Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Заброшенное кладбище 

— Нет, нет, милсдарь, — спокойно начала она, глядя в зеленые глаза вампира, которые сейчас казались неестественно темными. Не то от света, не то еще от чего. Армель недолго выдержала его взгляд, ее глаза опустились вниз, к подолу, а затем к траве под ногами.
— Не стоит извиняться, в этой ситуации виновата только я. Я вам доставила столько хлопот, — сердце все еще колотилось, а голос никак не мог прийти в норму. Говорить было трудно, но это и к лучшему: наступившее наконец спокойствие не могло не радовать, и какой же глупец рискнет нарушить тишину разговорами после столь бурного вечера?
Думать о произошедшем не хотелось. Хотелось отдохнуть. Дать передышку себе и своему, наверное, уже порядком уставшему огранизму. Пару раз вдохнув воздуха, в котором витал аромат духов рыжеволосого незнакомца, Флесс чуть успокоилась, и страх просто куда-то испарился.
Теперь понятно, что бояться Фридриха было глупо, не стоило даже думать, что он может навредить. Если бы хотел, он бы уже давно это сделал, или, по крайней мере, не стал бы мешать бандитам.
— Прошу вас, не вините себя, — на лице вампирессы даже появилась улыбка. — Со мной все хорошо, а царапины ведь совсем не считаются, это всего лишь царапины, — она коснулась пальцами своей шеи и тут же посмотрела на них. Немного крови, немного щиплет, это ведь быстро пройдет — и следов не останется.
Армель прикрыла глазки и чуть улыбнулась, однако в этот же момент мужчина вскрикнул, одернув руку. От неожиданности Флесс чуть сама не закричала. Она тут же схватила локоть вампира и посмотрела на рану. А как только мужчина сказал, что на кинжале был яд... Она едва не упала в обморок. Ох, Моргот только знает, сколько проблем принесла эта ночь! «Так, главное быстро дезинфицировать, обработать рану и нейтрализовать яд...» — в глазах вампирессы появилась тревога.
К счастью, то, что сделал конь, девушка не увидела, успела только услышать крики бандита, ну а посмотреть ей помешало плечо вампира. И слава Розе, кто знает, как бы она отреагировала на эту жуткую картину.
Наконец, парочка уже скакала на коне, и, к счастью, путь был недолгим. Приключений на сегодня уже более чем достаточно. Кстати, ехать, чувствуя за спиной Фридриха, было гораздо спокойнее, чем одной. Упасть практически невозможно, конь вел себя тише и не так громко ржал, да и шел без резких движений.
Отель «Усталый путник» находился куда ближе остальных, во всяком случае, ей так казалось. Однако память подвела. Дорога казалась бесконечной; на каждом повороте Армель замечала, что засыпает. И просыпалась только от толчка или недовольного ржания Торнадо (имя коня она запомнила).
Говорить с вампиром ей тоже не хотелось. И без того натворила дел, не хотелось еще и разговорами утомлять, тем более, мужчина ранен, и ему не до бесед, ведь с каждой минутой яд в крови распространялся все дальше и дальше по телу...
Как только она увидела порог отеля, тут же спрыгнула с лошади, торопя рыжеволосого.
— Быстрее слезайте, милсдарь, нужно обработать раны, а то яд уже давно распространился по телу. Вы себя хорошо чувствуете? — начала она тормошить Фридриха, беспокойно заглядывая ему в глаза.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Конечно, Армель догадывалась, что Фридрих чувствует себя скверно. Сидя рядом с ним, она ощущала, как его тело пылает жаром. На протяжении всего пути наблюдала, как его лихорадка усиливается, и ему все сложнее держаться в седле. Но самое ужасное: она ничем не могла помочь. Извлечь яд — она не знала как, промыть рану — ей не хватало необходимых средств. К тому же вампиру требовался отдых, но опасение, что он может не проснуться, не давало девушке покоя.
«Нельзя ему спать, нужно его поддерживать в сознании» — эта мысль неотступно преследовала ее. Она не представляла, что делать, если он все же отключится.
Наконец, они добрались до гостиницы. Осталось лишь заказать номер и помочь вампиру добраться до кровати. А там уже можно вызывать лекаря.
«Отлично, коня в стойло...» — недолго думая, Армель подхватила вампира под руку и потащила вовнутрь, не обращая внимания на его возражения в духе: «Не переживайте, все обойдется». Его слова вроде и не были особо пропитаны ложью, но все же в них слышалось достаточно фальши, чтобы не верить во «все обойдется».
— Подождите меня, я закажу номер и вызову лекарей, — сказала девушка и побежала к портье, где заказала номер, забрала ключи и попросила позвать лекаря, который, видите ли, «спит в такой поздний час».
— У нас есть номер, — спешно сказала она, снова подхватывая мужчину под руку. — Лекарь придет позже, как мне сказали, вы же потерпите, да? — ей было не до спокойствия. Мысль о том, что он может не проснуться, терзала ее. Слишком банально было бы потерять его после всего, что произошло. Поэтому нужно сделать все возможное, чтобы его излечить.
«Так, номер, кровать... да... пока только она и нужна», — не спрашивая позволения (не до этого ей сейчас было), девушка толкнула вампира на кровать и, посмотрев на рану, тут же разорвала в месте раны одежду (получилось довольно ловко).
— Вы знаете, что надо делать? Скажите, я сделаю, — взволнованно заглядывала она ему в глаза, пытаясь сообразить, как же действовать дальше. Кровь была, немного, но была.
«Опять...» — голова закружилась после того, как Флесс провела пальцами по алой жидкости, ощутив ее на своей коже. «Это ведь кровь...» — она расслабленно опустилась на край кровати, тяжелее задышав. В очередной раз она почувствовала себя беспомощной. Как тогда, когда ей пришлось склониться над телом Марка, залитым кровью, капли которой медленно, мучительно медленно, стекали по бледной коже. Сейчас она, наверное, напоминала фарфоровую куклу, только без улыбки и глупого выражения глаз. В ее глазах было слишком много чувств, а в голове — слишком много мыслей. Вряд ли она сейчас слышала слова мужчины, да и неважно, говорит он что-то или нет.
Дыхание участилось, глаза наполнились страхом, совсем другим, не таким, как на кладбище. По рукам прошлась мелкая дрожь, наполняя все тело мурашками от нахлынувших воспоминаний. Нет, она не боялась крови, ни в коем случае, просто этот аромат, эта красная жидкость... Эта знакомая каждому вампиру древняя жажда.
Трудно было собраться с мыслями, внутри все сжималось с каждой минутой все больше и больше, не давая дышать...
«Надо успокоиться, надо как-то ему помочь, надо что-то сделать...» — увы, мысли мыслями, а тело не желало ее слушаться.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Крови она не боялась, но так реагировала на нее впервые. Откровенно говоря, ее напугала даже не рана, а сама возможность плохого исхода. Заверения вампира, будто все будет хорошо, не действовали на нее. Так говорят все, даже если понимают, что все совсем не хорошо. Конечно, зачем волновать окружающих? Вот только Армель даже мысли допускать не хотела о плохом, хоть и показала мужчине свой страх на секунду. Вряд ли он, конечно, его считал, да это и не важно, главное — выбраться из дебрей сознания и помочь вампиру.
Как только Фридрих встал, девушка схватила его за руку и заставила лечь на кровать.
— Нет, нет, все хорошо, я сейчас все принесу, не вставайте, вам нельзя... — очень тихо произнесла она, и начала искать, чем перевязать руку и промыть рану. «Так, что надо? Ремень, полотенце, чашка с водой», — металась она по комнате в поисках то одного, то другого. Много времени не прошло, ей понадобилось буквально пару минут. Чаша с водой уже стояла возле мужчины, полотенце было смочено и мягко положено на засыхающую кровь. Ну а ремень Армель нашла на своем же платье. Посильнее затянув пояс в нужном месте, девушка снова посмотрела на рану, осторожно начиная ее промывать. На вид, наверное, это не самое приятное зрелище, однако надо —значит надо.
«Главное, чтобы он не потерял сознание до прихода лекаря. Кстати о лекаре: что-то задерживается наш эскулап... Надеюсь, он все же придет, а то, как обычно, „приходите, деточка, утром, ночью я не работаю“, а на больных наплевать. Ну конечно, по ночам заболеть не могут...» — беспокойно думала она, заканчивая промывать кровоточащую рану.
— Кровь почти остановилась... Мне кажется, лекарь задержится, не хотите пока рассказать о себе? — тихо произнесла она, касаясь пальцами лба Фридриха.
«Температура... Ее еще надо как-то сбивать... Вот почему я не знаю азов оказания первой помощи?» — беспокойные мысли и не думали отступать. По крайней мере до тех пор, пока лекарь не явится в номер.
И как по волшебству, в дверь постучались, Армель тут же подскочила, впуская всклокоченного старика с затертым саквояжем и в пенсне и ругая его за задержку. Но, к счастью, врач все сделал быстро, сказал, что яд не настолько сильный и противоядие у него с собой. Эта новость принесла облегчение вампирессе.
«Ох, теперь все действительно будет хорошо», — подумала девушка, глядя, как Фридриху вводят какую-то жидкость, протыкая шприцом светлую кожу.
— Это все? — спросила она у старика, наблюдая, как он собирает свой чемоданчик.
— Обеспечьте ему покой, пусть поспит, поест и сильно не усердствует. — Да уж, такого короткого врачебного заключения девушка еще не слыхала. Небрежение доктора ей не понравилось, но спорить с ним не хотелось, поэтому она без слов выпроводила его из номера и вернулась к Фридриху.
— М-м... вы все слышали, теперь вам стоит поспать, — снова обратилась она к вампиру, забирая чашку с водой и мокрое полотенце. Теперь они не нужны. Старик успел еще и перевязать рану, что тоже было очень кстати (хоть что-то сделал — и на том спасибо).
Армель слегка улыбнулась и села в кресло рядом с кроватью, прихватив какую-то книгу с полки.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
— Не беспокойтесь, я уже заплатила, там было достаточно, — успокоила она вампира. Конечно, брать у него деньги она не собиралась. Ему они тоже пригодятся, на лечение от яда, например. — Сейчас подумайте, пожалуйста, о себе, вам стоило бы отдохнуть. — На ее лице появилась легкая улыбка.
Спать по-прежнему не хотелось. Последние лет пять Армель очень плохо спала по ночам. Не то чтобы она страдала от бессонницы, просто в голову лезли разные непрошеные мысли. О прошлом, о будущем, о том, чего не изменить, — но никак не о настоящем. Ведь что, по большому счету, у нее было в настоящем? Лишь обыденность, скука, пустота... Засыпая, Армель не уходила в сновидения, не видела красочных картинок, просто проваливалась в темноту, и все.
Впрочем, не будем портить атмосферу облегчения, царящую в номере, мрачным настроением. Как известно, некоторые женщины склонны придумывать себе проблемы, а потом усердно страдать от них. Возможно, мисс Флесс тоже из их числа? Создала себе мир хрупких воспоминаний и сбежала туда от реальности. Как слепой котенок в темной комнате, мыкается во тьме, не видя ничего вокруг себя, кроме крупицы света от воспоминаний, и мир извне для нее таит сплошные угрозы, ложь и фальшь. В самом деле, нельзя же вечно замыкаться и прятаться от других в своей пещере?
— Не капризничайте, — с улыбкой произнесла Армель, откладывая книгу на кофейный столик. — Господин Фридрих, за меня вы не переживайте, я совсем не голодна и, мало того, даже не устала. А вам, думаю, стоит отдохнуть хотя бы ради своего организма. И, кстати, ваш ужин должны уже скоро принести, так что после него, прошу вас, обязательно поспите. — Голос ее был спокойным, мягким, тихим, возможно даже слишком тихим, но громко говорить не хотелось. Вокруг царила тишина.
В Казенном квартале по ночам всегда так тихо. Суетливый мир вокруг замолкает, и все преображается, когда огромный желтый шар, освещающий землю, опускается за горизонт, отдавая власть владыке ночного неба. Наверное, это хорошо — хорошо, что люди в это время спят. Люди предпочитают день ночи. Холодный свет луны не может заменить им солнца, для них он лишь временный помощник, чтобы они не заблудились в тайнах мрака. Армель же, будучи вампиром, всегда с любовью и трепетом воспринимала это время суток.
Она прикрыла глаза и прислушалась к маленькому ночному миру: из окна доносятся звуки сверчков, играющих на своих веселых скрипках, ветер гудит, пробираясь в щели и создавая маленький сквозняк, от которого шторы пускаются в пляс, и игра теней сопровождает их искусные движения. А если вглядеться в пламя свечей... Ох! Армель всегда пыталась разглядеть Марка, его любимые черты то в пламени свечи, то в танцах штор — и всегда это заканчивалось грустью. Иногда ей чудилось, будто она видит очертания его лица в сердцевинке подрагивающего пламени, будто может на секунду разглядеть его улыбку... Да уж, фантазия, если мы ей позволим разгуляться, способна завести нас далеко-далеко...
«Это все глупости, рано или поздно я забуду Марка, забуду его очи, его тепло... И что тогда? Чем жить, когда у меня не останется даже воспоминаний?» — от фантазий и пустых надежд она давно старалась избавляться. Но не могла с того момента, как кто-то ее сообщил, что призраки существуют и с ними можно разговаривать. Она бы дорого отдала, чтобы хотя бы на минутку услышать голос Марка...
— А вот и ваш ужин, — наконец поднялась она и взяла поднос у официанта. — Кажется, меня правильно поняли, — удовлетворенно заметила она, глядя на изобилие продуктов на тарелках. — Надеюсь, вы не откажетесь? — улыбнулась, опуская поднос возле вампира.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Улицы фабричного района 

...И там, за углом, укрывшись ото всех, лежало бездыханное тело мужчины. На нем не было одежды, а тело купалось в собственной крови. В серых как дым глазах уже не осталось ни капли жизни. Приоткрытый рот застыл, пытаясь выдавить из себя слово, которое этот мужчина никогда не сможет сказать. Тот, кого боялись и уважали. Тот, кто любил и ненавидел. Тот, кто хотел изменить мир, сейчас лежал за углом улицы в пригороде, лишенный жизни, лишенный тех эмоций, которые когда-то переполняли его. Он умрет здесь, вдали от дома. Умрет, как больной пес, которого выгнали хозяева. Никто даже не узнает о том, кто же это. Никто не вспомнит о нем. Никто не будет оплакивать его похороны. Он будет вечно спать в безымянном гробу, так и не узнав той истины, к которой стремился...
Холод пронзил разум, заставляя трезветь. Странное чувство наполняло все тело, постепенно разливаясь до самых кончиков пальцев. Роланд попытался открыть глаза, но не смог их ощутить. Он не чувствовал движения век, не чувствовал биения сердца. Даже свет не мог проникнуть в его заключенный разум.
«Где я? Что со мной? Больно... Почему так больно?» — пронеслось в голове Брауна, пытавшегося вновь и вновь открыть глаза. Он так хотел видеть свет. Мечтал вновь утонуть в нем, уйдя из темноты... Боль начала тускнеть, уступая место усталости. Попробовав пошевелить пальцами, Роланд зарычал от томящего гнева. Вокруг него была пустота, частью которой являлся он сейчас. Он не владел своим телом, оставаясь в тюрьме разума.
«Наверное, пуля ранила сильнее, чем я думал. Да... Я просто отключился, надолго. Скоро должны придти врачи, они не допустят того, что бы я здесь оставался» — успокаивал сам себя Роланд, пытаясь найти сквозь завесу тишины и тьмы хоть что-то... Где-то вдалеке сверкнул блеклый светло-серый огонек. Браун стремился к этому свету, но чувствовал, что не мог двинуться с места. Что здесь происходит?
Свет постепенно становился все больше. С каждой секундой он медленно заполнял все вокруг, слепя и заставляя закрыть глаза, но у Роланда не было глаз. Уже не было. Сделав последнее усилие, он увидел вокруг знакомые картинки.
Все прояснилось. Из света стали формироваться грубые, нелепые силуэты, постепенно становясь все более гладкими, наполняясь формами и текстурами. Глаза жадно пытались захватить как можно больше живого, знакомого. Роланд с трудом понимал то, что происходит. Все вокруг казалось пустым, бездушным. Ветер стих, тишина превратилась в смертельную тоску. Попытавшись опустить взгляд, князь увидел длинную улицу, мощенную крупным булыжником. Где-то вдалеке, кажется, можно было разглядеть силуэт человека, хотя он больше походил на бесформенную тень.
Оглядевшись вокруг, Роланд заметил невысокие здания, длинное каменное ограждение, и узкий тротуар, на котором и стоял мужчина. Впрочем, он до сих пор не чувствовал ног и не был уверен в том, есть ли они у него.
«Что происходит? Это... Боже» — равнодушный взгляд встретился с небольшой табличкой, установленной на стену. Мелким, неброским шрифтом были выбиты слова:
«Памятная плита, посвященная неизвестному мужчине, скончавшемуся от огнестрельного ранения в спину. Скорбим и помним...» — ниже было выбита дата — «1826 год, 21 июля»
Шок ударил в голову, безжалостно уничтожая все на своем пути. Что это? Этого не могло произойти... Роланд помнил тот день, помнил, как от усталости закрывались глаза, как напоминал себе о своем ничтожестве, смотря на грязную улицу, на которой вынужден лежать в собственной крови. Все это оставалось в памяти. Но он не мог умереть. Не мог просто умереть...
Протянув руки к табличке, Роланд взглянул на свою ладонь. Бледная, как зимний снег. На кончиках пальцев до сих пор стыл предсмертный холод. Браун опустил взгляд, смотря на свое тело. На нем был одет праздничный костюм, подобно которому он надевал на встречи с отцом. Лишь аккуратное отверстие в груди нарушало целостность костюма. Рана, кажется, до сих пор не затянулась, продолжая медленно кровоточить. Но боли не было. Уже не было никакой боли. Не было чувств, как и жизни вообще...
Попытка сделать шаг увенчалась успехом, но едва ли это доставляло радость идущему. Двигаясь по улице, Роланд смотрел вокруг, пытаясь разглядеть хоть что-то живое в этом месте. Это не настоящий мир, нет... Уже нет.
Браун слышал истории о призраках. Слышал о душах, продолжающих искать путь к вечной жизни в царстве Розы. Но он никогда не мог думать о том, что это случится с ним. Боль осознания ныла в груди, будучи единственным, что сейчас чувствовал мужчина. Глаза безуспешно пытались выдавить слезу...
Он шел долго, петляя по улицам, В одном из домов, стоящих чуть дальше от других. В свете ламп виляли и танцевали живые тени, окрашенные в серые цвета смерти. Роланд остановился перед входом в зал. Наклонившись для того, чтобы сделать очередной шаг, он не почувствовал земли под ногами. Грудь вспыхнула от ощущения падения. Зажмурив глаза, Браун застыл...
— Прошу вас, съешьте хотя бы что-нибудь. А не то моя очередь настанет вызвать лекаря, дабы он проверил, все ли в порядке с вашим здоровьем. — послышался где-то мужской голос. Роланд с трудом открыл глаза, чувствуя, как в них проникает яркий свет свечи. Он оказался в небольшой комнате, по-видимому, находящуюся в доме, перед которым несколько секунд назад стоял призрак.
Перед ним оказались две фигуры. Обе казались князю лишь блеклыми тенями. Вновь и вновь напрягая зрение, Роланд пытался признать в силуэтах людей. Секунда за секундой силуэты сглаживались, превращаясь в живых людей. Тихие реплики казались непривычными...
— П-п-... — Браун попытался пошевелить губами, выдавливая из себя глухой звук. Еще одна попытка, затем еще одна. Собственная беспомощность вызывала злость.
— Помогите... — из последних сил сказал он, глубоко выдохнув от облегчения. Ответа не последовало. Роланд шагнул глубже в комнату, оказавшись около пары, сидящей за небольшим столиком. Они, кажется, его не видели...
— Помогите... — уже увереннее произнес он, смотря на неизвестных. Они продолжали говорить между собой, смотря друг на друга, то улыбаясь, то отводя взгляды. Вновь и вновь кричал князь, выдавливая из себя неловкие звуки, пытаясь привлечь внимание сидящих перед ним.
— Помогите! — крикнул он, сверкая глазами от ярости. Гнев собственного бессилия полностью заполнил душу. Окно комнаты резко отворилось, с треском ударившись о стену. Порыв ветра залетел в помещение, обдувая его холодным огнем. Единственная лампа, освещающая комнату, лопнула на тумбе около кровати, издав предсмертный треск...

Отредактировано Роланд Браун (26.06.2012 04:47)

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Вампир, не спеша, принялся за ужин, потом все-таки поднял взгляд, посмотрев своим внимательным взглядом на Армель. Смотрел, не мигая, не шевелясь, будто бы статуя застыли внезапно перед ней. Казалось, даже, не дышал. Однако все слышал, чувствовал и понимал. Вампиресса задала вопрос насчет разочарования. Рыжий задумался, однако ненадолго, он привык практически сразу отвечать на поставленные вопросы — так уж его учили.
— Разочарование в моем понимании есть недоверие. Я прекрасно знаю, что у некоторых возникает недоверие к каждому встретившемуся им в первый раз в жизни человеку. А некоторые начинают доверять чуть ли не с первых слов. Такие существа легко внушаемы, и это есть есть хорошо. Я обычно сужу по поступкам, а уж потом, как говорится, выношу вердикт. Мне, в последнее время, просто, видимо, попадались такие люди, слова которых часто расходятся с делом. Или же они сначала скажут, потом отказываются от своих слов. Это показатель слабости характера, низости поступков и совершенного эгоизма. Не все такие, не смею тут спорить. Однако мне почему-то встречаются все чаще и чаще. И я очень рад, что эту категорию людей разбавили вы с вашим... каким-то внутренним сиянием.
«Что-то я слишком разговорился, не к добру это. Когда я начинаю много говорить, это означает, что я проявляю симпатию к этому человеку. Однако, почему бы и нет? Девушка столь прелестна, что иного и быть не может. Однако тут дело даже не во внешности. От нее исходит своеобразная загадочная аура, но пока что я, как телепат, не могу разгадать ее. А загадки и головоломки я люблю, весьма и весьма».
— Простите, Армель, вы ешьте, а то я все говорю и говорю, а вы еще даже к еде не притронулись. Я ведь не только могу умными словами апеллировать, а еще нести полную ахинею.
Фридрих усмехнулся, после чего подцепил вилкой салат. Тут внезапно вдоль позвоночника побежали неприятные мурашки, и рыжий ощутил непонятное внутреннее беспокойство. В комнате воцарилось молчание, пара ужинала, и сейчас слова были излишни, поскольку Вайс ответил на вопрос Армель, а разглагольствовать дальше он не видел смысла. Однако это ощущение не проходило, а еще более усиливалось.
«Мне не нравится то, что происходит. Такое ощущение, что здесь, кроме нас, есть еще кто-то. Кто-то невидимый, словно... Словно призрак».
Мысли, по мнению Фрида была бредовыми, он тряхнул головой, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо. Да какие тут могут быть призраки? Нет, конечно, вампир читал о них и читал много, поскольку «загробная жизнь» тоже притягивала тогда еще совсем юного вампира. А вот то, что в следующую секунду спросила у него юная прелестница, подтвердило размышления Фридриха.
— Я не слышу, я чувствую это. Только пока что понять не могу, что именно.
Мужчина встал, подошел к окну, посмотрел за его пределы — на улице не было ни одной живой души. В окно, по определению, тоже никто не мог заглядывать, поскольку они были аж на втором этаже. Он повернулся, вглядываясь в комнату. Чувство, что невидимка находится совсем рядом, его не покидало.
«Словно какой-то голос, словно шелест листвы, тихий, но... яростный. Словно просьба о помощи».
И вдруг, будто в подтверждение его словам, окно резко распахнулось. Благо Фридрих стоял чуть дальше, рама не смогла ударить его, а порыв ветра направился в сторону лампы, которая стала жалобно мигать. Вампир повел заостренными ушами, он явно слышал чей-то крик. Похоже, Армель тоже услышала его, испуганно вскочив со своего места и прижавшись к вампиру.
— Армель, не бойтесь. Кроме нас с вами здесь явно кто-то есть. Я уже давно его ощущаю, но не вижу. Могу предположить, что призрак. Вы когда-нибудь их видели? Вот и я нет. Знаете, может быть это и глупо звучит, но я не вижу его, а... чувствую. Чувствую боль и бессилие. Интересно, он покажется нам?
Рыжеволосый мужчина приобнял девушку за талию, мягко прижимая к себе, давая понять, что она в безопасности. Нет, от призрака тоже можно ожидать чего угодно, особенно, от невидимки. Однако же сегодняшняя ночь, полная приключений, грозила никогда не закончиться.

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (28.06.2012 10:16)

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
«Скорее всего, он прав», — подумала Армель над его словами. В глубине души она и сама это понимала, но не всегда получалось действовать, руководствуясь инстинктом самосохранения. Да и этот инстинкт, к сожалению, слишком часто подводил. Что же еще ей оставалось, кроме как быть собой, истинной собой, кем она являлась в глубине своего сердца?
А вот последующие слова вампира действительно казались странными, словно очередной кошмарный сон. О Роза, как же много кошмаров в ее жизни в последнее время! Когда же начнется реальность, суровая и неприкрашенная, без этих призраков и безумных ночей? Впрочем, в таких ночах, как сегодняшняя, были и свои плюсы. Вряд ли она встретила бы Фридриха где-нибудь еще, если не на заброшенном кладбище. Приличные дамы и господа обычно не гуляют по таким злачным местам. Ох, как же конфузно это звучит! Кажется, девушка даже покраснела от своих мыслей. С одной стороны, она рада, что встретила этого странного господина (она не могла объяснить себе мотивы его поступков, что делало его для нее совершеннейшей загадкой). С другой стороны, странные господа притягивают к себе странные события...
— А вы уверены, что призраки существуют? — снова спросила она, смущаясь близости Фридриха. После смерти Марка Армель не подпускала к себе существ мужского пола, а уж тем более не давала к себе прикасаться, но сейчас все рамки и условности перестали иметь значение. Или, может, наконец пришло то самое «время, которое лечит»?
— Я их никогда не видела и все же надеюсь, что вы ошибаетесь. — «А еще я надеюсь, что ошибаюсь я сама, что мне все послышалось, и здесь действительно больше никого нет», — додумала она свою речь и, вздохнув, посмотрела в глаза вампиру.
— У вас есть те, кто мог бы вернуться к вам призраком? — поинтересовалась она. — Ведь, считается, будто призраки возвращаются потому, что не завершили земные дела, или потому, что их удерживают какие-то обязательства, или потому, что их потревожили?
«А если Марк.... Нет, нет, хватит жить этими фантазиями!» — осадила она себя, все еще надеясь, что никаких призраков здесь нет, и бояться нечего. Да уж, самовнушение порой творит чудеса!
Впрочем, самовнушение самовнушением, а от реальности никуда не деться. И как бы Армель ни хотела просто закончить этот день ужином и сном, похоже, до его завершения еще неблизко...
«Но почему сейчас? Уже так поздно... Пора спать», — думала она, все еще надеясь, что обойдется без очередных безумных приключений. И, будто в ответ на ее мысли, снова послышался потусторонний звук, и в тот же момент лопнули стекла, заставив блондинку что есть мочи прижаться к новому знакомому и сжать в кулачках его рубашку, ища защиты.
Самого призрака она не боялась. Ее скорее пугало то, что призрак вытворял. «И где портье? Он же должен прислать охрану на такие звуки...» — думала она, надеясь на спасение.
— А может, это просто ветер? — пытаясь успокоить сердце, прошептала девушка и внимательно осмотрела комнату, которая сейчас стала похожа на руины. Битое стекло повсюду... Стоит ступить не туда — и поранишься, а оставаться на месте тоже жутко, тем более что вампир начал отходить.
— Что-то не так? — шепнула она, взявшись за сердце, которое так и норовило выпрыгнуть из груди. Если рядом с мужчиной было чуть спокойнее, то теперь, когда он отошел, стало совершенно не спокойно; еще и ветер задувал под одежду, холодя спину и заставляя поеживаться. Казалось, все вокруг настроилось против Армель, далекий собачий вой нагнетал обстановку, заставляя нервничать, что уж говорить о битом стекле, рассыпанном повсюду, о темноте, в которую погрузилась комната. Армель смогла заметить лишь светлое перо, совершающее неверные движения во мраке, отчего задышала чаще и отодвинулась еще дальше от стола, на котором творилась эта чертовщина. Тут же под ногами затрещали осколки, впиваясь в подошвы туфель. «Так ведь не бывает, это ведь неправда», — думала Армель, медленно отходя еще дальше, настолько, насколько возможно, пока не уперлась в стену.
— Может, уйдем? — наконец предложила девушка, пытаясь рассмотреть листок, на котором перо что-то накарябало.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
«Ну вот.... И зачем здесь оставаться? Что интересного в призраках, тем более в таких буйных?» — досадовала девушка, наблюдая за происходящим. Вся эта мрачная спиритуалическая атмосфера гнетуще действовала на нее, заставляя желать одного — как можно скорее покинуть отель. «И где же охрана? Где портье? Почему никто не идет?» — сетовала она, не зная, на кого именно следовало возложить вину за бездействие.
— Что это значит? — спросила она, когда до ее слуха донеслась фраза «Фабричный район». Если Фридрих прав и призраки появляются по каким-то определенным причинам, то зачем этот конкретный призрак явился именно в этот конкретный номер? У Армель не было знакомых в Дракенфурте, она приехала в чужой, незнакомый город, поэтому вряд ли призрак связан с ней. Но, с другой стороны, судя по реакции Фридриха, он тоже не был целью визита. Тогда зачем же призрак сюда явился?
— Он хочет, чтобы мы пошли в Фабричный район? — начала расспрашивать девушка, постепенно успокаиваясь. Действительно, бояться постоянно невозможно, даже если объект страха — потустороннее существо. Мурашки перестали бегать по спине, и Армель начала спокойнее реагировать на происходящее. Во всяком случае, насколько это было возможно.
Однако ситуация все еще оставляла желать лучшего: призрака не видно, его слова непонятны, не говоря уж о его намерениях. Да, именно намерения прежде всего интересовали девушку.
— Если он здесь и если он слышит, почему бы не спросить, что ему нужно? — торопливо зашептала она, боясь, что громкая речь вызовет неодобрение призрака. Усталость уже накатывала на Армель. Все-таки бессонные ночи не всегда идут на пользу. Времени, конечно, больше, но вот сил куда меньше, и они заканчиваются в самый неподходящий момент. «Дело близится к утру, я выдохлась, я голодна, а тут этот потусторонний тип, чтоб его». Видимо, ей сегодня не поспать...
Отбросив мысли об отдыхе, девушка рискнула приблизиться к Фридриху. «Надеюсь, призрак не станет возражать, если я подойду к нему. А даже если и станет, он ведь ничего мне не сделает», — наконец-то она начала думать не эмоциями, а разумом, который, к счастью, еще не совсем отключился.
«По большому счету, бить в этой комнате больше нечего, разве что посуду, на которой простаивала бесполезная еда. Да, ужина нас тоже лишили, а ведь он, несомненно, был очень, очень вкусным», — подумала она. Ох, как часто мы не ценим то, что имеем! Вампиресса в который раз пожалела, что оказалась в этот день на кладбище. Ну почему, почему на нее сплошным потоком валятся всевозможные несчастья?
— Что вы будете делать дальше? — прошептала девушка, подойдя максимально близко к вампиру. Хруст стекла под ногами раздражал, но она не решилась на это жаловаться. Кажется, Фридрих и так озадачен призраком.
— А ты уверен, что он сам знает, что ему надо? — высказала она свои сомнения вслух. «А ведь действительно, с чего мы взяли, что призрак осознает свои действия? Вдруг он просто издевается над нами?» — вполне логичное предположение, и Фридрих тоже должен был понимать, что порой восставшие из мертвых сходят с ума от своего безнадежного положения. Так почему бы не допустить, что это прозрачное существо — умалишенный? Сам не понимает, чего хочет, и просто пугает окружающих.
— А если нет, то как мы будем с ним общаться? Судя по тому, с какой натугой он писал, ему это дается нелегко. У вас есть идеи?

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Наконец появилась надежда. Надежда на спасение, искупление. Роланд наблюдал за тем, как мужчина читал оставшиеся на бумаге символы. С каждой секундой в душе появлялась редкая вера. Он не мог оставаться здесь. Не мог скитаться по земле. Это слишком тяжело, слишком больно. Он не сможет выжить... Впрочем, он уже не выжил.
«Они помогут... Должны помочь» — проносилось в голове Роланда, смотрящего на пару перед ним. Он искренне верил в то, что у них хватит смелости. Это единственный путь к жизни, обещанной Розой. Единственный способ увидеть мать. Как давно же он ждал своей смерти только для этого...
Силы со временем возвращались к призраку. Чувство контроля постепенно поселяло в душе спокойствие, которое так нужно в этот день — гнев и вспыльчивость, которые и при жизни были свойственны Роланду, сейчас, видимо, стали его проклятием. И теперь он пытался с ним бороться, держа в руках свой шаткий разум. Главное, что было сейчас — не сойти с ума. Остаться самим собой, а не стать мертвецом, жаждущим крови. В таком случае, ему придется бродить по этой земле до самого конца света. Перспектива не самая лучшая...
Призрак нахмурился, слушая речи мужчины. Он уже отчетливо слышал каждое его слово. И с каждым его новым словом, в душе что-то трескалось. Роланд опустил голову, пытаясь сдержать подступающий ком злости. Кажется, сейчас что-то произойдет...
— Мисс, мы с вами никуда не поедем. Сегодня по крайней мере точно. — отчетливо сказал голос мужчины, отчего Роланд лишь тихо вздохнул. Нет, он не должен делать это вновь. Не должен уподобиться сумасшедшему. Он еще не потерял свой разум...
За окном тянулась темная завеса ночи. Не прекращался жуткий ветер, медленно проникающий сквозь разбитые окна, тихо посвистывая и пробегая сметным холодом по спине. Дракенфурт в это время всегда казался таким жутким для Роланда. Ночная жизнь казалась для него слишком сильно утопшей в пороках, столь обычных для этих мест. Порой, находясь подолгу в этом городе, Браун скучал по родному Хастиасу.
— Эй, призрак, хоть знак, что ты еще тут. — вновь произнес мужчина, сидя на крае кровати. Роланд молча наблюдал за всем этим, после чего лишь прикрыл глаза. Похоже, сегодня ему придется остаться здесь.
— Ты все равно не услышишь меня. — ответил призрак, хотя и знал, что его слова не дойдут до ушей смертного. В этот момент камин вспыхнул, выстрелив градом горящих искр в комнату. Призрак озадаченно посмотрел на ожившее пламя
«Это я сделал?» — пронеслось в голове Роланда. Похоже, ему придется еще долго осваиваться со своей новой жизнью.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
Ответом ему был столп искр, ворвавшихся в комнату сквозь решетчатую преграду камина. Благо это были лишь искры, а никак не горящие угли. Поведение невидимки Фриду явно не нравилось, подобный способ «общения» тоже. Чего доброго он тут и комнату подпалит, тогда вообще придется спасаться бегством. А еще призраки могли привязываться не к определенному месту, а к человеку. В данном случае, вампирам. Точнее, преследовать их, где бы они не находились.
Рыжий начал судорожно вспоминать, не укокошил ли он кого-то за свою жизнь «нечаянно», чтобы привидение могло явиться по его душу. Воспоминания успехом не увенчались, разве можно вспомнить каждый фрагмент своей жизни за триста с чем-то лет? Это попросту нереально. Однако невинно убиенные на ум не приходили, да и то, что написал, точнее, попытался накорябать призрак на бумаге, никак не вязалось с воспоминаниями Найтлорда.
«Однако съездить в то место, о котором он мне пытался сообщить, вполне себе возможно. Но без Армель явно. Девушка здесь вообще не причем, да и не стоит таскать с собой юную леди. Моя жизнь без приключений явно не обходится. Да и домой сейчас возвращаться мне не хочется. От братца мне нужно прятать любого человека или вампира, которого я пытаюсь привести домой. Потому что там будет такой кавардак, что и сказать-то вслух стыдно. Вот навязался он на мою голову. Как-будто предкам мало было одного меня с моим неуемным подростковым характером, нет, нужно было родить еще одного спиногрыза. Который теперь будет мне всю оставшуюся жизнь покоя не давать».
Рыжий погрустнел, вспомнив о брате. Однако, как бы он не ворчал, не бесился и даже не дрался с ним, все равно младший был единственной душой, которая его понимала, поддерживала и даже иногда (что странным было даже для самого Фрида) помогала. Правда по большей части вреда от него было гораздо больше, чем помощи.
«Годы тренировок и зайца научат спички зажигать. Может быть и Азазель повзрослеет, наберется опыта, и я наконец-то смогу вбить в его бестолковую кочерышку, которая называется головой, нечто вроде зачатком разума».
— Армель, не переживайте вы так. Это всего лишь искры.
Фрид встал, подошел к камину, цапнул небольшую тряпку, которая висела неподалеку, и быстренько затушил остатки искр, дабы девушка не пугалась еще больше, что здесь все загорится. Ветер, проникающий в комнату, становился все холоднее, пронизывал до костей, и теплолюбивый вампир поежился, состроив недовольную мордашку.
— Не знаю, как вы, а вот камин уже совершенно не греет. Ветер гуляет по комнате, как по пустынному полю, а находиться здесь и спать с выбитыми стеклами у меня нет никакого желания. Я сейчас схожу к портье и порошу приготовить для нас другой номер. Если это привидение и там будет буянить, то поедем с вами в другое место. Я уже вроде бы оклемался более или менее, только вот мне вас таскать по ночи не хочется.
И вновь у Фрида возникло странное ощущение. Словно и голос слышал, будто бы призрак ответил на его вопрос, а словно и нет. Возможно, его дар телепатии мог помочь в этом, но как он себя проявит в отношении призрака? Рыжий знал, что действует телепатия на живые существа, но толку-то будет от нее, если он даже не видит того, на кого собрался воздействовать? Мужчина вздохнул, потом все-таки потянул на себя дверную ручку. Дверь легко отворилась.
— Мисс, побудьте здесь, только, умоляю вас, не бойтесь. Я совсем скоро вернусь. А ты, незримый гость, не пугай девушку, имей совесть. Эх, знать бы, как к тебе обращаться, чтобы ты не был таким уж буйным...
«Я себя ощущаю полным идиотом, разговаривая с пустотой. Как бы психушку не вызвали. Видел бы меня сейчас братец, сказал бы, что старший совсем умом тронулся. Ни за что в жизни не скажу ему об этом. Да и привидение хотя бы надо увидеть, чтобы окончательно поверить. Интересно, может ли он материлизоваться? Уложу спать Армель, если мы тут останемся, а сам тогда попытаюсь пообщаться с ним. Все равно у меня ни в одном глазу».
Вайс вышел за дверь и направился на первый этаж по направлению к стойке. Долго уговаривать портье ему не пришлось, убеждать (да и управлять своей, нужной в данный момент, способностью) он умел, поэтому получил ключи от другого номера, посетовал на то, что непогода разбила окна, и что ночевать в номере с дыркой в стене нереально. После чего вернулся обратно, однако сразу в комнату заходить не стал, а решил прислушаться, что же внутри оной творится.

Отредактировано Фридрих Вайс Найтлорд (08.07.2012 20:17)

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
«Нет! Нет! Нет! Куда же вы уходите? Мне и так не по себе. Я же сразу говорила, что надо уходить из этого места. Моргот! Что за ночь такая!» — лихорадочно проносилось в голове Армель. Она ни за что не хотела отпускать вампира, оставаясь одна в комнате с призраком.
— А если он еще что-то выкинет? Фридрих! — достаточно громко воскликнула девушка, тут же опустив глаза, осознавая всю глупость ситуации. Ведь это всего лишь призрак, ей, взрослой и умеющей постоять за себя вампирессе, нет резона его бояться. «Тише, тише, все будет хорошо», — мысленно повторяла она себе, но как только дверь за вампиром закрылась, Армель вздрогнула, ощутив ледяной холодок, пробежавший по разгоряченному телу. Сердце колотилось в груди сильнее обычного, но его стук был едва различим, словно тоже боялся привлечь к себе внимание призрака. Девушка замерла, не сводя взгляда с двери, пола, чего угодно, только не пустого пространства комнаты, где, скорее всего, скрывался невидимка. Это было невыносимо, хотелось бежать. Но Флесс не хотела показать себя трусихой, поэтому она оставалась на месте и терпеливо ждала возвращения мужчины. Ну... или ждала чего-то, что заставит ее передумать и больше никого не ждать.
Сначала царила тишина, гнетущая тишина, а потом в отдалении послышался едва уловимый скрип половиц. «Ну зачем же так?» — сердце Армель подскочило к горлу, а по спине пробежали мурашки, заставив все тело вздрогнуть.
«Неужели я такая слабохарактерная? Это ведь просто призрак, чего такого? Просто невидимое существо, зачем ему меня пугать? Я ему нисколько не интересна. Он же говорил с Фридрихом, значит, я тут ни при чем», — пыталась она успокоить себя, но тщетно. Снова раздался чей-то голос, а внезапный порыв ветра заставил разбитые окна жалобно застонать.
«Не могу больше», — тихо прошептала она и, повинуясь неодолимому желанию, медленно направилась к двери.
— Я пойду, ладно? — прошептала девушка, опуская ручку и отворяя дверь. — Мне там... надо... — не закончив фразу, она выскочила из комнаты и, стараясь не шуметь, посеменила в сторону портье. Сначала медленно, потом все быстрее. Утренняя тишина коридоров действовала на нее угнетающе.
— Фридрих... — налетев на него, уткнувшись носом ему в грудь, пробормотала она. — Может, мы все-таки уйдем? Там холодно... Все скрипит. — Опомнившись, Армель отстранилась и, опустив глаза, виновато пробормотала:
— Простите... — Еле слышно пробормотала она. Смущение захлестнуло ее с головой. Сердце продолжало бешено колотиться, а тело с каждой секундой уставало все больше и больше. Тяжелые веки еле слушались, закрываясь.

Двухкомнатный № 10
-----------------------------------------------------
«Другого номера? Какого еще другого номера?! Здесь же нельзя оставаться! Этот призрак явно сумасшедший. Что нам делать, если он спалит отель? А если спалит нас? Да и вообще, разве это правильно? Так не бывает! Призраков не существует, и общаться с ними нельзя. Какой бред! Эти сутки длятся вечность. Нет, я не останусь здесь ни за что! И Фридриху не позволю. Пусть думают обо мне что хотят, но сидеть в этом месте я не намерена, тем более закрывать глаза, чтобы заснуть!» — лихорадочно проносилось в голове Армель. Неужели он и правда собирается здесь остаться? Это же небезопасно! К тому же, ему самому необходим отдых после всего, что произошло. И вот, к огромному счастью девушки, ей не пришлось придумывать гениальный план побега. Фридрих все же решил уехать.
«Я надеюсь, он не пошутил...» — засомневалась вампиресса, но выбора уже не было. Фридрих подтолкнул ее к лестнице, и она, стараясь сохранять спокойствие, спустилась по ступеням вниз. Очутившись в темном холле, девушка огляделась. Кажется, после этой ночи она начнет бояться темноты, а точнее того, что таит в себе мрак. Ох уж эти страхи! Мы пытаемся их заглушить в себе, но зачем? Разве это не естественная реакция мозга на опасность?
Казалось, те секунды, что Армель стояла посреди темного холла, длились вечность. Шторы колыхались, ветер коварно пробирался в помещение, не давая покоя бумажкам на регистрационной стойке, и те шевелились, словно вот-вот поднимутся в воздух и улетят, куда им прикажет этот ледяной поток. Скрипучая дверь предательски скрипела. Портье дремал на своей стойке. Его дыхание, казалось, сливалось со всеми остальными звуками в одну мистическую симфонию. А если прислушаться к сверчкам, к шагам, к эху, отдававшемуся от потолка (видимо, не только призраку не спалось в эту ночь), к скрипу старых досок? Роза, да здесь с ума можно сойти! Но Армель это не грозило. Раз уж она не сошла с ума ни от встречи с бандитами на кладбище, ни от контакта с призраком, то уж от этих мелких, хоть и пугающих, звуков ее нервы не пошатнутся.
Наконец, она решилась сделать несколько шагов, которые тут же сопроводились мерзким скрипом старых половиц. Она не остановилась, несмотря на то, что спину покрывало все большее и большее количество холодных мурашек. С каждым шагом она ускорялась. Хотелось сбежать, просто взять и уйти домой, но долг ей велел дождаться вампира. Куда она пойдет без него? К тому же, за все время своего пребывания в Дракенфурте Армель так и не изучила этот город со всем его лабиринтом темных улиц и злачных подворотен.
— Подождите! — крикнула она, подбежав к мужчине, печально волокущему ведерко с зерном. — Вы же тут управляете конюшнями, да? Можно нам привести коня, Торнадо, мы, пожалуй, уедем отсюда. — В ответ Армель сначала услышала пару ругательств, но потом мужчина все же нехотя побрел в конюшню. Сонно, почти засыпая, конюх привел фыркающего Торнадо, которому тоже многое не нравилось. Первое, конечно, то, что его разбудили, ну а второе... вероятно, тот факт, что привели его не к законному хозяину, а к напуганной блондинке, которая понятия не имела, что с ним, Торнадо, делать. Конюх ушел, не желая ее слушать, а в глазах коня она читала много, очень много, просто бездну негодования.
— Прости, это Фридрих попросил тебя привести, — начала она оправдываться. — Он скоро придет, правда-правда. — Вспомнив, с какими интонациями вампир разговоривал со своим обожаемым скакуном, девушка попыталась им подрожать. Чуть осмелев, она подошла к коню и ласково провела по его недовольной мордашке пальцами, робко улыбнувшись. Теперь оставалось только ждать.

  Отель Эффенбаха

Отредактировано Армель Фон Флесс (27.07.2012 20:38)

Вестибюль
-----------------------------------------------------
[Баккар] Базар    Порт Язана    (временной скачок в 1 месяц и 4 дня)   

Торговый район. Здесь Лира бывала часто, но не для того, чтобы пожить в одном из заведений или выпить. Здесь водилось большинство клиентов, которые могли прилично заплатить за ее работу. Однако в этот раз Лоур привела сюда не работа, а нужда. Девушка все-таки смогла удрать от компаньонок. Это было трудно, но ей удалось, хотя сама Лира до конца не понимала, почему ей было необходимо удрать. Правда теперь уже ничего не оставалось, она сбежала, впереди была дальнейшая жизнь, которую просто необходимо было привести в порядок. Денег у девушки не было совсем, одежда лишь та, которую ей когда то выдали, а оружие и вовсе не водилось в ее карманах уже долгое время. Можно сказать, что охотница бедствовала. К тому же, она ужасно устала. Сейчас Лире требовалось найти место, где можно передохнуть, только вот не существовало такого места, ведь девушка не имела при себе денег. Так что её имели полное право вышвырнуть из любого заведения.
Некоторые улицы были большими, некоторые маленькими, узкие, широкие, грязные чистые. Лоур очень устала, она мечтала о том, чтобы просто съесть, любую гадость, просто хотелось поесть. Такого голода она уже давно не ощущала. Слабость во всем теле раздражала девушку, но та не могла ничего поделать, приходилось просто терпеть и идти дальше. Только куда идти? Цели не было, не было идей, не было ничего, но она упорно куда-то шла. Понимая, что надолго не хватит. Но умирать не хотелось, голод — не самая лучшая смерть. Тогда уж лучше бы ее завалило грудой камней где-нибудь в подземелье, чем просто упасть на улице торгового района. Пускай это и не самый плохой район, это место не для нее. Лира всю свою жизнь относилась к низшему классу, ее работа считалась грязной, в приличном месте ее никогда бы не приняли. Что же оставалось делать ей?
Улица, на которую вышла девушка, была чистой. Никого почти не было, что являлось здесь странностью, ведь это всегда был один из самых оживленных районов. Однако задерживаться на столь незначительном факте Лира не стала. Она увидела дверь. Здание было ухоженным, не богатым, но вполне приличным. Место явно не для бедствующих охотников, не знающих, куда податься. Но сейчас это не играли никакой роли. Лоур просто понадеялась, что там найдется кто-нибудь, кто поможет ей. Правда, как благодарить потом... Не столь важно, мыслить трезво сейчас она просто не могла, поэтому шла туда, куда вели ноги.
Дверь была тяжелой, но ее удалось закрыть. Девушка прошла в странное помещение, в котором находилось несколько человек. Они как-то странно смотрели на девушку. Конечно, кто будет смотреть на оборванку нормально. Наверное, они тут же поняли, что Лиру следует выставить. Только это не получится, пока они не приведут ее в чувство.
Девушка села на пол рядом с входом и уставилась в одну единственную точку перед собой. Лира думала, что если закроет глаза, то потеряет сознание.
«Я хочу воды, еды и теплый уголок. Остальное не важно...» — мысли разбегались. Все-таки переезды, беготня, голодовка давали о себе знать. И если раньше охотница еще хоть как-то держалась, то теперь уже не могла. Вся усталость, накопившаяся за последнее время, выходила наружу, и ее уже было не остановить.
Лира начала погружаться в странное состояние дремоты. Это было приятно, и все равно на всех. Только вот страшное понимание того, что может очнуться она в другом месте заставляло напрягаться и продолжать смотреть в ту несчастную точку на противоположной стене.

Отредактировано Лира Лоур (10.11.2012 17:06)

Вестибюль; мансарда
-----------------------------------------------------
Вокруг кто-то суетился, они подходили и рассматривали Лиру, как какое-то подопытное. Это было неприятно, очень хотелось им ответить, но этого Лоур делать не стала. Зачем тратить силы на тех, кто ничего не может понять, точнее не хочет. В какой-то момент шевеление вокруг прекратилось, но из-за чего определить было трудно. Неужели все-таки кто-то предложил выкинуть ее? Или кто-то из органов правопорядка решил навестить это место. Ой, ладно. Не столь важно, все равно они ничего не смогут сделать итак уставшей Лире, самое большое — запереть в камере на какое-то время. Да и то лучше, чем улицы, хоть кровать есть.
В какой-то момент она увидела перед собой женщину. Сказать точно, кто она было невозможно, поэтому Лира позволила себе закрыть глаза. Она больше не могла смотреть и не обращать внимания на то, что творится вокруг. Всем своим нутром охотница чувствовала, что народ начал расходится, продолжая рассматривать ее. Это было вполне логично, не каждый день увидишь такое... Хотя, здесь может быть и каждый. Сколько всяких попрошаек и искателей наживы приходят в отель? Сколько таких выкидывают на улицы и скольким верят за их красивые лица?
Лира чувствовала холодную стену за своей спиной. Но лучше она, чем лезвие ножа в подворотне. Девушка уже начала успокаиваться, она наконец-то могла, как следует отдышаться, когда почувствовала, что ее тело отрывают от земли. Она не знала, кто ее несет, не знала, кто решил ей помочь. Это явно была помощь, а не жестокое обращение с теми, кого решили выкинуть вон. Теплые руки держали ее крепко, и невольно Лира подумала, что за последние несколько лет она сильно похудела, у нее остались лишь кожа и кости. Ведь нормальной жизни девушка не знала с тех самых пор, как вернулась в Дракенфурт.
Приятная поездка длилась недолго. Теплые руки опустили девушку, больше она не чувствовала их и точно знала, что больше никогда не почувствует у себя на теле. Тогда это было приятное ощущение, они согревали, прямо как горячая вода. Холод обжег очень резко. Это была женская рука, которая касалась руки Лиры. Мурашки пробежали по коже. Наверное, на улице холодно, раз у дамы такие руки или они всегда такие...
Лира открыла глаза, тяжелые веки наконец-то вновь стали ее слушаться. Перед девушкой стояла женщина, красивая женщина с добрыми глазами. Ее голос звучал уверенно, но в тоже время обеспокоенно. Нет, то место, где она оказалась, было необычным, ведь там была эта леди, хорошая, добрая леди. Но она ушла. Лира ДАЖЕ не успела ничего ей сказать. Просто взяла и ушла. Это было печально, сразу стало одиноко, но вскоре к Лире подошла служанка. Она была приятной на вид, но не внушала доверия. Никто не может внушить доверие с первого взгляда — так думала Лира, но сама понимала, что подчинялась многим людям именно из-за этого.
Теплая ванна была самым лучшим, что случалось с девушкой за последнее время. Теплая вода окутывала ее всю с ног до головы, так что, внутри все переворачивалось. Теплота заставила затекшие от напряжения мышцы расслабиться, почувствовать облегчение, будто эта удивительная вещь смывала все воспоминания.
«Спасибо. Большое спасибо...» — думала Лира, надевая чистую одежду. Она была недорогой, но чистой, что было самым важным и намного лучше, чем то, что носила сама охотница. Это был первый момент. Который заставил девушку насторожиться и задуматься, куда она попала. Вода сняла усталость, но спать все равно хотелось, хотя Лира и понимала, что пока не поговорит с владельцем этого дома, не двинется с места. Но девушка слишком хорошо осознавала свое нынешнее состояние, поэтому она села на кровать и положила голову на мягкую подушку. Так в полусидящем состоянии она точно не заснет, слишком неудобная поза для сна. Но глаза все равно закрылись, сами собой. И Лоур погрузилась в дремоту, вздрагивая от каждого шороха.