Дракенфурт

Объявление

«Дракенфурт» — это текстовая ролевая игра в жанре городского фэнтези. Вымышленный мир, где люди бок о бок соседствуют с вампирами, конная тяга — с паровыми механизмами, детективные интриги — с подковерными политическими играми, а парящие при луне нетопыри — с реющими под облаками дирижаблями. Стараниями игроков этот мир вот уже десять лет подряд неустанно совершенствуется, дополняясь новыми статьями и обретая новые черты. Слишком живой и правдоподобный, чтобы пренебречь логикой и здравым смыслом, он не обещает полного отсутствия сюжетных рамок и неограниченной свободы действий, но, озаренный горячей любовью к слову, согретый повсеместным духом сказки — светлой и ироничной, как юмор Терри Пратчетта, теплой и радостной, как наши детские сны, — он предлагает побег от суеты беспокойных будней и отдых для тоскующей по мечте души. Если вы жаждете приключений и романтики, мы приглашаем вас в игру и желаем: в добрый путь! Кровавых вам опасностей и сладостных побед!
Вначале рекомендуем почитать вводную или обратиться за помощью к команде игроделов. Возникли вопросы о создании персонажа? Задайте их в гостиной.
Сегодня в игре: 17 июня 1828 года, Второй час людей, пятница;
ветер юго-восточный 2 м/c, переменная облачность; температура воздуха +11°С; растущая луна

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Дракенфурт » Гостиная » Шкаф-бюро с редактурными полезностями


Шкаф-бюро с редактурными полезностями

Сообщений 1 страница 9 из 9

1

Сюда мы будем помещать ссылки, которые обычно нужны, но валяются бог весть где. Ссылки на полезные сайты про дизайн, галереи арта, иконки и всякое такое. Если у вас случайно завалялось нечто подобное, просто оставьте это здесь, положите на соседнюю полку. :rolleyes:

+5

2

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Справочник главреда: советы и статьи о тексте, редактуре, информационном стиле и рекламе.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Фотошопный action, наводящий на нечеткую картинку аккуратную или, как пишет автор, «интеллигентную» резкость.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Большая коллекция плагинов и кистей для «Фотошопа», удобный поиск, быстрая и бесплатная загрузка.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Информация об IP-адресе, тест скорости интернета.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Конвертер ico в png.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Хранилище клипарта.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Сайт с иконками. И еще. И еще.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  История и принципы создания гербов.

https://forumupload.ru/uploads/0005/6e/de/2124-5.png  Картинки для локаций. И еще. И еще.

+2

3

Отрывок из книги Юрия Никитина «Как стать писателем»

Обычно начинающий заявляет, что он хочет «поделиться своими мыслями» и очень возмущается, что его произведение отвергается еще на стадии рецензирования. Попытаюсь объяснить на пальцах. Как дуракам. Простите, но если ведете себя так, то не удивляйтесь, что с вами так и разговаривают.

Во-первых, никому ваши мысли на хрен не нужны. Даже если считаете их замечательными. Даже гениальными. Способными спасти мир и цивилизацию. Даже если вы чемпион мира по армреслингу. В лучшем случае вас спросят, какого цвета у вас трусики спереди, и какого — сзади, но мысли... У каждого читателя их своих вагон и две тележки. Замечательных, гениальных, небывалых. Каждый грузчик у пивной скажет вам, как спасти мир, сцивилизацию, поднять курс рубля и вылечить СПИД. Понятно, свои идеи и мысли он считает заведомо интереснее. Почему? Да потому что свои!!! А не какого-то Хэмихуэя.

Эту горькую истину надо запомнить накрепко. Иначе бросайте такое дело, как литература, сразу. А запомнив, ищите другие пути к такому читателю. Раз он любит больше себя, чем вас, что естественно, то и говорите не о себе (хотя так хочется!), а о нем, Единственном и Неповторимом! Расскажите ему про вкус темного пива, упомяните про толстых баб на жаре, затем сворачивайте на свою идею, как спасти мир... И если все сделаете с литературной точки зрения тонко, то есть правильно расставите черненькие значки по бумаге, то этот слесарь примет ваши идеи как свои, перестанет блудить, а пойдет спасать пингвинов, и вообще кинется под тот танк, на который укажете.

Вообще-то, это правило, если следовать классическим правилам педагогики, стоило бы забросить подальше, вглубь книги. Где речь пойдет о доводке текста. Но если в год по чайной ложке, то кому-то надоест только базовое да базовое. Кто-то уже крут: если сейчас не поправит свое замечательное, то завтра с утра понесет в издательство. Так что для него надо хоть по капле, но давать то элементарное, что можно усваивать попутно с базовым.

Правило: Не вешать на каждое дерево табличку с надписью: «Дерево». Более того, раз уж повесили, то снять. То есть, вычеркнуть длинное и занудное объяснение, без которого и так все понятно. Все эти объяснения, которые так часто, к сожалению, встречаются, попросту раздражают. Никто не любит, когда его принимают за идиота.

Но главное, что это вредит самой ткани произведения, снижает динамику. Это напоминание насчет дерева стоит вообще повесить перед глазами, чтобы время от времени натыкаться, спохватываться, отыскивать в своем замечательном произведении эти таблички — а они обязательно будут, каждый их вешает, но не каждый снимает! — и снимать, снимать, снимать...

То же самое и в языке: убирать многочисленные сорняки, которые понимающего раздражают, а непонимающему попросту портят впечатление. Перечислить их все немыслимо, укажу на один, едва ли не самый частый, и по нему можно понять, что я пытаюсь объяснить.

К примеру, когда начинающий хочет написать фразу: «Он сунул руку в карман», то, умничая, обязательно уточняет: «Он сунул руку в свой карман», из чего сразу понятно, какой честный, не полез шарить по чужим карманам. Или: надел свое пальто, взял свой зонтик, и т. д. и пр., что понятно англичанину, у них эти his и her обязательны, но вам-то зачем подражать гнилому Западу, который не сегодня, так завтра, вообще затопчем? :)

Если умничающий новичок хочет написать, что кто-то кивнул, то обязательно уточнит, что кивнул головой, как будто можно кивнуть чем-то еще! Есть умельцы, которые составляют фразу еще круче; «Он кивнул своей головой». Такие книги можно сразу отбрасывать, ибо по сиим перлам виден общий уровень творения. Иногда встречаются чемпионы: «Он кивнул своей головой в знак согласия»! Здорово? Но и это, как говорит одна на телевидении, еще не все. Однажды я встретил вовсе шедевр: «Он кивнул своей собственной головой в знак согласия, подтверждая сказанное»! Ну, тут уж унтер Пришибеев с его утопшим трупом мертвого человека — вершина стилистики.

Буквы, как известно, собираются в слова. Слова бывают как обиходные, которыми пользуемся, так и диалектные, жаргонные, сленговые, канцелярские, макаронизмы, официальные и т. д., дальше загибайте пальцы сами. Если перечислить все, то придется разуть всю семью и дюжину подружек.

Из ста тысяч русских слов (у Льва Толстого, как клянутся толстоведы, словарный запас под 400 тысяч), на долю обиходных приходится меньше четверти процента, но именно они составляют девяносто восемь процентов нашей речи.

К слову о журналистике и писательстве: чем меньше журналист выходит за рамки обиходных слов, тем его профессиональный уровень выше, в то время как писатель должен употреблять обиходные слова лишь в том случае, если не нашел слов «закруговых».

+4

4

Лексическая сочетаемость

По данным Большого академического словаря, в русском языке есть что-то около ста тридцати тысяч слов. Это нереально много. Впрочем, если учитывать, что в словарь попал только литературный язык, да и некоторые словоформы отдельными словами не считались, то число это возрастает до двух или даже трёх сотен тысяч. Это даже цифрой долго писать: 200000 слов! А сколько между ними может быть комбинаций — это вообще не сосчитать! И при этом два слова могут слепиться в такую конструкцию, которую не описать и сотней других.
Естественно, что среди всего этого разнообразия любой человек имеет право на ошибку.
В самом деле. В русском языке чуть ли не каждое словосочетание есть своё правило. Как их всех запомнить? Неизвестно. Вот как понять, почему нельзя говорить «повысить автоматизм действий», зато можно «вырастить верблюжью колючку»?

Хотя, на самом деле понять это можно, и очень даже легко.
Об этом и пойдёт сегодняшний рассказ.

В теории, лексическая сочетаемость — это способность слов соединяться друг с другом. Слова имеют ограниченную лексическую сочетаемость, и потому стоять рядом могут далеко не со всеми подряд.
То есть нет, конечно же можно поставить рядом два слова, например «полусухое» и «компот», и даже произнести вслух, чтобы посмеяться. Однако кроме как для шутки вместе составлять такие слова нельзя. И на это есть три причины.

Причина первая и главная.
Словосочетание нельзя собирать в том случае, если это приведёт к логической ошибке.
Допустим, «держать штангенциркуль за штангу» — это правильно.
«Отстаивать груши, чтобы те стали отстойными» — это неправильно.
Чаще всего источник логической ошибки — неумение различить близкие в некоторой области понятия. Например, причину и следствие (любовь и дети), часть и целое (война и Мир), смежные термины (синий и голубой). В подобном случае человек помнит про какую-нибудь одну сферу применения и начисто забывает про другую, о которой пишет.
В частности, про пример можно сказать: понятие «отстаивать» для грязной воды означает «держать некоторое время, чтобы вся примесь ушла на дно». Если мы говорим о чём-то кроме жидкости, то термин «отстаивать» уже нельзя использовать в смысле «Держать и ждать». Вот тебе, бабушка, и логическая ошибка.

Причина вторая.
Перед созданием словосочетания следует убедиться, что не возникла лингвистическая ошибка.
Допустим, «Мама мыла раму» — это правильно.
А как я недавно написал в стихотворении «за круглым стеклом» — это неправильно. (Да, реально неправильно. Я сам был в шоке, когда пару дней назад об этом узнал. Спасибо тому, кто сказал, я теперь буду долго над этим местом думать.)
Допустить лингвистическую ошибку проще простого. Нужно спутать слово с каким-нибудь близким ему по значению. Например, неудачно выбрать синоним или запутаться в паронимах. Слова «Ленин» и «Леннон» — это паронимы, что накладывает существенные ограничения на их использование. В свою очередь, «длинный» и «длительный» являются синонимами, если мы говорим о новогодних каникулах. Однако если речь заходит о хвосте, то длительным он уж никак не может быть.
В частности, «стекло» может быть синонимом конструкции «лист стекла». «На столе под стеклом» — это ещё хорошо. «За стеклом» — из той же оперы. Однако стекло как материал круглым быть не может, форма — это не характеристика материала. Может быть круглое окошко, на худой конец «круглое стёклышко», если считать стёклышко кусочком стеклянного предмета.

Наконец, причина третья. При формулировке словосочетания стоит убедиться в том, что не возникла стилистическая ошибка.
Например, «Всё нормально, зашибись, просто супер» — это правильно.
«Ступая по тенистым аллеям, он весьма громко сморкался и осматривал окрестности» — это неправильно.
Проблема в том, что человек знает слишком много слов, каждое из которых характеризуется областью применения, стилем и эмоциональной окраской. И в текст одного стиля нельзя вставлять элементы другого. Иначе будет смешно.
Впрочем, у этого правила есть исключение. Можно всё что угодно, если должно быть смешно.
Также стоит обратить внимание на заимствованные слова. Допустим, «Mist» в английском языке звучит загадочно и романтично, а в немецком означает «дерьмо». И потому если в тексте слишком много слов, заимствованных из немецкого языка, то знание английского в нём лучше лишний раз не показывать.
Да и вообще, заимствованные слова зачастую относятся к более высокому стилю, чем их русские аналоги. Поэтому в разговорной речи их лучше использовать пореже. За исключением, опять же, случаев когда должно быть смешно.

А теперь подведём краткий итог.
1. Лексическая сочетаемость — это сложное понятие. Его можно нарушить сразу тремя способами.
2. Логическая ошибка — это следствие неумения различить близкие в некоторой области понятия.
3. Причиной лингвистической ошибки является неудачное использование слова вместо близкого ему по значению.
4. Стилистическая ошибка очень смешная и чаще всего возникает как результат неуёмного желания показать словарный запас невзирая на стили и эмоциональную окраску отдельных слов.

Источник.

0

5

Семь грехов миростроения

Миростроение — неотъемлемая часть работы над художественным произведением. Особенно над научной фантастикой или фэнтези, для которых это буквально плоть и кровь. Если миростроение дает трещину, оно ломает всю историю, бросая персонажей в пучину бессмысленности. Существует семь смертных грехов миростроения.

Грех 1 — Забили на элементарную инфраструктуру

Что там у вас едят? Как они это готовят? Куда девается мусор? Как работает канализация? Как люди общаются друг с другом? Что большинство из них делает, чтобы выжить?

Вы не просто создаете общество, вы разрабатываете экономическую систему. Люди не угнетают друг друга просто по приколу — обычно системы иерархии и притеснения завязаны на экономику.

Может, вам надо побольше крестьян, чтобы в поте лица выращивать хлеб, или вам нужно пушечное мясо для космических войн. Может, у вас там единственный источник протеина — это странный грибок, который обслуживают специально обученные люди. Может, все жрут водоросли.

В любом случае, нет ничего хуже, чем вымышленный мир со сложной структурой общества, совершенно оторванной от бытовухи — еды, жилищ, одежды.

Грех 2 — Не паритесь, почему то, что происходит, происходит именно сейчас

Скорее всего ваша история вертится вокруг того, что что-то в вымышленном мире (или вымышленной версии «настоящего» мира) пошло не так. Типичная ошибка миростроения — не объяснять, почему что-то пошло не так именно сейчас, а не 20 лет назад или 20 лет спустя.

Почему армии темных эльфов вторглись именно сейчас? Раньше-то им что мешало? Оно куда-то делось, то, что мешало? Они не могут подождать годик или два?

Частенько, если ваша история развивается из-за событий, произошедших по чистой случайности, это косяк миростроения. Вы не вполне понимаете, что сдерживало вашего злодея все эти годы, а заодно и — что сдерживало другие политические силы вашего общества.

Это очень важно — в каждом обществе есть своя система сдержек и противовесов. Даже при абсолютной монархии существуют невидимые границы, за которые королю нельзя выходить. Очень может быть, что вы не сможете понять, как эта система работает в ту или иную эпоху, если не выйдете за пределы официальной истории, написанной по указке тех, кто сейчас у власти.

Примечание: если слизываете настоящую «земную» историю для своей фэнтезюшки или там альтернативки, читайте не только учебники по истории «доминантной» культуры или работы, написанные с точки зрения правящего класса. Историки отлично потрудились, раскопав множество сведений о жизни обычных людей и маргинальных групп в разные времена. Полно данных о том, что происходило, скажем, в Средние века где-то помимо Западной Европы. Если уж вы полагаетесь на реальную историю, нужно как-то вылезать из лягушатника аристократии парочки западноевропейских стран.

Грех 3 — Балуетесь однобокими версиями реальных народов

Это прям чума, которая косит фантастов пачками. Как правило, если вы хотите, чтоб в вашей истории были настоящие бельгийцы, вам придется попотеть и описать бельгийское общество довольно точно. Если ж вы решили, что вместо бельгийцев, у вас будет инопланетная раса — Bzlgizns — которая на самом деле бельгийцы, но с рогами — вам все равно нужно напрячься и сделать их настолько цельными и детальными, насколько возможно.

Это так же справедливо и для ситуации, если у вас фэнтезюшка, в которой присутствует волшебный народец Бельг, который, понятно, все те же бельгийцы.

Серьезно, надо, чтобы ваши выдуманные народы и расы были многогранны и оставляли впечатление, что у них есть собственная индивидуальность и достоверная культура. Независимо от того, принадлежит ли этому народу/расе ваш главный герой или воспринимает как «других».

Еще одно важное правило — чем больше ваш выдуманный народ берет от настоящих бельгийцев, тем больше нужно волноваться, чтоб не наврать. То, что вы сменили «бельгийцев» на «Bzlgizns», не отменяет необходимости предоставить правдоподобный потрет бельгийца.

Грех 4 — Промышляете монолитными социальными, политическими, культурными и религиозными группами

Все представители одного народа единодушны в любом вопросе. Все представители правящего класса, или рабочего класса, также во всем согласны. Каждый гражданин одной страны придерживается общего с остальными мнения. Есть только одна версия истории, в которую все верят. Каждый верующий одной религи интерпретирует догматы этой религии в точности также, как и другие верующие той же религии. Правдоподобно же звучит?

Может, вы просто никогда с людьми не общались? В реальном мире, если собрать вместе трех представителей одной группы, вы скорее всего услышите четыре разных мнения по актуальным для этой группы вопросам. Предположение, что все христиане согласны по всем пунктам доктрины — хороший способ рассмешить компанию.

Поэтому, когда вы там выдумываете правящий класс своего мира, безопаснее всего представить, что у любых двух его представителей по большей части мнения будут расходится. И когда пересказываете свою выдуманную историю, помните, что каждый будет иметь собственную точку зрения на то, что же произошло на самом деле.

Грех 5 — Изобретаете совершенно нелогичную историю

В выдуманном мире сильные всегда побеждают, и люди, стоящие во главе, всегда потомки тех, кто был во главе 100 лет назад. Но в реальной жизни совсем не так — история полна нелепых странностей и случайностей, и могущественные люди частенько совершают ошибки, которые стоят им жизни.

Задумайтесь о странном стечении обстоятельств, из-за которых например Ирландия была разделена надвое. Или Корея. Или Германия, почти на 50 лет. Почему Вашингтон — столица Штатов, а не Филадельфия? Почему у Португалии была своя колония в Индии аж до 1961? История — странная штука.

Совершенно «логичная» история никогда не даст ощущения реальности. Кстати говоря об ощущении реальности...

Грех 6 — Не даете ощущения присутствия

Вы можете хоть всю жизнь потратить на раздумья об истории и культуре, и как там люди общаются, как воздействуют друг на друга разные религии и народы. Но если вы не заставите меня почувствовать грязь под ногтями или запах улицы после дождя, вы все еще не создали настоящего мира.

Если читатель не почувствует легкого головокружения от вони загрязненной реки или у него не захватит дух от красоты геометрических цветочных садов, тогда Хьюстон, у нас проблемы.

Должно быть как минимум несколько мест — бары, таверны, склепы, космопорты — где читатель по-настоящему почувствует себя «дома», как если бы он действительно там побывал.

Цель миростроения не просто задорно поупражняться, но дать чувство присутствия — и все ваши мыслительные эксперименты должны привести живому и осязаемому результату.

Грех 7 — Заигрываете с суперсилами вроде магии или безумных технологий без малейшего понятия, как они отразятся на обществе

Если вы думаете «Это совсем как наш мир, только все могут становиться невидимыми, когда захотят», тогда вы уже напортачили. Потому что если бы все могли становится невидимками, когда им вздумается, это был бы уже совсем не наш мир. Особенно если эти силы появились больше чем пару месяцев назад.

Создаете ли вы альтернативную историю или вторичный мир или далекое будущее, любая технология или сила, которую вы вводите, будет иметь далеко идущие последствия, не только первостепенные, но и второ- и третье-...

Если вернуться к примеру с невидимостью, у вас там будут люди, использующие абилку чтобы следить за другими людьми — а также скакнет спрос на тепловые датчики. Придется пересмотреть весь концепт конфиденциальности, сильно изменится массовая культура. Появится новый вид искусства, основанный на невидимых исполнителях. И возможно застрелить невидимого нарушителя по звуку (или по запаху?) будет совершенно законно.

Можно часы потратить на выдумывание всего, что изменит универсальная сила невидимости в мире, и все еще едва оцарапать поверхность.

Источник.

+4

6

Как нарисовать хорошую карту для фэнтези

Любому воображаемому миру нужна карта, которая поможет сохранять связность повествования в ваших романах, ролевых играх и историях, будет интриговать читателя и послужит хорошей иллюстрацией для блога.
-----------------------------------------------------

Шаг 1. Черновик карты побережья

Решите, что вам абсолютно необходимо иметь на карте и перечислите это.

Если вы рисуете карту для уже существующего произведения, перечитайте ваш роман с ноутбуком. Отметьте каждое место действия, сколько времени требуется персонажам, чтобы добраться туда, и при помощи каких транспортных средств. Это также хорошая проверка связности повествования. Сделайте карандашный набросок всех упомянутых близлежащих мест, и если какое-то из них должно находиться на побережье, скорректируйте береговую линию, чтобы оно оказалось там. В конце концов, существуют огромные океанские лагуны вроде Мексиканского залива, так что морской порт вполне может оказаться всего в двух днях пути от цитадели в пустыне. На такой тип карты, возможно, придётся угрохать серию черновиков и переделывать её несколько раз, прежде чем она будет готова. Прочитайте остальную часть статьи, где рассказывается, как рисовать карту до того, как вы сядете писать. Затем скорректируйте всё в соответствии с тем, что уже написали и детализируйте тем же путём.

Если вы начали рисовать прежде, чем взялись за написание истории, составьте список вещей, которые необходимы вам для потенциального конфликта. Он может включать опасные руины, заброшенные места, цитадели добрых или злых сил, одинокие башни волшебников или святые обители, интересные места, которые можно будет исследовать более подробно по ходу создания мира уже в письменном виде. Схематически набросайте пути следования ваших героев, исходя из масштаба, скажем, половина дюйма в день пешком.

Если привлекать волшебство, персонажи могут летать или телепортироваться на современных скоростях или даже быстрее. Если не все герои имеют возможности волшебной транспортировки, то вы остаётесь с пешей ходьбой, верховой ездой или поездкой на телегах и в каретах по дорогам.

Препятствия создают конфликт, помогая написать хорошую историю. Так давайте сделаем карту сурового мира — континент с болотами, джунглями, пустынями, скалистым ландшафтом, разбитыми древними дорогами и руинами, с большим количеством городов и населённых пунктов вдоль побережья, чем в глубине материка.

Черновик карты не обязан быть красивым. Просто отобразите всё, что вы написали, если рисуете по готовой книге или всё, что вам интересно, если делаете карту до начала работы. Это похоже на предварительный проект истории или романа, где вы обдумываете экспозицию.
-----------------------------------------------------

Шаг 2. Набросок континентов без дальнейшей детализации

Я видел много набросков и готовых фэнтези карт начинающих авторов, которые странным образом имели квадратные или прямоугольные континенты. Некоторые очертания так и просятся под руку художника — но, увы, не те, которыми природа обрисовала материки и острова. Береговая линия на моём эскизе выглядит естественно. Она изгибается, имеет впадины и выпуклости и большой необычный залив. Это ещё не проработанные континенты, но здесь уже улавливается идея, что береговые линии должны быть причудливыми, похожими на те, которые вы видите на настоящей карте или глобусе. Давайте увеличим детализацию, чтобы материки выглядели более естественно.

Я могу посоветовать одно упражнение тем, у кого не получаются естественные очертания материков — сначала нарисовать первый в мире континент вроде того, каким на Земле была Пангея. Вырежьте его из газетной бумаги, а затем разорвите на несколько случайных клочков. Разложите их на какой-нибудь поверхности и начните подталкивать по кругу. Если они столкнутся, наложите один на другой. В качестве поверхности лучше всего подходит сфера, например, большой мяч из пенополистирола, на котором можно закрепить обрывки. Так вы получите глобус вашего мира. Там, где ваши материки столкнутся, поднимутся горные цепи.

Вот эскиз нескольких отдельных континентов, имеющих естественные очертания и двух столкнувшихся. Также они могут погрузиться в море или подняться из воды — вы, как автор, выступаете в роли Бога. Так что поиграйте со своим миром. Если у вас в романе намечаются длительные морские вояжи или кругосветные путешествия, этот тип карты, возможно, подойдёт вам лучше всего. Но что, если все действие происходит в пределах одной-единственной деревни или окрестностей, или вам необходимо разработать подробную карту отдельного города?
-----------------------------------------------------

Шаг 3. План деревни со средневековыми промыслами вдоль дороги

Перед вами план деревни близкого масштаба. Получилось не очень привлекательно, потому что мы всё ещё рассчитываем, что нанести на карты. Здесь нет названий, потому что вы сами знаете имена ваших континентов, деревень и рек, а мои пока ещё не названы. Отмечены только некоторые места, характерные для фэнтези и средневековых деревень. Есть храм или церковь, трактир, конюх (торговец лошадьми), который продает, покупает, сдаёт в наём и заботится о лошадях путешественников, деревенский кузнец и склад для товаров, полученных с моря, которые могут быть отправлены по сухопутной дороге к цитадели. Эта деревня была отмечена на первой карте, теперь она представлена как маленький город. Не все местные фермеры живут в деревне, но так делают многие рыбацкие семьи, поскольку здесь хорошие доки. Лодки и суда имеют разные размеры. Я нарисовал причалы слишком большими, оставив между ними маловато места. Эту ошибку будет нетрудно исправить позже, в окончательном варианте хорошо прорисованной карты.

Здесь также отмечен колодец, поскольку, хотя деревня и находится на побережье, люди всё же нуждаются в пресной воде, а реки не было на карте. Помните о таких практических вещах, рисуя карты или создавая основу своего мира фэнтези. Все второстепенные персонажи вашей книги, живущие там, постоянно нуждаются в еде, жилище, местах поклонений (разве что, по каким-то причинам, в вашем мире нет религии) или, по крайней мере, встреч, пресной воде и некоторых основных ремеслах. Здесь нет мельницы, таким образом, сельские жители, вероятно, пользуются ручными мельницами или растирают зерно между камней.

Хотя городок может быть сосредоточен на мельнице, и тогда займет видное место на реке. Семья мельника будет богата и уважаема, и в мельничном городе появится больше ремесленников. Аристократы имеют меньше власти там, где есть мельницы, потому что некоторые простолюдины становятся достаточно богаты, чтобы конкурировать с ними.
-----------------------------------------------------

Шаг 4. Береговая линия тушью плюс водные пути

Чернового варианта карты может быть достаточно, чтобы обеспечить связность и позволить вам писать, не волнуясь о персонажах, проделывающих за день немыслимый путь или три недели добирающихся до очень близко расположенного пункта, причём по ровной дороге, не встречая никаких естественных или неестественных препятствий. Но если вы хотите иметь красивую фэнтези карту, которая запечалится в сознании ваших читателей и заставит их перейти на ваш сайт, чтобы прочесть книгу, нужно будет сделать кое-какую обработку первых грубых набросков.

Для начала скопируйте и перенесите на чистовой лист основные контуры одной из предыдущих карт, со всеми изменениями, которые вы решили сделать. Очертания могут стать даже ещё более неровными, так как естественные береговые линии зазубрены и случайны. Сделайте трещины вдоль берега. Реки текут к морю, особенно с гор. Большой порт должен быть расположен на реке, которая впадает в огромный залив. Русло другой реки может пролегать через лес, в котором находятся эльфы.

Чтобы скопировать и переместить береговую линию, воспользуйтесь калькой. Переверните её и обведите все линии мягким карандашом, чтобы получились жирные контуры. Теперь переверните обратно, наложите на чистый лист, где будет окончательный вариант, и снова очертите линии, теперь уже острым карандашом, сильно нажимая. У вас получатся светлые, но четкие контуры на бумаге.

Я передвинул всю береговую линию немного вправо, так как большинство населенных пунктов находится на побережье, а в пустыне ничего особенного происходить не будет. Если бы пустыня была задействована в моём романе, я бы её сохранил. Я нарисовал на странице рамку 8"x10«, чтобы немного уменьшить область изображения и иметь возможность позже выйти за границы карты, так как во время написания романа может понадобиться дорисовать что-то ещё.

Когда готов основной эскиз, первым делом обозначьте водные пути. Не наносите пока никаких текстур, просто нарисуйте реки и ручьи на побережье.
-----------------------------------------------------

Шаг 5. Добавляем дороги, мосты и населенные пункты

Ради болотистой местности я проложил большую реку и раздробил её, так чтобы вся область превратилась в подобие дельты. Вверху, возле северной части карты я добавил много небольших ручьев и рек, текущих с гор во фьорды и заливы. Обширный океан оставляет мне свободное место, чтобы озаглавить карту в целом, дать название океану, а может и нарисовать морское чудовище или дракона, который станет одним из персонажей. Также я добавил больше деревень вдоль побережья.

Берег выглядит хорошо, теперь нам нужно указать все дороги, которые могут быть на карте. Старая дорога может проходить через эльфийский лес, но люди строят дороги, развивая собственную империю. Как мы можем обозначить дорогу в чёрно-белых тонах, чтобы она отличалась от реки?

Пунктирная линия может обозначать дорогу, пролегающую в глубине материка. Каждая дорога, бегущая на север или на юг, встречает на своём пути серьёзные естественные препятствия. А расположенный в дельте порт имеет кое-какие инженерные проблемы, связанные с низменной заболоченной местностью. Дорога, пролегающая рядом с большой рекой, может быть частью плотины, если имперские строители окажутся достаточно искушенными для возведения такой системы. Ответвление дороги у нас пойдёт от моста и закончится спиралью, поднимаясь к академии волшебников или священному городу или ещё чему-то, спрятанному в холмах на берегу маленького горного озера.

Я назвал один из городов, который возник у моста, Байфорд, потому что это название было очевидно (By ford — у переправы, прим. переводчика). Но при написании своего романа вы придумаете собственную систему обозначений. Вы можете корежить испанские слова, добавляя немецкие окончания или использовать шифр и смешивать буквы, в фэнтези есть много способов создавать искусственные языки и придумывать названия. Но поскольку вы как-то называете места, строя свой мир, нанесите все названия на вашу хорошую фэнтези карту.

Оставляйте свободное место, чтобы при случае вписать названия дорог, рек, городов и всего того, что у вас ещё не названо. Ведьма болот ушла на побережье, но персонажи могут все еще продолжать свои поиски, двигаясь вдоль русла реки, чтобы добраться до нее.
-----------------------------------------------------

Шаг 6. Законченная фэнтези карта, готовая иллюстрировать роман или стать основой новому

Эта карта может быть напечатана в чёрно-белом варианте в книге с мягкой обложкой, если только мы обозначим текстурой ее горы, леса, болото и другие особенности. Давайте где-нибудь поселим драконов, например, они могут водиться на новых южных островах. Штриховка меньшего острова и части большего показывает, что там есть что-то опасное — очевидно, драконы. Возможно, это место их брачных игр.

Я отметил «Порт» на черновой карте и выше оставил место, чтобы позже вписать туда название — например, «Зеленый» или «Драконий» или какое-нибудь составное имя. Хотя, как правило, я стараюсь использовать «говорящие» названия, что часто встречается в Европе и Англии. Места, названные Байвотер (У воды) или Ньюпорт (Новый порт), действительно, существуют повсеместно.

Символ, которым на картах обозначают болота — это перевёрнутая «Т» с наложенной на неё «V», то есть, горизонтальная линия с тремя расходящимися лучами. Он выглядит как водоросли в воде. В картах фэнтези также используется этот знак. Мне не нужно рисовать слишком много таких значков — и так понятно, что низина с таким количеством ручьёв сплошь заболочена.

На многих старинных и фэнтези картах леса обозначаются наброском крон деревьев, как будто бы вид сверху на лес, иногда с небольшими стволами, показанными в перспективе под кронами на нижней границе леса. Очень привлекательный способ изобразить лес тушью, поэтому так мы и сделаем. Нарисуем небольшие волнистые формы различных размеров, скомканные в глыбы.

Горы могут быть представлены зубчатыми или округлыми небольшими отметинами. Вы можете более детально проработать их, чем это сделал я, особенно если в вашей истории некоторые горы имеют специфическую форму (например, похожи на голову орла) или в горной цепи встречаются большие пропасти и расщелины. Холмы же очерчены только короткой дугой. На этой карте ландшафт выглядит более первобытным, потому что я нарисовал больше лесов, чем на черновом варианте.

Я не стал переносить некоторые обозначения типа «Эльфы», потому что они уже есть у меня на черновом эскизе, но могу и вписать их. Я могу разместить название леса на оставленном мной свободном пространстве или использовать его само как фишку — белое пятно, оставленное на карте, может обозначать точку встречи, священное или проклятое место. Я всегда оставляю место для большого количества обозначений.

Ну и напоследок, нарисуем компас где-нибудь посреди океана, где у нас ничего нет. На нем буквы с маленькими завитушками смотрятся прикольно, но вы можете оформить свой компас более тщательно или более просто. В принципе, достаточно стрелки и обозначения севера.

Теперь карта готова. Можно писать!

Источник.

0

7

Числительные словами и цифрами

Читатель спросил, как писать числительные — словами или цифрами, что когда выбирать и как правильно. Ответ: правильно так, как удобно читателю. Чтобы понять, что удобно и неудобно, нужно понимать особенности числительных в разном написании.
.
Когда важно посчитать — арабскими цифрами

Читатель привык считать, используя арабские цифры. Поэтому во всех технических документах, спецификациях, перечнях и экономических выкладках числа пишутся арабскими цифрами.

Раньше я покупал капусту за 16 рублей, теперь за 48 рублей.
Капитализация компании выросла с 800 до 990 млрд долларов.

Хотя считать удобно именно с использованием арабских цифр, сам процесс счёта трудозатратен, поэтому хорошо бы сразу посчитать всё за читателя:

Капуста подорожала в три раза. Раньше я покупал ее за 16 рублей, теперь за 48.
Капитализация компании выросла почти на четверть: с 800 до 990 млрд долларов.

С другой стороны, если предложение перегружено числами, читатель может начать умножать и делить то, что умножать и делить не надо:

За 3 года капуста подорожала в 3 раза. Раньше я покупал ее за 16 рублей, теперь за 48.
За 2,5 года капитализация компании выросла почти на 25%: с 800 до 990 млрд долларов.

Тут читатель может найти несуществующие связи между, например, троекратным ростом цен и тремя годами. Или что капитализация росла на 10% каждые 0,1 года. Я рекомендую писать арабскими цифрами только ключевые числа, к которым вы хотите привлечь внимание.
.
Когда важно понять — словами

Чтобы понять арабские и римские цифры, их надо расшифровать. Арабские мы расшифровываем чуть быстрее, римские чуть медленнее, но всё равно требуется расшифровка и визуализация. Поэтому если хотите, чтобы читатель понимал сказанное сразу, лучше написать число словами. Это не значит, что цифры нужно совсем убрать, просто слова тоже должны быть. Сравните:

С начала года он увеличил доход на 32%: с 92 000 ₽ до 121 000 ₽ в месяц
С начала года он увеличил доход на треть: с 92 до 121 тысячи рублей в месяц

Здесь «32%» можно спокойно заменить на «треть», потому что треть легко представить (есть в чувственном опыте), а фактическая точность сохраняется за счет чисел во второй части предложения.

Еще обратите внимание, что пропали нули, а появилось слово «тысячи»: так как в обоих случаях мы считаем тысячами, дополнительные нули нам не добавляют информативности. Другое дело, если разговор идет в пределах тысячи:

Неделю назад облигация продавалась за 1001,12 ₽. Сейчас — 1003,09 ₽

Тут нам важны рубли и копейки, поэтому округлять с помощью слова «тысяча» нельзя.
.
Чтобы обозначить век — по ситуации

Традиционно принято, что Лев Толстой — писатель XIX века, а Державин — XVIII. Но выберите сами, какой вариант вам было бы удобнее прочитать:

Лев Толстой — писатель XIX века, а Державин — XVIII века.
Лев Толстой — писатель 19 века, а Державин — 18 века.
Лев Толстой — писатель девятнадцатого века, а Державин — восемнадцатого.

Правильного ответа тут нет. Если пишете для адового историка с автоматом, то, вероятно, лучше угореть по классике. Если в тексте много раз встречаются века, то, вероятно, придется писать их арабскими цифрами (иначе читатель умрет это всё расшифровывать). Если же вам нужно просто начать статью отсылкой к Толстому — можно и словами.
.
Годы — по ситуации

Читатели легко расшифровывают четырехзначные годы, потому что часто ими пользуются. Но какие-то более обобщённые варианты годов могут вызвать сложности, поэтому лучше словами:

В 2005 году я приехал в Москву поступать в МГУ
С 2010 по 2013 я писал диссертацию
В 2016 вышла книга «Пиши, сокращай»

В начале двухтысячных в Москве было довольно грязно, но весело. Было много круглосуточных магазинов с алкоголем
«Я родился в восьмидесятых. Цой был иконой» (Смоки Мо)



Если сложный падеж — словами

Когда читатель встречает в сплошном тексте число, написанное арабской или римской цифрой, его ум совершает операции:

Живший в XIX веке...
Икс палочка икс — это десять плюс... девять... это значит девятнадцать
Живший в девятнадцать...
Живший в девятнадцатом веке...

То есть нужно сначала расшифровать число, а потом поставить его в нужный падеж, чтобы понять логические связи и управление. Поэтому если у вас числительное в каком-нибудь неочевидном падеже, есть смысл помочь читателю и написать словами:

Поделил отец богатство среди троих сыновей, а четвёртый был известным инстаграм-блогером, отец его вычеркнул из завещания ещё в начале двухтысячных

Авторам двухсот лучших статей редакция выдаст ритуальный респект



Если в предложении много чисел — балансировать

Если в тексте полно чисел, лучше сделать их меньше, а цифрами написать ключевые. Сравните два варианта:

10 лет назад, в 2008, я покупал сигареты точно не дороже 100 рублей. 115 рублей выходило вместе с зажигалкой «Крикет». Имея в кармане 200 рублей и рублей 10—15 мелочью, можно было купить джентльменский набор: сигареты, сникерс и кофе.

Лет десять назад сигареты стоили точно дешевле сотки. За 115 рублей можно было купить пачку сигарет и зажигалку «Крикет». Если в кармане была пара сотен плюс мелочь, можно было взять джентльменский набор: сигареты, сникерс и кофе. Выходишь ночью из круглосуточного, смотришь на двадцать два этажа родной общаги, и на душе спокойно. До утра дотяну, а там поглядим.



Общий принцип

Если вам говорят, что какие-то числа нужно всегда писать как-то (например, от нуля до десяти — словами, а всё что выше — цифрами) — это херня полная. Надо смотреть, кто читатель, зачем ему это число и как сделать ему удобно.

Уже родились дети, для которых нулевые — это как для нас девяностые. Прикольно.

Источник: Максим Ильяхов, главред.

0

8

О наращении окончаний числительных

Одна из тем, по загадочным причинам представляющих для окружающих сложность — наращение окончаний числительных. Люди ленятся смотреть в правила, хотя сейчас это ну совсем просто. Привыкайте давайте, блин, therules.ru!

С дефисом
Наращения всегда пишутся с дефисом. Учите 5-й (sic!) пункт 77-го (sic!) параграфа (ссылка выше). Писать слитно «77го» или «5й» нельзя. Слово, состоящее из цифр и букв — бред собачий. Некоторые ещё умудряются писать через пробел: «к 2020 му году». Что тут скажешь? Му.

Только порядковые числительные
Количественным числительным наращение не положено, но все его упорно пихают, меняя смысл.

Наличие наращения само говорит о том, что перед нами порядковое числительное, поэтому и читаешь его как порядковое. В итоге, если автор имел в виду количественное, получается чушь. Фраза «исходник идёт не одним файлом, а 2-я, 3-я» читается «исходник идёт не одним файлом, а вторая, третья». «Не больше 4-х дней» — читается «Не больше четвёртых дней». Количественные числительные «двумя», «тремя», «четырёх» передаются цифрами так: 2, 3, 4.

Двадцатка или тройка не являются числительными вообще. т. е. писать «20-ка», «3-ка» — это такая же лажа, как писать «&-нд» и «=-во» вместо «амперсанд» и «равенство». В чате иногда сойдёт, в нормальном тексте — нет.

Одна или две буквы
Правила наращения подробно изложены у Мильчина. Смысл их в том, что от наращения остаётся только последняя буква, ну и ещё предпоследняя, если она — согласная (таких случаев всего три: -го, -му и -ми):

первый

1-й

1-го

1-му

1-й

1-м

о 1-м

первая

1-я

1-й

1-й

1-ю

1-й

о 1-й

первое

1-й

1-го

1-му

1-е

1-м

о 1-м

первые

1-е

1-х

1-м

1-е

1-ми

о 1-х

Многие думают, что можно написать сколько угодно букв, например так: 7-ого или 2-ой. Ого и ой, казалось бы, должны намекнуть людям на ошибку, но нет. Хочется спросить, почему не 7-ьмого?

Сложные слова
Всё в том же параграфе 77, в пункте 3 упоминаются «Сложные слова, первым элементом которых является числительное». Это вообще другой случай, но у многих людей в голове всё cмешано. Вот некто пишет: «с 5-ти летним опытом и с 4-мя сотнями записанных подкастов». Прилагательное «пятилетний», пишущееся слитно, сокращается до «5-летний», ну а «4-мя» просто ничего не значит. Надо: «с 5-летним опытом и с 4 сотнями записанных подкастов».

Ну а тех, кто хочет написать, что «главное, чтобы было понятно, что имеется в виду», отсылаю к любимой цитате из Льва Владимировича Щербы.

«Всё непривычное — непривычные очертания букв, непривычная орфография слов, непривычные сокращения и т. п. — всё это замедляет восприятие, останавливая на себе наше внимание. Всем известно, как трудно читать безграмотное письмо: на каждой ошибке спотыкаешься, а иногда и просто не сразу понимаешь написанное. Грамотное, стилистически и композиционно правильно построенное заявление на четырёх больших страницах можно прочесть в несколько минут. Столько же времени, если не больше, придется разбирать и небольшую, но безграмотную и стилистически беспомощную расписку.

Писать безграмотно — значит посягать на время людей, к которым мы адресуемся, а потому совершенно недопустимо в правильно организованном обществе».

Лев Владимирович Щерба. Безграмотность и её причины. (Избранные работы по русскому языку, 1957)

Источник.

+1

9

Стилистика начинающего автора

1. Вечный ученик (предисловие)

Так получилось, что за последний год я принял активное участие в нескольких сетевых конкурсах; какие-то из них я отсудил в качестве жюри, в иных участвовал как рядовой конкурсант. Мне пришлось прочесть несколько сотен произведений начинающих авторов; прочесть внимательно, вникнуть в них, разобраться в сюжете и стиле. Это оказалось неожиданно увлекательным делом: разбирая чужие ошибки, пытаясь их осознать, исправить, я задумался: «А что же я? Как же пишу я сам?» Выяснилось, что безобразно. Это откровение меня поразило до глубины души, поразило и заставило призадуматься.

Пришла пора взяться за учебники, за критические статьи опытных литераторов; я отказался от бессистемного чтения и принялся штудировать классиков, разбирая их творчество, особенности стиля. Очень скоро стало очевидно, что большинство начинающих авторов (и я в том числе) допускают одни и те же ошибки. Эти ошибки механистичны; чтобы избежать их, достаточно внимательно вычитать текст и поправить неудачные фразы; главное — знать, что искать.

Все, о чем будет сказано в статье — относительно. Могу с уверенностью сказать, что классики в поисках экспрессии зачастую пренебрегают «общепринятой» стилистикой. Временами у них встречается речевая избыточность, двусмысленные фразы, корявая фоника. Чего стоит одна фраза «обедал подчас с сторожами» в «Мертвых душах» Гоголя! Тем не менее, в большинстве случаев можно найти причину, по которой писатель отошел от стилистических норм. Я не призываю никого писать абсолютно правильно — это невозможно, да и не нужно никому... правильная речь мертва. Нет! Мое мнение таково: автор должен знать, что и для чего он делает. Если есть своеобычная фраза, — будь добр, объясни (хотя бы сам для себя) зачем она здесь. Иначе текст будет пуст: слова есть, знаки препинания тоже — автора нет.

Итак, приступим.
-----------------------------------------------------

2. Три барракуды стилистики начинающего автора (жаргонизмы, канцеляризмы, архаизмы)

Читая конкурсные рассказы, я частенько натыкался на предложения вроде этого:

«Введя в организм некоторую дозу горячительных напитков, мы похерачили к преподу на лабу, ибо оный уже возвестил пришествие вышеупомянутой».

Пример утрирован, в чистом виде никто так не пишет. Тем не менее, мой судейский опыт подсказывает, что начинающие авторы очень любят «трех барракуд», лелея наивное убеждение, что это ново, ярко и выразительно. Что так никто кроме них не пишет.

И действительно. В хорошей литературе очень мало произведений, написанных с использованием подобного смешения стилей. Дело в том, что жаргонизмы и канцеляризмы сочетаются очень плохо; добавление же в эту окрошку «высокого штиля» совершенно убивает произведение. О какой художественной ценности рассказа может идти речь, если в нем героиня не любуется на себя в зеркало, а «обозревает свою физиономию»? Сколько веры писателю, у которого дети «целеустремленно шествуют в направлении песочницы»? Отвечу — никакой, нисколько.

Отказ от того или иного стиля не может быть абсолютным. Иногда в поисках особой выразительности, для придания персонажу индивидуальных свойств, авторы привносят в его речь стилистические особенности:

Начну с того, что тогда я был молод и ставил перед собой более обширные задачи, нежели теперь. Я учился в техническом вузе и писал стихи о дружбе, любви и окружающей природе. Я охотно читал их своим однокурсникам, дабы привить им любовь к поэзии. Но, как и у Леонардо да Винчи, мой рост шел не только по линии художественного творчества, но и по линии изобретательства.

В. Шефнер «Когда я был русалкой»

или:

— Вполне позитивно, — согласился второй, поправляя сидящие на крючковатом носу очки из шлифованного голубоватого горного хрусталя в золотой оправе. — Если отравка не подпорчена какими-нито инградиенциями.

Корчмарь налил. Аплегатт заметил, что руки у него слегка дрожат. Мужчины прислонились спинами к стойке и не спеша потягивали из глиняных чарок.

— Великомилостивый милсдарь хозяин, — вдруг проговорил очкастый. — Полагаю не без резону, здесь недавно тому проезжали две дамы, интенсивно следующие в направлении Горс Велена.

А. Сапковский «Час презрения»

Но всякий раз при этом автор старается дать некое объяснение речевой особенности персонажа:

«И Ахилла рассказывал. Бог знает что он рассказывал: это все выходило пестро, громадно и нескладно, но всего более в его рассказах удивляло отца Савелия то, что Ахилла кстати и некстати немилосердно уснащал свою речь самыми странными словами, каких он до поездки в Петербург не только не употреблял, но, вероятно, и не знал!

Так, например, он ни к селу ни к городу начинал с того:

— Представь себе, голубчик, отец Савелий, какая комбынация (причем он беспощадно напирал на „ы“).

Или:
— Как он мне это сказал, я ему говорю: ну нет, же ву пердю, это, брат, сахар дюдю.

Отец Туберозов хотя с умилением внимал рассказам Ахиллы, но, слыша частое повторение подобных слов, поморщился и, не вытерпев, сказал ему:

— Что ты это... Зачем ты такие пустые слова научился вставлять?

Но бесконечно увлекающийся Ахилла так нетерпеливо разворачивал пред отцом Савелием всю сокровищницу своих столичных заимствований, что не берегся никаких слов.

— Да вы, душечка, отец Савелий, пожалуйста, не опасайтесь, теперь за слова ничего — не запрещается» Н. Лесков «Соборяне».

Объяснить любовь к жаргонизмам (варваризмам) и архаизмам несложно: как и всякие эмоционально насыщенные понятия, они попадают в оперативную память человека первыми, особенно, если у автора беден словарь и нет навыков использования синонимов. Ох, тяжело подчас бывает подобрать нужное слово, то единственное, без которого никак! И рождаются из этого бессилия уродцы вроде «возвещающих преподов»: автор уже понимает, что писать надо ярко, эмоционально, выразительно, да пока что не знает — как...

Использование канцеляризмов — это совсем гиблое дело. Беда в том, что большинство начинающих авторов — люди просвещенные, они смотрят телевизор и читают газеты, с готовностью осваивая убогую лексику и суконный стиль передовиц. Что там литература! Сама народная речь становится корявой и неуклюжей. Ведь канцеляристу не обязательно держать в уме всю фразу, он может лепить слово на слово, не задумываясь в начале предложения о том, что будет в конце. Канцелярщина позволяет обойтись без глаголов, умертвляя текст, погребая его под курганами мертвых отглагольных существительных. Проверьте: вместо фразы «ударил мечом» получится «нанесение колотой раны путем прободения тела заостренным предметом». Очень солидная, весомая фраза, не правда ли? Наверняка автор — уважаемый человек, думают читатели, не какой-то там пустозвонный сочинитель фэнтези.

Да стоит ли оно того? Кому нужно уважение, добытое такой ценой?
-----------------------------------------------------

3. Золота никогда не бывает слишком много (речевая избыточность)

А вот другая распространенная ошибка — избыточность. Многословность, велеречивость. Обычно речевая избыточность происходит от некоей авторской жадности, стремления огорошить аудиторию своим знанием жизни, словарным запасом. На голову бедного читателя вываливается сразу все: «Люди шли быстро и торопливо, передвигаясь бегом вприпрыжку». Зачем? У каждого слова свое определенное значение, — может быть, даже несколько, — но вам-то нужно именно одно! Представьте себя стрелком из лука, Вильгельмом Теллем: есть ли смысл щедро осыпать мишень стрелами, когда ценится лишь «десятка» — попал в яблочко? нет? Стрела одна и яблочко одно. Жертвовать чем-то все равно придется, еще Чехов об этом писал.

Выделяются три вида избыточности:

— Плеоназм. Это — избыточность как она есть. Нагромождение слов, многократно поясняющих одно и то же: «Графиня смотрела на меня с надменной, горделивой чванностью»

— Тавтология. Для тавтологии необходимо присутствие однокоренных слов. «Графиня взирала на меня горделивым взором».

— Ляпалиссиада. Утверждение заведомо очевидных фактов, граничащее с абсурдностью. «Графиня рассматривала меня, глядя обоими своими глазами». Само происхождение термина «ляпалиссиада» достаточно забавно: слово образовано от имени французского маршала Ля Палиса, погибшего в 1525 году. Солдаты его просто обожали, и сочинили о нем песню, в которой была строка: «Наш командир еще за 25 минут до своей смерти был жив».

По большому счету, описать все случаи избыточности невозможно. Изобретательность начинающих авторов воистину безгранична: тут и «пернатые птицы», и «наиболее высочайший», и бог знает что еще. К счастью, в борьбе с плеоназмами у нас есть два союзника: первый — обидная нелицеприятная критика со стороны злейших друзей, ну а второй... думаю, вы уже сами догадались. Это очень обидная, очень нелицеприятная критика со стороны их же. Чем больней, тем лучше.

Временами плеоназмы бывают необходимы, чтобы придать произведению большую экспрессию:

«По ходу пьесы спиртные напитки подавались в таком огромном изобилии, что к концу второго действия все артисты были пьяны вдребезги» Зощенко, «Опасная пьеска».
-----------------------------------------------------

4. В черном плаще из лоскутов тьмы (штампы)

— Дуб, — бросил профессор.

— Могучий, — прошептал испытуемый.

— Как? — переспросил профессор, словно не поняв.

— Лесной великан, — стыдливо пояснил человек.

— Ага, так. Улица.

— Улица... Улица в торжественном убранстве.

К. Чапек «Эксперимент профессора Роусса»

Зачастую автор стремится экономить силы и время, пользуясь многочисленными литературными находками своих коллег — маститых и не очень. И действительно: к чему изобретать что-то новое, когда все уже написано до нас?.. Вот и появляются в произведениях глаза, горящие «каким-то странным ярким огнем», плащи из «клубящихся лоскутьев мрака», «дивные эльфы» и «герметические костюмы, похожие на скафандры». На эту тему много сказано до меня, повторяться не хочется. Метафоры и реалии сродни монеткам: чем чаще платишь ими, тем тусклее становятся. Почему Лесков был способен написать: «длинный сухожильный квартальный и толстый, как мужичий блин, консисторский чиновник с пуговичным носом», а большинство авторов путается в «бочкообразных» телах и «коротких носах»? Чем мы хуже Лескова?

Каждый из нас регулярно наблюдает в жизни «мужичьи блины»; окружающая нас реальность неизмеримо богаче литературы. Достаточно проявить чуточку внимания к мелочам — и не придется обращаться к штампам.
-----------------------------------------------------

5. Своя игра (притяжательные местоимения)

«Она сидела возле него, облокотившись своим локтем на спинку его стула, и смотрела на его работу»

Естественный вопрос, возникающий при взгляде на это предложение: чьим еще локтем можно облокотиться на спинку стула, кроме как своим? Чем вообще можно облокотиться, кроме как локтем? Начинающий автор зачастую стремится настолько детализировать происходящее, что доходит до абсурда. Притяжательные местоимения «свой», «своя», «своё» играют при этом с ним дурную шутку, делая текст тяжелым и рыхлым. «Он засунул свою руку в карман своего пальто и достал свой верный кольт». Не правда ли, детальное описание? А ведь избежать этой ошибки легко: достаточно «поиграть» с текстом, выбрасывая местоимения, посмотреть, — потеряет предложение смысл, нет?.. Сперва осознанно, придирчиво глядя на каждое предложение, через какое-то время процесс пойдет сам, без прямого участия сознания.

Временами использование местоимений стилистически оправдано: например, «лицо свое», или даже «лик свой» — более экспрессивная форма, чем просто «лицо». Сравните: «он повернул лицо к гостям» или «он обратил лик свой к гостям»? Совершенно иное звучание. Классики часто пользуются этим приемом, к примеру, фраза, использованная мною в начале главы, у Гоголя в «Невском проспекте» звучит так:

«Она сидела возле него, облокотившись прелестным локотком своим на спинку его стула, и смотрела на его работу».
-----------------------------------------------------

6. Какая-то скучная смерть (неопределенные местоимения)

«Бессмысленная, вялая какая-то, скучная смерть веяла ровным дыханием», — пишете Вы на 129 странице. Это — очень характерная фраза для Вас. А ведь в ней, несмотря на три определения понятия «смерть», — нет ясности. Сказать «вялая смерть» и прибавить к слову «вялая» — «какая-то» — это значит подвергнуть сомнению правильность эпитета «вялая». Затем Вы добавляете — «скучная», — к чему это нагромождение?" М. Горький «Письма начинающим литераторам»

Зачастую начинающий автор, описывая своих героев, совершает чуть ли не самую страшную ошибку, какую только можно представить: он признается в собственной некомпетентности. Неспособности показать чувства, переживания персонажей, свою слепоту в отношении описываемых реалий. «Почему-то жило твердое убеждение», «из-за какого-то глупого детского упрямства», «с каким-то безумно отрешенным взором», «чувствовался какой-то надрыв переживаний» — не правда ли, так и слышится: «не знаю я, что там за надрыв переживаний, отстаньте от меня»? Сами посудите: едва читателю придет на ум, что писатель не способен описывать придуманный им мир, — какая будет следующая мысль? «А зачем я вообще читаю эту книгу? Деньги за нее выложил?».

Точно так же непонятны описания «магических порталов какого-то синего цвета». Почему не написать просто: «портал синего цвета»? Чем это ухудшит описание?

Есть случаи, когда неопределенные местоимения нужны. К примеру: «глаза у него были какие-то болотные». Сказать «болотные глаза» — сомнительно, очень сомнительно... Что, глаза квакают? прыгают по кочкам?.. Сказать «глаза болотного цвета» — теряется уйма оттенков, заключенных в эпитете «болотный». Тут и тоска, и гниение, и затхлость. «Какие-то болотные» на мой взгляд идеально передают всю гамму значений, заключенную в слове.
-----------------------------------------------------

7. А еще хочу я вам сказать... (начало предложения: «А», «Но», многоточия)

Если посмотреть на способы построения предложений, можно выделить некоторые закономерности. Есть стиль завывающе-эпический:

«И рыцарь отправился по левой дороге, а дракон — по правой. Они шли долго. И солнце встало не один раз. Потому что шли они неделю. И рыцарь подумал: „И куда это я иду?“. И не было ответа ему...»

Обратите внимание: все эти «и» в начале предложения легко выкидываются. Большей частью они не нужны, а просто отражают особенность мышления автора: человек мыслит, складывая мир кубиками, подобно архитектору, пристраивающему к Башне Слоновой Кости множество мелких кирпичных домиков. Фонически это звучит так, будто он порывается что-то сказать вдогонку: «И еще! И еще! И еще вот так!»

Есть стиль прекословящий:

«Но джинн сказал Стоеросову: „Аллах с тобой, гяур!“ Стоеросов был неплохой человек, но с норовом. Почему? Но так уж сложилось. Бывает. Но почему-то джинн об этом не знал».

Тоже особенность психики автора: человек постоянно сам себе прекословит. Из каждого правила есть исключение, и автор стремится доказать это всем и каждому. Обычно такой стиль получается, если автор одержим стремлением быть оригинальнее всех. На конкурсах такие произведения встречаются постоянно.

«...А я посмотрел налево. Черт возьми!.. А мне навстречу и космодесантники с бластерами, и летающие тарелки с гипердвигателями. А я им говорю: „А на кой черт вы приперлись?“. А они молчат»

Можно сказать, автор объединяет в себе особенности первых двух стилей. Постоянный вызов: «Вы думали так?! А вот вам!». Тяжело читать произведение, когда автор постоянно петушится, постоянно вызывает читателя на поединок. С одной стороны юношеские амбиции, с другой — нужно ли это читателю?

«Солнце садилось... Она посмотрела на меня многозначительно и улыбнулась... Я последую за ней?.. Или она за мной?.. „Сеня... сколько время?..“ — осведомилась она...»

Такое ощущение, что автор недоговаривает, а герои многозначительно молчат. Фонически многоточию соответствует пауза. Можно ли читать произведение, состоящее из сплошных пауз?

Начинать предложение со слов «пусть», «только», «итак», «ну», «да», «нет» — это великолепный прием, служащий для придания произведению особой экспрессии. Но пусть этого приема не будет слишком много! Если каждое предложение в тексте будет начинаться эмоциональной вставкой, восприятие читателя притупится, по-настоящему эмоциональный поворот сюжета не вызовет в душе ни малейшего отклика.
-----------------------------------------------------

8. Однако, тем не менее, все же скажем (слова-паразитики)

Как разговаривает матерый руководитель? Политик со стажем?

«Дорогой наш, понимаешь, Никифор Васильевич! Мы, так сказать, собрались здесь, чтобы поздравить, в смысле — вручить тебе ценный, что называется, подарок».

Он это делает не просто так. Речевой мусор нужен для того, чтобы дать окостенелому сознанию время обдумать следующую фразу. Слова-паразиты играют роль буфера, отсрочки, необходимой для принятия решения. Какая отсрочка нужна автору, сидящему в уютном кресле перед компьютером, с чашкой кофе в руке? Для чего?.. Да, в порыве вдохновения — может быть (если автор так мыслит), но почему не вычистить этот мусор позже, при вычитке?

Если сравнивать текст с человеческим телом, можно предложить следующую аналогию: глаголы — это мышцы, существительные — кости. Прилагательные — кожа, косметика, одежда. Догадываетесь, чем окажутся в рамках этого сравнения слова-паразиты? Правильно — жиром.

В некоторых случаях использование слов-связок необходимо. Для стилизации повествования под своеобычную манеру рассказчика, например:

«Нынче все пьют помаленьку. Ну и артисты тоже, конечно, не брезгают. Артистам, может, сам Госспирт велел выпить. Вот они и пьют.

Во многих местах пьют. А на Среднем Урале в особицу. Там руководители драмкружка маленько зашибают. Это которые при Апевском рабочем клубе.

Эти руководители как спектакль, так обязательно даже по тридцать бутылок трехгорного требуют. В рассуждении жажды» Зощенко, «Опасная пьеска»
-----------------------------------------------------

9. Неописуемая неприятность (использование отрицаний в описаниях)

Хотите упражнение? Ниже я дам текстик, попробуйте его пробежать глазами, не особо вчитываясь. Затем перечитайте второй раз внимательнее и сравните:

«Стены замка еще не растрескались от ветра и дождей, дряхлость не оставила на них свой мерзкий плесневелый отпечаток. Подъемный механизм моста пока еще не был сломан, и пруд, полный кувшинок, зеленой тиной не зарос»

Не правда ли, двойственное впечатление? Такова работа подсознания: восприятие текста синкретично; человек воспринимает все слова скопом, лепит их в картинку, при этом отрицания теряются. Чтобы учесть все эти «не», приходится читать текст не образами, а словами. Естественно, художественная ценность произведения резко снижается. Можно придумать ситуацию, когда подобного эффекта приходится добиваться, но очень и очень сомнительно.

Старайтесь описывать ситуацию в конструктивном ключе. Это сложно, знаю по себе, однако полученный результат того стоит.
-----------------------------------------------------

10. Картинки для слепых (избыточность эпитетов)

Бывает, автор настолько не доверяет читателю, что принимается детально растолковывать очевиднейшие вещи. При этом совершенно не принимается во внимание тот факт, что читатель может видеть мир по-своему: пишущий должен навязать ему свое видение картины, и баста!

К примеру: есть предложение «Начиналась гроза». Вполне нормальное предложение, гроза ведь у каждого своя. Личная, выстраданная. Но автор — личность творческая, он пишет «Началась страшная гроза». Пока тоже ничего страшного, однако молнии не показаны. Дайте мне молнии! Где молнии? Появляется: «Началась роковая, страшная гроза, зазмеились ветвистые молнии». В стремлении «делать красиво» автор неутомим, а результат? Результат налицо: «И, наконец, безжалостно, грохочуще раздвигая слои реальности, явилась третья молния, яростно разбросала по небу свои алчущие ломаные щупальца, вцепляясь ими в скользящие сквозь мироздание, даже самые крохотные потоки, несущие в себе Силу».

Даже простое словосочетание «кухонный стол» у разных людей вызовет разные ассоциации. У одного стол — это «оливье», картошка, водочка, у другого — икра, ананасы, шампанское... У третьего вообще селедочный хвост и гора немытой посуды. В принудительном порядке застелив стол крахмальной бело-зеленой клетчатой скатертью, выставив пожелтевший, потрескавшийся кофейник с ароматным кофе, три чашки на старых блюдцах и плетеную тарелочку с позавчерашними миндальными крекерами, автор рискует остаться вообще без гостей. Излишняя обстоятельность в описаниях убивает читательскую фантазию.

Иногда многоэтажные прилагательные нужны, без них никак. Мой любимый пример из Эдуарда Успенского звучит так: «новенькая немецкая игрушечная стиральная машина».
-----------------------------------------------------

11. Беспокойный персонаж (избыточность действия)

Временами стремление автора отобрать бразды «мировосприятия» у читателя принимает несколько иную форму. Желая показать героя во всей красе, динамично и ярко, автор заставляет его совершать массу ненужных телодвижений. «Сидящий в кресле маркиз встал, задумчиво прошелся по комнате, вертя в руках перо, и остановился напротив портрета королевы, глядя на нее с обожанием, шепчущий слова любви». Оговорюсь: эта особенность стиля больше характерна для мужчин, женщины стараются насыщать пространство текста образами и красками. С одной стороны насыщенность текста действием — это неплохо, очень даже неплохо!.. Еще А. Н. Толстой говорил: «Движение и его выражение — глагол — являются основой языка. Найти верный глагол для фразы — это значит дать движение фразе». С другой: в приведенном мною примере многие действия излишни. Инстинктивно ясно, что герой должен был встать, перед тем, как идти, что остановиться, одновременно глядя и шепча — это как-то уж чересчур. Обилие беспомощных причастных и деепричастных оборотов душит текст, страдательный залог делает произведение сонным и апатичным.

Особое внимание стоит обратить на разбивку диалогов:

— Чур меня, чур! — сказал он, хихикая, пнув Тузика в бок.

Ох, неуклюже! Но скажите:

— Чур меня, чур! — пнул он Тузика в бок и захихикал.

— прозвучит куда динамичнее.

Другой случай, когда автор начинает вкладывать действия героев друг в друга подобно матрешкам. «Маркиз грустно перетаптывался возле зеркала, держа в руках стакан вина, запотевающий на холоде, из которого время от времени прихлебывал, наблюдая за отражением задумчиво перебирающей струны лютни королевы, улыбаясь, бросавшей на него задумчивые взгляды». Сознанию читателя тяжело держать столько связок между объектами, столько отношений. Наконец, так писать — просто безграмотно! Лучше разбивать подобные громоздкие фразы на несколько предложений.

Тем не менее, эта особенность стиля довольно неплоха; при правильном использовании обилие глаголов может стать «визитной карточкой» автора. Главное — не злоупотреблять, не душить живой глагол причастными и деепричастными оборотами.
-----------------------------------------------------

12. Запись рецепта яда змеи долины Василисков (избыточность существительных)

Если вспомнить «Манифест партии национал-лингвистов» Лукина, восемнадцатый раздел был посвящен весьма занимательной проблеме:

«Да, но как же без глаголов-то? Какая же это жизнь без глаголов? Ответ: самая что ни на есть нормальная. С какого потолка, интересно, взято утверждение, что глаголы в нашей повседневности необходимы? Да они в русской речи вообще не нужны. К чему они? Зачем? Какая от них польза? Да никакой. Без них даже удобнее. И вот вам лучшее тому доказательство: вам ведь и невдомек, что в данном разделе нет ни единого глагола!»

Без глаголов писать можно; я пробовал, получилось довольно занятно. При этом возникает неприятная проблема: можно скатиться на использование отглагольных существительных, а они сильно утяжеляют текст. Возможно, вы помните раздел «Нарочно не придумаешь» в «Крокодиле»? Там публиковались как раз такие перлы народного словотворчества: «она вытаращилась на меня со всей наглой развратностью своей порочной души» или «в знак подтверждения своего согласия». Что это — малообразованность? низкая культура речи? Временами подобные фразы встречаются в довольно грамотно написанных произведениях: «принятия яда, выращенного в мышиной норе корня белладонны». От этой печальной традиции лучше избавляться, а то чем черт не шутит: вдруг фантазия Лукина станет реальностью?
-----------------------------------------------------

13. Как проста эта прическа и как она идет к ней (избыточность местоимений)

Львиную долю ляпов, обнаруживаемых у начинающих авторов, составляют проблемы с местоимениями. Местоимение замещает предмет, но само оно безлико.

«Люди выбегали из домов с зонтиками и чемоданами, они озабоченно косились на небо, раскрывая их». Это — типичный пример неудачного использования местоимений. Местоимение «они» может относиться к «людям», «домам», «зонтикам» и «чемоданам». Мышление читателя устроено так, что обычно оно соотносит местоимение с последним встреченным в предложении объектом, главное, чтобы число и род совпадали. В примере, который я привел, «они» скорее всего будет относиться к чемоданам. Надеяться на то, что читатель все поймет по смыслу — глупо. Если фраза может быть понята неправильно, она будет понята неправильно. Я уж не говорю о том, что в выделенном примере есть вторая, куда более грубая ошибка: неудачное использование местоимения «их». Даже теория вероятности против незадачливого автора: если посчитать варианты, окажется, что существует шестнадцать вариантов понимания фразы, из них только один нормальный, остальные вызывают смех.

Есть очень мерзкое местоимение: «всё». «В корабль попал метеорит, и всё взорвалось». Господа сочинители! В космическом корабле нет детали под названием «всё». Извольте написать конкретно: что взорвалось и почему. Чаще всего местоимение «все», «всё» используются начинающим автором по лени ума. Детально описывать картинку сложно; надо работать, оттачивать речь, собирать факты. Надо мало-мальски разбираться в описываемом предмете. Куда как проще написать расплывчатое «всё», уклончивое «это», предательски двусмысленное «тут». «При воспоминании об этом у него в душе возникало некое возвышенное чувство. Это чувство он лелеял в себе, и это было хорошо»

А вот и нехорошо! Леность ума, беспомощность в описаниях и стремление спрятаться за обтекаемым неконкретным местоимением никогда не будут отнесены к авторским достоинствам.

У местоимения в русском языке своя особенная роль, к примеру, оно активно используется в прямой речи. Для большей выразительности фразы зачастую допускаются даже плеоназмы: «Семен, он умен!» Местоимения хороши, если вы хотите назвать предмет, известный обоим собеседникам, к примеру, фразу: «Ты по-прежнему пытаешься обосновать Гипотезу существования внепространственных взаимодействий между телами, обладающими массой?!» в речи двух ученых можно поменять на «Ты по-прежнему пытаешься обосновать ту свою гипотезу?» Оба собеседника знают, о чем идет речь, — к чему утомительный тяжеловесный повтор?

Гоголь очень активно использовал местоимения. Временами чересчур активно, на мой взгляд... впрочем, на вкус и цвет товарищей нет. При этом он великолепно владел приемами, помогающими избегать ляпов. «Но одна между ими всех лучше, всех роскошнее и блистательнее одета. Невыразимое, самое тонкое сочетание вкуса разлилось во всем ее уборе, и при всем том она, казалось, вовсе о нем не заботилась и оно вылилось невольно, само собою. Она и глядела и не глядела на обступившую толпу зрителей, прекрасные длинные ресницы опустились равнодушно, и сверкающая белизна лица ее еще ослепительнее бросилась в глаза, когда легкая тень осенила при наклоне головы очаровательный лоб ее». Николай Васильевич договорился сам с собой, что местоимение «она» будет относиться к одной лишь прекрасной незнакомке, смутившей Пискарева. Именно поэтому «она» — не голова, не тень и не толпа.
-----------------------------------------------------

14. Средневековые штаны (неконкретность описаний)

Лично меня задевает, когда я читаю в рассказе подобное описание: «Рыцарь ехал, облаченный в средневековую одежду: древний феодальный камзол, старинные штаны и национальную шляпу с традиционным рыцарским пером». Ребята, история костюма очень богата: котты, шоссы, касэды, камзолы, пурпуэны... Наше время дает автору великолепные возможности: пошарив по интернету, можно легко добыть нужную информацию, узнать, чем баскинет отличается от кулеврины и можно ли их вообще сравнивать. Помните Ильфа и Петрова, «стремительный домкрат»? Увы, «домкраты» никуда не исчезли; девы-воительницы в наше время надевают кирасы на голову — все лишь оттого, что пишущему было лень выяснить правильное значение слова. Зачастую начинающий автор имеет лишь приблизительное представление о том, что пишет. Результат: взрывающееся в звездолете «всё», «лошадинообразные» создания, «какие-то средневековые плащи»...

Конкретное описание всегда лучше общего; если есть выбор, что предпочесть: бескозырку или головной убор, берите бескозырку. У читателя хорошо проработанные детали произведения вызывают доверие.
-----------------------------------------------------

15. Репортаж с места действия (телеграфный стиль)

«Взошло солнце. Подул ветерок, тучи ушли к северу. Лучи коснулись верхушек травы, роса испарилась. Зашумели деревья, запели птицы. Все обрадовалось, развеселилось. Лес проснулся, загомонил своим особым говором»

Текст, написанный подобным языком, уже не спасти. Можно напридумывать эпитетов, указать, например, что трава — зеленая и сочная (автор ее пробовал?), а деревья — ветвистые и африканские, что птицы — громогласные. Все втуне. Бесполезно, потому что сам строй предложений неудачен; тупое нанизывание подлежащих и сказуемых не делает текста. А что в итоге? Произведение описывает утро, а читатель засыпает.

Стилистика типов предложения — дело сложное и интересное. Короткие, рубленые фразы придают повествованию живость, длинные — великолепны в описаниях. При этом следует помнить, что текст формируется не просто из предложений, но из логически связанных предложений. Если такой связи напрямую не видно, сознание читателя воссоздаст ее само и результат будет обескураживающим для автора. Пример: «Метнулись тени. Через лес с шумом. Подул ветерок, вызывая ассоциации. Потому что птица. Закричала. Сова?» Я не шучу, некоторые авторы так пишут. Есть ли смысл обижаться, когда читатель компонует для себя этот текст в виде: «Метнулись тени, через лес с шумом. Подул ветерок, вызывая ассоциации. „Потому что птица“ — закричала сова»?

Итак, логика, логика и еще раз логика. Без логической связи текст рассыпается подобно венику с прогнившей бечевкой.

Теперь вернемся к первому примеру и задумаемся: сколько в русском языке существует времен глаголов? Никитин утверждает, что : «...дикарь знает, к примеру, всего три времени: прошедшее, настоящее и будущее, а человек даже средний знает в русском языке их двадцать девять (к примеру, прошедшее разовое: курил, ходил, любил, и прошедшее повторяющееся — куривал, хаживал, любливал, прошедшее начинательное — и ну пыхтеть, и надуваться...и т.д.)...»

Вполне может быть. В учебнике Ирины Голуб «Стилистика русского языка», что лежит у меня на столе, эта тема освещена довольно неплохо. Настоящее регистрирующее, настоящее предположения, настоящее времени момента речи, расширенное настоящее — характерны для научного стиля. Официально-деловой: настоящее предписания, вневременное действие, будущее долженствования, будущее условное. Публицистический стиль: настоящее историческое, художественный: мгновенно-произвольное, междометные формы, давнопрошедшее время... Хватит, пожалуй. А ведь есть еще наклонения, виды, залоги.

Если разбирать любой текст мало-мальски опытного автора, становится заметно, что писатель «поворачивает» глаголы, играет ими. Если есть такая возможность, два глагола в одной форме рядом стоять не будут (я не говорю о специальных случаях — перечислении, например). Чем больше «играют» глаголы, тем живее текст; естественно, следует помнить о согласовании времен, но это уже другой вопрос.

Обратимся к классикам:

«Был прекрасный июльский день, один из тех дней, которые случаются только тогда, когда погода установилась надолго. С самого раннего утра небо ясно; утренняя заря не пылает пожаром: она разливается кротким румянцем. Солнце — не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное — мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый ее туман. Верхний, тонкий край растянутого облачка засверкает змейками; блеск их подобен блеску кованого серебра... Но вот опять хлынули играющие лучи, — и весело и величаво, словно взлетая, поднимается могучее светило» Иван Сергеевич Тургенев. «Бежин луг».

Заметьте: прошедшее разовое время сменяется настоящим повторяющимся, а оно — прошедшим постоянным (термины условные). Временами идут безглагольные вставки; мастерски используется будущее время. К этому надо стремиться, а не штамповать рассказы тупым телеграфным стилем.
-----------------------------------------------------

16. И такие, и их с страшным всхлипом... (фоника произведения)

Очень занятно бывает видеть, как начинающий автор старается, пишет лиричный рассказ о любви, а читатель по прочтении морщит нос, отворачивает лицо. «Я счастливейший казначей, вашей незабываемейшей секретаршей утешен». Вот уж действительно! Описывается любовь, а текст полон «шей», «щей» и «вшей». В качестве курьеза, для создания комического эффекта, — отчего бы нет? Но если вы пишете лирику на полном серьезе, неблагозвучные произведения просто обречены на провал.

О фонике можно говорить много, укажу лишь самые основные моменты.

— Аллитерация — повторение одинаковых или сходных согласных. «Прохвост к запруде приперся, спереть заброшенный капор»

— Ассонанс — тоже, но с гласными. «Пора, пора травку сажать», «Ох, конопельки уродилось нонеча!»

— Повторение начальных согласных в словах называется анафорой. Очень неприятным может стать текст, в котором всадники «проскакали, привычно привставая на стременах». Какое там — проскакали! Во всем предложении сплошное: «тпру!», «тпру!».

— Повторение конечных звуков — эпифора. Раздолье для канцелярщины: «специализация нашей цивилизации — трансплантация органов»

— Скопление согласных на стыке слов: «змей выполз в злобе из норы». Если вы пишете для детей, подобные ляпы просто недопустимы! Любое ваше произведение должно строиться так, чтобы ребенок мог его прочесть вслух. Даже если у ребенка проблемы с дикцией.

— Зияния — скопления гласных на стыке слов «Я расстаюсь с эльфийкою, и у Аэлландриэль в глазах слезы». При написании фэнтези авторы любят «красивые» имена с обилием гласных. Выбирая имя, всегда следует учитывать — не вызовет ли оно ненужных завываний?

Это основные проблемы. Кроме них есть еще неуместные рифмы («Мы с Вованом пошли, как короли»), неблагозвучные названия инопланетных рас («взнизгхи»), обилие шипящих, излишняя ритмизация текста и так далее. Фоника — это мощное оружие в руках автора. К примеру, Лесков, описывая в «Соборянах» негодяя Термосестова, поступил просто. Он не стал описывать в деталях черты характера героя, а заставил его написать донос:

«Комплот демократических социалистов, маскирующихся патриотизмом, встречается повсюду, и здесь он группируется из чрезвычайно разнообразных элементов, и что всего вредоноснее, так это то, что...»

Чувствуете? Грохочущая, бездушная аллитерация на «кр», «бр», самодовольная эпифора «-ся», громоздкие канцеляризмы, чудовищная конструкция «так это то, что». Продираясь сквозь донос Термосестова, читатель ощущает сильный дискомфорт; вернувшись же к обычному стилю Лескова — напевному, ласкающему слух, — испытывает облегчение. Естественно, эти метания отражаются в душе читающего, а как же иначе? Герои оживают, обретают свой неповторимый характер.
-----------------------------------------------------

17. Что дальше? (послесловие)

Мой краткий обзор стилистических проблем подошел к концу. В этой статье многое осталось за кадром. Очень многое. Неоправданно избыточное словообразование (каких слов не знаем — придумаем сами), неуклюжее видоизменение устоявшихся фразеологических оборотов (воины, падающие смертью храбрых), обилие варваризмов («колонелы», «сентинелы»), проблемы с перечислением разнородных объектов, сопоставление несопоставимого... Нельзя объять необъятное, да и нужно ли? Многие проблемы исчезнут сами собой, едва лишь автор начнет РАБОТАТЬ. Работать над собой, над текстом, не полагаясь на некое божественное вдохновение, которое само якобы подскажет нужные слова. Не подскажет. Вдохновение вдохновением, — тоже вещь полезная, не спорю, — однако рутинная корректорская правка (и не одна!) необходима любому тексту, как воздух. Читая статьи пушкино-, гоголе-, булгаково- и прочих «ведов» не раз убеждался, какой титанический труд стоит за кажущейся легкостью «Капитанской дочки», «Мертвых душ», «Собачьего сердца».

Я в предисловии уже упоминал об этом, тем не менее, повторю еще раз: писать идеально — невозможно. Стилистические требования зачастую противоречат друг другу; всегда приходится выбирать что-то одно, чем-то жертвовать. При этом автор всегда должен четко и ясно понимать, что он делает. Если начинающий литератор пишет: «Его глаза лихорадочно прыгали по комнате, бешено цепляясь за лицо вошедшего», бесполезно ссылаться на литературную традицию. Да, Булгаков частенько использовал фразы типа: «слушал Михаила Александровича, уставив на него свои бойкие зеленые глаза» или «он испуганно обвел глазами дома, как бы опасаясь в каждом окне увидеть по атеисту», но уверяю вас: Михаил Афанасьевич превосходно сознавал грань, за которой метафора становится нелепостью!

Каждая из перечисленных проблем может стать великолепным стилистическим приемом, важно лишь сознавать внутренние механизмы, побуждающие писателя использовать то или иное слово, строить фразу тем или другим способом. Тогда и только тогда станет возможным стилистическое новаторство, отказ от общепринятых норм с целью создать нечто новое, небывалое. Не раньше. Чтобы потрясти основы, их нужно предварительно изучить.

(Владислав Силин)

0

Быстрый ответ

Напишите ваше сообщение и нажмите «Отправить»





Вы здесь » Дракенфурт » Гостиная » Шкаф-бюро с редактурными полезностями


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно