Реакция девушки на его предложение совершенно не удивила Комету. Надо отметить, что одной из самых примечательных черт вампира была излишняя болтливость. Он. Очень. Много. Говорил. Так что в его реакции на незнакомую ему особу не было ничего удивительного — так он разговаривал со всеми. Даже со своим домашним любимцем — кактусом. Ничуть не смутившись, Солай продолжил «светскую» беседу:
— Ну нет, так нет, — юноша пожал плечами, слово сгоняя присевшую на них птицу, — тогда надеюсь вы тут не захлебнетесь, если я что-нибудь себе закажу, м-м? — жестом подозвав официанта, которого, между прочим, он знал по имени, Комета на миг задумался, — Мелестав, будь добр, две колбаски с перцем и красное вино, покрепче, на выбор шефа. — официант поклонился и ушел.
— Знаете, я думаю, что управлять таким заведением очень приятно — тут спокойно, постоянные клиенты — вы же понимаете, это очень важно. Иметь постоянных клиентов, — Комета улыбнулся, добавив в свою улыбку капельку иронии, совсем чуть-чуть, — Ресторан здесь уже давно, около трехсот лет. Но теперь кое-кто старается все изменить, — юноша неодобрительно покачал головой, — добавить этаж, что-нибудь пристроить — но зачем? Заведение приносит хороший доход. Посетителям оно нравится. Могу спорить: стоит его расширить, и оно разорится в течении пяти лет. Но некоторым владельцам этого не уразуметь. Вот почему я так восхищаюсь хозяином данного ресторана.
Когда Солай закончил, появился официант с бутылкой вина. Он протянул ее вампиру, позволяя ему самому вытащить пробку. Комета налил немного себе, после чего поднял бокал на уровень глаз и начал осторожно вращать его. Красное вино данного сорта должно быть очень густым, настолько густым, что свет не должен был пробиваться сквозь него. Тут принесли его колбаски с перцем. Они оказались превосходны. Их подали с зеленым рисом в сырном соусе. Сбоку на тарелке лежал пучок петрушки, как в людских ресторанах, но здесь ее поджарили в масле и полили лимонным соком, добавив орехового ликера — получилось замечательно. Колбаски были сделаны из баранины, говядины и, как полагал Солай, двух видов дичи и приправлены белым, черным и красным перцами. Блюдо было горячим, как язык Моргота, и получилось удачным. Сырный соус был слегка слабоват, чтобы соответствовать колбаскам, но он прекрасно гасил остроту основного блюда. Да и вино могло быть покрепче.
Аккуратными, отточенными движениями отправляя еду в рот, Комета наблюдал за своей собеседницей, чьи бегающие глаза почему-то напоминали ему о мелких грызунах. Впрочем, со своим философским отношением к жизни (как-то — побольше красного, и люди к тебе потянутся с вилами и топорами) он не заострял на этом своего внимания. Вообще, как говорил один из его подчиненных — жизнь похожа на лук. Ты его чистишь, чистишь, а в итоге обнаруживаешь пустоту. С таким подходом Солай был кардинально не согласен — если уж считать жизнь похожей на лук, то с полной уверенностью можно заявить только одно — если ты с ним ничего не сделаешь, он сгниет. В этом смысле лук не отличается от других овощей, но портится он начинает как снаружи, так и изнутри. Иногда берешь луковицу, которая внешне выглядит вполне прилично, а снимешь несколько слоев — там сплошная гниль. В других случаях видишь пятно снаружи, но если его срезать, остальное вполне пригодно к употреблению. Вкус, конечно, резкий, но разве вы не за это платите?
Юстициары любят представлять себя некими поварами, которые занимаются тем, что отрезают сгнившие кусочки лука. Проблема заключается в том, что они, как правило, неспособны отличить хорошее от плохого.
Клирики хорошо умеют находить сгнившие части, но затем они готовы вышвырнуть весь ящик.
Аристократ-вампир, с длинным перечнем предков, отыщет пятнышко в любой испорченной луковице. Он будет наблюдать за тем, как вы ее приготовите и съедите, а потом глубокомысленно кивнет, когда вам станет плохо. А если вы спросите его, почему же он промолчал, аристократ удивленно посмотрит на вас и ответит: «Но вы же не спрашивали!».
А в организации Кометы на пятнышки гнили обращают внимания не больше, чем на птичий помет. Им надо продать лук. Точка.
Но, иногда, Солаю платят, чтобы срезали гниль...
— Как и вами, миледи, вашим «умением» скрывать очевидное вы можете по праву гордиться. Я в восторге, — с ничего не выражающим, кроме вселенской скуки и поглощенности стоящим перед ним блюдом, произнес молодой вампир, — если вам интересно — у меня есть «приятель», который славится, как золотых дел кузнец. Возможно, он сможет вам помочь...
Флешбэк отыгран