Саэль фыркнул, но отмычки взял.
— Разумеется.
В том, что дампир сможет хоть кого-нибудь подлатать, у него были крупные сомнения. А вот на счет своих сил он был уверен.
Сняв порядком надоевший ошейник, юноша подошел к рыжеволосому и усмехнулся.
— Такой большой, а все еще в истории попадаете... — негромкие щелчки и цепи с легким позвякиванием ложатся на пол. — Эк вас...
Проникшись состоянием шефа, которое улавливалось даже на расстоянии, Саэль приложил ладонь ко лбу мужчины. Сосредоточившись, просканировал и поднял на него глаза. Вздохнул и разомкнул губы.
— Расслабьтесь и впустите меня. Ничего лишнего я себе не позволю. Впустите и не выталкивайте, как бы вам этого не хотелось. Я быстро.
Он говорит медленно, немного растягивая звуки, и речь его по богатству интонациями и выразительности приближается к речи сотрудника психиатрической больницы. Голос мягкий, тёплый и приторно-сладкий, с гнильцой. Он обволакивает пушистым одеялом. Удушающе-тёплым. Как сладковатое дуновение смерти.
— Расслабьтесь и впустите.
Глаза все еще сидевшего на полу мужчины затопила нефритовая зелень молодой травы ранней весной, заставляя юношу приблизиться к содрогающейся рвотными спазмами фигуре и опуститься на одно колено. Он коснулся холодными, почти ледяными пальцами подбородка Урбана, заставляя его выше поднять голову, и заглянул в эти безбрежные озера, в которой плескалась удивительной силы и красоты суть.
Одернув себя и только лишь силой воли заставляя перестать рассматривать душу Урбана, Саэль запрокинул голову назад, все еще касаясь пальцами скулы мужчины, позволяя силе и сути «души» зацепится за его ауру, и притянул к себе столь хрупкие и желаемые нити жизни.
Он тонул в этом круговороте чувств, захлебываясь все новой и новой волной, и даже не делал попытки выплыть на поверхность. Он впитывал в себя все, что только мог дать носитель такой мощи. Он жаждал все больше и больше, не способный даже мыслить от наслаждения, получаемого от присутствия этого гостя.
Но все кончилось так же внезапно, как и началось, и он легко подхватил нити, связывающие «душу» с тем безумием, что творилось в организме рыжеволосого. Набросил часть на себя, а часть сжег, дабы совсем уж не потерять последние огрызки разума, понимая насколько это болезненно — Ал его чуть по стенке не размазал за подобное, заявив, что больше он на такое не попадется... Разве что будет смертельная угроза жизни. Но другого способа очистить организм от лишнего, не тратя много энергии, Саэль не знал.
Мелодия в душе сменила тональность с печальной на тревожно-выжидающую, отпущенная на волю аура впитала в себя потоки его силы.
Давай, подпитывайся ты, хрен с бугра.
Соскальзывая дальше в глубину подсознания, он прислушался и влился в странное ритмичное колыхание. На гребне волны, прокатившейся по кружеву нитей, сплетенных токсином, звучащей почему-то глухим барабанным рокотом, просочился сквозь защитные тенета и задохнулся, нырнув в ошеломляющий водоворот чужого сознания. Не покидая тела, не пересекая сознанием временных и пространственных петель, стремительно и оттого устрашающе...
Скривив губы, ощутил, как из носа потекло, Саэль понадеялся, что только бы не кровь.
Юноша скользнул чуть дальше, тронул краем сознания одну из новых нитей, и это осторожное касание неожиданно отозвалось в каждом нерве тела, напряженно застывшего напротив мужчины на холодном полу. Он отпрянул назад, а потом, рассердившись на собственную нерешительность, провел по уже вросшим в нити потокам и увидел, как от них в разные стороны побежали мелкие круговые волны, отражающиеся и резонирующие в такт дрожащим узорам.
На сей раз диссонирующая мелодия прозвучала только в его сознании, а тело наполнилось пьянящей легкостью. Потом волны вернулись, отразившись от чего-то далекого, и вновь затронули натянутое кружево. Резанувшая слух нота заставила его отшатнуться и резко распахнуть не верящие и ошеломленные глаза.
Сам? Он ему помогает? Как интересно...
Вампир, прокусив губу до крови, позволил ей бурным потоком пронестись по душе и дрожащим от напряжения нервам. Все тело свело судорогой, боль пронзила каждую клеточку, заставляя Саэля задуматься о сумасшедших целителях. Из горла вырвался хриплый свист, сквозь сжатые с силой зубы устремился наружу, пронесся по подвалу, замер где-то в темном закопченном потолке.
Внезапно он ощутил, как по телу расползается непрошеное тепло, раскручиваясь тугой махровой спиралью. Перед закрытыми глазами заструились полупрозрачные, нежные, отливающие тьмой ленты, изгибаясь и образуя вокруг него легкий сияющий кокон.
Он не мазохист терпеть то, что должен бы по идее Урбан.
Ветер, жестокий и беспощадный, родился где-то внутри мужчины, ничему и никому не подвластный, прорвался наружу, захлестнул подобно морской волне и увлек куда-то в неизвестное, наполняя его суть уверенностью.
Почти все. Еще немного...
Внезапно все ощущения как ножом отрезало — Саэля скрутило, тряхнуло и обдало горячей волной в некоем подобии перемещения, заставившего завтрак ощутимо запроситься наружу, но тут все кончилось, и он пыльным полуоглушенным мешком повалился под ноги генералу.
Первая мысль, радостная — получилось! Вторая, удивленная — как там Урбан? Третья, обеспокоенная, даже паническая — а что перед глазами все так пляшет?!!! Ни вектор не задавался, ни состояние собственного организма не учитывалось... О чем думал?! Риторический вопрос...
Поднявшись на четвереньки, осторожно уселся на колени, плавно поднял руки и коснулся пальцами своего лица — из носа капало кровью. Прикосновение к разгоряченной коже холодных пальцев его немного отрезвило и позволило открыть глаза.
— Ну как, шеф, жить будем? — будничным тоном спросил он, отираясь рукавом рубашки. — Кстати, а я не знал, что у вас протез не отстегивается...
Хотя, должен был догадаться — Ал же всегда рядом.
Отредактировано Саэль Дем Ренд (04.07.2013 19:27)