, какую подлую месть приготовил этот маньяк на этот раз. Благо, сейчас дока не было в комнате, поэтому штурману никто не мешал устраивать из нее бедлам. «О! Нашелся... Та-а-ак... Что мне еще может понадобиться?» — он вытащил фонарик дока, пощелкал и, удовлетворившись его состоянием, оглядел комнату. То, что оставил после себя парень, сложно было назвать даже хаосом. Ящики тумбочек и дверцы шкафов открыты, одежда валяется на кроватях, на полу какие-то бумажки, веревки, ботинки и прочая чепуха. Пробираясь к выходу, парень еще раз внимательно осмотрелся: «Нет, все же возьму еще веревку с собой... И... И...» — он долго смотрел, стоя в дверях, на комнату в ожидании вдохновения и в итоге взял с собой, непонятно зачем, небольшую склянку со спиртом.
«Вроде все...» — парень последний раз оглянулся и закрыл за собой дверь. «Пусть они тут сидят, тухнут», — ворчал он про себя. — «Будут знать, как называть штурмана „бездарным“ и орать... Можно подумать, это из-за меня мы чуть не провалили дело.» Он раздраженно сжал зубы, но тут же расплылся в блаженной улыбке. «То-то они удивятся! Когда я притащу им кучу бабла и побрякушек...» — он остановился у кухни. Корки не участвовала в его бичевании... Но, впрочем, она редко в чем-то участвовала, кроме готовки, и вообще держалась особняком. Штурман постучал и вошел, но в кухне никого не оказалось. «Наверняка, должно было остаться что-то с ужина...» — он положил фонарик и веревку на стол и полез рыться по кухонным шкафам. — «Нужно набраться сил перед этим большим делом».

Отредактировано Яккельсен (18.08.2013 13:15)

Капитану не спалось. Она вот уже битый час ворочалась на узкой койке, но в сон проваливаться и не собиралась, что ужасно раздражало. Подъем был намечен на шесть утра: несмотря на то, что «Зефир» был аккуратно приткнут возле пригорка за хвойным лесом и взлетать ближайшую неделю не собирался, дел у команды оказалось немерено. Вынужденная стоянка давала возможность дотошно осмотреть «внутренности» дирижабля, наметить дальнейшие планы о перевозке контрабанды или же вполне законного груза, отдраить каюты в конце концов, потому что Джим уже не справлялся со шматами грязи, которую пираты нещадно таскали дождливым ноябрем на борт воздушного судна. Да и погода совсем испортилась, в такую летать — себе дороже. Удачно все-таки они провернули предыдущее дельце, хоть теперь на хвост им и пристроилась полиция. Квинби не сомневалась, что из тухлого маленького городишки никто не отправится в более крупный, а тем более — в столицу, докладывать о случившемся — мало ли всяких проходимцев околачивается по всей Нордании? Это если бы их схватили — тогда да, судили бы со всей строгостью, чтоб другим неповадно было. А так они отделались малым испугом, половиной суммы, неделей простоя на свежем воздухе вдали от цивилизации и смертельно обиженным штурманом.
Если говорить откровенно, то Яккельсен и не был особо виновен в наполовину проваленной операции, но попался под горячую руку капитана и старпома. Еще и «Зефир» тряхнул слишком, когда взлетали. Этого хватило, чтобы разгорелся крупный скандал, в ходе которого рыжику припомнили все его промахи с первого дня пребывания в команде. И ладно бы он молчал, так нет же! Полез спорить! Орал до хрипоты и грозился раз и навсегда уйти «к Морготу в задницу, лишь бы ваших мерзких морд не видать». Скай, помнится, тоже что-то не слишком любезное ответила, и пошло-поехало. Но бездарным она все-таки зря его назвала, да...
Квин перевернулась на бок, закуталась поплотнее в шерстяное одеяло и раздраженно вздохнула. Ей казалось, что собственная совесть умерла много лет тому назад, ан нет. Перед Кели было стыдно, хотя вроде бы и не за что — в ответ девушки тоже много чего выслушали, даже курицами их окрестили. Но почему же, Моргот их всех дери, тогда не спится?!
— Чтоб ты провалился, — горячо пожелала невидимому штурману Луиза, поднимаясь с койки. Обвела взглядом освещенную луной каюту, нехотя натянула брюки, местами порванный свитер, который не годился для прогулок по морозцу, но вполне грел на дирижабле, и споткнулась об ботинки, небрежно скинутые посреди комнатки. Пришлось обуваться, памятуя о черных полах, хотя наутро Корки наверняка удар схватит, когда она увидит, как натоптано в камбузе. Но жрать-то хочется!
Однако до заветного помещения Квинби так и не дошла — из-за приоткрытой створки, ведущей в каюту Яккельсена и доктора Леви, доносились сдавленные звуки. Кто-то судорожно хватал ртом воздух — то ли Розе душу отдавал, то ли был крайне шокирован. Или первое вследствие второго. А потом раздались топот и грохот да такие, что вот-вот грозили перебудить остальную команду.
Недолго думая, девушка очутилась на пороге узкой комнатушки и чуть не столкнулась лбом с резко развернувшимся на звук ее шагов мужчиной.
— Какого хрена?! — хором рявкнули они, хватая друг друга за грудки и лишь потом разглядывая, кого схватили. Доктор Леви, а напротив капитана стоял несомненно он, смущенно кашлянул и первым разжал руки. Квин же разглядывала его с нескрываемым интересом — надо же, не такой уж он и интеллигент, умеет когда надо крепкое словцо вставить!
— Доброй ночи, док, — хмыкнула она и заглянула тому за спину. — А где же наш штурман? И почему у вас здесь такой бардак?

Отредактировано Квинби (19.08.2013 17:10)

За дверью послышался приближающийся зловещий шум половиц, и Леви резко развернулся в сторону входа. На его лице сейчас красовался маньячный оскал из разряда «Попался, простой смертный!», вкупе с обычно волосок к волоску уложенным, но сейчас растрепанными и стоящими в разные стороны как головы змей Медузы Горгоны волосами придававшие доктору скорее вид сумасшедшего, только что снявшего с себя смирительную рубашку.
Рванувшись к дверному проему с прыткостью гепарда, но аккуратностью слона на льду, возомнившего себя порхающей бабочкой, возомнившей себя жалящей осой, Адриан схватил за грудки появившуюся в проеме тень и сразу же высказался о наболевшем:
— Какого хрена?!
Однако ему ответили тем же тоном, только скорее удивленным и возмущенным, и кажется... женским?
«Вот ж... неблагой везит!» — Леви уже успел ругнуться и теперь поспешно восстанавливал свое амплуа интеллигента. Чтобы хоть собственная совесть была спокойна.
— Доброй ночи, док. А где же наш штурман? И почему у вас здесь такой бардак?
— Доброй... — начал было уже на автомате приличный врач, но потом прорвало, — Доброй?!
Он как следует тряхнул еще раз за грудки капитана и потянул ту на себя, оттягивая на той и без того растянутый свитер. Глаза тут же упали... Не туда. Или наоборот — слишком туда? Лицо слилось по цвету с помидором, и Адриан поспешил выпустить из рук ворот кофты капитана, из-под которой на него так и пялились большие... Глаза, да. И вообще, какого Квинби забыла в его каютке ночью, да еще и порванном и потянутом свитере? Хотя да, это же не его каюта — их, его и бывшего любовника капитана.
«Неужто к рыжему приперлась заламывать руки и просить согреть ее ночью холодной?» — а потом Леви услышал продолжение предложения капитана и решил для себя, что был прав. Полностью и беспрекословно, как и всегда.
— Где? Да насрал и... Свалил! — порядочный доктор обвел бардак за своей спиной и захлебнулся воздухом в тяжелом вздохе, который должен был показать всю глубину его печали и расстройства. — А теперь я его найду... И придушу! И ты мне в этом поможешь! И в найти и в придуши... Должна же знать повадки своего бывшего мужа, по запаху его там выследим, раскиданным окуркам и отпечаткам спирта на земле.
Он развернул Луизу и подтолкнул ее в спину, выталкивая из каюты и выкатываясь следом. Он думал, что та тут же встанет в стойку и пойдет по запаху одеколона своего бывшего, и когда этого не произошло — был расстроен.
— Есть предположения, где искать рыжего троглодита? Где он может ошиваться так поздно?

Отредактировано Доктор Леви (20.08.2013 12:40)

Парень шел почти бегом, время поджимало. Он не оглядывался, но почему-то ему постоянно казалось, что за ним кто-то идет. «Вот, опять, ветка хрустнула», — страх закрадывался в душу штурмана, но Яккельсену не впервой было попадать в опасные ситуации. Он быстро сделал глоток из склянки со спиртом и ускорил шаг. Вскоре показался берег. Парень снизил темп, перейдя на быстрый шаг. Оглядываясь по сторонам, он направился к кораблю. Кладоискателей не было видно, как и каких-нибудь огоньков в округе. Звезды и луна были единственными источниками света на безлюдном пляже. «Ну вот, полдела сделано», — произнес он про себя. — «Дело за малым». Но это малое представляло наибольшую опасность. Штурман еще раз обернулся, и ему показалось, что в свете луны на камни падают какие-то две тени, похожие на фигуры людей, но он сослался на воображение и подошел почти вплотную к кораблю, оставаясь на суше, осматривая, как бы в него так забраться, чтобы шею не свернуть. «И как только эти товарищи собирались в него влезать», — Яккельсен обошел нос корабля и увидел пробоину, через которую можно было пробраться на нижнюю палубу. Она была средних размеров, скорее всего из-за нее корабль и потонул, нарвавшись на какой-нибудь подводный риф. Корабль сейчас стоял на мели, поэтому штурману прежде пришлось разуться, чтобы не намочить обувь (обуви у штурмана «Зефира» было всего две пары — эти ботинки и тапочки — а денег — кот наплакал, поэтому они были для него очень дороги), и, завязав ботинки шнурками друг с другом, он закинул их на плечо и пошел к дырке. Поранить ноги же штурман не боялся — док, несмотря ни на что, поворчит, да замажет какой-нибудь чешуей. И все заживет. Он уперся руками в края и запрыгнул на нижнюю палубу корабля, который оказался даже больше при ближайшем рассмотрении.
«Хорошо, что ему всего пять лет», — размышлял штурман, осторожно проходя вглубь судна, прощупывая каждую следующую дощечку, прихваченной из лесу палкой. Любое неосторожное движение могло стоить жизни. Он включил фонарик и, придерживая веревку и ботинки на плече, пошел по направлению к лестнице, что вела наверх, где могла находиться комната капитана судна, в которой, как известно, всегда хранилось все самое ценное.

Отредактировано Яккельсен (09.09.2013 21:27)

Первое время заговорщики старались сохранять конспирацию, подолгу выжидали, пока штурман отойдет на приличное расстояние, обменивались лишь кровожадными ухмылками да скупыми жестами. Но вскоре температура, характерная для ночей конца осени, дала о себе знать порывами ледяного ветра и застывшими лужами — после захода солнца подмораживало уже вторую неделю. Пираты невольно прибавили шаг. Квинби тряслась и стучала зубами на пол-леса, но при этом умудрялась делать вид, что прогулка ей очень даже нравится, и не срываться на спасительный бег, пытаясь хоть немного согреться. Док оказался менее сдержанным и совсем скоро принялся бубнеть на все лады, сверля ненавидящим взглядом их «путеводную звездочку».
— Не отвлекайся, — пропыхтела ему в ухо Луиза, принимая колено-локтевое положение и дергая за штанину зазевавшегося орлесианца, когда Кели вздумалось оглянуться, — удивительно, как это он нас еще не засек с твоими-то талантами.
Леви в ответ высокомерно фыркнул и гордо пополз с горки на пятой точке, норовя продлить их спуск на пару часов. Тем не менее комментировать происходящее девушка не стала, справедливо рассудив, что партнеры по убийству не должны лишний раз конфликтовать.
— Неужто и вправду решил поплавать? — не выдержал уже спустя несколько минут мужчина, догнав капитана на берегу моря и разглядывая следы, оставленные немаленькими ботинками Яккельсена.
— Скорее уж тогда уволиться, — растерянно пробормотала его спутница, разглядывая огромный корабль, огромным и каким-то зловещим черным пятном возвышающийся неподалеку. — Но почему этот гад нам ничего не сказал?!
— Святая Роза... — не слыша ее, бормотал доктор с каким-то непередаваемым выражением аристократически красивого лица. Впрочем это самое выражение почти сразу же трансформировалось в ужас и праведное возмущение. — Он совсем рехнулся, если пополз в эту рухлядь, что может обвалиться ему на голову в любой момент! А сколько там инфекций, бактерий? Столбняк не дремлет, да еще и живет в каждой занозе!
— Как он мог скрыть от нас такую находку?! — не могла успокоиться Луиза, чувствуя, как вновь пробуждается желание дать в нос гадкому штурману. — Предатель!
— Убить его мало! — неожиданный вывод вновь был сделан хором, после чего капитан протянул руку, а орлесианец торжественно пожал ее...
...Снимать ботинки и без того окоченевшие пираты не стали, потому что Леви споткнулся и слегонца искупался, утянув за собой в море и девушку. Так и забрались в треклятое судно — под аккомпанемент мата и робких извинений. Яккельсен обнаружился почти сразу — по душераздирающему скрипу деревянной лестницы, по которой он неспешно поднимался.
— Вот ему и конец, — жарко прошептала Квинби доку и не слушая возражений бросилась к приятелю. Вцепившись ледяными и плохо слушающимися пальцами в брюки штурмана, она из всех сил потянула их на себя, в надежде, что ремень достаточно прочно обхватил тело парня. И что в руки жаждущих мести пиратов свалится он сам, а не одежда. Раздался грохот, вопли, и клубок из отчаянно ругающихся Кели и Квин покатился под ноги Леви...
— Ты мне опять нос разбил! — мгновение спустя взвыла Луиза и вцепилась зубами в руку ненавистного штурмана...

Отредактировано Квинби (01.12.2013 21:22)

Первым делом Луиза, потерявшая равновесие вместе с рыжиком, пребольно ударилась спиной о палубу да так, что аж доски хрустнули (или это были ребра?). А потом уж на нее кулем свалился штурман, добавив локтем в живот, и при этом еще что-то дико заоравший. Да чтоб у него зубы все повыпадали и язык отсох! Руки тряслись от жгучей злости, сердце готово было выскочить из груди от обиды, а мокрая ледяная одежда ничуть не остужала пыл, скорее наоборот — хотелось удавить Яккельсена немедленно за все неприятности сегодняшней ночи. Предатель! Как и все мужчины! Одни покупают тебя и используют вместо прислуги, другие умирают, оставляя на произвол судьбы, а третьи просто сбегают по ночам, чтобы захапать себе лакомый кусочек. А ведь они считались командой!
Во рту появился солоноватый привкус, Квин замутило, но она продолжала сжимать зубы, с трудом вдыхая воздух пополам с собственной кровью. Поделом ему! Будет не только одноглазым, но и одноруким! Если вообще жив останется, а уж она-то постарается этого не допустить. Как он мог! Мысли пошли по кругу, а ярость все нарастала. Луизе казалось, что если она сейчас не прибьет рыжего, то просто лопнет от кипящего внутри нее гнева.
Неожиданно Яккельсен вывернулся из ее стальной хватки, схватил за волосы и заорал, как ненормальный, нависая над тяжело дышащим капитаном. Кричал он много чего: и обидного, и злого, и несправедливого. Зато и помог в себя прийти — сердце чуть замедлило свой ритм, глаза различили разбитое лицо парня, и откуда ни возьмись появился стыд за содеянное.
Пока штурман командовал доком, девушка поднялась на ноги, стараясь делать это как можно осторожнее, рукавом многострадального свитера утерла нос и только сейчас поняла, что немного согрелась.
— Не надо меня лечить, — решительно прогундосила она и постаралась как можно незаметнее потереть ушибленный бок, — ерунда. Займемся этим, когда вернемся на "Зефир".
— Что вы здесь забыли? Зачем приперлись? — устало спросил Кели, закуривая и упорно не глядя в глаза капитану.
— Куда хотим, туда и ходим. Твой что ли корабль? — волком уставилась на него Луиза, но спустя пару секунд запрокинула голову и жалобно позвала второго мужчину. — До-о-ок! Ты ослеп? У меня кровь не перестает литься! Сделай же что-нибудь!

Отредактировано Квинби (20.10.2013 02:26)

— Нет, ну какого черта ты делаешь!!! — Яккельсен изворачивался от доктора, как только мог, но тот никак не хотел отставать и упорно сыпал соль, то есть спирт, на рану. — Ну хва-а-а-ти-и-ит! Я больше не хочу! Перестань! У меня уже ничего не болит, — вообще Яккельсена забавляло бегать от доктора по всей нижней палубе, он даже повеселел. — Какого черта полез? А ты представляешь, сколько тут всего может быть! Этот корабль из Хурбастана!!! На нем наверняка куча всякой драгоценной чешуи, которую можно продать и неплохо заработать! К тому же, пополнить твои и мои... Наши запасы спирта! — Яккельсен наконец-то отделался от врача и снова закурил. — А один, потому что вас мне тут, как видишь, только не хватало. Один бы я бы уже под шумок свалил с карманами, набитыми золотом, — «Не факт, что на „Зефир“, но открыточку я бы вам выслал», — усмехнулся своим мыслям рыжий и подошел к дырке, в которую должны были высовываться пушки. — Естественно, к вам, дорогим моим и замечательным. Я же знаю, как вы меня любите, — штурман ухмыльнулся, но ухмылка быстро исчезла с его лица, потому что через это маленькое «окошко» он увидел тех, о ком успел позабыть, пока они тут ругались с кэпом. Но, судя по всему, они не забыли про свою находку и теперь серьезно вознамерились обшарить каждый угол. Парень посмотрел на часы — 23.15 — они пришли раньше, Моргот бы их побрал! И, судя по количеству оружия, которое висело на бредущих к ним расхитителях затонувших кораблей, штурман понял, что и следы зефировцев не ускользнули от их внимания.
— Да уж, — пробормотал он, озираясь, пытаясь найти, где же он все-таки опять оставил свои башмаки. — Кэп, док, скорее залезайте наверх. У нас гости, — подталкивая двух капуш вверх по лестнице, Яккельсен постоянно оглядывался, чтобы убедиться в том, что следов они не оставили. Ведь, если хорошо спрятаться и сидеть тихо, то, может, их визит останется незамеченным...

Отредактировано Яккельсен (24.10.2013 15:01)

— Нет, ну какого черта ты делаешь!!! — рыжий ломался, как нетронутая дева перед первым сексом, считающая, что наигранная неприступность вызывает больше желания. И из-за такой ассоциации Леви нестерпимо хотелось дать Яккельсену в глаз. Но лежачего, а в данном случае — и так больного, не бьют, а потому врач держался. Держался и бегал в след за этим сумасшедшим, привлекающим к себе излишнее внимание, как Алиса за белым кроликом, но не для того, чтобы узнать дорогу из большой, черной, страшной и глубокой жо... кроличьей норы, а для единственно возможной маленькой мести — «Прижигание раны спиртом!», как про себя величал процесс дезинфекции Леви.
— К тому же, пополнить твои и мои... Наши запасы спирта!
— Это мои запасы спирта, ты, одноглазый! — взорвался доктор, припоминая все те случаи, когда вместо спирта в пробирках оказывалась вода, а однажды и вовсе бирезовый сок (пираты в тот день превзошли сами себя). Доктор уже было настиг это пугало, да еле замер, чтобы не врезаться резко притормозившему и уже покуривающему сигаретку штурману у окна-иллюминатора. Вот только это не спасло нос Адриана от последующей встречи с затылком рыжего — тот так резко отшатнулся назад, что эти их части тел таки успели побывать в близком контакте, и вот уже Леви держался за саднящий нос.
А потом он со своей подругой по несчастью был бодренько впихан вверх по узенькой лестнице. Потом его стукнули по ноге деревяшкой, от чего док отпустил нос и схватился за новый очаг боли, нелепо прыгая на одной ноге. Прежде, чем завалиться набок и утащить за собой небольшой глобус, стоящий на треноге у стены. Тот по-старчески скрипнул, а потом будто бы в замедленном действии стал крениться на бок, а вся троица только и могла, что отрыть пошире рот да глаза и безмолвно наблюдать за его падением, осознавая, что если те люди, которых они увидели снаружи, уже попали в корабль, то это точно выдаст им местоположение вторгшихся на их территорию пиратов.
БАМ! Глобус оглушительно грохнулся на деревянный пол и раскоколся надвое. А Леви получил по крепкому подзатыльнику от обоих членом команды «Зефира», он даже видел, как Кэп уже занесла кулак для увесистого тумака, но та так и застыла, готовая бить и кричать, когда ее глаза скользнули по расколотому глобусу.
Зажмурившийся и уже предусмотрительно заранее верещящий, что «невиноватаяя» доктор приоткрыл один прищуренный глаз и обернулся. А потом тоже застыл на полу, с отвисшей челюстью уставившийся на место крушения маленького земного шара — среди обломков глобуса был виден мешочек... А из его горловины торчали несколько блестящих монет.

Интерес капитана «Зефира» к интерьеру чужого корабля обошелся ей такой ценой, что она раз и навсегда зареклась любопытничать даже там, где надо, но можно и обойтись. А катализатором целой лавины событий стал конечно же... Леви. Даже в этой ситуации, когда всю кашу заварил штурман, орлесианец все же умудрился внести свою лепту да как умело! Даже бой в бубен и крики «мы здесь! здесь мы!» не привлекли бы столько внимания, сколько его последовало вслед за растянувшимся на грязном и влажном полу мужчиной. Иногда Квинби казалось, что док поделился с соседом по каюте тайной информацией, что постоянный стресс продлевает жизнь, и теперь эти двое трогательно заботились о бессмертии их капитана. Иначе как еще можно было объяснить, почему здоровый и достаточно крепкий хирург принялся скакать на одной ноге после удара крохотной дощечкой, а потом еще и в падении попытался прихватить первое, за что рука уцепилась?
Увидев кренящийся глобус, Луиза застыла, не в силах даже попытаться его подхватить. Вернее, она бы могла, а толку-то? Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы подсчитать, что ее поползновения только больше шума наделают. Хотя куда уж больше? Грохот от падения двух тел — человеческого и земного в миниатюре — стоял оглушающий. Голоса снизу сначала умолкли, а потом разразились бранью, с которой девушка была очень даже солидарна. И даже поддержала незнакомых ей охотников на затонувшие корабли крепким подзатыльником, доставшимся доку. Но вот топот ног ее совсем не воодушевил, напомнив, что они заявились без приглашения, и сейчас их будут убивать.
Но все инстинкты самосохранения — ничто перед жаждой бабла. А оно неожиданно очутилось перед пиратскими носами, заманчиво поблескивая металлическим бочком в свете луны. Квинби задохнулась от восторга, услышала такой же судорожный вздох сбоку и не стала медлить. Штурман, как оказалось, тоже. Рыжий был сильнее, а девушка ловчее, поэтому драка за мешочек с монетами разгорелась нешуточная, но быстрая. Во время борьбы за скромный клад Леви досталось от обоих приятелей, но те в раже даже не заметили, что пинают левое тело. Напоследок ляпнув какую-то гадость, которая должна была подорвать боевой дух Яккельсена, капитан выхватила из его рук добычу и гордо потрясла ею над головой. Она даже придумала достойный отпор гадкому штурману, потому что он точно бы не смолчал. Да и рот вон уже открыл, только сказать ничего не успел. Выстрел прозвучал не слишком-то внезапно, наоборот — удивительно, как это до них раньше не добрались, но троица до того была слишком занята, чтобы спасаться бегством. Зато теперь внутри Квин все оборвалось и вовсе не потому, что она растеряла все деньги, добытые с таким трудом. Нет, она лишь вспомнила, что оружия у нее с собой — ноль. А рядом стоят вообще неприспособленный к таким ситуациям доктор и Кели, который как бы не хорохорился, а ориентировался в подобных условиях хуже обычного пирата. Следом послышались еще выстрелы, но Луиза уже заметила, что теперь стреляет штурман, и немного успокоилась. Но подумать, как лучше поступить, ей не позволил Леви. Схватив кэпа за руку, он с невиданной прытью рванул по коридору, оставляя рыжего позади.
Девушка обернулась раз, второй, увидела, что Яккельсен их догоняет, и... поняла, что пол уходит из-под ног. В прямом смысле. Вполне вероятно, что доктор бежал чуть в стороне или еще что, но в результате в коридоре осталось только двое...
Прежде чем обо что-то удариться, Квинби успела порадоваться, что вовремя освободила руку и не утянула вслед за собой орлесианца. А потом ей стало не до положительных эмоций, потому что заболело сразу все тело, причем как-то дважды. Сначала просто стало больно, а потом до стиснутых зубов и тихого стона. Куда она умудрилась провалиться, девушка не знала, но вокруг царили темнота и тишина. Без Яккельсена и Леви, конечно, было плохо, но отсутствие вооруженной толпы как-то смягчало горечь сложившейся ситуации...

Отредактировано Квинби (01.12.2013 22:35)

«Луиза!!!» — едва ли не вырвалось у Яккельсена, когда он заметил, что их капитан решила сократить путь к Морготу и облегчить задачу бандитам по уничтожению неудачливых воздушных пиратов. Отбежав от места провала девушки на безопасное, насколько это было возможно на прогнившем корабле, расстояние двое мужчин остановились перевести дыхание и собраться с мыслями за очередным выступом стены. Точнее, их было два и когда-то между ними была еще и дверь: сейчас они находились в небольшой квадратной комнате, в которой практически ничего не было, кроме каких-то прогнивших ящиков. Предыдущее помещение, размером 16 м на 10 м, штурман опознал по наличию квадратных отверстий в корме корабля — раньше тут стояли пушки. «Интересно, куда они все подевались...» — отвлекся на мгновение штурман, но тут же вспомнил о том, что сейчас не самое время. Немного правее от центра, ближе ко входу, через который они сюда вбежали, в нескольких метрах от того места, где провалилась блондинка, виднелась квадратной формы темнота и торчащий из нее верх лестницы, по которой раньше спускались в трюм (туда же попала и Квин, только выбрала для этого более оригинальный способ). Насчет девушки штурман беспокоился довольно сильно, но он надеялся, что она упала на прогнившие хурбастанские ткани, чай или еще что-то мягкое, не сломав себе шею. Парень также рассчитывал и на благоразумие Квин: что даже если ей будет чертовски больно, она не станет плакать и кричать о помощи, ибо это возымеет, скорее, обратный эффект.
Сейчас же его больше волновал врач, с которым нужно будет отсюда выбираться:
— Думай, Яккельсен, есть ли здесь где-то здесь спуск, или выход?! Ты штурман, ты должен быть знаком с вариациями интерьера корабля получше моего, — не очень убедительно пытаясь подбодрить парня, попутно тряся его как старую куклу, говорил Леви.
— Док, оружие с собой? — на отрицательное качание головой интеллигентом штурман лишь тяжело вздохнул и сам покачал головой.
— Если мы побежим дальше, там будет лестница на верхнюю палубу, оттуда можно будет попробовать спрыгнуть вниз... но немного высоко, мягкого приземления не могу гарантировать, — размышляя, начал проговаривать парень, прикрыв глаз. — Оставлять Квин здесь нельзя: не важно жива она или... — штурман сделал паузу на этом моменте, поскольку продолжение фразы варьировалось от «или сломала ногу» до «или мертва». Думать об этом хотелось меньше всего. — Они все равно найдут ее, после того, как поймут, что мы сбежали...
Леви дергался, от чего заставлял нервничать и рыжего. Голоса преследователей приближались. Насколько штурман помнил, всего охотников за сокровищами затонувших кораблей было шестеро. Один уже убит, значит, осталось пятеро. Внезапно штурман почувствовал, что что-то натирает его шею, потрогав, он понял, что совершенно забыл о веревке, которая так и продолжала висеть у него через плечо. Кроме того, парень так же осознал, что он до сих пор стоит босиком и ботинки его остались где-то в районе глобуса и трупа, а пол корабля скользкий, холодный и не очень приятный (в каждой доске можно было поймать занозу).
Внезапно Яккельсена осенило, и он затараторил:
— Леви, как доктор, ты лучше всех понимаешь, что иногда людей просто необходимо убивать, чтобы они не мучились, ведь так? — раскрыв барабан револьвера, Кели пересчитал оставшиеся в нем пули. «Четыре... Негусто», — со вздохом констатировал про себя парень. — Прошу тебя, не промахнись, — вручив пистолет интеллигенту, штурман достал один из кинжалов, висевших у него на поясе, и ринулся обратно в комнату, навстречу своей судьбе.
Звучит, конечно, хорошо «навстречу судьбе», на мгновение рыжий даже почувствовал себя героем приключенческого романа, коих, правда, никогда не читал. Но все было гораздо прозаичнее: штурман решил сделать примитивную ловушку. Он вернулся в предыдущее помещение, где стояло шесть балок, две из которых находились в нескольких метрах от дверного проема, за которым прятался Леви. Рыжий придумал привязать веревку к двум ближайшим к доктору столбам, в надежде, что преследователи будут несильно смотреть себе под ноги (что было бы в принципе довольно опрометчиво с их стороны, учитывая, что они находятся на прогнившем насквозь корабле, где любой неосторожный шаг может стать для них последним; но штурман надеялся, что, почуяв близкую расправу, они забудут об осторожности). Завязав веревку на одном из столбов, он уже направился к другому, но каково было его разочарование, когда он обнаружил, что ее длины недостаточно.
— Моргот тебя раздери, — выругался штурман. Он уже мог различить темную фигуру первого из преследователей, вырастающую в дверном проеме, когда увидел в нескольких шагах от себя бочку. Перетащив ее поближе к балке, он спрятался за ней, сам натянув веревку, надеясь, что хотя бы кто-то попадется. И у дока получится его пристрелить.

Отредактировано Яккельсен (09.10.2015 02:38)