1) Имя и фамилия персонажа (кириллицей): По официальным сведениям сию особу зовут Шерри фон Оксфорд;
Является же она Шерри́  Дем Ренд.
2) Раса:  Чистокровная вампиресса
3) Пол:  Женский
4) Клан: Ренд
5) Дата рождения, возраст: 17 ноября 1720 год, 105 лет.
6) Внешность:
   Итак, Шер девушка невысокого роста, примерно метр семьдесят пять сантиметров. Сложена она довольно-таки складно: тонкая талия, высокая грудь второго размера, округлые женственные бедра. Девушка очень утонченна сама по себе, на вид крайне хрупкая. Размер ноги у нее тридцать шестой, а весит от силы пятьдесят пять кило. Представили? Отлично. Далее. Лицо у Шер овальное, подбородок острый, скулы четко очерчены, а носик небольшой, закругленный на кончике. Глаза у нашей леди меняют свой окрас от медного цвета до серого, в моменты бешенства или отчаяния радужка приобретает оттенок стали. На фоне белизны глазного яблока такая радужка смотрится пугающе, глаза словно искусственные, как у орлесианской куклы с которой кто-то хорошенько поиграл. При этом поиграл так, что аж оторвалась радужка и, на ее месте лишь остался потемневший от краски кружок. Грязный и отталкивающий на фоне тщательно отполированного глазного кукольного яблока. Отвратительное зрелище, наблюдать такое не советую. Хотя, зачастую, чтобы такое наблюдать, нужно сильно постараться, ведь девушку довольно трудно вывести из себя.
Большие глаза Шер обрамляет веер черных, как смоль ресниц, придавая ее взгляду невероятную выразительность. Подвижные брови очень живо обличают все эмоции на лицо хозяйки, гармонично обыгрывая линии ее глаз. Брови не густые, но и не тонкие, оттенок у них тот же, что и волос вампирессы. Кстати о волосах. Шер является обладательницей завидной шевелюры крупных черных локонов. Волосы у нее сами по себе тонкие, шелковистые, но при этом не находятся на учете, они достаточно густые. В детстве, когда у Шер была короткая стрижка, ее волосы после мытья очень сильно напоминали одуванчик, вот только он был черный и родители непроизвольно ассоциировали девочку с кисточкой для масла. Очаровательное сравнение, скажу я вам, благо, что сейчас длина волос девушки никоим образом не может вызвать таких образов. Длиной ее волосы доходят до ягодиц. На радость мужчинам, они их не закрывают, ведь их округлость вызывает у представителей сильного пола любопытную задумчивость. Что касается кожи Шер… Кожа у нее бархатная, без малейшего изъяна, однако ее цвет немного напрягает своей излишней белизной. Цвет неестественный, немного болезненный, словно вампирессу мелом обкатали. Однако помимо замечаний врачей о болезненном виде, здесь были и свои плюсы. Когда девушка в хорошем настроении и глаза ее горят цветом жгучего напитка жителей Бругге, мрамор кожи отчетливо это подчеркивает и от нее практически невозможно оторвать свой взгляд.

7) Характер:
   Сказать точно каким характером обладает Шерри довольно сложно, в ней сочетаются невозможное: нежность и грубость, чуткость и черствость, эгоизм и альтруизм. Прям как в словаре антонимов всеобщего языка. Однако раз этот пункт все-таки есть в анкете, то давайте-ка все же постараемся растолковать, что же это такое, Шерри Дем Ренд?
   В общем, с ранних лет девочка проявляла себя как маленький пакостник, комочек с кипишем, если можно так выразиться. Неугомонна, склонна к авантюрам, жажда жизни будто бы исходила от нее самой. Сама она была законченной оптимисткой, даже в моменты, когда все по детским меркам обычно кончено: кукле голову оторвали, щенка не купили и розовое платье совсем как у Мэри Энн, а она ведь такая зануда! В таких ситуациях дите дуется на весь мир и на переговоры оно согласно только взамен на новую куклу или мешочек шоколадных конфет. Нет, в этом случае здесь был немного другой ребенок. Шерри  додумалась до более странного пути. Она в ответ на все подобные несправедливости высовывала язык и говорила «Ну и что», а после этого весело заливалась раскатистым смехом. Но даже такая реакция не значила, что девочке наплевать. До определенного момента в жизни, она была ранимой чрезвычайно впечатлительной. После того, как ее маму, как она думала, убили, а после девочку еще и бросили, она научилась закрываться от окружающих и считать до десяти, пропуская все мимо ушей. Однако ребенку это не помогало, и она долгими ночами заливала несчастную подушку слезами несправедливости.  Со  временем слезы вылились в ненависть, и Шер уже больше не лила слез, она просто отвечала тем же. Далее, как по накатанной все дошло до того, что девочка перестала и вовсе растрачивать свои нервы попросту и в конечном итоге, к годам к тридцати эмоциональные потрясения стали все меньше ее беспокоить.
   Шер в какой-то мере актриса, с окружающими находит общий язык она довольно просто, производит на них впечатление, стараясь им понравится, при этом абсолютно не испытывая никаких чувств к ним. Делает она это по принципу «а вдруг он/ она пригодится». Хоть Шер и легко налаживает контакт, сохранить отношения ей довольно непросто, она за все эти годы стала эгоисткой и не могла прислушиваться к окружающим. Ей были чужды проблемы других, а говорить свои она не любила. Это, по ее мнению, ее часть и кому-то ее доверять она боялась. Порой, девушка не могла и понять чувства собеседников, до тех пор, пока не обратится к псионике. На нее обижались, а она даже этого и не понимала, а в моменты, когда слишком впечатлительная личность начинала выговаривать о своей обиде, Шер лишь нервно вскидывала бровь и пыталась понять, честно! Нет, правда пыталась! Но разве этим уткам объяснишь? Да, именно так себя и оправдывала каждый раз девушка, а после убирала ситуацию куда-то далеко в шкаф с воспоминаниями и шла дальше. Те, кто понимал суть Шер, уже давно перестали ее как-то вразумлять или говорить о своих переживаниях. Все становилось все конструктивнее и конструктивнее. В итоге, подле Шер оказывались лишь деловые партнеры, надежные и верные товарищи, но никак не друзья, к которым можно было бы испытывать платоническую любовь.
   Шер, как и любой Ренд отличается находчивостью и хитростью. Она готова жертвовать чем угодно, для нее цель всегда оправдывает средства. Девушка для своих лет не по возрасту горда, несколько тщеславна и цинична. Если задеть ее самолюбие вам будет плохо. Барышня мстительна и вспоминает это в самый неподходящий для оппонента момент.
   С мужчинами Шерри немного лукава, она искренне смеется над теми, кто считает, что не бывает женщин алхимиков. Ее всегда удивляли эти напыщенные создания, которые в большинстве своем если и прочли пару дорожных романов или статьи в газете о каком-нибудь изобретении Блюменфроста, то хорошо. К умным мужчинам девушка относилась с уважением, однако таковых было не так много. Чтобы примкнуть к числу гениев в представлении Шер, необходимо было сначала доказать ей таковое. К отношениям девушка относится спокойно. Серьезных увлечений у нее никогда не было, разве что алхимия и некромантия. Последняя вызывала искреннее восхищение еще и в виду того, что она запрещена, поэтому девушка приходила в восторг, когда ей удавалось что-нибудь отыскать на эту тему.

8) Псионические способности: 
   Телепатией Шерри обладала в полной мере этого слова. Экстрасенсорика и эмпатия, будучи талантами, проявляющимися спонтанно, порадовали девочку еще несколько десятков лет назад. Экстрасенсорика – дар, который открылся Шерри еще в далеком детстве, в экстремальный для ребенка момент. Тогда девочке было всего четыре. Забавно, если бы не та вспышка, быть может, вся ее жизнь сложилась бы иначе? Ладно, Моргот с ней, что есть, то есть.  Где-то в возрасте сорока лет, девочка обнаружила в себе способность внушать и чувствовать эмоции.  В ней, как в истинном Ренде был заложен дар к эмпатии, в отличие от телекинеза и левитации, как ни странно. Навыки в этой сфере у вампирессы не самые лучшие, а точнее и вовсе никакие. По своему обыкновению, у эмпатов Рендов, наряду с даром эмпатии развивается и левитация. Так должно быть. Ну а если немного подумать, то, что у Рендов принято скорее левитировать, нежели перемещать что-то в воздухе, о чем-то, да говорит… «Ни хай, кто-нибудь другой там все таскает, а мне б себя унести» Хорошая черта, аристократичная, ничего не скажешь.
Однако Шер, к сожалению, не особо подфартило с этим умением. С детства девочка наблюдала, как некоторые особы парят в воздухе. Ей тоже так хотелось. Вот только, она не знала, что они это делают сами, она думала, что кто-то рядом их вот так вот поднимает в воздух, как перышко, и девочка тихонько завидовала таким друзьям. То, как сильно она ошиблась, она узнала случайно, подслушав мысли какого-то мальчика, у которого с левитацией было все в порядке. Дело было в Бругге, парень, старший ее не на один десяток лет, тренировался. Он поднимался на полметра вверх, а потом, качаясь в воздухе, падал. В тот момент девочке было его жалко. Что это за друг у него такой, роняет его! Инстинктивно девочка начала озираться, однако рядом никого больше не увидела. Тут парень начал на себя сердиться, что, мол, вечно у него не выходит, и тут, до девочки дошло откровение. Он сам себя поднимает, какое чудо! Однако сколько бы этот парниша не пытался научить девочку подниматься в воздух, хотя бы на несколько сантиметров – ничего не выходило. В этом Шер была профаном, спустя месяцы тренировок она перестала пытаться причислить себя к числу великих и ужасных летунов. Она наблюдала за ними со стороны, наблюдала и восхищалась.
Гораздо веселее Шерри было с ментализом. Незадачливый ребенок слышал мысли людей и отвечал на них, думая, что это они ей говорят. Зрелище было тем еще, наверное, выглядела со стороны она как ненормальная. Этот жуткий пробел в ее образовании восполнила сама леди Оксфорд, не без помощи высококвалифицированных преподавателей.
   Хорошо владеет Шер предвидением, это, так сказать, шло в комплекте с эмпатией. К этому у нее талант, который не на много уступает ее дару телепатии. В моменты концентрации Шер может сама вызвать видение и приоткрыть завесу будущего.
   Итак, подводя итоги, можно сказать, что Шерри не владеет левитацией (вообще никак просто),  не сильна в телекинезе, но зато она заглядывает в будущее и владеет телепатией, чем очень гордится и втихую радуется, что нет у нее способностей к телекинезу. Не хочется быть из «кто-нибудь там притащит».

9) Биография:
   Итак, дорогие, все началось с великого взрыва. Земля и планеты сформировались из маленьких облаков из пыли и газов. Эти облака уплотнились, начали вращаться, и небесные тела, сформировавшиеся в результате, попали на орбиту Солнца. Или же..Земля не возникала, а согласно стационарной теории существовала вечно? Или же в начале было Слово, и Слово было у Розы, и Слово было Роза…Ой, т.е. у Моргота! Точно не знаю, версий много и Блюменфрост, Дракенфуртский ученый, пока не выразил своего мнения относительно зарождения жизни, но давайте перемотаем до 17 ноября 1720 года, а? Вроде ничего так. А почему именно она? С этого и начнется наша небольшая биография.

- милсдарь, вы уверены? Она ведь мать, это скорее пост родовая депрессия, девочка абсолютно здорова, почему она не хочет...  – быстро тараторила врач, догоняя своего собеседника по узкому каменному коридору.
- Сказала нет, значит нет! Или ты хочешь, чтоб эта ведьма ее отравила? Уноси ее, пока можешь, иначе она передумает и так и поступит! Еле отговорили ее травить малышку! – уже поседевший мужчина впопыхах нес на руках плачущего младенца, вероятно о нем и шла речь. Медик был явно уставший, под глазами отчетливо лежала тень многодневной бессонницы. Сам он нервничал, на лбу блестела испарина, а по вискам сбегали капли холодного пота.
- Но сэр, вряд ли она ее отравит, она ведь... – от неожиданности женщина замолкла, мужчина резко остановился и мгновенно развернулся, испуганно озираясь назад. Маленькие черные глаза всматривались вдаль коридора, зрачки были расширены, доктор боялся. Он понизил голос.
- Если не она, то ее убьют, и девочка будет без матери в любом случае! А сейчас делай что велят, подкинь ее кому-нибудь! – с этими словами мужчина передал малышку в руки акушерки и поспешил повернуть влево по коридору. В этот момент мужчина одолевало сомнение относительно судьбы этой крохи. Виолетта Дем Ренд барышня довольно добрая, сколько же слез она пролила на последних месяцах беременности! Но она Ренд, а муж у нее придурок, а потому, что здесь поделать. Судить ее строго было нельзя. На лбу врача проступили крупные бисеринки пота, и, вытерев их рукавом, он прибавил шагу. Спустя секунду тучный силуэт уже затерялся в темноте коридора. Женщина ошарашено глядела вослед, в надежде, что тот вернется, но как только она поняла, что выбора нет, врач быстро направилась в сторону черного входа. Как бы ей не было жаль, по-другому поступить она не имела права. Она – человек и воспитывать вампирессу – алхимика она не в состоянии, а отдать эту девочку вампирам, этим тварям, после того, что она услышала? Нет, она просто не могла поверить, что эта женщина, что так мучилась, рожая этот маленький комочек, отказывается от ребенка только потому, что это девочка! О Роза, это ведь уму не постижимо! А может, эта девочка не от ее мужа и она боится? Этого ей не узнать. Сейчас было нужно найти хорошую семью и молиться Розе, чтобы девочка, вырастая, не проявила себя принадлежностью к этому злосчастному клану! На примете у нее была лишь одна дампирка, Даниэла. Она не могла забеременеть уже не один десяток лет и в отчаянии пыталась вновь и вновь. Муж (человек) уже давно ее оставил, поскольку женщина уже чуть ли не до сумасшествия была озабочена этой проблемой. О Роза, сколько же раз она пыталась покончить с собой. Было искренне жаль эту женщину. Вот кто-кто, а она могла бы стать отличной матерью. И сегодня, акушерка Стелла подарит ей это счастье и сделает ее матерью.

   Четыре года спустя.
   17 ноября 1724 года Шерри исполнилось четыре года.
Окончив домашние дела, Даниэла молча достала из верхней полки кухонного шкафчика серебристую коробку с большим красным бантом, это был подарок для ее единственной дочери, той самой, что ровно четыре года назад ее врач принесла к ней в дом. С тех самых пор женщина словно летала от счастья, жизнь – таки обрела смысл. Ее муж ушел от нее за год до появления Шерри, однако каким-то образом женщина все-таки вернула его и, теперь у девочки было что-то наподобие семьи. Так, во всяком случае, было, пока мужчина не понял, что эта девочка несколько другая, нежели ее мать – дампир. Эта простая истина и была первым и последним гвоздем в его гроб. Свою малышку она никому в обиду не даст, никогда.
   Мать вышла как всегда в своем белом накрахмаленном фартуке, от нее вкусно пахло выпечкой, в руках у нее было что-то блестящее. Как только женщина продемонстрировала это что-то из-за спины, малышка счастливо заулыбалась. Ей еще никогда не делали таких красивых и больших подарков. Шурша упаковкой, девочка влет расправилась с тем, что оберегало фарфоровую куколку. Шерри сразу узнала ее, эта была та самая кукла из магазина игрушек в Дракенфурте, мать тогда ездила в Дракенфурт по каким-то делам и взяла ее с собой за то, что она себя хорошо вела. Малышка не пикнула ни разу, дабы не спугнуть счастья. Она помнила тот миг, как сладкий сон. На полке с другими игрушками стояла она, Сюзан. Кукла была выполнена из фарфора, точно живая, личико ее не было покрыто лаком, оттого оно оставалось матовым. Губки куколки были нежно-розового цвета, а золотистые, туго накрученные кудри спадали миниатюрной леди до талии. Прическа Сюзан крепилась маленькими жемчужинами, сама она была похожа на ангелочка, вот только крыльев и нимба не хватает. Никаких других игрушек Шерри не замечала, для нее существовала только Сюзан! Ее милая Сюзан, одетая по последней моде: в платье, отделанное дорогим кружевом. Как только она увидела эту чудесную мисс, Шерри величала ее Сюзан и с тех пор думала она только о ней. И вот сейчас Сюзан здесь, у нее на руках. Малышка радостно запрыгала, прижимая к груди свою драгоценную подругу, а мать, глядя на нее, слегка улыбнулась. Она тоже помнила, как ей дарили ее первую куклу. О Роза, как же она была ей рада! С этими мыслями мать поцеловала ребенка в щечку и оставила во дворе, наслаждаться новой игрушкой.
   Вот только счастье было не таким и долгим. Девочка нежно смотрела на свою куклу, вертела ее в руках, как вдруг сзади послышались шаги. Шерри резко встала на ноги, она знала, кто это и уже хотела бежать, но было поздно. Близнецы Гарри и Джек уже увидели ее новую игрушку и на всех парах бежали к девочке. На глазах той навернулись слезы. У близнецов руки была в саже, они опять жгли костер где-то неподалеку, лица их были измазаны какой-то грязью. Оба мальчика смеялись.
- Шер, что это у тебя? Кукла? А ну дай сюда! - слова Гарри были скорее не вопросом, а утверждением. В следующую секунду его грязные лапы уже схватили Сюзан за талию ее прекрасного платья. Шерри знала, что уже сейчас оно безнадежно испорчено. Девочка сопротивлялась и кусалась.
- Отдай мне Сюзан, ей же больно! Ты ее сломаешь, Гарри, не надо! Слова эхом отдавались в головке малышки, она уже не чувствовала, как Джек держит и закручивает ее руки за спину. Ей была важна только Сюзан, ангел с голубыми глазами.
- Гарри, кажется у нее руки и ноге на шарнирах, попробуй!
- О, точно! Ты абсолютно прав! В восторге Гарри стянул уже запачканное платье, и оно тряпкой упало на траву. К брату подбежал Джек и наступил на платье, оставляя на нем грязный жирный след от обуви. Сердце малышки ухнуло, для нее это было трагедией. Она пыталась драться, а потом, устав, осела на траву. Из-за слез она даже не видела, что эти вандалы делают с ее Сюзан. Утирая слезы, девочка заметила, что в траве что-то сверкает. Роза, неужели это жемчужина? С круглыми, как монетка глазами, девочка начала собирать рассыпавшееся украшение куклы.
Мистер Джонс, живший в Орлее уже порядком давно, имел большую семью. Он был вампиром, однако ни к одному клану он себя не причислял, ходили слухи, что он – служитель Моргота и по ночам его дети совершают какие-то запрещенные обряды. Кстати эти дети и есть Джек и Гарри. Сам Джонс зарабатывал на хлеб тем, что тасовал эликсиры по Орлею, имея на этом небольшие деньги, достаточные, чтобы прокормить семью и покрыть расходы на образование близнецов. Сейчас он как раз и пошел искать этих проказников. Он знал, где они, вероятнее опять играют возле дома этой полоумной Даниэлы. Эта дампирка никогда не отличалась здравомыслием, лишь в последние четыре года она пришли в себя. Родила-таки от своего человечка-кузнеца, нашла чему радоваться. Саму дочь ее он так и не видел, уж больно был сильно занят Джонс на работе, вот сейчас как раз и посмотрим, кого же эта дампирка породила.
   Сидя на дорожке, ведущей к дому, Джек и Гарри в четыре руки безжалостно выворачивали все куклины суставы. Шерри стояла к мистеру Джонсу спиной и смотрела, как мальчишки издеваются над Сюзан. В одной руке Шерри стиснула куклины одевашки, другой тщетно пытается оттолкнуть Гарри. Слезы так и залепляли глаза, радужка их потускнела, стала почти что белой. От боли и обиды Шерри закричала, и тут же Гарри обмяк, кукла в его руках незаметно для самого мальчика каким-то образом уже упала на дорожку, а сам он явно ощутил, как рука его налилась свинцом. Вопросительно глянув на брата, Джек столкнулся взглядом с Шерри и полез на нее с кулаками, думая, что она забрала куклу и сделала брату больно. Стоило только Джеку схватить Шерри за руку, как вдруг он ощутил то же, что и брат. Теперь они оба сидели на дорожке, бездумно глядя на свои руки и плача, нехорошо ругаясь. Испуганная девочка поспешно подняла на руки Сюзан и отступила, уже хотела бежать, как вдруг повернулась и увидела взбешенное лицо мистера Джонса. Дальше Шерри уже ничего не помнила.

  Спустя двадцать один год.
   Уже двадцать пятый день рождения. Шерри вот уже более восьми лет обитает в Дракенфурте и даже состоит в гильдии компаньонок. По мелочи ворует из университета алхимиков ингредиенты для зелий, имеет знакомства в обществе, где получает информацию о науках и эксклюзивных собраниях литературы, по ночам практикуется в своих знаниях и пытается развивать способности, а временами и заглядывает в библиотеки и одалживает там манускрипты. Живет девушка в многоквартирном доме, точнее снимает комнату, в которой вечно стоит какой-то неприятный запах серы. Дело в том, что девочка увлекалась алхимией, и в результате ее творчества весь дом провонял какой-то гадостью, но зато этот запах убил всех крыс.  Много воды утекло с тех пор, как она вообще покинула Орлей. Ей тогда было вроде как четыре года. На ее четвертый день рождения мистер Джонс убил ее мать, убил Даниэлу. Она это видела, ведь тот волок ее саму за шкирку к Даниэле и требовал ее что-то ему объяснить. Он говорил что-то о способностях, мол, откуда они, раз отец Шерри человек, а сама Даниэла дампир. Максимум что могло ей достаться это зубы, но никак не способности. Тот Джонс был жесток. Он убил женщину, которая так любила Шерри, и сжег их дом, бросив девочку там. Ей удалось улизнуть через форточку в комнате. Она добралась до сада, где ранее мальчишки издевались над Сюзан. Кукла лежала в том же месте, вот только на ее голову кто-то наступил, и фарфоровая голова сломалась, открывая устройство глаз у куклы и наклеенные волосы. Девочка убежала. Бежала она через лес, не видя совершенно куда, не понимая дороги. Ей просто было страшно и плохо. От Орлея до Бругге лежала железная дорога, а сам дом Даниэль был как раз возле станции. Девочка добралась до нее и залезла в вагон, спрятавшись в пустом купе. Там она и заснула, а проснулась уже на платформе в Бругге. Работники станции не знали, чей это ребенок и девочку отправили в интернат. Там она пробыла до семи лет, пока одна женщина не удочерила ее. Женщину эту звали Констанция фон Оксфорд. Она была не богата, легкого нрава. Женщина не могла найти себе мужа, а девочку она взяла для того, чтобы создать впечатление добросердечной барышни, по тем временам благотворительность была в моде. Быть может, трюк леди Оксфорд подействовал бы, да вот только в Бругге очень многие хорошо знали ее, поэтому улова особо и не было. Когда Шерри исполнилось четырнадцать, Констанция уже окончательно разочаровалась в здешних мужчинах и поехала в Дракенфурт. Там она в течение года нашла себе оболтуса с неплохим состоянием и женила его на себе беременностью. Ее новый муж был не в восторге от того, что у женщины была дочь, и поэтому он сказал Констанции ее выгнать, что та и сделала. В возрасте пятнадцати лет Шерри опять оказалась на улице и как-то перебиваясь, начала воровать, связалась с уличными цыганками, а позже, прознав об алхимии, стала искать пути познать эту чудо науку. Шерри как губка поглощала любую информацию на эту тему. Сколько же опытов она проворачивала, прячась ото всех. От цыганок, Шерри узнала о неких колдовских обрядах, о заклятиях и прочих мистических вещах. В то время девочка увлекалась и алхимией и пыталась как-то понять природу обрядов, пока одна старая цыганка не отхлестала ее за такое рвение. Некромантия была запрещена, а у юной леди был к ней нешуточный интерес, что испугало путешественницу, ставя под сомнение ее и без того зыбкое положение, ведь прознай власти об увлечениях этой малышки, пальцем ткнут в ее табор, а скрыться за подобные преступления при здешних порядках невозможно. По ее мнению, более чем достаточно было то, что девочка итак всячески развивает свои таланты. Почему то, старая кляча была уверена, что в жилах этой девочки течет весьма непростая кровь.
   Что же, насчет неприятностей цыганка как в воду глядела, однако корень проблем ее табора был вовсе не в девочке. Дело было в чем-то куда более страшном, кажется, что кто-то из цыган убил флибустьера в порту, поэтому нужно было срочно покидать Дракенфурт. Девчонку брать с собой они не хотели: лишний рот, одежда, да и сама она крайне беспокойная. Нет, к Морготу ее. Так цыгане и поступили. Девочку, конечно, они убивать не стали, но поступили ничуть не лучше. Они скрылись ночью, на утро, когда Шерри проснулась, никого уже не было. Ее опять бросили.
   Время все шло, девушка росла и постепенно из девчоночьей фигурки формировалась уже леди, соблазнительных форм. Именно ее внешность не позволила Шерри оставаться простой воровкой с улицы в фабричном районе. Ее заметили. Точнее, она заметила около центральной библиотеки двух мадемуазелей в компании какого-то графа. Фон Оксфорд слышала что-то о компаньонках, но почему-то считала их простыми куртизанками, вполне распространенное заблуждение по тем временам. Только благодаря своему любопытству девочка и узнала о своей несправедливой оценке. Как оказалось, компаньонки зачастую вполне приличные леди из великих кланов, это так сказать, своего рода женский кружок искусств, а извлечь из него можно много более, нежели вложить. Нужно было только вступить. Благо манеры у Шерри были подобающие, поблагодарим за это беспечную мадам фон Оксфорд, образование тоже было на уровне, прекрасно владела иностранными языками, писала стихи, вот только живопись из всех дисциплин у нее хромала, если и вовсе не была инвалидом третей степени. Ну, будем надеяться, что компаньонки не будут заострять внимание на мастерстве Шерри писать картины. Достаточно было того, как она играла на фортепиано и арфе. Игра была просто потрясающей, девочка обладала на редкость поразительным музыкальным слухом, при этом она так же отличалась и талантами к танцу. Изящество и грация у нее были в крови, спасибо  Рендам. Вот только ростом девочка не в них, все Ренды высокие, а она – метр с кепкой в прыжке. Ну да ладно, зато будем считать, что когда вампиры стояли в очереди за ростом, девочка торчала в очереди к маниакальной тяге к знаниям, тогда будет еще не так обидно. Так, собственно и вышло. Она развивала свои способности весьма неплохо и благодаря любви к алхимии и дикому интересу к некромантии, из девочки вырос неплохой воришка. Все-таки задорная нотка в ребенке осталась. Ее заметили и в гильдии компаньонок, когда Шерри пришла к ним, вся ободранная, в мальчишечьей кепке поверх шелковых волос, вся замызганная. Тогда компаньонки, даже при своем отличном воспитании, хихикнули, однако спустя какое-то время замолкли и даже стали уважать. Под свою опеку ее взяла леди Венера. Этой женщине в районе ста восьмидесяти, выглядела она весьма и весьма привлекательно. Именно она обучила ту уличную девицу всем премудростям, раскрыв пред ней дверь в общество, полное интриг, сплетен, власти и денег. При этом, у Шерри оставалось то, что остальные прелестницы давно утратили – неприкосновенность. 
   Как бы замечательно девочка не училась, а образование ее было не систематичным, поэтому первым делом Венера отдала ее в лапы всевозможных преподавателей, позже, через пару лет, она сама обучала девочку общению с противоположным полом. Учила ее правильно преподносить себя. Венера стала ей дочерью. Порой, Шерри казалось, что Венера это самый лучший человек, которого только можно было себе представить. Ей было искренне жаль, что она так плохо думала о гильдии когда-то. Шерри неплохо общалась с сынишкой Венеры, ему было восемьдесят пять лет и звали его Алексом. Он был смешным, очень самовлюбленным и самоуверенным. Чувством собственной важности от него прямо-таки перло за милю, он как индюк, напыщенный и, по мнению Шер, юношеский максимализм к нему словно прирос. Однако, не смотря на все его минусы, парнем он был весьма не глупым, очень находчивым и обаятельным. Если бы ни Венера, она, быть может, даже бы и влюбилась бы в него, если бы не знала какой он на самом деле, потому и отношение Шер к нему дальше, чем к брату у нее никогда не переступало. Впрочем, как и у Алекса к ней. Тот разве что часто сердился на Шер, поскольку та всегда гнула линию его матери, а с ней он не всегда мог найти общий язык. Венера хотела, чтобы сын пошел в юстициары, однако тот напрочь отказался и дудел на флейте, называя это искусством. В этом безжалостном столкновении матери и сына Шерри никогда не принимала ничью сторону, разве что она пристала к Алексу с просьбой позаниматься с ней фехтованием, в чем Алекс видел какой-то заговор с матерью. Он полагал, что это все ее происки и таким способ Венера пытается разбудить в сыне любовь к военному делу. Алекс всегда отбрыкивался, однако научил со временем Шер фехтовать довольно недурно.
   Находясь в доме гильдии компаньонок Шерри знакомилась со сливками общества, разными графами, маркизами и в ходе знакомств, истинная  Ренд умудрялась выудить информацию об интересующих ее науках. У нее это выходило, и ночами она не прекращала стряпать свои эликсиры. Разумеется, вонь уже не стояла такая, как раньше при ее прошлых экспериментах, но все-таки она присутствовала.

  Спустя сорок лет.
   Нашей леди уже шестьдесят пять. Теперь она уже имеет свою небольшую аптеку, где продает различные эликсиры, даже умудряется доставать кое-где любопытные артефакты из Орлея и Бругге. Раз в год к ней в аптеку кто-нибудь забредал с запросом на лицензию, и каждый раз Шерри обещала себе получить эту бумажку, но все заканчивалось как обычно. Работа, работа и еще раз – работа. А все инспектора почему-то удалялись из аптеки сами, считая, что все документы в порядке. Особого внимания аптека привлекать не должна, она ведь одна и особо не скажется на делах гильдии. Подумаешь, фи, глупость.
Шерри все так же обучается в гильдии компаньонок, общается с Венерой и ее сыном очень плотно. Венера все еще не теряет надежды на карьеру сынишки, а тот назло матери дудит с еще большим остервенением, ежемесячно жалуясь Шерри на своих пассий. Живет она сама в небольшом домике с ухоженным садиком на заднем дворе. Шкаф битком набит платьями, а в подвале Шерри обустроила подпольную лабораторию. Сам этот подвал был много больше площади самого дома, однако об этом никто не знал. Шерри чуть ли не была застукана за экспериментами с некромантией, тогда ей чудесным образом повезло, ведь свидетели неожиданно забыли этот инцидент. Вот только тогда девушка от испуга перестаралась, и несчастные забыли не только тот инцидент… Вот так, в общем и живет. Как к этому пришли, собственно.
   В общем, после того, как девушка более-менее устроилась, она решила навестить леди фон Оксфорд и хоть как-то отблагодарить ее. Пришло время отдавать долги.
   Все время поисков девушка находилась в каком-то волнении. Однако когда Шерри ее нашла, то уже не узнала ту легкомысленную женщину. Пред ней была замученная жизнью немолодая особа, глаза ее потускнели, а шелк белокурых волос уже отдавал неприятной соломой. Сама она исхудала и длинные некогда пальцы были больше похожи на изломанные морозом ветки. Кривые и неприглядные. Зрение женщины испортилось, сама она потеряла в годах уверенность в себе и свою женственность, словно за это время она превратилась в гермафродита, а если и так, то тогда можно было бы объяснить эти мерзкие усы над верхней губой у женщины. О Роза, хорошо, что она не видит, иначе от горя бы удавилась. Жаль было ее.  Шерри хотелось поухаживать за ней, но в душе она была крайне обижена. Ведь эта женщина променяла ее, а вот на что? На усы и старость. Очень печально. Насколько она знала, у леди Оксфорд есть дети, вот только где они и почему не ухаживают. Хотя, собственно, чем сама Шерри лучше? Она никогда не знала своего отца. Матерью ей была Даниэла (как она думала в виду ее тогдашнего нежного возраста), которую убил ее сосед. Правда недолго он жил, как передавали новости, в тех местах гули изрядно постарались и, насколько знала Шер, Джонс был одним из жертв.
   Когда Шерри вернулась в Орлей, откуда все вообще и начиналось, то на месте ее прежнего дома уже ничего знакомого не было. По тому адресу стояли совершенно незнакомые дома, только старый тополь выдавал причастность ее прошлого к этим землям. Но что ей теперь этот тополь? Просто дерево, которое много чего помнит. Оглядев местность, Шер вспомнил о Сюзан. Та прекрасная кукла, купленная ее матерью ей на ее четвертое день рожденье. Как же она была прекрасна. При мыслях о кукле, Шерри горько улыбалась, ведь ничего подобного в жизни она так и не видела. И лучше бы вовсе не видела. Ведь если бы не эта треклятая кукла, на ее маму бы не напали с какими-то там ругательствами (Шерри не помнила, что говорил Джонс, однако явственно осознавала, что это из-за того, что она парализовала руки мальчишек), то она осталась бы жить. Смешно до боли, что она не знала даже материнской фамилии и поэтому до сих пор носит фамилию женщины из Бругге, что удочерила ее. Если бы она только знала, то уже давно гордо именовала себя ее именем.  Она пыталась искать, но ни в одних архивах не могла найти ее.
   После того, как Шерри навестила свой дом, несколько лет спустя, она принялась искать табор цыган. Нашла, а там она и отыскала ту самую старушенцию. В отличие от леди Оксфорд, цыганка ничуть не изменилась, а углубившиеся морщины не портили ее, лишь придавали ее внешности некой духовности. Старуха хорошо помнила девочку и искренне удивилась тому, что та ее отыскала, а еще, цыганка помнила, чем все-таки ее смутила девочка в то время – тягой к некромантии. Теперь она готова и вряд ли будет хлестать своими открытиями направо и налево. В течение года цыганка обучала Шерри и чему-то научилась и сама.

  Спустя сорок один год.
   Шерри все так же заправляет делами аптеки, вот только теперь у нее их целая сеть по Дракенфурту. Из-за изменения масштабов бизнеса, все-таки настало это «завтра», когда девушка все же поплелась получать лицензию на занятие алхимией, теперь она еще и член гильдии алхимиков. Как же она мечтала об этом, когда была младше. Ей казалось, что члены гильдии сообразны кудесникам из сказок, а глава гильдии это какое-то божество, которого стоит уважать и слушать. По идеи, мысль об уважении никуда не делась, вот только представление о гильдии как-то померкло. Теперь для нее это кучка стариков с часами в кармане. Лицензия ей нужна была только для того, чтобы безнаказанно творить. Шер принесла присягу верности, даже прошла обряд инициации. Для этого девушке пришлось проходить курс обучения в университете алхимии, не сказать, что она все знала, однако знала много и в каких-то моментах даже умудрялась поправлять преподавателей. Особенно в области изготовления эликсиров, правда в разумных пределах, ведь если демонстрировать практические знания, то тут и слепой поймет, что эта мисс уже не первый десяток лет, а точнее чуть ли не с пеленок стряпает эти самые эликсиры и даже сама ухитряется делать артефакты. На свое окончание политика гильдии требовало предъявления самого лучшего изобретения, а в это время как раз, девочка проводила опыты над оборотнем. Сам оборотень этого и не подозревал, девушка просто  подружилась с ним и заимела его в постоянные гости, вместе они играли в карты по вечерам, и за картами, девушка подливала в его напитки свои эликсиры, которые должны были усилить геном оборотня и сделать его подобно вирусу. Шер хотела выявить этот ген и сделать так, чтобы способность к обращению перестала быть врожденной и стала больше приобретенной. Были сложности в контролировании оборотня. Вирус мог передаться только через кровь, поэтому бедолаге она подмешивала лошадиную порцию успокоительного и зелья, для снижения уровня тестостерона в крови. Мало ли, вдруг перезаразит всех вирусом и он подобно чуме всех подкосит, Шер ведь еще не до конца его исследовала. Сам опыт проводился около месяца, а  подготовка к нему шла целый год. Сам геном она выявила, и даже создала его синтетическую копию, которая неплохо совмещается с панацелисом. Дело в том, что при заражении вампира этим вирусом, в нем просыпается жажда крови и если панацелись преподносить испытуемому в течение нескольких дней (дозы и периодичность приема назначаются в зависимости от массы тела) для того, чтобы он накопился в достаточном количестве в организме, тогда при заражении возвращается исконный баланс жажды. Эффект получается тот же, что при употреблении силибрита.
К сожалению, после выявления генома спасти испытуемого не удалось, бедняга одичал и его убили, как убивают гулей.
Выявленный геном Шерри не стала преподносить на рассмотрение Ль’ Саванта, так же, как и выносить на обзор общественности. Если алхимики и прознают об ее открытии, то вампиресса всегда может состроить глупые глазки, мол, эксперимент не завершен.  На ее решение повлияла ситуация в стране, участились нападения гулей, а такие вещества – либо составят перевес в пользу юстициаров, либо, если попадут не в те руки, усилят противоположные силы.
Да и риск летального исхода в подобных трансформациях велик. Если что-то пойдет не так, то испытуемый погибнет мучительной смертью. В общем, для себя Шерри решила, еще не время. Вместо генома на окончание девушка принесла артефакт, который теперь «собирает себя сам». Его она достала у той же цыганки, вообще, этот артефакт было сложно достать, да и был он очень неудобным в ношении, из себя он представлял большую музыкальную шкатулку. Старую и неприглядную, выполненную из дерева. Изначально, данный артефакт был предназначен для трансфигурации, однако он был крайне непродуман. Дело в том, что пользоваться было им опасно, ведь алхимик, который когда-то давно его придумал, допустил много ошибок в расчетах и потому, все те, кто пользовался артефактом, прибывали в место назначения по частям. Шер немного переделала его, заставляя переносить вещи, которые в принципе не могут пострадать – музыку. Фишка в том, что если заложить в шкатулку свои ноты и дублировать их же в часы гильдии алхимиков (согласно сану каждому свою мелодию), то шкатулка, как универсальная «собиралка» притащит любого нужного главе гильдии члена к этой шкатулке в течение суток. Действует эта штука словно ртуть, притягивает свои части к себе, только сейчас вместо ртути – мелодия. Вообще, идея сама по себе смешная, как только Шерри представляла себе, как великий Ренд крутит ручку музыкальной шкатулки, то ее невольно уносило на ха-ха.
   По сути, эта шкатулка и не значилась, как артефакт и таковым являться не может, это, скорее просто полезное изобретение, которое при желании можно вообще в тираж пустить.
   Подобное изобретение пришлось по душе Гильдии. С ядом на экзамене Шерри справилась отлично, потратив на противоядие минимальное количество времени.  Сейчас, за ней числится какой-то там ранг, правда сама с момента окончания особого участия в делах гильдии не принимала, ее пока что туда не приглашали, поэтому ее часики мирно тикали в ее кармане.  Числится в гильдии она вот уже три года.
На данный момент, живет она с Алексом, Венера лет пять назад умерла, случился несчастный случай, она сорвалась с обрыва. Дело в том, что Венера собирала травы для поддержания своей внешности. В тот сезон что-то пошло не так, и редкие бурые цветы многоцветницы исчезли, тогда она забралась выше, но возраст уже не тот и ловкость ее подвела. Об увлечении Венеры никто не знал, ведь она тщательно это скрывала, стыдясь раскрывать истинный секрет своей молодости.
По завещанию, Венера оставила все свое имущество своим детям – Алексу и Шерри, в равной части. Ладили Алекс с Шер отлично, они были истинными братом и сестрой, продавать особняк матери они хотели, ведь столько воспоминаний теплилось в этих стенах… Сейчас Шерри и Алекс жили вместе, как и раньше, вот только по вечерам заливистого смеха Венеры в стенах дома не звучало. Ее спальня оставалась не тронутой, все было так же. Алекс по-прежнему занимался искусством, вот только в последние лет пятнадцать жизни матери он все-таки уступил и принялся строить что-то серьезнее, нежели пьесы для своей игры на флейте.
Шерри, до смерти Венеры продолжала путешествовать, собирая артефакты. Ее любимым был подарок старой цыганки – кольцо познания. Откуда старуха его получила, Шер не знала, однако безделушка была невероятно полезной, она усиливала способности телепатии и, если повезет, давала владельцу увидеть часть наиболее острых переживаний собеседника. Насколько много увидит владелец, зависит от уровня умений партнера защитить свои мысли. Кольцо Шерри носила с собой всегда, оно было невероятно красивым, нежный сапфир в белом золоте, обрамленный тонкой полосой мелких бриллиантов. По назначению Шер его применяла редко. Разве что на Алексе, когда тот о чем-то думал, и девушке было жутко любопытно узнать его мысли и порыться в том, что их вызвало.
   В последние годы в Дракенфурте было неспокойно. Бал как-то неясно отменился, что внесло определенный дисбаланс. В обществе чуть ли не физически ощущалась стагнация, и на ее фоне общий уровень привычной общественной активности крайне снизился, что было непривычным для тех мест и общества этого круга. Посему, последние годы Шер перестала участвовать в  делах гильдии, появлялась только когда того требовала бы ситуация. Не бросила она компаньонок только потому, что гильдия – отличный способ узнать о том «высшем», что все видят издалека. Что касается клиентов, то нет, благо от подобной проституции Венера ее уберегла еще при жизни, четко дав указания воспитывать девочку, а не использовать. Венера, как женщина, повидавшая жизнь точно знала, что значит для женщины ее первый раз, оттого она и так относилась к ребенку, стараясь продлить ее детство как можно дольше. По условиям, девочка могла только помогать развлекать гостей пением, танцем, беседой, но никак не лаской или сексом. По этой причине Шерри и не оформляли лицензию гильдии компаньонок, поскольку ею она в полной мере не являлась. За это Шер была благодарна этой женщине, она искренне ею восхищалась и чуть ли не боготворила ее.
Девушка до сих пор помнила рассказы компаньонки о том, в каких приключениях та побывала, сколько стран посетила и рассказывала ей о главном, о взаимоотношениях. Последнему Венера уделяла особое внимание, поскольку замечала пристрастия юной леди. Она ценила интеллект, но не тело. Когда-то давно гильдию компаньонок посетил немолодой ученый, занимавшийся изучением биологических мутаций. О Роза, ну как же страстно Шер его слушала. Она слышала о нем, читала его книги, а тут он сам явился. Ее за уши было не оттащить от разговора с ним. Тогда Венера испугалась, ведь она знала нрав этого мужчины, знала, что он такой же сухой, как те листы бумаги, на которых он записывал свои великие умозаключения. Ну не было в нем души, ни грамма. Как же радовалась Венера, когда узнала, что ее девочка фрукт не сочнее. Ей просто нравилось с ним беседовать, но никак он ее не привлекал. С сердца женщины слово камень спал, однако это ее облегчение все – равно не избавило Шерри от нотаций.  Тогда мудрая компаньонка пыталась вбить в голову девушки, как же все-таки «читать» людей. «Шерри, ты должна выбрать достойного и подарить ему себя. Это не для того, чтобы ты вышла как-то там замуж, нет, это для тебя. Твоего душевного равновесия» Эти слова впечатались в сознание Шер и она стала поступать так же, как Ренды в отношении телекинеза «Я принесу себя, а кто-нибудь притащит то, что мне надо. И быстро, а то пойдешь на опыты». Девушка ждала и ждет в море погоды, когда ее припрет, она начнет шевелиться, а пока что ее интересует в этих мужчинах только их знания.
Сейчас, девушка занимается тем, что любит. Она пишет детективы и стихи, когда припрет. Однако чем бы она ни занималась – алхимия ее страсть и пока она жива, из ее лаборатории будет все так же дурно попахивать.

10) Откуда вы узнали об игре? РПГ топ;
11) Связь с вами: ЛС;
12) Пробный пост:
   Конец августа, однако, осень уже незаметно прокралась в Дракенфурт, не дав лету даже надежды удержаться, хотя бы до конца своего законного окончания.
- Немного необычно для этих мест, не так ли? Тихий шепот сорвался с губ и исчез так же неожиданно, как и появился. Шер думала о чем-то своем, наблюдая за тем, как за окном сыплется на ветру листва с клена. Погода за окном особой надежды не внушала, потихоньку начал накрапывать дождь, грозя обернуться ливнем.
   Уже третий час подряд Шер ожидала Алекса с работы, словно обеспокоенная супруга. Сегодня он задерживался, это было крайне необычно, тем более в конце рабочей недели. В последнее время Лекс молчал, от зеленоглазого брюнета не было слышно и слова о его делах. Казалось, что он нарочно злил Шер, закрывая свои мысли и игнорируя ее вопросы, а когда последняя хотела покопаться в воспоминаниях, тот, как чувствуя, начинал вспоминать о своих жарких ночах с блудницами из казенного квартала. На такие выходки Шер густо краснела и оставляла эти глупые попытки узнать что-либо от брата. А был ли он ей братом? Со стороны они выглядели как супружеская пара, которая вот уже столько времени в браке, совершенно счастливые и при этом крайне независимые и свободные… Друг от друга. Но это уже детали.
   По стеклу быстро забарабанили тяжелые капли дождя, все-таки тяжелые тучи сдержали свое обещание и гневно лупили землю, будто она в чем-то пред ней провинилась. Шер ненароком вздрогнула, кошка, лежащая на полу жалобно мяукнув, убежала из комнаты.
   Она даже и не знала, что не одна в гостиной. Посмотрев ей вслед, девушка нервно обвела комнату взглядом и, наткнувшись на часы, резко привстала. Лицо женщины было непроницаемым. Для ее возраста она выглядела уже будто бы всему наученной, взрослой не по годам. Казалось бы, с ее-то жизнью, что она переживает об одиночестве? Однако когда появляется кто-то, уже не так просто его отпустить, особенно если с этим кем-то ты провел большую часть своей сознательной жизни. Он ее старше на семьдесят девять лет, однако, ведет себя будто мальчишка! Быть может, тоже самое Алекс и думал о ней, но сейчас этого дуралея она хотела пришибить чем потяжелее.
   Время шло. Часы пробили двенадцать, а его все нет. Даже не мигая, Шер пошла к серванту и достала себе бокал, поставив его на стол. Ей нестерпимо захотелось вина, красного, сухого. Такого, чтобы хоть немного почувствовать себя более отдохнувшей. Неделя выдалась не из легких и если хоть выговориться некому, то надо хоть выпить. Легкой походкой леди направилась из гостиной в прихожую, а там, с секунду поколебавшись, Шер хотела взять зонт, но в последнее мгновение передумала и пошла в погреб в чем есть, в легком шелковом платье. Дождь разыгрался нешуточный, капли яростно разбивались о болезненно белую кожу вампирессы, а она в свою очередь, бросая вызов, шла медленно, вкушая каждую холодную каплю. Ее шелковое платье насквозь промокло, и мокрая ткань прилипла к коже женщины, очень четко обыгрывая ее фигуру и контуры ее тела. Погреб находился в пяти минутах пути, за это время девушка успела даже немного замерзнуть. Распахнув дверцу и спустившись вниз по высоким ступеням, Шер неторопливо прогуливалась меж стеллажей вин. Взяв по привычке красное, сухое, тридцатилетней выдержки вино, она направилась обратно тем же путем, плотно закрыв дверь погреба.
   Вернулась в дом Шерри уже совсем мокрая, еще и ноги промочила, наступив по пути в лужу, пока ловила мух, смотря на калитку и всё гадая, вошел ли за это время в нее Алекс. Дома было заметно теплее, чем на улице. Фон Оксфорд поставила на столик бутылку вина и поспешно сняла обувь. Нечего ковры мочить почем зря. В доме пахло ванилью с толикой корицы, казалось, что стены этого имения словно пропахли этим. Вдохнув этот аромат, Шер поморщилась, он до того ей осточертел, что мама родная, держи меня.
   Вампиресса неспешно дошла до своей спальни и, стянув с себя мокрое платье, бросила его в корзину. Завтра Эльза придет и все уберет. Благо сегодня она отпустила служанку пораньше, иначе та бы вряд ли добралась бы до дома до дождя. Шерри зашла в ванну и сполоснулась теплой водой. Как же приятно вода скользила по ее коже, о Моргот, порой это приятнее, чем любые ласки мира. Чувствовать, как холодная дрожь проходит и появляется расслабленность. В этот момент уже ничего неинтересно и просто не хочется вылезать из душа. Однако бутылочка вина все же может составить душу конкуренцию, и спустя несколько мгновений Шер уже собирала полотенцем все эти влажные бусинки по телу, после чего накрыв его шелковым халатиком. Забрав желанную бутылочку, Шер по коридору направилась обратно, к оставленному бокалу. В дальнем углу гостиной горел бра, а близь него сидел, мягко улыбаясь, брюнет, весь промокший до нитки. Шартрезовые глаза сверкали, словно изумруды в тусклом свете бра. С неподражаемой грацией, Алекс ловко выудил из рук Шер бутылку, промурлыкав «Пить одной – верный признак алкоголизма». Девушка улыбнулась и щелкнула брата по носу. Глядя на улыбку этого бесстыдника, что-то и ругаться как-то расхотелось. Через мгновенье оба задорно смеялись.
13) Локация, с которой вы начнете игру: Надеюсь администрация посоветует, откуда лучше начать 
14) Согласны ли с правилами ролевой? Согласна.

Отредактировано Шерри (20.12.2011 15:34)