1) Имя и фамилия персонажа:
— Руфио Вальтьери. Прозвище: Даггер. Истинная фамилия мало известна, потому даже у хорошо знакомых с ним людей общепринято называть его именно Руфио Даггер.
— Наемник. Промышляет и кражами, однако, им предпочитает убийства по заказу.

2) Раса:
Дампир-гуль

3) Пол:
Мужской. Гетеросексуал.

4) Дата рождения, возраст:
(1791 г.; декабрь; число неизвестно) тридцать четыре года.

5) Внешность:
Руфио никогда не слыл красавцем, к тому же, учитывая то, что его отец не был чистокровным вампиром — ревенантом, — облик ему больше передался по материнской линии, по человеческой. Не очень высокий (примерно 160 см), широкий как в груди, так и несколько в плечах, имеющий яркий, даже «брутальный» облик, на первый взгляд он ничем не отличается от человека. Даже цвет его кожи недостаточно бледен, и отдает характерной «теплотой». Коренастый, закалившийся в бесконечных вылазках, Даггер все же по мере сил старается избегать сходок с более чистокровными собратьями; неуважение от всех, кто окружал его, Руфио получил в подарок с самого рождения. Посему, он прекрасно знает, что из-за единого его промаха, ему может отнюдь не поздоровиться, если на него положат зуб не один, а группа высших существ. Таким образом, и тренировать свою скрытность гулю приходится «с ходу», прямо во время работы. Ведь даже члены Гильдии Наемников, в которой он состоит, брезгуют его присутствием в тренировочных залах.
Руфио неказист лицом. Широкий лоб, каплевидный нос, с ярко выраженной «горбинкой», большой рот, тонкие, подчас влажные губы, — Даггер имеет прискорбную привычку проводить по ним языком во время «охоты», — густые брови, темно-каштановые с рыжеватым оттенком под стать коротко постриженным волосам. И только глаза у гуля, получившие на зрачках бледно-красную каемку, имеют пусть и не красивую, но приемлемую форму и размеры. Исконный же цвет глаз — темно-серый, без примесей. Голос у Руфио — чистый баритон, не отдающий ни басом, ни уж тем более тенором.
Из повседневной одежды наемник предпочитает ту одежду, какую носят средне обеспеченные граждане Дракенфурта; темный камзол из недорогого сукна без особо выделяющихся узоров, вечно грязная, некогда бывшая белой, сорочка без «изюминок». Однако, против моды презирает кюлоты, считая их абсолютно неудобными и неприемлемыми. Заменой им служат темно-зеленые хлопчатобумажные штаны, свободные, поддерживаемые пояском из дешевой кожи. Обувью Руфио служат невысокие сапоги с подметками немалой толщины, — дабы смягчить возможный удар при прыжке. Перчатки носит только на заданиях.
Однако же, больше всего Даггеру люба его «рабочая» одежда. Буквально черный (?) плащ с длинным горлышком, полностью закрывающим шею. Длинною где-то чуть ниже колена, чтобы не мешал при беге. Обувь — те же изношенные сапоги, которые, несмотря ни на что, служат гулю «верой и правдой». Так же Руфио неизменно носит на руках кольца, сделанные полностью из серебра или из золота. Не особо расположенный к драгоценным камням, Руфио носит самые обыкновенные, непримечательные кольца.
Что касается оружия, здесь выбор гуля весьма ограничен: ножи, клинки, реже — стилеты. Так же Даггер никогда не побрезгует ядом, хотя их ассортимент у него особенно скромен. Руфио никогда не отдавал предпочтения пороховому оружию, считая его излишком и прихотью знати. Разумеется, с холодным оружием он обращается если не на уровне профессионала, то во всяком случае — опытного любителя.

6) Характер:
Общее описание:
Характер Руфио намного проще, чем может сперва показаться тому, кто недостаточно хорошо знаком с ним. Родившийся на самых «задворках» общества, он совершенно ничего не смыслит в аристократических манерах, и прост в общении ровно настолько, насколько ему позволяет его положение наемного убийцы. Даггер практически не владеет даром красноречия, что, однако, совершенно не играет ему на руку, когда дело касается настраивания хороших отношений. Не являющийся сторонником всего, что касается лести, он, в то же время, совсем не прямодушен. Неплохо разбирающийся в людях благодаря долгим годам тайного слежения за процессом их жизней , Руфио вполне может представить что и кому сказать. Лишь малому кругу личностей, которым гуль может более-менее доверять, он может открыть свой истинный характер; довольно общительный, с особенным чувством юмора, пусть и не умеющий видеть мир в радужных красках, как это пытаются делать многие в эти суровые времена. Руфио не ярый любитель всяческих сходок с целью выпить, но никогда не откажет в приглашении на подобную пирушку, — мало ли, как могут в будущем обернуться дела. Он не властолюбив, всегда старается держаться в стороне от крупных конфликтов и политических встреч своего братства, — наоборот, свою истинную сущность он старается скрыть как можно тщательнее. И, разумеется, как и у всех смертных, он немного честолюбив. Если, зная характер Даггера так же хорошо, как он сам знает его, суметь подобрать нужный ключик к его вышесказанному пороку, то, пожалуй, он станет с вами куда более чем сговорчивей... Что же касается жалости — Даггер безжалостен только со своими жертвами. Пока что гуль первой стадии, он не испытывает особой потребности убивать без причин, хотя все чаще и чаще порывается сделать это. Говоря о нем самом, он никогда не лелеет свои проблемы, пусть подчас ему и хочется взвыть. Так бывает, когда что-то внутри него «переключается» на некоторое время, и он со всей ясностью осознает, как мало ему осталось...
В общении с высшей аристократией, а так же со своим начальством, Даггер всегда придерживается определенных манер, которые из года в год отнюдь не меняются; краткий и исполнительный, он не позволяет высшим чинам разговорить себя, и всегда, совершенно незаметно для собеседника, сводит разговор к исконной теме. Гуль редко пытается оспаривать мнение «высших», уже не говоря о том, чтобы вступать с ними в какие-либо споры и обсуждения, — себе дороже. Однако, при этом он неизменно остается при своем мнении, не часто утруждая себя прислушиваться к чужим словам, только если, пожалуй, они не несут в себе поистине здравую мысль. К заказчикам же своим относится с еще большим хладнокровием, никогда не интересуясь ничем, что каким-либо образом не касается контракта. Руфио всегда старается побыстрее выполнить заказ, и приступить к новому, — в конце концов, даже несмотря на воздействие всяческих зелий на организм, жажда крови рано или поздно дает гулю о себе знать.

Положительные черты:
— Не горяч, умеет держать себя в руках, что бы не говорили о нем или о деле, касающемся его.
— Не пьянствует (с человеческой точки зрения), не дает застать себя врасплох.
— Хорошо владеет холодным оружием.
— Умеет поладить с начальством.
— Исполнителен. Всегда выполняет заказ точно в указанный срок.
— Не требователен. «Не требуя ни мест, ни повышенья в чин»... Довольствуется малым, чему, мягко говоря, должен быть «благодарен» кровопийце, скрывающимся где-то в глубине его сознания.
— Один из немногих, кто редко попадает под «горячую руку» аристократии, крайне брезгующей соседством существ низких сословий.
— Предан членам своего братства. Конечно, не настолько, чтобы так называемая «преданность» могла лишить его свободы действий. По крайней мере, он никогда не расскажет кому-либо что-либо о братстве.
— Не привередлив. Не относит себя к числу гурманов и питается тем, что бог подаст.
— Достаточно хорошо образован, пусть и не владеет искусством красивого слога в письме или речи.

Отрицательные черты:
— Прежде всего, зависимость от гемоглобина. Это весьма и весьма омрачает существование Даггера.
— Крайняя, пусть и скрываемая, нелюбовь к высшему сословию. И больше не из-за нанесенных ему за всю жизнь обид и унижений, а из-за зависти; сколько всего есть у них, когда ему приходится влачить жалкое существование гуля!
— Не владеет огнестрельным оружием и не собирается. Считает это излишеством, и никогда не преминет задеть того, кто им обладает.
— Что касается питания, то Даггеру нередко приходится тратиться на лекарства. Привычка есть «что попала» плохо влияет на его организм.
— С неприязнью относится к государственным военным силам. Поэтому особенно радуется, если по контракту ему следует убить кого-нибудь из родственников или друзей солдата или офицера.
— Пытается не «охотиться» за прелестницами женского пола, так как это мешает его делу. Однако, как и все мужчины не умеющих противостоять врожденным инстинктам, и он устремляется в какой-нибудь бордель и имеет там пару продажных девиц.
— Отнюдь не всегда соглашается с кодексом братства, хотя ни с кем и не делится своим истинным мнением.

7) Биография:
Биография жизни дампира по имени Руфио Вальтьери по прозвищу Даггер не может предоставить читателю достаточно информации. Крайне неточная, так сказать, не дополненная, в «летописях» его существования есть много неясного. Как, впрочем, и в некоторых других частях биографии гуля, в его биографии присутствуют «белые пятна», которые, к сожалению, не позволяют узнать достаточно много об этой личности. Чему, собственно говоря, нет особого смысла удивляться, — принадлежащий низшим сословиям, Руфио Даггер, как и многие другие полукровки его ранга, не мог бы привлекать к истории своей жизни особого внимания публики.
Руфио — коренной дракенфуртец, родился и вырос в одном из особо грязных кварталов своего города, далеко в его закоулках, которые так тщательно старается скрыть правительство от массы приезжих из других городов во избежание пересудов. Район М*** , в котором жил Даггер вплоть до своего четырнадцатилетия, все же не мог считаться одним из тех кварталов, в которых заселялись «стаями» грязные нищие наряду с самыми неожиданными для Дракенфурта, этого великого города, известного своей красотой и величием, существами. Это были перепутья тихих улочек, населенных пусть и малообеспеченными, но отнюдь не нуждающимися полукровками, реже — вампирами, по стечению обстоятельств попавшими туда. Это место как будто бы существовало отдельно от богатого, знатного центра города, Волкогорья, да и сами его обитатели, старавшиеся любыми силами сохранить хрупкий мир в своей общине, не особо стремились вливаться в светское общество, и без того презиравшее всех их.
Заметка из департамента городского управления:

Отец Даггера, ревенант, Мортимер Вальтьери родился в королевстве Хастиас и жил там с довольно приличным капиталом, пока еще в молодости не разорился, и не переехал жить в Дракенфурт, устроившись чернорабочим при Фабричном районе. Мать Руфио, Мизейра Ризелпут, познакомилась с ним там же, и по обоюдному согласию они поженились. Однако, вскоре мать Даггера подкосила болезнь, в результате которой она не имела больше возможности работать, тем самым образом взвалив на Мортимера все обязанности кормильца. А еще через месяц у Мизейры Ризелпут родился сын, которого назвали Руфио. Ребенок, к страху матери, при рождении не отличался крепким здоровьем, однако, все таки сумел выжить (отнюдь не в идеальных санитарных условиях), и окреп с возрастом. Со временем мать, не имеющая достаточно сил, даже чтобы самостоятельно позаботиться о себе, потеряла к сыну интерес, и общалась с ним не очень часто. Даггер, на тот период времени еще не успевший получить этого прозвища, был практически предоставлен самому себе, и только благодаря свойственной каждому ребенку в районе М*** осторожности чудом сумел дожить до своего совершеннолетия. Хотя одиножды чуть не был укушен старым вампиром, по ошибке принявшим его за человека. Цвет кожи у Руфио Вальтьери был ближе к человеческому типу — по-видимому, тут свою роль сыграли гены, передавшиеся по материнской линии.
Однако же, Даггер не собирался всю свою жизнь провести в этом «неблагоустроенном» районе, — впрочем, как и все те дети, родившиеся и выросшие в неуютном мире «отбросов». Наслышанный о большом мире, о роскоши и великолепии, о богатствах и высшем свете, Руфио не терпелось выйти наружу, вон из этих косых, грязных переулков, туда, где его могла ждать действительно хорошая жизнь. Так «твердило сердце» молодого дампира, если выражаться литературным языком, но разум твердил другое. Наслышанный о многих ужасах мира за «стенами» своего дома, о гулях, раздирающих человека на куски ради дозы крови, о вампирах, готовых убить такого, как он при первом же случае, и многом другом, что никогда не было подвластно его взгляду. К своим четырнадцати лет он уже умел выжидать и таиться, как, впрочем, умел всякий из его знакомых. Но не бояться, ибо с молоком матери он познал, что страх мгновенно погубит его в этом мире. И идея фикс о том, что он должен побывать в настоящем обществе прочно засела в его голове.
Наконец, случай представился.
В те времена, когда зарплаты были чертовски маленькими, а переутомления на работе уже были привычным делом, в районе М*** никто не брезговал кражами. Не менее трех-четырех раз в неделю совершались хорошо спланированные вылазки в город. Пойти на риск решил и Руфио, — катастрофически нужны были деньги, а есть что-то было надо. Несколько подобных «нападений» с успехом удались, и если рассказывать все произошедшее после одного из таких воровских набегов вкратце, — полная история заняла бы несколько страниц, — все прошло совсем не «как по маслу». Некто заранее проболтался хозяевам небольшого особняка о плане воров; те обратились за помощью к властям. За короткое время большая часть команды была схвачена, некоторым удалось сбежать лишь по счастливой случайности. В числе таких оказался и Руфио Вальтьери, шедших позади всех. Вследствие всего произошедшего, возвращение назад откладывалось — за ними могли последовать и с легкостью обнаружить их единственное убежище. Оставалось только уходить, уходить по отдельности, иного выбора не оставалось. О матери с отцом Даггер не беспокоился. К Мизейре он не испытывал особо теплых отношений, а к отцу своему, Мортимеру Вальтьери, испытывал лишь благодарность за хлеб и кров. Его тут ничто не держало, и не смейте думать, что Даггер был отпетым эгоистичным мерзавцем — попросту его никто и не учил тем моральным устоям, которым обучают в «приличных обществах».
Они разошлись, кто куда, пообщавшись друг другу вновь сойтись вместе, и это, пожалуй, был воистину счастливый билет в будущее. Шестнадцатилетний подросток опасался лишь одного — всех тех сложностей, которые придется ему пройти, чтобы действительно хорошо зарабатывать себе на жизнь в городе... кражами разумеется. Об убийствах в то время Даггер еще и не помышлял, он даже не мог предположить, что когда-то ему придется ощутить, как чья-то жизнь полностью зависит от него самого. Но об этом позже, а пока...
Пока нам придется чуть урезать последующие события. Руфио благополучно оказался в городе, на вырученные доселе деньги с грабительства приобрел небольшую комнату в виде чулана — на первое время, пока не освоится. И тут же приступил к промыслу. Поначалу без сомнения было сложно, ведь работа в группе и поодиночке — две абсолютно разные вещи. Однако, он быстро приноровился, и уже через месяц умело срезал кошельки у зевак. Дело шло полным ходом, прошло не менее четырех лет пусть и рискованной, но именно той жизни, о которой мечтал мальчишка; неудачи обходили Даггера стороной, и даже не владевший оружием толком парень смог достигнуть вершин своего ремесла — взлом замков для него уже были не в новинку. Однако, сладостной эйфории рано или поздно должен был настать конец.
Руфио занимался кражей не только для личных нужд, но и подчас выполнял чужие заказы. Так и в тот раз, контракт был заключен в строгие рамки — незаметно пробраться в дом, украсть нужное по списку и скрыться. Заказчики настаивали на том, что в критической ситуации следует устранить свидетелей... любым возможным способом. Дампир живо согласился на подобную операцию, его абсолютно не страшился того, что ему, возможно, придется взять на душу смерть другого существа — он был уверен в себе «на все сто», и даже не мог предположить, что все обернется совсем не так, как он планировал. Все было просто: охраняемое поместье, множество комнат, среди которых не быстро отыщешь нужную тебе, несмотря на заранее составленную карту. Дело почти было завершено, и выручка от выполнения контракта — крупный куш, — уже существовал для двадцатилетнего подростка наяву. И тут все сорвалось. Не вся прислуга спала в ту злосчастную ночь. Не стоит вдаваться в подробности, а уж коли говорить кратко... Руфио вышел из переделки живым, при том не растеряв краденое — но старик-ревенант был убит ударом по голове канделябром. И даже несмотря на вырученные деньги, тогда Даггер спал плохо. Это было первое убийство в его жизни, и Руфио даже не думал, что в будущем он будет отнимать чужие жизни так же легко, как пить воду.
Время шло, уже два года осталось позади после того случая в поместье, а Даггер уже успел убить двоих людей. Поначалу, дампира вынуждали обстоятельства — в конце концов, обворовывание крупных владений, в которых он и промышлял, дело отнюдь дело не легкое, — а вскоре... вскоре он привык к тому, что это необходимость, что это будет случаться снова и снова. И он смирился. Хотя смирение лишь прикрывало истинную причину того, что он творил. Он даже не заметил этого, но в душе у него уже возник «зародыш», дух прирожденного убийцы. Еще несколько смертей, еще один год. Тогда Руфио и получает свое прозвище, которое остается закрепленным за ним навеки — Даггер, за то, что мастерством владения кинжалами, стилетами и кортиками он обучен лучше, чем использованием какого-либо другого оружия. Именно тогда дампир впервые узнает о существовании Гильдии наемников. Красть с каждым месяцем становится все сложнее — прознав о таинственном воре, люди стали усиливать охрану, страховать свои дома. Руфио осознает, что становясь именно наемным убийцей, он гарантирует себе весьма обеспеченное будущее. Пришлось собирать информацию о Гильдии, что было особенно трудно, и Руфио впервые пришлось пожалеть о том, что у него нет информатора. Ими располагала большая часть преступного мира Дракенфурта. Однако, поиски пришлось быстро прекратить — началась масштабная «чистка», — этот период резко изменил всю жизнь Даггера, отправив ее вниз по наклонной.
«Чисткой» прозвали очищение города от воров, убийц и им подобных властями. Событие это практически не было замечено среди мирного люда, как большой проект, и было упомянуто разве что в направленном к соответствующим организациям приказе. Однако, для преступности подобная атака со стороны властей была подобна неожиданному удару ножом в спину, грому средь ясного неба. Начались гонения, страх охватил всю столицу. Приходилось быстро скрываться, выжидать. По найденной из до сих пор неизвестных источников информации, власти магическим образом находили все укрытия бандитов раз за разом, небольшие тюрьмы, не рассчитанные на большое количество жильцов, теперь набивались до отказа. Публичные казни проходили еженедельно. Всеобщая проблема коснулась и Руфио — он был вынужден срочно уходить со своего места жительства, перебираясь из одного временного убежища в другое, постоянное напряжение щекотало нервы. В результате Даггер сумел найти пристанище в Портовом районе. Теперь ему оставалось только затаиться и выжидать. Однако, он никак не мог предполагать, чтобы проект по избавлению города от «мафии» затянется на столь продолжительный срок.
Жизнь в заброшенных портовых складах среди крыс и грязи, возможность выходить на улицы только на час, вечный, всепоглощающий страх того, что тебя в любой момент могут схватить и убить — вся эта ситуация мигом сказалась на самочувствии дампира, теребя его нервы, как гуль теребит уже остывший труп своей жертвы. Даггер осунулся, похудел, и больше не из-за материальных нужд. Застывшего в воздухе напряжения, страха морально он уже выдержать не мог. Не мог или не хотел. Именно тогда все это и началось, в его двадцать семь — по ночам он совершал непродолжительные вылазки и попросту убивал людей. Сначала лишь для того, чтобы хоть немного снять многочисленные стрессы. Затем он впервые вкусил человеческой крови... и подсел. Силы воли совсем не осталось, а гемоглобин пришелся дампиру весьма по вкусу. Он и не пытался злоупотребить им, но в особенно тяжкие дни, когда по улицам патрулировали солдаты, напивался, погружаясь в беспокойное забытье. Далее все было весьма предсказуемо — процесс начался. Руфио Даггер обратился в гуля.
Гонения прекратились ровно через полтора года, и весь подпольный мир Дракенфурта вздохнул свободней. Разумеется, расслабляться было пока что нельзя, но путы на руках преступности значительно ослабли. Уже можно было свободней выходить на улицы, однако, вновь разворачивать свою деятельность пока было нельзя.
Таким образом, и Даггер сумел наконец выйти на свет. Однако, как же он сумел измениться! И не только внешностью — мальчишеские черты теперь огрубели, показывая уже мужчину, а характером он стал... но зачем об этом? Руфио решил сразу взять быка за рога, и возобновил поиски Гильдии наемников — ему нужны были покровители. В этот раз происки его обернулись удачей. Бывший дампир, ныне гуль первой стадии, он сумел выйти на связь с одним из ее членов. Испытание на вступление в Гильдию он прошел довольно таки сносно, и был принят. К работе он приступил немедленно, взяв первый подходящий контракт. Затем еще один. И еще. Убийства он выполнял прекрасно, строго следуя всем пожеланиям заказчиков, однако, не соглашался на повышение, желая оставаться вечным «новичком», тем самым имея возможность действовать более вольно. Да никому особо и не было особого дела до полукровки. Через месяц Даггер стал втайне принимать эликсиры, дабы заморозить процесс превращения в гуля. Однако, он ни о чем не жалел. Жизнь для него всегда была борьбой, а последние годы явно что-то в нем сломали.
Уже тридцать четвертый год пошел, а Руфио все еще служит в Гильдии, выполняя все ее поручения. Все такой же неразговорчивый и угрюмый, с каждым разом требующий все больше и больше крови...

8) Откуда вы узнали об игре?
Cайт «Волки: Подпись кровью»

9) Связь с вами:

10) Пробный пост:
Тот день, непосредственно приходящийся на середину недели, когда наступает самый час-пик, и главные улицы Дракенфурта до самого вечера битком набиты всевозможнымигуляками-прохожими, усталыми рабочими, торговцами, ни на минуту не перестающими переругиваться друг с другом и пытающимися привлечь к себе как можно больше покупателей, а так же другим, не менее разномастным сбродом, неожиданно для многих окрасился яростной атакой непогоды. Ровно настолько, чтобы оборвать бесконечную толчею города. Резкие порывы воздуха, покачивали наспех поставленные торговые палатки, и «игрались» с полами плащей городской толпы, хозяева которых, удерживая шляпы руками, торопились как можно скорее скрыться под спасительной нишей родного дома. Спешившие же на работу, ускоряли шаги, стараясь идти навстречу холодному осеннему ветру. Где-то едва слышно шелестели листья тонкостволых ясеней и кленов; это были финальные дни их яркого великолепия, ибо последние листья слетали с их крон. Убогие шавки отрывисто завыли в подворотнях, навевая все большую меланхолию, невольно заставляя задуматься о неизбежной краткости жизни. День, как могло бы показаться, абсолютно не удался, и, — что поделать? — оставалось только ожидать, когда первые морозы вытеснят нежданные причуды осени. Но, как никак, были среди однолицей толпы свои белые вороны. Все таки, в бурной жизни Дракенфурта невозможно обойтись без неожиданностей.
Судя по содержанию нового контракта, который братство получило не ранее, чем позавчера вечером, все приготовления, взлом м проникновение в поместье Мормонтов в результате сводились к специально подстроенному несчастному случаю. По заданию следовало избавиться от старого хозяина родового имения, господина Тириона Мормонта, ревенанта преклонного возраста, не обладающего крупным состоянием и жившего тихой и спокойной жизнью, старавшегося по обыкновению как можно реже покидать свое поместье. Большую часть времени старик проводил за книгами в своей личной библиотеке, а из прислуги имел только двух горничных людского рода и одного дампира-телохранителя; Сэмвэл Тарт был немногим моложе своего хозяина. Но, хоть он и пребывал в довольно преклонном возрасте, на здоровье он не жаловался, и обладал телосложением достаточно крепким, чтобы покалечить всякого, кто посмеет покуситься на жизнь его господина. Разумеется, поместье, как и многие другие, охранялось, однако, сама охрана уже как много лет вела разгульную жизнь, и практически не утруждала себя обереганием спокойствия своего нанимателя. Замки в доме, как заранее доложил ему Драго Бладрест, глава гильдии, большею частью были более чем удобны для взлома, а уж он знал толк в том, как пользоваться самыми обыкновенными отмычками. Это займет не более пары минут: он в этом не сомневался.
Руфио Даггер находился прямо возле дома своей жертвы, уже полностью подготовленный к выполнению задания; скрытый тенью, заполнившей собой весь узенький проход, образованный двумя близко стоящими зданиями, он не сводил глаз с медленно пустеющих улиц. Неожиданный каприз погоды оказался ему только на пользу, — не придется ждать темноты, ну а от охранников, сбившихся в нелепые «стаи», чтобы защитится от яростного ветра, скрыться будет довольно-таки просто. Руфио медленно провел языком по нижней губе, и, дабы убедится в полной своей готовности, нащупал под плащом рукоять одного из пары своих клинков. Он полагал, что на этом задании им не придется вкусить чистой крови, и они отнюдь не пройдут по горлу старика и не вонзятся в его сердце... нет, Даггер не был кровожадным существом и совершенно не стремился насладиться страданиями своих жертв. Однако, какое-то странное, пульсирующее чувство внутри дампира подталкивало к новым убийствам; а уж ему совсем не хотелось становиться одним из числа тех маньяков, которые чувствуют острую нужду в лишении жизней кого бы то ни было. В любом случае, это бы только помешало ему — как ни как, пусть в гильдию ему попасть было не так уж просто, быть изгнанным оттуда он сумеет гораздо легче. Да, а ведь уже почти пять часов. Пора.
Наемник, еще ниже натянув на голову сальный капюшон, медленным шагом двинулся в недра темного закоулка, за сам дом, к северному его фасаду. Разумеется, было бы гораздо быстрее и удобнее подняться по стене, и прикончить старика-ревенанта в его же гостиной, где он неизменно, с пяти до пол седьмого дремал в своем кресле подле камина, благо, что стена была неровной, оголенный кирпич уже начинал крошиться, и был более чем удобной опорой для Даггера, который практиковался в подобных подъемах. Однако, начальство в лице Бладреста, будь оно не ладно, наотрез отказалось выдать ему хотя бы одну «кошку», ссылаясь на якобы существующий закон о запрете передачи подобного ассортимента принадлежностей членам братства низкого ранга. Почесав большой нос, Руфио неопределенно хмыкнул и порылся в кармане плаща и, отыскав там пару отмычек, остановился. Небольшой садик, примыкающий вплотную к зданию, уже давно пребывал в заброшенном состоянии, старые клумбы заросли сорняками, а небольшая кирпичная дорожка была вся «изломана» какими-то черными растениями, пробивавшимися сквозь нее. У самой же стены поместья наемник нашел именно то, что искал — низкая, черная дверь с подвешенным на ней железным замком без сомнений была спуском в подвал; такие проходики уже как пять лет не появлялись на фасадах домов. Ну что ж, кем бы ни был этот дурак Мормонт, он сам обрек себя на гибель. Приблизившись к двери, Руфио присел на корточки и, взяв в руку отмычки, принялся за работу...
Прошло не более получаса, а дампир уже оказался внутри дома. Далее, все происходило словно в каком-то полусне; даже не имевший при себе план поместья, Даггер, если можно так выразиться, практически наизусть знал строение зданий подобного типа, пусть даже это был довольно-таки устаревший вид, не использовавшийся уже около пяти лет. Надо было добраться до гостиницы, а дальше... Руфио решил для себя, что легче будет разобраться прямо на месте, нежели гадать сейчас, что именно может подвернуться ему под руку. Тем более, нельзя было терять бдительности — личный телохранитель Тириона мог сейчас находится в любой части дома, а наткнуться на него практически значило полное расторжение контракта. Заказ должен был быть выполнен не иначе как этим днем. Осторожно ступая по голым поскрипывающим половицам, дампир ежеминутно оглядывался по сторонам, неизменно держа правую руку на клинке. Метнуть его он был готов в любой момент, хотя, мягко говоря, в данной ситуации желательней было бы остаться незамеченным. Даггеру отнюдь не хотелось терять свою работу.

-----------------------------------------------------
Гостиная, по сути, оказалась довольно-таки небольшой комнаткой, декорированной в тяжелом античном стиле, «украшенной » ярко пылающим камином и большим шелковым ковром с бахромой на концах. Что касается самой обстановки, то слишком долго было говорить о всех ее причудах: о паре деревянных часов странного фасона, о картинах-миниатюрах, висевших в беспорядке то тут, то там, о нескольких каменных бюстах неизвестных мужчин и женщин и еще много о чем. Возле самого камина стояло потертое, выцветшее кресло, на котором, как и предполагал наемник, сидел, посапывая, дряхлый старик с седыми, редкими волосами, морщинистыми сучковатыми руками, вцепившимися в деревянные подлокотники и в красном бархатном халате, таком же старом, как и его хозяин. Откуда-то из соседней комнаты слышалось легкое побрякивание посуды: без сомнений, это были горничные. Руфио с опаской приблизился к своей жертве на шаг — его беспокоило отсутствие самого телохранителя. Сэмвел Тарт денно и нощно бдит подле своего хозяина; отчего же сейчас его нет на месте?..
Странное покалывание раздалось где-то в сознании дампира, поминутно отдавая во всем его теле уже знакомым ему неприятным ощущением. Разумеется, Руфио осознавал, что именно происходило с ним в тот момент; признаться, он почувствовал подобное искушение еще до того, как проник в дом. Это было гораздо больше, чем просто неприятное чувство...
Даггер сжал рукоять клинка столь сильно, что костяшки пальцев на его руке побелели. Черта с два он даст себя одолеть!
— Проклятье, из-за этого я не могу нормально выполнять свою работу! — недовольно подумал обращенный в гуля дампир, делая еще несколько шагов в сторону старого ревенанта. Тот, в свою очередь, совершенно ничего не замечал, — лицо его было безмятежно и спокойно — до непривычного спокойно... С каждой минутой покалывание в голове раздражало наемника все больше, а отведенное на выполнение задания дело приближалось к концу. Вскоре наверняка явится Тарт, и тогда все пути будут отрезаны. Подавляя неприятные чувства, Руфио оглядел комнату кругом, — настолько, насколько ему это позволяло положение. Несчастный случай, нужно устроить несчастный случай и дело можно будет считать закрытым.
Он не «пил» уже больше недели. Зелья помогали сдерживать страсть все это время, но последние три дня он не принимал его из-за отсутствия времени. Начальство отослало его в другую провинцию, а достаточного запаса с собой он захватить не успел... или, вероятнее, даже не предполагал, что ему придется отсутствовать столь долгое время. Он надеялся, что его больше не пошлют на задание в этой области. Нет, глупец, как он мог быть столь неосмотрительным?!
И снова то же желание, тот же порыв — так хочется пить. Черт, вот, то, что нужно! На камине стоял большой мраморный глобус, закрепленный на металлической подставке. Если он сумеет сбросить его незаметно, что, в сущности, не представляет собой проблемы. Сейчас, немного ближе... хочется пить. Гуль находился практически вплотную к старику. Еще немного, и все будет кончено, ревенант — убит, а сам убийца вернется к своей прежней жизни... Все было просто. Даггер сделал еще один шаг. Телохранителя нигде не было видно. Сейчас все будет кончено, Мормонт, глупец.

-----------------------------------------------------
Признаться, после того случая он так и не простил себе свою слабость. Свою жажду припасть к шее жертвы и начать высасывать смерть-несущую жидкость — «совсем немного» сказал они себе. Чувство удовлетворения, которое он испытал после того, как старик, даже не охнув, выпал из своего кресла. Свою слабость, когда он, услышавший неспешные шаги, доносящиеся с верхнего этажа, выхватил нож и, искромсав шею старика именно в том месте, где он приложился, выскочил через окно в заднем дворе и быстро скрылся под покровом ночи. О нет, он отнюдь не сожалел о том, что лишил жизни владельца поместья. И не о том, что, возможно, его могут выследить и поймать.
Он больше всего сожалел о том, что с каждым днем он все стремительней оборачивается в бездушное животное.

11) Локация, с которой вы начнете игру:
Игра не начата.

Отредактировано Руфио Даггер (08.12.2010 22:11)