— Вставай... вставай... вставай... Братик, да вставай ты уже! — мелодичный голос настойчиво пробивался сквозь дурман сна. Просыпаться не хотелось, ну совершенно. Тихо заворчал и попытался отвернуться.
— Я! Сказала! Вставай!
— По голове смачно прилетело подушкой. Глаза автоматически распахнулись, бессмысленно уставившись в потолок.
— Ну наконец то. Что вы там вчера пили? Дел еще масса, некогда валяться.
— Моргнул, глядя в миловидное личико, склонившейся над ним, шатенки.
— Очнись же уже.. ну? — В голове возник нелепый до безобразия вопрос: «А кто это?». Вспомнилось обращение «братик». Тогда логично предположить, что это его сестра? Мысль отторжения не вызвала.
— Эй... братишка, что с тобой? Почему ты смотришь на меня так, будто в первый раз видишь? — В голосе девушки послышалась тревога.
— Я и вижу... в первый... — Собственный голос прозвучал хрипло и, как-то незнакомо. Моргнул, пытаясь собраться с мыслями. — Знаешь, похоже я.. вообще ничего... не помню... — В глазах барышни отразилось непонимание, неверие, а потом ужас... и, скорее всего, они были точным отражением выражения его собственных глаз.
— Как такое возможно? Почему? Совсем ничего? Это же ужасно... нет, это просто катастрофа! Ты же.. ты же можешь все погубить...- в звонком голоске послышались слезы.
— У тебя же завтра свадьба. — всхлипнула сестрица.
В груди что-то сжалось и ухнуло куда-то в пятки. По спине прошел нервный озноб.
— Нет..
— Что нет!? Вы так ждали... так были счастливы, так... — всхлипывания стали громче. И это мешало думать. — Вспомни! Ты просто не можешь этого не помнить! Не можешь! — Мокрые глаза вопрошающе уставились в лицо.
— Перестань реветь. Я пытаюсь.. пытаюсь.. — и он действительно пытался. Вот только толку не было.. Вся его жизнь до этого утра была будто в дыму. Какие то неясные тени, смазанные ощущения и все. Ни лиц, ни событий, ничего. Он даже своего имени не помнил.
Сел, потер лицо ладонью, прижал пальцы к вискам.
— Ну? Хоть что-нибудь вспоминается?
— Ничего...
— Но как-же так? Как такое могло произойти? Память просто так не пропадает... должна быть причина... тебя по голове вчера не били? — Под мерное шмыганье носом его голова была ощупана ловкими пальчиками. — Нет, даже шишек нет..
В комнате повисла тягостная тишина. В его голове была какая-то безысходная пустота и апатия.
— Так! — Решительно высморкавшись, возвестила сестрица. — Как бы то ни было, факт остается фактом. Ты — мой любимый брат. И ты завтра женишься. Будем надеяться, что память вернется так же внезапно, как и пропала. А если и нет, ты все равно женишься.
— Но я не могу... как жениться на совершенно незнакомом человеке? И если все так, как ты говорила... не заметить мою амнезию невозможно... зачем кому-то беспамятный жених? — голос совсем затих. Отчего-то стало еще гаже, хотя, казалось бы, куда уж больше.
— А вот это не тебе судить. Твоя будущая половина на редкость разумная и понимающая, так что... Братец, в любом случае, сегодня вечером у вас должна быть встреча. Чего сейчас гадать? Просто скажешь правду, все как есть, а там видно будет. Я верю, что все будет хорошо и тебе советую поступить так же. А может память еще вернется... — В звонком голосе сестры звучала убежденности воодушевление.
Может она всего этого и не чувствовала, но старалась взбодрить его изо всех сил.
— Хорошо... хорошо, ты права... Поговорить надо, раз так...
— Главное правду, понял, братишка? И все образуется.
— Но надо еще день продержаться... Я не хочу чтоб кто-то еще знал про мое состояние... во всяком случае до вечернего разговора...
— С этим проще... — девица фыркнула. — Дом сейчас похож на растревоженный муравейник. Подготовка, организация, суета. Ты все это свалил на других, так как тебе всего этого пафоса было не нужно, а семья жаждала, так что, тут не волнуйся, у них есть дела поважнее, чем копаться в твоих настроениях. Плюс вчерашняя попойка. Так что молчи, выполняй, что говорят, кивай и делай скучающе-отсутствующее лицо, это ты умеешь в совершенстве.
— Ладно.
Хрупкие, но на удивление сильные руки обхватили его за плечи и сжали в объятьях.
— Верь своему сердцу и все будет хорошо. — После чего, девушка бросила на него внимательный взгляд и упорхнула.
В одиночестве опять накатили всем скопом отрицательные эмоции. Обхватил себя руками и зажмурился. В голове зашумело и больше никакого результата. Глубоко вздохнул, посмотрел в окно больным взглядом. Из ниоткуда появилось чувство, что главное пережить этот день. Вернее вечер... а дальше? Дальнейшее было еще непонятнее и неизвестнее прошлого. И оно пугало. Однако долго киснуть ему не дали. Комната превратилась в проходной двор. Слуги — завтрак — слуги — костюм — слуги — почта — портной — последняя примерка. К слову, свадебный наряд оказался весьма недурен. Заходили еще какие-то люди, что-то спрашивали, сами себе и отвечали. От него требовалось только иногда что-то немнятно мычать или говорить «да», «нет». Сестрица оказалась права. Хотелось верить, что и в других своих предположениях она не ошиблась.
В какой-то момент мельтешение перед глазами стало совсем уж невыносимым, а уж когда «любимая», наверное, тетушка поймала его у дверей столовой с крайне важной историей про подагру ее бульдога, вот тут уже нервы затрещали по швам. Сославшись на неотложные дела, он позорно сбежал в сад. Видимо сработало подсознание или память тела, но дорогу спрашивать не пришлось, да и в наличии сада он как-то не сомневался. Быстро пройдя вглубь, мимо благоухающих роз и лилий, оказался в стороне, в тени, у лавочки заросшей пышными кустами белых, похожих на ромашки, хризантем... С долгим вздохом упал на нее, вытянул ноги и закрыл глаза.
Ветер слегка шевелил волосы и доносил свежий, легкий и немного терпкий запах цветов. Тут было хорошо и спокойно. Тут верилось, что все, действительно, будет хорошо. В какой-то момент показалось, что кто-то нежно коснулся щеки, убрал с лица непослушную прядь. Хотелось задержать мгновение, но глаза сами собой распахнулись и, конечно же, вокруг было пусто. А солнце неумолимо клонилось к закату. Глядя на кроваво-алый шар, скрывающийся среди крон деревьев, он снова ощутил накатывающийся ужас. По спине пробежал холодок, в желудке образовался ледяной ком, а пальцы начали дрожать.
— Я ведь ничего не помню, почему эта встреча повергает меня в такую бездну страха? Мне ведь должно быть все равно... я совершенно не помню кого любил... ни лица, ни имени, ни голоса... ни того, что между нами было.. А было ли что-то? Сестра утверждает, что да, но... Почему же мне так, до истерики, страшно? Так страшно, что подгибаются колени и темнеет в глазах? Так страшно, что, кажется, проще умереть, чем идти туда и сказать, что не помню... ничего... не помню... — Тихим срывающимся шепотом спрашивал он у багрового заходящего солнца. Но солнце молчало.
Тени стали длиннее, вечер неуклонно близился и пора было возвращаться. Автоматически сорвал с куста одинокий цветок и направился к дому. На пороге его уже поджидала сестра. Окинув внимательным взглядом, нахмурилась.
— Ты где был? — в ее голосе прозвучала легкая тревога.
— В саду... — отозвался он тихо.
— Скамейка среди хризантем? — тревога пропала и сменилась теплой уверенностью.
— Да...
— Я же говорю, все будет хорошо... это ваше любимое место. — Сестра ободряюще улыбнулась. — Пойдем, я провожу, тебя уже ждут.
Путь до резной дубовой двери не запомнился. Перед глазами мелькали какие-то цветные пятна, в ушах шумели ничего не значащие слова и звуки. И вот она дверь. За которой...
— Брат, не делай такое лицо. Можно подумать ты на казнь собственную идешь.
Он повернул голову на голос. Серьезно посмотрел в ее светлые глаза.
— Как тебя зовут? — тихий отрешенный голос.
— Ники.
— Спасибо.
Отвернулся и решительно открыл дверь. Вошел. Плотно затворил ее за своей спиной. Глаза жадно впились в фигуру на другом конце комнаты сидящую в кресле у камина. Сияющий теплом и любовью взгляд встретился с его отчаянным и настороженным. Реакция была мгновенной.
— Что случилось, любимый? — Неприкрытая тревога в голосе, застывший в зрачках вопрос.
— Амнезия... Я ничего не помню. Ничего, совсем ничего. — Не отрывая глаз, держа и не отпуская себя в бездну, он медленно подходил ближе. — Не узнаю себя, не знаю вас... Не помню прошлого, боюсь будущего. — Остановился подле, с болью в сердце наблюдая как из прекрасных глаз уходит тепло и они начинают леденеть.
«Нет! Пожалуйста! Я не хочу этого видеть! Не хочу видеть пустоту и отрешенность, заполнившую эту душу... Я хочу, что б они сияли радостью и любовью, как самые драгоценные камни на свете... как звезды... сияли для меня?» — задохнулся, от заполнивших все его существо эмоций. — «К черту память! Все к черту!» — Озарение пришло внезапно, как вспышка, ослепив и озарив тьму заполнившую разум.
Медленно опустился на одно колено, все так же не отводя взгляда. И молча умоляя не отворачиваться. Это казалось и было-бы сейчас катастрофой. Глаза в глаза, только так. Слов мало, словами невозможно высказать все, невозможно передать то, что твориться в душе. Осторожно взял безвольно опущенную руку.
— Вы верите в любовь с первого взгляда?
— Он замер, задав вопрос и вглядываясь в чистую сияющую глубину. Несколько секунд невесомости над пропастью... и непередаваемое никакими словами ощущение, что за спиной разворачиваются крылья... Лед уходил из прекрасных глаз, таял, сменяясь пониманием и облегчением.
— Я не помню имен и не могу сказать как положено, но.. — Голос пресекся.. горло перехватило. — Я люблю вас. Вы выйдите за меня... завтра? — Медленно поднял вторую руку, с зажатым в ней до сих пор, цветком, все так же сияющим белизной и свежестью.
Ведь прошло всего несколько минут, а казалось что вечность... Прохладные пальцы потянулись и взяли этот крайне скромный дар.
— Верю. — Сердце пропустило несколько ударов. Прижал к губам любимые пальцы.
— Да... — Прозвучал тихий ответ на второй вопрос.
Из его глаз неудержимо потекли слезы. Прижался щекой к руке, вернувшей свет и смысл жизни, опустил веки. Почувствовал как что-то нежно коснулось волос, убирая за ухо непослушную прядку.
— Любимый...

Отредактировано Лайкар дэ Лесс (08.04.2012 16:48)

Элизабет де Вирр — 9 баллов.
Лайкар дэ Лесс — 10 баллов.

Элизабет де Вирр — 10 баллов.
Лайкар дэ Лесс — 9 баллов.

Отредактировано Дарин Дракула (13.06.2012 16:40)