Безусловно, одиночество в тягость всем. И людям, и вампирам, и, возможно, даже гулям. А уж тем более двум молодым привлекательным особам, у которых, можно сказать, вся жизнь впереди. В глазах еще не видно тягости бед и лишений прожитых лет, щеки румяны да губы алы — так чего ж время терять? Основная забота девушек такого возраста — женихов искать, развлекаться и танцевать на балах, но их истории сложились иначе. Виктория вынуждена была возиться с двумя детьми, похоронив нелюбимого мужа, а Марии приходилось чуть ли не с боем прорываться к вершинам непростой балетной карьеры. Возможно, ни одна из них и не знала настоящей любви, но как же ее хотелось!
На губах невольно расплывалась улыбка при виде полутемного помещения, уставленного свечами и зеркалами, усыпанного травами, создававшими несколько удушливый, но приятный аромат. Это было удивительное чувство единения с чем-то потусторонним и неизведанным, что непременно расскажет о будущем, откроет сокровенные тайны. Сеголене и раньше приходилось гадать, но еще ни разу это не вызывало такого приятного, близкого к эйфории возбуждения.
Вампиресса вытащила из тугого пучка волос несколько шпилек, и светлые локоны разметались по плечам — одно из основных правил гадания, некогда рассказанных ей матерью, требовало распустить волосы. Довольно юная по меркам вампиров девушка в компании хорошей подруги вполне могла позволить себе сидеть на полу, поджав под себя ноги и расстелив юбки по темному ковру, ничуть не смущаясь такой своей позы. В каре-зеленых глазах плясали чертята, а тонкие пальцы медленно перебирали стопку карт.
— Конечно, — голос балерины звучал тихо, своим тоном соответствуя общей обстановке таинственности вокруг. Прошло всего пять лет с тех пор, как она выбралась из затяжной депрессии, во время которой запивала отчаянную тоску по дорогой подруге кровью, заливала слезами и во сне каждый раз возвращалась к тому памятному дню, когда познакомилась с Соланж. Безусловно, сейчас, когда она уехала из Орлея, как ей самой казалось, раз и навсегда, ей стало значительно легче. Там ей все напоминало о потерянной подруге, о счастливых годах их дружбы. Она понимала, что больше не встретит второго такого человека.
Забывшись в своих печальных воспоминаниях, вампиресса подняла глаза на Марию. Это была красивая, статная светловолосая девушка. Вряд ли они станут такими же закадычными подругами, как с Соланж, но и способом отвлечься эта дружба не была. Они были во многом похожи, им было приятно быть вместе, и в этот летний вечер Сеголена не могла и вообразить более приятной компании, а больше ни о чем беспокоиться она не хотела.
— Распускай волосы и смотри на карты, — произнесла девушка, перекладывая стопку карт в правую руку, а левой начиная их по одной оттуда вытаскивать.
— Идет. Через год. Позади. Впереди. Печалишься. Стараешься. Боишься. Сомневаешься. Кто любит. Что будет. Вскоре свершится. Чем завершится. Чем сердце успокоится, — голос балерины звучал приглушенно и очень таинственно, в нем не было слышно высоких нот, присущих голосам юных дев. Создавалось впечатление, будто она всю жизнь занималась гаданиями и отменно знала, как это делается — голос ни разу не дрогнул и не сбился. За время произнесения таинственного заклинания, Сеголена вытащила тринадцать карт, положив их рубашкой вниз, — Какие карты? — спросила она, прикрыв глаза и отложив остальные карты в сторону. Некогда ее мать была большой поклонницей подобных мероприятий и не раз маленькой Марии приходилось быть свидетельницей даже очень сложных и опасных гаданий, посему теперь ей было нетрудно проделывать то же самой.

Из приоткрытого окна в комнату влетел легкий ветерок, потрепав светлые волосы юных вампиресс и слегка пошевелив лежавшие на полу карты. Погрузившаяся в молчание Сеголена смотрела куда-то вдаль, раздумывая о том, что мог значить такой набор карт. Пик было много — это означало черную полосу в жизни, хотя девятка пик обычно знаменовала любовь. А валет черви — любовные хлопоты. Короли треф и червей указывали на пожилого, женатого мужчину. Но к чему здесь были важное известие, неприятное путешествие и казенный дом? Различные значения карт путались в голове, но понемногу все же выстраивались в целую картину.
Где-то на улице тревожно заухала сова, еще сильнее накаляя атмосферу, сложившуюся в небольшой комнате, наполненной страхами и мечтаниями двух барышень.
— В твоей жизни наступает черная полоса, — произнесла Мария, и голос ее звучал еще таинственней прежнего, — Тебя ждет важное письмо или известие, за ним трудная дорога и казенный дом. Двое женатых пожилых людей станут твоими неприятелями. Встречи неприятны, а дела интересны будут. Трефы и бубны говорят про деловые разговоры и бумажные хлопоты. Но и любовь на твоем пути будет, дела амурные стороной не обойдут. Уже сейчас тревожит твое сердце кто-то, так ведь? — девушка посмотрела подруге прямо в глаза, ожидая реакции. Она хотела смягчить свое предсказание, промолчать о чем-то, но не стала. Горькая правда лучше, чем сладкая ложь — так, кажется, гласит пословица.
Еще некоторое время Виктория хранила молчание, а Сеголена все внимательнее всматривалась в правильные черты лица подруги, но в полумраке не могла понять, отражается ли на них волнение, или вампиресса спокойна, грусть ли на лице или страх.
Но внезапно что-то заставило ее отвлечься и перевести взгляд. В комнате все было неподвижно, только слегка подрагивало пламя свечи под воздействием ветра, но балерина не видела, а скорее чувствовала какое-то движение. Что-то неуловимо двигалось, пусть она и не могла понять, что именно. Окидывая внимательным взглядом комнату, она обнаруживала только букеты полевых трав и цветов, старую мебель, тяжелые ковры — множество различных вещей, но ни одна не могла двигаться и создавать это странное ощущение, что сейчас заняло вампиршу.
Остановив взор на столике, где была разложена большая часть цветов, издававших умопомрачительные ароматы, Мария на секунду забыла о странном движении, залюбовавшись великолепием даров природы. Каких цветов только не насобирали накануне девушки! Астры означали изящество и изысканность, георгины — человечность, бархатцы — верность и преданность, хризантемы — долголетие, гацанию всегда считали цветком солнца, жизни и радости. Ветер слегка шевелил лепестки цветов, но все же это было не то движение, от мыслей о котором никак не могла отделаться Сеголена, и она снова была вынуждена оглядывать миллиметр за миллиметром всю комнату, дабы обнаружить источник беспокойства.
Впрочем, поиски не затянулись надолго — через несколько минут, проведенных в звенящей тишине, балерина бросила взгляд на зеркало, висевшее напротив нее на стене. В нем, как и полагалось, отражались комната и сидевшая на полу Мария-Виктория, но помимо всего этого, в зеркале был виден странный серый туман, блуждающий под потолком, коего в комнате и в помине не было. Вампиресса не успела ничего сказать, прежде чем зеркало, нежданно-негаданно, упало на пол.
Раздался звон бьющегося стекла, и по всей комнате разлетелись острые осколки. А имевшей неосторожность заглянуть в крупный осколок Марии почудилось, будто кто-то взглянул на нее оттуда...
— Не к добру. — Суеверно прошептала девушка, с тревогой глядя на подругу.

Мария снова кинула взгляд на зеркало и по спине пробежал холодок. Вид разбившегося зеркала приводил ее в суеверный ужас, пусть в большую часть примет она и не верила.
— Ты не понимаешь, — с нарастающей тревогой в голосе воскликнула балерина, — Нет хуже приметы, чем зеркалу просто так разбиться. Грядут несчастья, это самый верный знак. Скорее зови служанку, и не смей смотреть в зеркало! — вспомнив о странных, злых глазах, что взглянули на нее из крупного осколка зеркала, вампиресса вздрогнула. — Пошли отсюда, — немного успокоившись, произнесла она. Той тревоги, что заставляла сердце ускоренно биться и холодную испарину проявляться на лбу, уже не было, но внутри все еще осталось недоброе предчувствие. Зеркало просто так не падает — эту мысль ей внушила еще мать, коя была женщиной довольно суеверной, и Сеголена помнила об этом до сих пор. «К скорой смерти...» — внезапно вспомнились ей слова Иветт. «Смерти... смерти...» — эхом отдавалось в сознании. Однако, Виктории об этом говорить вампиресса не стала. Не то чтобы ей не хотелось пугать подругу — та, судя по всему, не верила в подобные приметы, но что-то, ей самой не понятное, удерживало ее от этих слов — Ты просто не понимаешь... — еще раз повторила балерина, но уже совсем тихо, скорее для себя самой.
Спешно поднявшись на ноги и оправив юбку, Сеголена произнесла:
— Лучше идем отсюда, на улице тепло, мы можем посидеть и там, — забрав карты, она направилась к выходу из комнаты и жестом пригласила Марию-Викторию следовать за собой. Мансарда была ничуть не худшим местом для гаданий, чем комната, а о еде ей и думать сейчас не хотелось. Суеверный страх грядущих неприятностей поселился глубоко внутри нее и напрочь лишал всякого аппетита.
Если что-то и могло ее сейчас отвлечь, так это еще более глубокое погружение в таинственную атмосферу явлений, непонятных ни человеку, ни вампиру, чудесных и удивительных, указывающих на прошлое и будущее. А ведь впереди было самое интересное — гадание на суженого... Какое же девичье сердце не заставит трепетать одна мысль о том, что совсем скоро она узнает, с кем ее свяжет судьба?
Ни воспитание детей, ни постоянная работа, ни какие-либо жизненные испытания — ничто не может разрушить женской мечты о подвенечном платье, присяге у алтаря, крепкой и счастливой семье. Любой, взглянув на Марию, посмотрев на ее усердные ежедневные репетиции, с уверенностью сказал бы, что единственный приоритет в ее жизни — карьера. Но разве это значило, что ей не хотелось обычного женского счастья, семьи и детей?
Взглянув на Викторию, и мысленно сравнив ее жизнь со своей, Сеголена поняла, что отсутствие настоящей любви в жизни, но искреннее желание ее иметь — одна из многочисленных вещей, что их объединяют. Может, пока они и не загадывали на далекое будущее, когда станут почетными матронами, будут вынуждены облачиться в темные одежды и вместо танцев сидеть на всех приемах в стороне, но юные сердца просили любви, или хотя бы влюбленности, страсти. Может, это и продлится недолго, но в том ли суть? Сердце, не знающее любви мертво, так почему же не дать ему жить хотя бы ненадолго?

Отредактировано Франсуаза де Луа (07.06.2012 18:26)