Столица таила в своих недрах много больше тайн, чем можно было себе представить. В переплетении улиц затерялось множество странных и даже пугающих вещей, знать о которых простым обывателям определенно не следовало.
Ночь выдалась удивительно душной и неприятной, даже будучи одетой в легкое платье, женщина ощущала себя некомфортно. Из-за этого ужасного пекла трущобы наполнились просто отвратительными запахами гниения и мочи, и даже легкий ночной ветерок был бессилен разогнать отвратительные миазмы большого города. Какая жалость, что дела выгнали многострадальную даму прочь из её уютной обители, заставив сегодня посетить множество самых злачных мест. Далеко не всегда за нужную информацию платили деньгами, иногда приходилось жертвовать и своими нервами вкупе с силами душевными и физическими.
Несколько уставшая женщина неспешно возвращалась по темным аллеям, старательно выбирая наиболее незаметные пути. Подол коричневого платья был безнадежно испачкан, из под чепца выбилось несколько непокорных кудрявых прядей, а фартук определенно видал и более хорошие и самое главное, чистые дни. С виду — простая несколько чумазая служанка, благо ночь скрывала тень, а улицы не могли похвастаться обилием зеркал.
Очередная не самая освещенная улица развернулась каменной скатертью перед взором идущей. К её великому неудовольствию, кроме неё тут находилась ещё парочка крепких ребят, которые как-то особенно неприятно посмотрели в её сторону. В любой другой день, они бы получили отличную мигрень, но здесь и сейчас женщина была слишком уставшей после долгой ночи, потому решила рискнуть и просто пройти мимо. В конце концов, отстоять свою честь она всегда успеет.
Как же неприятно, когда ты оказываешься права... Мужланы, от коих за версту несло дешевым алкоголем и не менее дешевым табаком загородили путь, мешая спокойно пройти.
— Крошка, не хочешь провести с нами хорошо время? — заплетающимся языком сказал наиболее трезвый из этой благоухающей парочки.
«Крошка» мысленно закатила глаза, досчитав до десяти. Убивать сегодня никого не хотелось, потому она предприняла невероятно щедрую попытку простой обойти их. Увы, инстинкт самосохранения подвел мужчин, один из них бесцеремонно схватил женщину за запястье, заключив второй лапой в свои зловонные объятия. Дама скривилась от омерзения, теперь платье можно было разве что сжечь.
— Ну, куда же ты, давай, не строй из себя недотрогу!
«На помощь что ли крикнуть для разнообразия и очистки совести?», — подумала женщина, смерив уничижительным взглядом своих захватчиков.

Отредактировано Эсмеральда Лэйкмур (18.09.2011 20:19)

Женщина так и застыла в нерешительности, посмотрев на своего внезапно возникшего рыцаря. Первая мысль, возникшая на канве её уставшего разума, не отличалась цензурностью, зато очень точно выражала всю ту бурю чувств, которая возникла у дамы. Вторая, более приличная мысль касалась живучести рыцарства и... неблагородности мотивов, стоящих за любым благородным деянием. Но повиснув на отвесной скале, не следует отвергать руку помощи, даже если ты сам умеешь летать.
— Прошу, прощения, дорогой, но ты же знаешь, что это самый короткий путь к дому! — женщина попыталась сделать шаг по направлению к спасителю и совершенно случайно наступила на ногу державшему её нападавшему. Крепкий каблук вонзился в тонкие косточки его стопы, раздался тихий сдавленный хруст. Под конец своей недлинной фразы леди с неподдельным удивлением посмотрела на сползающего на мостовую мужчину.
«Ой, а он уже все? Какой хлипкий малый!», — читалось где-то в глубине серых глаз, когда «Анжела» посмотрела на своего «дорогого».
Пока покалеченный пытался уползти в сторону, его приятель уже достал приличного вида нож, намереваясь поквитаться за нанесенную обиду. Если уж играть бедную супругу, то до победного конца, простая горожанка, проявляющая чудеса рукопашного боя, могла вызвать ненужные пересуды. Так что, милая Анжела быстренько переместилась за спину своего благоверного, очень натурально изобразив испуг на своём миловидном личике. Она даже вцепилась ручками в его одежды, изображая полную беспомощность маленького и бесконечного милого создания. Ах да, следует заметить, что к числу последних леди Лэйкмур, а это была именно она, относила и гадюк. У Эсмеральды вообще были странные вкусы, но об этом можно было поговорить позже.
Пока женщина спешила под крыло своего спасителя, травмированный её недавними действиями нападавший смог выпрямиться, и тоже вытащил нечто металлическое, скорее всего стилет. Хромая и кряхтя, он начал обходить сладкую парочку, пытаясь с приятелем зажать их в своеобразные клещи.
— Ну щас мы вам обоим кишки выпустим, — прорычал мужчина, зловеще поигрывая оружием.
Дело принимало угрожающий оборот, но Эсме стало интересно как её рыцарь прореагирует на это. Герои нынче были редкими зверями, так почему бы не поставить парочку опытов «па вшивость», а там глядишь, и в музей можно отправлять.
«О да, боевой славы на постельном фронте», — мысленно хихикнула Лэйкмур, питавшая некую слабость к интересным людям и вампирам. Да и благодарность была ей ведома... в каком-то смысле.

Эсмеральда проявила чудеса покорности и кротости, оставаясь за спиной своего спасителя точно тень. Какое дилетантство, тыкать в такое отребье шпагой в ближнем бою, ведь все можно было сделать куда проще! Но герои мозгами никогда не славились, так что женщина честно выполнила долг девицы в беде, продолжая быть повадливой коровой... Ровно до того момента, как выживший нападавший со всех ног побежал прочь. Стоило двоим остаться наедине маска испуганной принцессы спала с лица Лэйкмур, сменившись ликом очень расстроенной и неизменно злой мачехи. Уперев одну руку в бок, второй она очень ловко подбросила стилет незнакомца. Вопреки законам физики, оружие не приземлилось на изящную ладошку, но полетело куда-то во тьму. Впрочем, стальная птичка вскоре вернулась, немного замарав своё каленое оперение чем-то алым.
— О, со мной все хорошо, благодарю, милсударь, — поймав стилет за рукоять, очень спокойно ответила Эсме.
Вампиресса смерила уставшим взглядом своего новоиспеченного героя. Да, фехтовать этот щеголь умел, да только как-то неудачно он выбрал место и время для такой практики, вон, ранение получил...
«Ну его же теперь спасать надо-о-о», — захныкала где-то внутри благородная девица, которая уже долгое время мечтала о горячей ванне, толстом куске мяса на не менее толстом куске хлеба и бутылке вина. Увы, столь невинным планам не суждено было сбыться.
Устало вздохнув и вытерев со стилета кровь своим же фартуком, Эсмеральда подошла к раненому мужчине и весьма скептически осмотрела рану.
— Хм... — задумчиво протянула она, прикидывая в голове все возможные варианты дальнейшего развития событий.
Ну, во-первых к себе она его не потащит, слишком много вопросов будет от такого явления бедной служанки во временную обитель благородной Аскар.
Во-вторых, оставлять здесь истекающего кровушкой малого было, по меньшей мере, подло. Увы, совесть ещё не до конца отмерла у этой женщины.
А в-третьих, тут рядом была таверна, где можно было снять комнату и перевязать его раны, после чего поспешно покинуть героя.
Заткнув стилет за пояс фартука, Лэйкмур весьма бесцеремонно подлезла под руку незнакомцу, помогая тому принять более вертикальное положение.
— Тут оставлять я тебя не собираюсь, — не столько спрашивая, сколько ставя перед фактом, сказала женщина, — но тут неподалеку есть таверна. Тебе определенно нужна помощь, а врачей в радиусе досягаемости не наблюдается. Давай-давай, милый, мы позже обсудим кто я, что я и как я, сейчас тебе бы кровушкой не истечь. Особенно позорная смерть для вампира, знаешь ли, хотя и трудно достижимая, учитывая нашу крысиную живучесть. Ну это, регенерация и все такое... слушай, тебе определенно нужно сбросить вес.
Ах, Лэйкмур вспомнила свою золотую молодость. Долгие дни хода по лесам и болотам, иногда с бессознательной тушкой своего дорогого супруга на плечах... Кровососущие насекомые, хищные растения, трясины и ядовитые испарения, романтика непроходимых и вообще не знающих цивилизации уголков этого мира. Проклятье, как же она любила свою старость! Но опыт ношения на себе не только украшений, но и несчастных мужчин у этой женщины был солидный. К её собственному неудовольствию.
Где-то впереди замаячили огни таверны «Сытый Кабан» с такой приветливой мордой этого щетинистого зверя, болтающейся на паре крепких цепей.
— Комнату, живо! — пара монет ударилась о барную стойку, стоило дверям впустить эту шикарную парочку.
Хозяин этого притона внимательно осмотрел растрепанную окровавленную женщину и её не менее алого спутника, зажимающего проколотый бок. Но одного взгляда на деньги, на которые тут можно было жить добрую неделю, хватило для решения сложной морально-этической делимы в его душе. Покликав одну из местных официанток, которая одним своим присутствием могла занять добрую половину всей таверны, мужик сгреб деньги и даже пробурчал нечто вроде пожелания доброй ночи.
Вы когда-нибудь были на ферме клопов, блох и вшей? Вот после увиденной комнаты, так великодушно предоставленной Лэйкмур и её спутнику, Эсме могла с уверенность умолчать об этом не самом приятном опыте. Первое, что она сделала, как только дверь за служанкой закрылась, швырнул телекинезом излишне подвижный матрац в дальний угол. Тамошние жители ответили недовольным писком и хлюпаньем раздавленных гнезд. Местное семейство крыс поспешило убраться подальше, почуяв присутствие вампира.
— Вот так лучше, — помогая вампиру лечь на жесткие, но более-менее безопасные доски кровати, Эсмеральда недовольно поморщилась, оглядывая его рану. Нужно было промыть и перевязать, но учитывая тягу к чистоте хозяев этого притона, просить чистые бинты и чистую же воду было бы верхом мечтательности.

Нет, её выдало не применение телекинеза. О чем вы? Да местная чернь только и занимается швырянием стилетов силой мысли, любимое занятие по пятницам за чашкой чая с печеньем! И не приличная сумма денег, вываленная за этот вшивый рай. Обитатели трущоб вообще славятся расточительностью и щедростью по части крупных сумм денег! Она прогорела на недостатке воспитания в темном переулке одного из беднейших и преступных районов города. Да, как это она в темноте не узнала благородную особу, вступившуюся за незнакомую девку? Стыд и позор, ей там ещё нужно было реверанс сделать и показать прекрасное воспитание городских подворотен...
Эсмеральда даже не знала, плакать ей или смеяться по поводу последнего замечания своего неудавшегося спасителя.
— Сладенький, сходи в бордель, поучи проституток заводских районов правилам приличия. Уверена, узнаешь много нового про етикеты темных подворотен, — даже с некой заботой сказала вампиресса, смерив этого сизого голубя несколько удивленным взглядом.
Мать её женщина, неужели местный бомонд верил, что чернь к ним будет на вы обращаться даже на темных улицах? О Роза, что за детей ты породила! Неудивительно, что нынешнее поколение могло похвастаться такой высокой смертностью, оно же ещё верило в законы рыцарства! Самое смешное, что сама Эсмеральда, которая, собственно, и родилась в эпоху рыцарей и культа прекрасной дамы, в такие сказки никогда не верила.
— Какие мы гордые, — покачала головой Эсме, глядя на откинутый с таким отвращением плащ. Подойдя к нему, женщина подняла его и свернула, постелив на доски кровати. Закончив готовить импровизированное ложе, Лэйкмур без лишней скромности начала стягивать с мужчины его последнюю рубашку.
— Давай-ка раздевайся, белоручка ты наша, тебя перевязать надо, восстановление совсем никуда не годится. Что, питаешься плохо, да? Эх, молодежь... придется твою рубашку на бинты пускать, увы, одежды черни для таких господ как Вашество не подойдут.
Эсмеральда явно не намеревалась переходить на возвышенно вежливый тон, её лицо было достаточно изменено чудесами научных достижений этого века, чтобы в ней не признали леди Лэйкмур из клана Аскар, потому она позволила себе простую и такую удобную форму общения.
— Кстати, когда в следующий раз примешься спасать девицу в беде, сначала бей, а после спрашивай, авось целее буишь, — уже разрезая рубашку на полосы, продолжала Эсме, — А меня, Вашество, можешь как хочешь, так и звать. Мы люди негордые, вот как нас знатные господа называют, так и откликаемся. Хоть той же Анжелой клич, правда, я знаю шлюху с таким именем, но это ничего, деньги не пахнут.
Эсмеральда говорила чистую правду, она действительно знала даму легкого поведения с таким именем. Если память ей не изменяла, жила эта особа где-то совсем недалеко и брала не так много за свои услуги. Впрочем, разговор сейчас не о ней шел.
Разрезав рубаху на полосы, Лэйкмур начала быстро и весьма умело перевязывать многострадального аристократика. Она что-то продолжала бурчать про мягкотелую знать и необдуманные действия молодых людей, но делала это как-то особенно беззлобно, скорее по старческой привычке.
Ей бы уже давно нужно было быть дома, попивать горячее вино и парить уставшие ноги, но вместо этого она сама проявляла чудеса благородства, оказывая первую помощь своему новоиспеченному герою. Кажется, мир только что сошел с ума.
— А теперь не кривись, а ляг, дай ране затянуться нормально. Ты вообще откуда такой будешь? Что-то не припомню я знатных особ, шляющихся по темным подворотням поздно ночью, да ещё и обращающих внимание на простой люд в беде.

Эсмеральда застыла, ровно на одну секунду, но застыла, немигающим взглядом уставившись куда-то в пространство. Сначала ей показалось, будто она ослышалась, согласитесь, такое внезапное приглашение было... слишком уж внезапно. Паранойя — семейная черта всех Аскаров — забила в колокольчик тревоги, подозревая во всем этом некий подвох. В свою очередь разум подал голос, навскидку выстроив список того, что можно было сейчас взять у Лэйкмур. Предположение о маньяке-убийце было смехотворным, с показанным уровнем телекинеза, только самоубийца мог попытаться причинить ей вред. Может дело в деньгах? Но какую прибыль можно получить от простой вампирши, разговаривающей как портовая шлюшка? Но, быть может, дело как раз в последнем, и Адлеру просто захотелось развлечься ночью.
«О да, ты сейчас особенно сексуальна, Эсме», — мысленно усмехнулась женщина, невольно бросив взгляд на своё платье. Ни о каком богатстве тут и говорить не приходилось, самый простой и дешевый наряд, причем уже не первой новизны и чистоты.
Ей даже стало интересно, с чего вдруг её герой решился пригласить ей в свой особняк. А что там любопытство сделало с кошкой?
Прикинув перспективы, быстро оценив уровень опасности и возможную выгоду, дорогая Матушка очень медленно и осторожно кивнула. В конце концов, этот вампир мог стать отличной партией для кого-нибудь из её клана, так почему бы не узнать о нём побольше, глядишь и получится что-нибудь выгодное.
— Если там есть ванная и горячее вино, то можно заглянуть. Вот только как мы туда добираться будем? Я сильно сомневаюсь, что это тут за углом, а кое-кто из нас так слегка истекает кровью.
«А у другого денег не так много осталось. Проклятье, надо было отсчитать монеты, а не кидать с барской руки. Будь проклята эта аристократическая щедрость, точнее, глупость!», — Эсме всегда считала себя редким видом аристократии разумной, но вот сейчас её умственные способности подверглись сомнению. Вообще вся эта история выглядела несколько постыдной, ибо женщина уже успела столько раз проколоться. А все эта ситуация с геройством, совсем выбила из колеи.
Но, если уж ошибаться, то с удовольствием. Так что, на повестке дня было посещение особняка этого странного малого. Вот только как они туда попадут? И вообще, откуда у простого актера целый особняк?! Насколько она знала, служители театра не могли похвастаться такими высокими заработками, да и одет этот вампир был весьма богато. Более того, требовал к себе уважительного обращения, точно он знатная особа. Что-то тут определенно было нечисто, а Эсмеральда всегда отличалась тягой к чистоте...

Эсмеральда была в неком роде ученым, ей нравилось наблюдать за живущими в этом мире, точно те были если не крысами в лабиринте, то, по крайней мере, рыбками в аквариуме. Собственно и сейчас она выбрала исключительно созерцательную политику, глядя на задремавшего Адлера. Нет, она всегда подозревала о некой своей занудности, но чтобы дела её были так запущены, увидела впервые. Гордыня было попыталась расправить свои куриные крылья где-то в душе, но отменный пинок прагматичности оборвал все попытки разобидеться на несчастного героя. Перспектива горячей ванны, вина и сытного ужины были много заманчивее гордой прогулки до своего дома в темной и холодной ночи, замечу, что путь был неблизким.
— Хорошо, — уже рассматривая перстень, ответила вампиресса.
Знаете, о чем подумала благородная леди Лэйкмур, когда увидела это кольцо? О нет, не об искусной работе ювелира или возможности узнать где можно разжиться чем-то подобным. Более всего её заинтересовала стоимость такой вот вещицы. Святая Роза, может ей следовало плюнуть на образование и податься в актрисы? Местные служители сцены определенно получали весьма приличные деньги. Если могли себе позволить нечто подобное!
Лэйкмур бросила несколько неуверенный взгляд на вампира. Судя по всему, Адлер был исключительно наивным малым, если полагал разумным давать вот такие вещи незнакомым женщинам. Спрашивается, а что помешает ей сейчас выйти отсюда и затеряться где-то в темном переплетении городских улиц? Ответ — ничего!
Перстень переместился в кармашек фартука, в то время как стилет Эсме положила на прикроватную тумбочку. Женщина встала, оправила своё изрядно помятое всеми ночными приключениями платье, и направилась к двери. Уже покидая комнату, она обернулась, наградив своего спасителя улыбкой.
— Экипаж скоро будет, — вот и все что она сказала, закрывая потертую дверь.
Лэйкмур спустилась с лестницы и, не обращая внимания на косые взгляды хозяина, покинула таверну. Ночь встретила её холодными объятиями ветра и влажными поцелуями начинающегося дождя. Женщина посмотрела на небо и снова улыбнулась, но на этот раз уже каким-то своим мыслям. Вскоре она уже была на главной площади, очень убедительно объясняя кучеру, где сейчас его господин и в каком он состоянии. Она показала перстень, но попытки вернуть его увенчались полным провалом, столкнувшись с клыкастой улыбкой вампирессы. Бедный мужчина был оставлен перед сложным выбором, затрагивающим его веру в жителей этого мира. В конечном итоге, он решил прислушаться к словам странной женщины, но стоило ему предпринять попытку оповестить её об этом, как незнакомка испарилась.
Карета уже спешила к таверне, когда Эсмеральда достигла маленького закоулка, ведущего к соседней улице. Уже оттуда она продолжила свой путь домой, унося милый трофей и множество самых интересных ответов. Вскоре её встретил простенький экипаж, в который она с превеликим удовольствием села.
— Домой, мистер Эдингтон, — спокойно сказала она своему кучеру, задергивая шторку на окошке. В её левой руке уютно устроился перстень молодого виконта, как молчаливое обещание новой встречи со странной незнакомкой по имени «Анжела». Ночь определенно удалась.